Единство. Свет. Любовь.
Большая просьба автора сайта Твоя Йога - не использовать его стихотворения без указания его имени и фамилии.
|
Продолжение книги:
ФАНТАСТИЧЕСКИЕ РАССКАЗЫ
ГЛАДИАТОР
Давно умолкли во вселенной отголоски минувших войн. Больше нет безжалостных кантовых бомбёжек и разрушительных лазерных атак. Ушли в небытиё все ужасы войны и стёрты в памяти все воспоминания о ней. Наконец-то разум подчинил себе необузданную грубую силу.
Война, как единственное средство завоевания одних цивилизаций другими, давно прекратила своё существование. Больше не было конфликтов, которые приводили бы к бесчисленным жертвам, колоссальным разрушениям и кровопролитиям.
Да, Разумная Вселенная вышла на новый этап своего развития - жизни без войны. Но это не означало, что вместе с войной пропали и желания одних цивилизаций господствовать над другими. Нет. Они остались и искали своего удовлетворения. Поэтому Комитет Объединённых Цивилизаций (КОЦ) изобрёл самый гуманный способ ведения войны, а именно - гладиаторский бой. Это война между двумя цивилизациями, выражающаяся в смертельном бое их представителей. Если одна цивилизация желает завоевать другую, бой гладиаторов, которые будут представлять их, решит, какая из этих цивилизаций будет господствовать или подчиняться другой, просто победой или поражением одного гладиатора, вместо убийства миллионов мирных жителей.
Шёл 2021 год. Земляне жили своей естественной и обычной жизнью, совершенно не подозревая о том, что к ним летит корабль инопланетян, в котором находится посол КОЦ, чтобы сообщить Земле, что её желает завоевать и присоединить к своим владениям другая цивилизация.
- Земляне, - начал посол, - по закону вселенной любая цивилизация имеет право завоевать другую, а также право защищаться. Доводим до вашего сведения, что цивилизация аллапсаров делает вам вызов, чтобы решить, кто окажется сильнее, и будет господствовать друг над другом. Но вы должны знать, что исход войны не решается битвой между народами этих цивилизаций, а зависит от боя их представителей. Это самый гуманный способ ведения войны, который делает невозможным применение оружия массового уничтожения, и как следствие этого - бесчисленные жертвы живых существ. С вашей стороны требуется всего лишь один гладиатор, который сразится с гладиатором аллапсаров. Отказ от поединка означает ваше поражение, а также то, что вы полностью переходите во владение ваших победителей. У вас ровно три дня на обдумывание и на выбор гладиатора.
В два часа ночи меня разбудил звонок телефона.
- Да.
- Это Матс. Срочно приезжай. Дело чрезвычайной важности.
Через 10 минут я сижу в картплане и пытаюсь понять, что за дело чрезвычайной важности может быть в два часа ночи.
Немного ныло плечо и растянутое сухожилие на правой руке. Я посмотрел в зеркало, и по его отражению вспомнил все мастерски проведенные удары мастера Клагга в нашем вчерашнем поединке за звание Чемпиона мира.
Вокруг арены ревела обезумевшая толпа болельщиков, я лежал в центре ринга в полном нокауте и сквозь какой-то туман в мой мозг стучался счёт рефери: 1, 2, 3, 4...
Я не был слабаком. С самого детства меня звали Громила Бак и это прозвище так и осталось за мной до сих пор, полностью характеризуя мою колоссальную силу. Но с каждым годом моей жизни я всё больше и больше убеждался в том, что умение управлять собственной силой стоит гораздо выше дара обладания ею.
Так я встретил мастера Матса, который дал мне то, что мне не хватало: он научил меня контролировать себя и обуздывать свои эмоции, а так же великому боевому искусству тохоко, которым сам владел в совершенстве.
Мастер всегда гордился мной за мои успехи и всегда ставил меня в пример своим многочисленным ученикам. И в благодарность за его любовь и хорошее отношение ко мне я никогда не подводил его, всегда желая быть достойным учеником своего любимого учителя.
Мастер Матс был для меня словно второй отец, который будто бы дал мне новое рождение - я изменился, я стал совершенно другим. Не внешне, а внутренне, я стал смотреть на мир совершенно другими глазами, не глазами грубой силы, а глазами покоя и умиротворения, хорошо понимая, что именно человек должен управлять своей силой, а не она им.
Через 15 лет интенсивных тренировок по тохоко, которые являются смесью всех известных мировых боевых искусств, я вышел на мировую арену, чтобы завоевать титул Чемпиона мира.
Я с лёгкостью выиграл все бои и вышел в финал. Впереди было решающее сражение с мастером Клаггом.
Об этом таинственном человеке я совершенно ничего не знал, для меня, как впрочем и для всех, он оставался огромной загадкой в мире тохоко. Дело в том, что он никогда не проигрывал, и что самое интересное, нисколько этим не гордился: без церемоний уложив своего противника в нокаут, он тут же покидал ринг, не давая никаких комментариев или разъяснений своим многочисленным почитателям или корреспондентам. Он жил уединённой жизнью. Никто не знал как он тренируется и что является секретом его непобедимости. Но когда он выходил на ринг, все видели, что он выходит не ради титула или славы, - а потому что тохоко - это его жизнь. В его глазах не было жажды быть первым, в них читалось предчувствие великого наслаждения - наслаждения от борьбы, наслаждения от тохоко. Он был отрешён, он был далеко от всего, что было за рингом, поэтому он всегда побеждал.
Никто не ставил на меня, никто не верил в мою победу, потому что все были уверенны - снова победит мастер Клагг.
5, 6, 7... Я всегда уважал своего противника и ценил в нём в первую очередь его моральные качества. Но в большинстве боёв я видел, как неуправляемая злость полностью подчиняла моего соперника себе, делая его слугой своих вышедших из-под контроля чувств. В таком состоянии он уже не мог правильно анализировать ситуацию, и моя победа была всего лишь вопросом времени.
Но, ведя поединок с мастером Клаггом, я увидел поразительное умение владеть, как своей силой, так и своими чувствами. Я никогда в жизни не видел такого совершенства в контроле над собой: полная концентрация на поединке, никаких эмоций, только настоящее, только бой, нет будущего, нет прошлого и нет того мира, который находится за рингом, вся сила сконцентрирована и направлена в одном направлении - против меня. Если я получал удар, то в нём была вся мощь и энергия, которая послушно подчинялась волевому сознанию Клагга. Я проигрывал. Я не знал чего-то, что знал Клагг. Он был совершеннее меня. Он владел своим сознанием, как послушным инструментом, и оно ни на миллиметр не отклонялось от его железной воли.
Чуть ли не вся жизнь пролетела за эти длинные десять секунд. Удивительно! - можно прожить всю свою жизнь и совершенно ничего не понять, а за какие-то несчастные десять секунд, вдруг каким-то чудом, постигаешь то, на что уходят годы и десятки лет жизни. Всё-таки, наверно, мы живём не в меру своих способностей, не выкладываемся полностью, не желаем вызвать на решающий поединок своё несовершенство, сказав ему: ну давай, ты или я? Мы всё ещё чего-то боимся, и когда всё же приходит решающий момент, когда нужно сконцентрировать своё сознание в одну маленькую точку, вывернуть наизнанку все свои возможности, тогда мы начинаем по-настоящему думать. И тогда, за несколько секунд, к нам приходит понимание того, что невозможно осознать за долгую-долгую жизнь, проведённую в тихой заводи уходящего от нерешённых проблем и от собственного несовершенства сознания.
Тохоко всегда было для меня как вызов всему грубому и грязному, что было внутри меня. Это искусство вошло в мою жизнь, став моей жизнью и моей философией. Оно вело меня к совершенству, которое я видел в первую очередь в победе над собой. Выходя на ринг я всегда чувствовал, что выхожу драться не за победу над соперником, не за какой-то титул или звание, а с самим собой - противником, который всегда знает, какой рукой я буду его бить: правой или левой, который всегда готов отразить каждый мой удар, предугадывая каждое моё движение, который хорошо знает все мои самые слабые места и бьёт всегда только по ним.
И это есть настоящее тохоко - поединок с самим собой, со своим несовершенством и со своими слабостями. Учитель очень часто любил повторять: “Вы можете стать сильнее цунами, быстрее ветра, крепче Гималаев, вы можете победить весь мир и всё будет находиться у подножия ваших ног, но лёгкий ветерок вашего гнева словно пушинку сдует вас с поверхности бытия”.
Да, иногда десять секунд могут растянуться до длинны целой жизни. И я был благодарен им чего бы они мне не стоили, я даже готов был сказать «спасибо» мастеру Клаггу за то, что он отправил меня в нокаут, потому что именно благодаря ему я в тот момент понял почему я проигрываю. Я, наконец, осознал свою ошибку, которая мешала мне, которая огромным грузом висела за моей спиной, помогая моему сопернику: я слишком привязан к результату поединка, и именно мысли о своей победе или поражении не дают мне в достаточной мере сконцентрироваться на самом бое. Этого недостатка был лишён мастер Клагг, и он выигрывал у меня, хотя и был на много слабее чем я.
8, 9... Я медленно поднимался, и рефери перестал отсчитывать время. Перед глазами всё плыло, но зато теперь я владел ключами от победы. Я сконцентрировал всё своё внимание только на поединке... И победил.
Я вошёл в спортивный зал, где меня ждал мастер Матс с несколькими людьми в военной форме.
- Вот и Громила Бак, - встретил меня мой тренер. - Извини, что поднял тебя посреди ночи, но, как я уже говорил по телефону, дело действительно очень важное. Эти господа тебе всё объяснят подробнее.
- Привет. Меня зовут Прильс, - начал пожилой, но в хорошей форме и видимо самый старший из всех по званию, мужчина. - Мы из Службы Безопасности Земли. У нас с тобой очень мало времени, Громила Бак. Поэтому приступлю к самому главному...
Вначале я не верил ни одному его слову, и думал, что я просто ещё не проснулся и продолжаю видеть какой-то кошмарный сон. Но постепенно слова Прильса стали доходить до моего сознания, и я понял всю сложность нависшей ситуации.
- ...На карту поставлена независимость твоей родной цивилизации, за которую ты будешь драться через три дня. Я не думаю, что ты откажешься, потому что знаю, что ты самый сильный человек на нашей планете и тебе не безразлично наше будущее.
- Я согласен, - быстро ответил я. - Каковы правила поединка?
- Правила таковы, что их вообще нет. Бой будет насмерть, и тот, кто останется в живых принесёт победу своему народу. Если ты проиграешь, то всё человечество переходит в рабство цивилизации аллапсаров. Если ты победишь, то цивилизация аллапсаров перейдёт в наше подчинение, но, честно говоря, нам хотя бы сохранить то положение, которое сейчас имеется. Гладиатора аллапсаров пока ещё никто не видел, и он появится только лишь перед самым началом поединка. Так что с кем нам придётся иметь дело, мы не знаем. У тебя есть три дня, и мы просим, чтобы ты приготовился, в течение этого времени, к самому худшему.
Весь мир застыл, глядя на экраны своих телевизоров, на которых можно было сейчас видеть небольшую арену, которая была построена специально для гладиаторского боя. Все знали, что сейчас решается их судьба - то ли нежданно они станут хозяевами аллапсаров и обретут все плоды их цивилизации, то ли станут их рабами.
На экране показался человек, и голос, ведущий репортаж, сообщил, что это представитель человечества, Громила Бак. Через несколько секунд из двери противоположного конца арены вышло нечто напоминающее гору мышц и лишь отдалённо похожее на человека. Существо было ужасно на вид и внушало страх. Репортёр сообщил, что на арену вышел гладиатор аллапсаров.
Чувство страха и безнадёжности зарождалось где-то внутри меня. Я смотрел на это существо и думал, что неужели его вообще может кто-нибудь убить. Я чувствовал, что я проиграл это сражение ещё не начав его.
Да. Увидев это существо даже я, на мгновение, стал слугой своих вышедших из-под контроля чувств.
Но через миг меня уже было не узнать. Я был сама решительность и концентрация. Я забыл кто я и ради чего дерусь, весь мир полностью прекратил для меня всякое существование. Я жил только поединком и думал только лишь о нём.
Аллапсар схватил меня своими железными руками и с диким, злобным криком бросил меня на землю. Каким-то чудом я не потерял сознание. Быстро поднявшись, я стал наносить по его телу мощнейшие удары. Аллапсар поймал меня за руку и, подтащив меня к себе, начал тянуть обе мои руки в противоположные стороны. Я почувствовал, что он хочет разорвать меня пополам, и, видит Бог, ему, с его необузданной силой, удалось бы это сделать, если бы моя нога не совершила сильнейшего удара по его маленькой голове. Противник закачался и отпустил меня. Несколько секунд он стоял анализируя то, что произошло. По его лицу можно было прочитать, что он не ожидал такого действия от такого ничтожного противника как я. И он посчитал оскорбительным для себя, что позволил смеяться над собой существу, которое намного слабее его.
И тут злоба полностью овладела этой горой мышц и подчинила его себе. В этот момент я понял, что теперь он полностью находится в моей власти.
Я игрался с ним, как маленький ребёнок играет с большим надувным шариком. Хоть я и истекал кровью от бесчисленных ударов аллапсара, но я постоянно чувствовал, что я стою на ступень выше его. Он слабел, и его сила уходила от него. Теперь мне не составляло никакого труда разделаться с ним раз и навсегда.
Я провёл серию мощнейших ударов по его, как мне казалось, слабой голове, и он упал на землю совершенно обессиленный.
Неодолимое чувство злости, которое подавлялось мной во время поединка и которое постоянно было где-то внутри меня, вдруг, почувствовав свободу, вышло наружу, приказывая мне убить моего врага. Подчиняясь ему, я подошёл к аллапсару, и с наслаждением уже представлял, как мой кулак прервёт его ничтожную жизнь. Я поднял руку, приготовившись сделать решающий удар, но удара не последовало, моя рука застыла в воздухе. Это означало, что я увидел своего главного противника - свой гнев.
ОСТРОВОК ЛЮБВИ
Эта история началась с той толстенной книги со стихами, которую я к своему несчастью обнаружил на книжной полке у своего старого друга. Мне просто приглянулась её красивая обложка с изображёнными не ней мужчиной и женщиной, которые смотрели друг на друга с каким-то странным, до этого незнакомым мне выражением лица. Да и название было какое-то странное: “Сила любви”.
- Интересная? - спросил я Саргава - моего старого друга.
- Лично я ничего не понял. Если хочешь, возьми, почитай, - равнодушно ответил он.
Было бы намного лучше, если бы она в ту же минуту сгорела прямо в моих руках. Но этого, к сожалению, не случилось.
Не сомкнув глаз, целый вечер и последующую ночь, я постигал, как мне казалось, то возвышенное откровение, которое доселе скрывалось от меня за толстенной ширмой моего невежества. Мне было стыдно, мне было нестерпимо стыдно своей ограниченности, которую я обнаружил, прочитав эту книгу. Я вдруг почувствовал свою ущербность и обделённость. В то время, когда вся Вселенная просто «купается» в «необъятном океане любви» я нахожусь в этой глуши и ни слухом, ни духом ничего не знаю о «самом возвышенном» из всех человеческих чувств.
Книга в такой прекрасной манере повествовала об отношениях влюблённых, об их неугасимой страсти друг к другу, о том, как они неустрашимо преодолевают многочисленные преграды на пути к своей любви, что я тоже возжелал испытать это «великое чувство», поклявшись сделать для этого всё, что будет в моих силах.
В конце книги была маленькая реклама, состоящая всего из нескольких слов: “Настоящая любовь - это реальность, звоните нам”, и телефон: 38765009846.
Не долго думая, я позвонил.
- Самое лучшее во вселенной бюро знакомств «Островок любви» к вашим услугам, - осведомил меня ласковый женский голос.
- Я тут,.. ну я,.. в общем, в книге был ваш номер... - что-то странное стало твориться с моим голосом.
- А, вы хотите найти свою любовь?! Вы правильно сделали что позвонили нам! Только у нас вы найдёте то, что вам действительно нужно, - заверил меня ласковый голос, исходящий из телефонной трубки.
- Что я должен сделать для этого и как мне вас найти? - умоляюще спросил я.
- О, очень просто, мы находимся на Мирокке, в двух шагах от Музея вселенского изобразительного искусства, улица Семи астронавтов 87РС. Надеюсь увидеть вас в нашем бюро в самое ближайшее время...
Я попрощался с ласковым голосом в телефонной трубке. И, не дослушав все ответные прощальные пожелания, кинулся занимать деньги на полёт у Саргава.
Я летел на Мирокку, сидя в удобном мягком кресле звёздного пассажирского корабля второго класса и с удивлением рассуждал о превратностях судьбы.
Я думал: как всё же удивительно, что мне попалась эта чудесная книга, которая открыла мои глаза на мир, на мир в котором есть любовь. А что было бы, если я так и не прочитал бы её никогда? Страшно подумать - я жил бы как все живут на Олизите, на моей родной планете, где никто ничего не знает о любви. Да и не только на Олизите, но и на многих других подобных ей планетах, где дети рождаются из «пробирок» уже многие-многие сотни поколений.
Любовь, как чувство, умирает, так как оно считается примитивным и занимающим слишком много времени на «совершенно бессмысленные сентиментальные отношения» в этом рациональном, не терпящем никаких остановок мире. Просто чудо, что я прочитал эту удивительную книгу и понял её. Видимо что-то ещё живёт в наших генах, что помнит о прекрасных и возвышенных отношениях противоположных полов. Всё-таки огромная сила эта поэзия, впредь я буду относиться к ней с гораздо большим уважением и вниманием. Она пробудила во мне то, что спало в течение многих и многих поколений, то, что я уже давно похоронил и привалил огромным и тяжёлым камнем своего невежества.
- Мы подлетаем к Мирокко, пристегните, пожалуйста, ваши энергетические ремни, корабль выходит из гиперпространства, - сообщила робот-стюардесса.
Целых два часа я потратил на этот перелёт из одного конца вселенной в другой. Это очень долго для корабля второго класса. Видимо не повезло с пилотами - молодые ещё, неопытные, плохо знают маршрут и, наверняка, несколько раз сбивались с пути. Ну да ладно, это ерунда, зато теперь я у цели.
Передо мной возвышается Музей вселенского изобразительного искусства. Ага, вот и улица Семи астронавтов... Покупаю букет цветов, - как я вычитал из книги, совершенно необходимый элемент при свидании двух противоположных полов, которые любят друг друга.
Передо мной огромное красное здание с надписью золотого цвета «Островок любви». Страшно волнуясь, не чувствуя под собой ног, вхожу.
Меня встречает аккуратный робот, по всей видимости, управляющий, и вежливо приглашает меня, предварительно узнав цель моего посещения, оформить некоторые документы и, как он сказал: “Оплатить услуги”. Быстро отделавшись от него и отдав ему почти всё, что у меня было, я бегу туда, «куда зовёт меня моё сердце».
Всё, меня уже ничто не сдерживает, все препятствия остались позади, я стою у заветной двери, за которой меня ждёт моя любовь.
С букетом в руке и с заранее подготовленным и заученным стихом из книги, я вхожу туда, где меня ждёт «безбрежный океан любви и бесконечного счастья».
Если бы в эту минуту рухнуло здание или взорвалась целая Галактика, я не обратил бы на это совершенно никакого внимания, потому что, то впечатление, которое на меня оказало то, что я увидел, было намного сильнее и ощутимее.
Я увидел красивую женщину, лежащую на огромной кровати, которая смотрела на меня почти так же, как та женщина с обложки книги, что смотрела на своего возлюбленного. Но что-то было во всём этом не так. Я не мог понять, что именно, но что-то в моей душе говорило, что я ошибся дверью, что я пришёл не туда.
Всё было как в книге: страстный взгляд, красивые слова о любви, но всё было пропитано фальшью. Слова были заучены и говорились чисто механически и машинально, движения были отработаны до автоматизма, и всё говорило, просто кричало мне, что здесь любви нет, и не было никогда в помине.
Мне стало противно. Букет выпал из моих рук, стих навсегда испарился из моей головы. Я, шатаясь от неожиданного удара судьбы и разочарования, подошёл к телефону, набрал номер, и голосом человека, который в одно мгновение приобрёл всё и тут же всё утратил, сказал: “Срочно такси к «Островку любви» и один билет до Олизиты”.
КОГДА СТИРАЮТСЯ ГРАНИЦЫ
- Я должен это сделать. Я должен это сделать... - почти автоматически повторял я. Эта короткая фраза помогала мне сосредоточится. - ...Я должен это сделать... - даже в своём подсознании я не оставлял и крошечного места для другого исхода моей миссии.
Мир оказался намного сложнее, чем мы о нём думали. Но как всегда, о самом главном мы узнаём в самом конце - в том месте, где практически сделать уже ничего невозможно.
Открытие стеровертных тел, полёты до седьмой звезды Пуласа и создание синхронизатора времени - лишь игрушки по сравнению с выходом человека в тиропространство - в мир, где приобретают форму все наши мысли. Человечество просто сошло с ума, узнав об этом открытии. Ну, ещё бы, такие возможности! - всего одна единственная мысль - и всё, что ты хочешь, у тебя уже в «кармане». Не нужно работать, не нужны деньги - мысль - и твоё желание, словно в сказке, исполняется: всё что ты хочешь возникает перед тобой без особых усилий, в красивой упаковке, да ещё и перевязанное вдоль и поперёк шёлковой лентой, как подарок на рождество.
Как обычно, самое лучшее вначале пробуют сильные мира сего. После того как вдоволь насытятся они, это становится доступным и всем остальным. Так случилось и с тиропространством: удовлетворив во всей полноте абсолютно все свои многочисленные желания, все «лучшие» люди нашей цивилизации всё-таки позволили вкусить сей сладостный пирог и всем остальным.
И люди хлынули, большим, нескончаемым потоком, в мир, где они реально могли приобрести то, о чём они раньше не смели даже и мечтать. Конечно же, на этом кое-кто нажил целые состояния, и это не малые деньги! но сколько бы не стоило такое удовольствие, ради него люди готовы были отдать последнее, лишь бы любым способом попасть в тиропространство, потому что они знали - попав туда они получат абсолютно всё.
Это было так просто, что не хотелось в это верить. Но это действительно было так. Мы вошли в новую эру, эру, где во всей полноте царствует человеческая мысль!
Никогда не забуду своё первое путешествие в тиропространство. Это было почти десять лет назад. В один из жарких летних дней, мне и моей жене Лоле наконец сообщили то, что мы с нетерпением ждали в течение одного года: подошла наша очередь на путеше6ствие в тиропространство. Нашему счастью не было предела. Мы очень долго ждали этого момента, и вот, он наступил.
Вместе с группой туристов мы стояли в небольшой сферической тирокамере. Монотонный компьютерный голос медленно повторял условия, которые должны соблюдаться во время путешествия:
- ...Всегда держаться рядом с основной группой, ни в коем случае не снимать с себя передатчик сомаимпульсов. И, последнее, доводим до вашего сведения, что с 37-го сатураса 3865-го года введён лимит на вес переправляемых из тиропространства вещей. Вес не должен превышать более тридцати килограммов, всё остальное, созданное вашими мыслями, должно оставаться в другом измерении... Приятного вам путешествия и отдыха.
Голос затих, наступила тишина, и мы почувствовали, что что-то начало происходить: лёгкая, еле уловимая вибрация побежала по нашему телу, появился тихий шум, который преобразовался со временем в звучащий с разной частотой, почти неуловимый свист. Слабый толчок - и мы в другом измерении...
Десять дней пролетели как десять минут - наслаждения всегда пролетают как-то незаметно и очень быстро. И начудили же мы тогда с Лолой! Боже мой, сейчас даже вспомнить страшно. Но что мы тогда знали, да кто вообще мог знать, что так получится?
Все, абсолютно все мысли становились реальностью в этом мире! Что бы мы ни пожелали - всё исполнялось. Сказочные дворцы, о которых мы когда-то читали в детских сказках, вырастали в одно мгновение, говорящие собаки, летающие кошки, карликовые слоны сопровождали нас по всюду. Мы сами летали как птицы, спали на белоснежных облаках и пили из молочных рек. Всё было в нашей власти, любая наша прихоть исполнялась в мгновение ока.
Но под конец нашего пребывания в тиропространстве я начал замечать, что не всё на самом деле здесь благополучно. Я не мог это объяснить, но уже тогда чувствовал, каким-то шестым чувством, что какая-то очень недобрая сила постепенно скапливается в этом на вид ещё достаточно привлекательном и красивом мире. Но тогда я не предал этому особого значения, а, как и все, находился под огромным впечатлением, которое накопил за десять так быстро пролетевших дней.
Да, за все наслаждения, рано или поздно, нужно платить. Через двадцать лет тиропространство превратилось в кишащий чудовищными и злобными монстрами мир, монстрами, которые появились на свет благодаря безудержным человеческим фантазиям. Более того, они были разумны, они «размножались» и «совершенствовались».
Первый монстр проник в наше измерение около года назад. Никто не знает каким образом, но он это сделал. За ним последовали другие, потом ещё и ещё. Так начался кошмар, который пришёл в наш мир на смену сказке, которую мы пытались найти в тиропространстве. Эта сказка оказалась «неправильной», в ней всё оказалось наоборот, и вместо счастливого конца нас ждала мучительная смерть от беспощадных монстров.
- Я должен это сделать, я должен это сделать... - словно заклинание повторял я, сидя в тирокамере с закрытыми глазами, чувствуя как лёгкая вибрация пробегает по всему моему телу. Я не думал о том выживу ли я или нет. В такие мгновения невозможно об этом думать. Да и какое значение имеет жизнь одного человека тогда, когда умирают миллионы.
Что-то нужно было делать. Учёные, применив все свои знания, а военные - возможности, убедились в том, что они бессильны в этой чудовищной войне. Уничтожая сотни, тысячи монстров каждый день, они, тем не менее, видели, что их количество от этого не уменьшается, словно какая-то чудовищная сила вновь и вновь порождала их в неограниченном количестве. Нужны были какие-то другие, более эффективные, решения этой, казалось бы неразрешимой, задачи.
И теоретически это решение было найдено: нужно лечиться тем, от чего заболел, нужно мысль победить мыслью. Кто-то должен идти в мир монстров и победить их их же собственным оружием. Это должен сделать тот, кто в совершенстве знает природу мысли, тот, кто знает про неё абсолютно всё.
Как только монстры начали появляться в нашем мире, путешествия в тиропространство, уже и без того достаточно редкие, полностью прекратились. Да и зачем утруждать себя путешествием, тогда, когда границы между двумя мирами и так уже совершенно стёрты и все «гости», даже непрошеные, могут приходить, когда им вздумается?
Доигрались. Дети пошалили, побаловались, а кто-то, как всегда, должен за ними убирать.
- ...Я должен это сделать... - всё чаще и чаще повторял я.
Послышался тихий протяжный свист, говорящий о том, что с секунды на секунду передо мной откроются двери тирокамеры и я встречусь лицом к лицу с неуправляемым и агрессивным до бесконечности миром.
Я был ведущим специалистом Компании «Живые роботы». Я изучал человеческий мозг, человеческое сознание, психику и т. д., и все научные достижения в этой области я внедрял в робототехнику. О человеке, как о мыслящем существе, я знал практически всё: что такое мысль, где она рождается, куда уходит и сколько времени она существует в дальнейшем в энергетической оболочке, - всё это не было для меня загадкой и тайной, я это изучал и это было моей повседневной работой.
Выбор пал на меня, да и кто же ещё, как не я, должен идти в тиропространство, в мир созданный человеческой мыслью - той самой мыслью, изучению которой я посветил многие-многие годы своей жизни.
Целых пять дней меня пичкали какими-то таблетками, уколами, при этом говоря: “Это поможет тебе сохранять ясное сознание в любой, даже самой непредсказуемой, неординарной ситуации”. И, правда, моё сознание с каждым днём становилось всё яснее и яснее, а мысль более концентрированной и управляемой. Я не хотел думать о том каким путём это достигается и как это в дальнейшем отразится на моём здоровье, потому что это было бы просто глупо - думать о будущем, которого вполне может у меня и не быть. Да половину его и так уже «съели» монстры, - из всей моей многочисленной семьи: моей жены Лолы и пятерых детей, остался лишь я один, - доведённый до отчаянья человек, которому уже нечего терять, и целью существования которого стало одно - уничтожить к чёртовой матери всех монстров и спасти хотя бы то, что ещё осталось.
Никто не знал что именно должен я сделать в тиропространстве, знали только идею с которой я туда направляюсь: мысль должна уничтожить мысль, но как это сделать я должен был решить на месте самостоятельно, полагаясь только лишь на свой личный опыт.
- ...Я должен это сделать, - в последний раз вдохновил я себя, почувствовав лёгкий толчок тирокамеры и видя как медленно раздвигаются её ворота.
Ничего не происходило, стояла абсолютная тишина, и было ощущение того, что меня ждали.
Я вышел из тирокамеры и почувствовал, что если бы не основательная моя подготовка в моём родном мире, то я бы, по всей видимости, в лучшем случае, сошёл бы с ума.
Если перевести на человеческий язык то, что я здесь увидел, то для этого нужно слова «ужасно», «мерзко» и «отвратительно» повторить как минимум миллионы раз. Это было что-то немыслимое, невообразимое и нечеловеческое. Это не способен выдумать человеческий разум. Безусловно в Этом была его основа, но дальше Это несомненно развивалось само.
Оно имело миллионы до ужаса безобразных рук, ног, голов, глаз, массу уродливых тел, которые наполовину или частично выделялись из Него; всё это двигалось, корчилось, пробегая гигантской дрожью по объединяющему Их всех единому желеобразному телу.
В воздухе стоял какой-то зловонный, трупный запах, от которого все мои внутренности сводило сильнейшей судорогой и спазмами. Всё моё естество хотело убежать из этого отвратительного мира, но всё же, каким-то чудом, мне удавалось контролировать себя, неся в себе, словно хорошо наточенное лезвие, свою мысль.
Меня не трогали. Меня не трогали, как человек не трогает мелкую букашку, которая ползёт по его ладони, потому что он хорошо знает - в любой момент он может прихлопнуть её другой своей ладонью, а пока её можно изучить и посмотреть, что она из себя представляет.
Оно меня изучало, я чувствовал как Оно роется в моих мыслях, будто ища в них что-то очень важное для себя.
Я шёл по направлению к Нему. Передо мной нехотя (видимо по Его мысленному приказу) расступались монстры абсолютно всех мастей и видов. Они сверлили меня своими ужасными глазами, и я просто кожей чувствовал злобу, которая исходила от них.
Я не торопился в своих действиях. Даже оказавшись в логове этих ужасных созданий я не терял присутствие духа и пытался анализировать ситуацию. В то время как Оно изучало меня, я изучал Его и искал все возможные способы для Его уничтожения.
Я остановился рядом с Ним, и пытался увидеть именно ту пару глаз, которой Оно смотрело на меня в данный момент. Неужели Оно смотрит сразу всеми глазами? Кто Оно - то, что одновременно одно и одновременно в бесконечном множестве тел? Что Оно чувствует, о чём думает, чего желает?
Я не торопился, желая нанести единственный, точный и смертельный удар. Для этого нужно было найти самое слабое место у этой твари. И я искал его, с нечеловеческим спокойствием смотря в миллионы Его холодных глаз.
Вдруг Оно пришло в более активное движение, что-то зарычало внутри Его и зашумело. Его «слуги» медленно двинулись в моём направлении. Я воспринял это как сигнал к действию, тем более, что я уже точно знал, что мне нужно делать.
Я побежал к Нему, и на огромной скорости врезался в Его желеобразное массивное тело. Я проник в него, с огромным трудом поборов в себе непреодолимое чувство отвращения к этой твари. Я слился с Его телом, став его частью. В моём сознании, словно оружие, была одна единственная мысль: Я СЛИВАЮСЬ С ТОБОЙ, Я - ЭТО ТЫ.
Что-то стало меняться со мной: я одновременно был самим собой и чем-то ещё, - чем-то бесконечным, поделённым на множество зловонных и безобразных тел в которых я одновременно находился. Я стал частью Его. Будучи Его частью, я читал Его мысли, с огромным удовольствием обнаруживая в них удивление моим неожиданным поступком, и нарастающее, по мере понимания того, что же всё-таки произошло, чувство страха. Оно боялось меня, потому что я сам стал Им, и теперь Оно должно делать то, что хочу я.
Я влился в Его коллективное сознание, став его полноправной составной частью. Никакая сила теперь не могла отделить меня от него. Я был одновременно единым, огромным телом и бесконечным множеством тел, которые составляли его. Я стал хозяином этого гигантского монстра, я победил Его, пожертвовав своей собственной индивидуальностью, став тем, о ком даже единственная мысль вызывает у меня нестерпимое отвращение. Но чего не сделаешь ради жизни глупых созданий, которые учатся на своих ошибках, которые называют себя цивилизованными людьми, одним из которых я тоже был когда-то в далёком прошлом.
МЕЧТА
В 6.00 мелодично запел будильник. Я открыл глаза, и было ощущение того, что я как будто бы вообще не ложился спать. Слишком уж возбуждён был мой мозг от ожидания событий, которые должны были сегодня произойти...
Было время, когда человечество строило грандиозные космические корабли и отправляло в них своих бесстрашных посланников к далёким неведомым мирам, когда одна за одной взмывали в небо огромные стальные машины, воплощающие в себе весь гений человеческого разума.
Но было время и разочарований, бесконечной вереницы разочарований, приходящих на смену надеждам и чаяниям стремящихся к познанию и открытиям выдающихся учёных планеты. Космические корабли ещё не в состоянии были бороться со всеми неожиданностями, которые подстерегали их в бесконечном океане Вселенной. Было много нерешённых вопросов, ответы на которые ещё лишь предстояло узнать в неопределённо далёком будущем. Нужно было признать, как бы это ни было больно, что человечество ещё не располагает теми знаниями, которые необходимы для переноса человеческого тела в пространстве при помощи грубых материальных конструкций; нужны были другие решения и другие знания.
Но тяга к звёздам с их тайнами и загадками, их неведомым миром была огромна. И люди, не имевшие возможности путешествовать в космосе на звёздных кораблях, искали другие способы осуществления своей давней мечты.
Ученые обратили весь свой исследовательский пыл на человека. И обнаружили, что он является не меньшей загадкой, чем вся необъятная Вселенная.
После бесконечных опытов, ученые доказали возможность отделения сознания человека от грубой материальной субстанции и его путешествия со скоростью мысли в энергетическом теле. Так начались работы по созданию «Энерготрона» - устройства позволяющего осуществить путешествие сознания человека в абсолютно любую точку Вселенной.
И вот сейчас «Энерготрон» был, наконец, готов. И я направлялся в огромный исследовательский институт «Кварт», потому что я и был тем человеком, который должен первым заглянуть в неведомый и таинственный мир Вселенной.
Выйдя из лифта, я вошёл в лабораторию, в центре которой находилось большое горизонтальное кресло, вокруг которого в большом количестве вились провода, замысловатые антенны и масса различных приборов, с их постоянно моргающими кнопками. Рядом с креслом стоял наверно самый необходимый элемент эксперимента - огромная субкамера, над созданием которой учёные бились многие годы.
- Здравствуй Сарт, - приветствовал меня профессор Кармер. - Всё-таки не выдержал и пришёл пораньше. Очень рад тебя видеть в хорошей форме. Мы уже делаем последние подготовительные операции по настройке «Энерготрона».
Я не спеша принял душ и вновь вернулся в лабораторию, где моё тело смазали специальным, необходимым для эксперимента раствором.
- Всё Сарт, теперь дело за тобой, - начал вдохновлять меня помощник профессора Швер. - Знай, что мы будем с тобой на протяжении всего эксперимента.
Все детали и подробности давно и неоднократно обсуждались многие месяцы до этого момента, и поэтому сейчас на них никто не концентрировал своего внимания. Все просто вдохновляли меня и желали удачи.
Я лёг в очень удобное кресло и ждал ещё 10 минут, когда закончатся все подготовительные работы. Ко мне подсоединили массу присосок с проводами и различные, замысловатой конструкции, приборы, так что я оказался практически полностью скрытым под ними. Очень медленно меня переместили в субкамеру и закрыли за мной люк. С закрытым люком от меня ушли и все звуки моего родного мира. Я оказался в абсолютной тишине и темноте.
- Как дела Сарт? - раздался голос профессора.
- Полный порядок.
- Мы начинаем.
Я оказался в какой-то ещё большей темноте, чем та, которая была в субкамере, какой-то более плотной и осязаемой. Я парил в ней, привыкая к новым ощущениям. Это продолжалось несколько минут, в течение которых я пытался осмотреть окружающий себя мир. Не было абсолютно никакого страха, наоборот, была чрезвычайно приятная лёгкость и свобода.
Но неожиданно что-то случилось - и меня стало словно бы засасывать в огромный, длинный туннель, в конце которого я видел свет, который, по мере моего приближения, становился всё ярче и светлее. На огромной скорости я влетел в него. И тут уж не знаю, то ли потому, что я в этот момент думал об этом, то ли это совпадение, но я вдруг оказался там, где я хотел быть.
Меня встретила Она, божественно прекрасная и совершенно неподдающаяся описанию.
- Кто ты? - изумленно спросил я.
- Я твоя мечта, - ласково пропело ответ на мой вопрос прекрасное создание.
- Действительно ли то, что сейчас происходит - реальность, а не плод моего воображения? - вновь спросил я, искренне желая верить в то, что всё, что я вижу, не является иллюзией или моей галлюцинацией; уж так прекрасно было то, что я видел и чувствовал!
- Во Вселенной нет ничего такого, что не могло бы существовать. Невозможно выдумать что-то, чего бы здесь не было. Любая наша фантазия или плод игры воображения, обязательно где-то существуют. И мы не можем придумать нечто и назвать это новым, потому что это неизбежно имеет где-то свою форму и обличие. Ты перешёл через световременной барьер с определенными мыслями, которые и привели тебя туда, где ты хотел быть. Если бы ты думал о другом, то ты бы и попал в другое место, соответствующее твоим мыслям.
Чрезвычайно мало живых существ во Вселенной могут перемещаться таким совершенным способом как ты, это очень большая редкость, - плавным и нежным потоком вливались в мой разум мысли прекрасного существа, с каждой волной которых я всё больше и больше убеждался в реальности происходящего.
- Расскажи мне о себе. Кто ты и что это за чудесный мир, в котором я сейчас нахожусь? - я чувствовал, что моим вопросам нет конца, и что они выстраиваются в моём сознании в бесконечную вереницу. Мне не нужно было даже их придумывать - они сами, в порядке очерёдности, выходили наружу и с нетерпением ждали получения долгожданного и удовлетворяющего их ответа.
- Я то живое существо, которое полностью совпадает с твоими идеалами о красоте и совершенстве. Я не создано тобой или твоим воображением, наоборот, я существую независимо и отдельно от тебя. Просто ты хотел видеть меня, - и ты меня видишь.
Извини, но я не могу описать тебе мир, в котором живу. Он так совершенен, что его не возможно описать даже мыслями. Его нужно чувствовать и воспринимать чистым сознанием.
- Скажи, какое место занимаем мы во Вселенной, и как ты относишься ко мне подобным?
- Вы живые существа мантрального типа. И, так же как и мы, совершенны, но ваш разум чрезвычайно сильно зажат в крепчайших тисках грубой материи. Вам ещё предстоит огромный эволюционный путь разума и сознания. Но что касается конкретно тебя, то можно сказать однозначно, ты уже перешагнул весь этот путь и сейчас ты абсолютно свободен, как и я. Оставайся со мной. Я передам тебе знания, которыми владею сама, познакомлю с моей цивилизацией, и ты станешь одним из нас.
- Но я могу находиться с тобой ровно столько времени, сколько длится эксперимент на моей родной планете. Да если даже я и мог бы остаться с тобой, чего, поверь, я очень сильно желаю, то я бы всё равно не сделал этого, потому что меня ждут там - в моём родном мире, на Земле, - с некоторым сожалением сказал я.
- Это замечательно, что ты помнишь о тех, кто помог тебе прийти сюда, о тех, кто ждёт твоего возвращения, надеясь на то, что ты принесёшь им новый опыт и новые знания. Это очень приятно. Но, к сожалению, обратного пути у тебя нет, - с явными нотками сострадания поведало мне прекрасное создание. - Дело в том, что время в разных местах Вселенной течёт по-разному. В твоём родном мире, за время нашего короткого разговора, сменилось более сотни биологических эпох. Это означает, что жизнь на твоей планете многократно исчезала и возникала вновь. Нет больше твоей грубой материальной оболочки, твоей родной цивилизации или вообще чего бы то ни было, что бы напоминало тебе о твоём родном мире.
Не огорчайся, прошу тебя, - принимай всё так, как оно есть...
- У него прекратилось дыхание, - быстро проговорил Швер. - И останавливается пульс.
- Всем приготовиться. Выводим Сарта из сурбации, - приказал профессор Кармер.
- Всё кончено, профессор, наступила клиническая смерть. Эксперимент прошёл неудачно.
ВОЙНА
Никто не ждал войны, и никто не хотел воевать. Все знали, что это такое и чем это всегда заканчивается - это миллионы смертей, колоссальные разрушения, вымирание цивилизаций и непоправимый урон для всемирного развития.
Но эта война была необходима. Враг был беспощаден и не признавал никаких разумных путей решения конфликта. Его цель была война, - именно то, ради чего он жил, развивался и проходил долгий этап эволюции. Всё его естество было одним оголённым желанием убивать и властвовать, наслаждаясь своей силой и мощью.
Врага звали клавр. Это была самая агрессивная цивилизация во вселенной. Её агрессивность с каждым годом росла, многократно усиливаясь, и, наконец, достигнув своего апогея, взорвалась ужасной новостью, которая, словно бы волна от криодной бомбы, пронеслась по всем уголкам вселенной. Это была неслыханная наглость - клавры объявили войну сразу всем жителям вселенной, а точнее АОЦ (Ассоциации Объединённых Цивилизаций). Это означало, что они собирались воевать сразу с 53-мя высокоразвитыми цивилизациями, которые входили к этому времени в АОЦ.
Мы подозревали, что это неизбежно должно было когда-нибудь случиться. И глупо было рассчитывать, что клавры, переполняемые неслыханной природной агрессивностью, собирают вокруг себя все виды совершеннейшей военной техники ради чего-то другого. Клавры действительно представляли реальную угрозу жителям вселенной, ведь они прошли долгий путь эволюционного развития, заключающийся в поиске совершенства, но совершенства в самой отвратительной области развития разума - в возможности убивать.
Ассоциация приняла вызов, да у неё и не было совершенно никакого выбора.
И началась война. Наверно самая жестокая из всех, которые когда-либо видел цивилизованный мир. Было израсходовано миллионы тон ситарного сигманта. И как результат этого - огромные разрушения, как с той, так и с другой стороны. Мы гонялись друг за другом в совершеннейших боевых кораблях по бескрайним просторам вселенной, поливая друг друга лазерным душем, который лился из наших ситарных пушек. Цивилизации гибли и исчезали в небытии, словно сдуваемые с ладони пылинки. Вся вселенная была охвачена разрушительным огнём беспощадной войны...
И вот, война кончилась. Не то, чтобы она прекратилась вследствие перемирия между воюющими сторонами, нет, просто воевать было уже некому.
Я летел в своём еле живом боевом корабле и абсолютно точно знал, что я остался во вселенной один. В моих наушниках стаяла мёртвая тишина, которая изредка прерывалась одним, иногда двумя, щелчками электрических разрядов, которые исходили от какой-нибудь близлежащей планеты.
Получив задание обследовать сектор Z, я разделился с основной группой кораблей. Бортовой компьютер, при помощи регорадаров, тщательно изучал каждый метр космического пространства в поисках противника. В то время, когда на экране монитора начали появляться первые результаты обследования, которые сообщали мне, что противник в данном секторе не обнаружен, в моих наушниках раздался голос капитана Барта, который приказывал мне срочно возвращаться, т.к. они наткнулись на засаду клавров и им срочно требуется моя помощь.
К этому времени от наших огромных цивилизаций осталась лишь горстка кораблей: 10-ть кораблей со стороны Ассоциации и в 15-ть со стороны клавров. Всё остальное во вселенной было уничтожено в течение 10-ти летней войны.
Начался последний бой. Мой корабль, который был самым мощным из всех уцелевших кораблей Ассоциации, на последней скорости мчался к месту сражения. Я слышал в наушниках, как тяжело дышит Барт. Затем раздался оглушительный взрыв, после которого наступила пугающая тишина.
Я не успел помочь своим товарищам. Когда я вернулся, всё уже было кончено. Видимо Барт, поняв, что силы в бою слишком неравные, решил взорвать пирсную бомбу, покончив с клаврами раз и навсегда.
Вокруг меня ещё разлетались в разные стороны, разогретые до огромной температуры, куски боевых кораблей, и я, не желая принимать эту кошмарную действительность, с широко раскрытыми глазами и окаменевшим лицом, следил за их эффектным полётом, сопровождавшимся разноцветным свечением от сирисной пирсации, втайне надеясь, что, быть может, хоть кто-нибудь ещё уцелел от этого разрушительного взрыва.
Но никто не уцелел - я остался совершенно один.
Всё, война окончена, - больше нет ни клавров, ни Ассоциации, больше вообще ничего нет. Прозвучал последний взрыв, просигналив завершение самой ужасной и трагичной войны во вселенной.
Невозможно выразить словами то, что я чувствовал в это мгновение. Но именно сейчас я до конца осознал то, что боялся осознать и гнал от себя в течение всей этой безумной войны. А именно, что будет когда-нибудь момент, когда уже не возможно будет ничего изменить. И вот этот момент настал...
Но вдруг я услышал очень слабый сигнал SOS. Он был тихим и часто прерывался многочисленными космическими помехами, затухал и снова появлялся, но я слушал его с величайшим наслаждением, как будто какую-то чудеснейшую музыку, звучащую из далёкого и родного мира.
Это была спасательная капсула клавров, которая, видимо, была выпущена ими за несколько секунд до взрыва. Я знал коварство клавров и предполагал, что этот их последний трюк может оказаться для меня смертельным.
Один выстрел - и я с лёгкостью решил бы эту проблему. Но, Боже мой, как же мне надоело воевать!
Рука выдвижного манипулятора легко поймала капсулу и препроводила её внутрь корабля. И вот, она лежит передо мной, переливаясь чёрным металлом, как последний подарок цивилизации клавров. Что мне было терять в мире, где я был совершенно один, в мире, где не осталось ничего кроме смерти? Я открыл крышку, обнажив панель управления, и дал команду на открытие капсулы.
В маленькой кроватке, бережно укутанная мягкой искусственной тканью, лежала девочка клавр, глядя на меня своими большими красивыми глазами.
ФИЛОСОФ
Он шёл медленно по гладкому, как стекло, бетону, закутавшись в серый плащ и натянув до самых глаз края шляпы. Дул ветер и моросил мелкий осенний дождь. Вокруг него куда-то спешили люди, то обгоняя его, то преграждая ему путь нескончаемым потоком. Никто не обращал на него внимания. Внешне он был таким же как все, разве что с несколько странным отсутствием озабоченного выражения лица и абсолютно гладкой и нежной, как у младенца, кожей.
Он всегда любил затеряться в бесконечной массе людей и часами бродить по городу, чувствуя себя полноправным его членом. Эти часы вдохновляли его и дарили ему еле уловимый смысл собственного существования. Только здесь к нему приходило понимание своей принадлежности к чему-то великому, огромному и очень значимому, которому он нужен и которое как будто безмолвно вопрошало его: “Я жду твоего решения, помоги мне, спаси меня. Неужели ты забыл о том, зачем тебя послали ко мне?”
Он был философом, по крайней мере, его так все называли, и умным, даже очень умным. Он знал практически всё, и стоило ему хотя бы однажды что-нибудь услышать, как это навсегда оседало в его феноменальном мозге. Поначалу это всех приводило в изумление. Но к каким только чудесам невозможно привыкнуть со временем? И к этому тоже, все как-то тихо, мало-помалу, привыкли.
Часто он любил задавать людям один и тот же вопрос: “Знаете ли вы, зачем мы живём?” И услышав в ответ рядовое «нет» или «выброси это из головы», а порою и глуповатый смех, он, затем долго-долго молчал, полностью погрузившись в свой далёкий и совершенно непроницаемый внутренний мир.
Он был ребёнком, большим и очень умным ребёнком. Все любили его за его простоту и наивность. Хоть внешне он и выглядел как взрослый мужчина, но всё же все прекрасно видели, что он отличается от обычных людей: своим мягким, добродушным характером, всегда ясным и свежим умом и какой-то абсолютной, детской отрешённостью от мирских проблем и забот.
Часто он говорил вещи, которые совершенно никто не понимал: о каких-то лопополях, иниртных подпространствах, о какой-то разумной нейротропной фазосубстанции, свободных энергетических ячейках и о многих других, иной раз совершенно невыговариваемых, имеющих весьма странное название вещах. Чтобы не обидеть Философа, люди качали головой и делали весьма умное выражение лица. Иногда, чтобы поддержать разговор, говорили невпопад «да», иногда «нет», а чаще всего, не выдержав бурного натиска, как им казалось «смешной» информации, прыскали смехом, приводя Философа в крайнее замешательство.
Он никогда ни на кого не обижался, а наоборот, всегда был со всеми терпеливым и внимательным. Но временами он пропадал, и его никто не видел по целым неделям. Все чувствовали свою вину по отношению к Философу, но сглаживали её уже ставшей обыденной и весьма потрёпанной фразой: “Да, парень пришёл не в то время и не в то место”.
Дождь стал сильнее и по бетону потекли маленькие ручейки, неся на себе нескончаемое количество пузырьков, которые будто возникали из ниоткуда и вновь уходили в никуда. Он шёл, смотря на них, и, постепенно, его задумчивое лицо становилось всё более и более просветлённым, как будто бы он постигал что-то, что было смыслом его жизни, словно бы его пытливый разум вдруг получил долгожданный ответ на давно мучивший его вопрос.
Он остановился, как и сотни раз до этого, у входа в белоснежное здание на котором огромными буквами было написано: ИНСТИТУТ ЯДЕРНОЙ ФИЗИКИ. Но на этот раз он не уходил, а долго стоял, смотря на чудное представление природы - на водяные пузырьки, которые словно магнитом притягивали к себе его внимание.
- Помни, сынок, ты отправляешься в далёкое прошлое, чтобы изменить будущее, будущее всего человечества, - с некоторым напряжением в голосе говорил слова напутствия главный старейшина Объединённого Королевства. - Ты должен исправить непростительную ошибку, которая была совершена много веков назад, и которая подписала медленный и мучительный смертный приговор нашей цивилизации, на завершительном этапе которого мы сейчас находимся.
Мы вымираем. Ещё несколько лет - и на нашей земле не останется ни одного человека - всё уйдёт в небытиё. Жребий пал на тебя и поэтому именно тебе придётся пожертвовать своей жизнью ради осуществления этого спасительного для всех плана.
Ты знаешь, что в твой мозг вживлена маленькая тропоновая бомба, которая должна сработать на мозговой импульс - твою мысль. Но знай, что она может никогда не взорваться, если ты этого не пожелаешь, всё зависит от твоего решения. Мы слабы - мы все хотим жить, но почему-то часто получается именно так, что чтобы кто-то жил - кому-то нужно обязательно умереть. Возможно, это несправедливо, но у нас просто нет другого выбора.
Мы простим тебя, если вдруг ты испугаешься и не сможешь выполнить свою миссию - все мы всего лишь слабые люди, и все хотим жить. Но чтобы не случилось с тобой, помни, что ты наш единственный шанс на спасение, ты единственный человек, которого мы можем отправить в прошлое, потому что на твою переброску во времени уйдут практически все запасы энергии нашего маленького мира и её просто не хватит на повторную интегренцию.
В заключении, я ещё раз, от моего имени и от имени всего человечества, прошу тебя исполнить с достоинством ту миссию, которая почётно возлагается на тебя. Прощай. И помни - твоё имя навечно останется вписанным в книгу нашей памяти.
Прервав свои долгие раздумья, с огромным трудом оторвав свой взгляд от пузырьков на воде, с видом человека постигшего нечто великое и бесконечно важное, он решительными, твёрдыми шагами вошёл внутрь здания.
СОКРОВИЩА ТАРАХАРЫ
Две тени медленно скользили по развалинам древнего города. Стояла глубокая тишина, лишь изредка прерываемая шёпотом человеческого голоса.
- Барл, ты помнишь наш уговор?
- Да, Калис, всё будет так, как мы с тобой договорились, - если нам повезёт, то мы разделим всё пополам.
Два тёмных силуэта остановились в двух шагах от полуразрушенного, странной формы, строения. Обойдя вокруг него, и найдя нечто, напоминающее вход, они с огромным трудом протиснулись сквозь завалы внутрь.
- По всей видимости, Барл, это и есть вход в их лабораторию. Но «Ускоритель», который мы ищем, находится под нею.
Через несколько минут, под слоем многовековой пыли, был найден огромный квадратный люк, который, в былые времена, по всей видимости, открывался автоматически. Но сейчас, в этом, почти стёртом с поверхности планеты, городе ни о какой автоматике не могло быть и речи. По этому-то Калис и прихватил с собой своего старого друга, который хоть и не отличался большим умом, но обладал по истине феноменальной физической силой.
Несколько секунд напряжения огромных размеров мышц - и люк открылся, с ужасным скрипом и скрежетом. Двое искателей приключений с чрезвычайной осторожностью спустились вниз по винтовой лестнице.
Калис зажёг фонарь и огляделся по сторонам. В отличие от того, что творилось наверху - здесь царил полный порядок. «Ускоритель» выглядел примерно так, как он его себе и представлял: огромный металлический цилиндр с пультом управления посередине.
Калис достал атомный аккумулятор и подсоединил его к Ускорителю».
Спустя пару секунд помещение озарилось ярким матовым светом, на пульте управления замерцали разноцветные лампочки и раздался электрический голос, говоривший на языке давно исчезнувшей цивилизации.
- Тарахара таронами, самилопару карогопени, порани...
- Ну, дружище, - прогремел своим низким голосом Барл, - если я правильно понял - у нас всё получилось?!
- Да, только осталось взять то, что мы по праву заслужили - сокровища Тарахары. И я уже почти уверен в том, что мы не зря залезли по уши в долги, собирая деньги на эту экспедицию. Мы станем с тобой самыми богатыми людьми во вселенной, Барл! - находясь в радостной эйфории, заключил Калис.
Не расходясь в действиях со своими словами, Калис начал нажимать небольшие квадратные кнопки на пульте управления «Ускорителя», иногда не на долго прерываясь, тем самым показывая, что его действия каким-то образом зависят от понимания того, что вещал электрический голос древней цивилизации.
Наконец нужная комбинация кнопок была набрана. И после нажатия последней кнопки «Ускоритель» содрогнулся, раздался неприятный высокочастотный звук и перед изумлёнными Барлом и Калисом появилось то, что они совершенно не ожидали увидеть, - своих двойников. Они были их абсолютными копиями и так похожи на свой оригинал, что даже родная матушка не смогла бы различить кто из них её родной сын, а кто его копия.
- Ты ничего не напутал, Калис, - прошептал Барл, глядя на своего двойника круглыми от удивления глазами. - То, что я вижу не похоже на сокровища.
- Если бы я что-то напутал, то ничего бы и не произошло. - раздражённо бросил Калис.
- Значит то, что перед нами, и есть сокровища Тарахары?
- Значит так.
- И что же теперь мы будем делать с этим сокровищем?
Калис подумал, что самое лучшее в данной ситуации - это промолчать, потому что в этот момент на его языке крутились самые страшные и чудовищные ругательства, которые он когда-либо знал.
Он молча подошёл к своему двойнику и потрогал его, - он был живой и смотрел на него обычными человеческими глазами.
- Что не нравлюсь? - с улыбкой сказал Калис2.
Калис от неожиданности отошёл на шаг назад.
- Чёрт. У тарахарцев странное чувство юмора. Всю жизнь, по крупицам изучая их культуру и язык, я никак не думал, что они могут до такого додуматься.
- А что тебя собственно огорчает? - прогремел, как настоящий, Барл2.
- И этот туда же. Ну хорошо, если вы такие разговорчивые, скажите мне, что это всё означает?
- Это значит, - продолжал Барл2, - что нас теперь подвое.
- Дьявол, да я это и сам вижу.
- Успокойся, Калис, - вмешался Калис2, - не произошло ни какой ошибки. Случилось то, что и должно было случиться. Вы получили то, что хотели. А теперь скажи мне, что в этом мире для нас самое ценное?
- ...
- Мы сами. «Ускоритель» дал вам ваше сокровище - вас самих. Тарахарцы изобрели «Ускоритель», который исполняет наши желания и даёт то, что мы ценим больше всего. Всё очень просто. Сколько бы ты не использовал «Ускоритель», результат будет одним и тем же - твоя новая копия.
Позади Калиса раздался звук чем-то напоминающий стартующий звездолёт. Это от всей души смеялся старина Барл, что было явным признаком того, что он, наконец-то, начал что-то понимать.
КОРОТКОЕ ЛЕТО
Лето пролетело быстро и незаметно. Видимо, так бывает всегда, когда лето - это вся твоя жизнь. Сита не ведала о существовании других времён года. Она думала, что всё, что может быть - это лето, и когда наступает его конец - всё так же неизбежно заканчивается.
Сита была крошечным существом на планете Эмили. Но, не смотря на то, что она была очень маленькой, она пыталась разобраться в весьма больших вещах, и понять то, что далеко выходило за рамки её ограниченного сознания. Она искала Смысл Всего. Но Смысл постоянно ускользал от неё, потому что он был очень-очень большим. Сита никак не могла понять для чего существует она и всё то, что существует, зачем происходит то, что происходит, и какую роль во всём этом играет она сама.
Днём Сита собирала нектар, перелетая с одного гигантского цветка на другой, пела песни и нежилась в тени деревьев, пряча своё нежное тело от надоедливых лучей голубого светила, а ночью, в молочно-белом, почти осязаемом, сиянии двух лун, она слушала заунывное пение Моа.
Кто такой Моа она не знала, и никогда не видела его. Но песни, которые он пел, нравились ей. Они завораживали её своей мягкостью и безмятежностью, унося её сознание в далёкий мир, где всё исполнено красоты и важности, в мир, в котором всё имеет свой смысл и значение, даже такое крошечное создание, как она. Напрасно Сита пыталась найти Моа - это было то же самое, что пытаться найти источник ветра. Моа был везде, он был звуком непостижимой и бесконечно далёкой истины. А разве может она, маленькая Сита, найти истину, найти Моа? - нет. Поэтому она оставила это бесполезное занятие, и довольствовалась тем, что просто могла слушать это прекрасное пение, которое длинными эмилийскими ночами скрашивало её одиночество.
- ...Когда ни радость уж, ни горе
Не тронут сердца твоего.
Тогда поймёшь ты суть всего,
И в капле ты увидишь море...
- Странно, - думала вслух Сита, - как странно и красиво. Но я, наверно, так никогда и не пойму, о чём же поёт Моа, и что же скрывается за его непонятными и странными словами.
Так и прошло лето. Днём нектар, а ночью пение Моа, который рождал в чувствительном сознании Ситы бесконечную вереницу вопросов.
Короткое лето - и вся жизнь.
"Почему, - думала Сита, - лето не может длиться вечно? Зачем существует смерть? И кто её выдумал?"
Голубое светило медленно заходило за горизонтом, окрашивая небо в особенно в этот вечер прекрасные и неповторимые цвета.
Сита знала, что наступает последняя ночь в её жизни, после которой уже больше ничего не будет. Она не боялась. Отчасти оттого, что ещё не до конца осознавала, что именно должно произойти, отчасти от маленькой надежды на то, что всё-таки что-то случится и будет хоть какое-нибудь продолжение. Это её успокаивало и даже рождало в её сознании любопытство. Она не хотела чтобы всё закончилось. По крайней мере, она хотела бы, чтобы перед тем, как всё закончится, понять Смысл Всего - узнать то, что она искала всю свою короткую жизнь.
Сита лежала внутри прекрасного цветка, укрывшись его лепестками. Она плакала. По щекам текли слёзы, а где-то рядом заунывно пел Моа:
- ...Спи желанье, спи сомненье,
День придёт на смену ночи.
Смерть закроет твои очи,
На мгновенье, на мгновенье...
"Наверно я никогда ничего не пойму, - думала про себя Сита, незаметно для себя погружаясь в какой-то сладкий и таинственный сон. - Ну что ж, пусть будет так. Пусть всё будет так, как есть: Бесконечное, Непознаваемое, и - маленькая Сита, которая так хотела знать всё..."
Неожиданно в разум Ситы влился бесконечный покой. Она ни в чём не сомневалась и ничего не желала. Ей больше не нужно было искать истину - она вдруг сама стала ею. И Моа, которого она искала всю свою жизнь, не казался ей больше таким далёким и непознаваемым. Она вдруг почувствовала его присутствие, такое близкое, что было ощущение, что она и Моа одно и то же.
Теперь Сита знала всё, и от знания, которое переполняло её, она запела. Она пела медленно, наслаждаясь каждым звуком заунывной песни, и особенно её глубоким и бесконечно сладостным Смыслом:
- ...Нет желаний, нет сомнений,
Всё пройдёт и вновь вернётся.
В мире вечных откровений
Всё уснёт и вновь проснётся...
НЕОСОЗНАННОЕ ПОРАЖЕНИЕ
Файкл всегда верил только фактам, не оставляя в своём сознании ни малейшего места мистике или ещё какой-нибудь «ерунде» вроде неё. Будучи сорок лет генералом войск Галактического Содружества, он до мозга костей пропитался военной дисциплиной, основанной на полном подчинении приказам и беспрекословном их выполнении. Вся его жизнь - это её абсолютное воплощение. Он был живой машиной, из которой заранее было удалено всё то, что мешает холодному и трезвому мышлению. Файкл ни на шаг не подпускал к себе мысли вроде: "Может быть так, а может быть нет. Всё равно будет так, как будет. А разве можно изменить судьбу?.." и т. п. Он был генералом. А быть генералом Галактического Содружества это то же самое, что быть богом, это то же самое, что быть Я-МОГУ-ВСЁ. Это большая ответственность, но всё же это приятно, приятно иметь ничем не ограниченную власть, когда одно твоё слово - и сотни военных кораблей могут за доли секунды уничтожить половину Галактики, когда тысячи и миллионы солдат по первом твоему приказу готовы сорваться с места, появиться в любой точке Вселенной и выполнить любой приказ, который короткой фразой сорвётся с твоих уст.
Это власть. Но Файкл был равнодушен к ней. Для него быть генералом - это было, в первую очередь, быть самим собой, он был как будто бы рождён в генеральском мундире, и единственным смыслом его жизни было служить Галактике, поддерживать в ней порядок и воевать с теми, кому нравится воевать, кому воочию хочется удостовериться в величии и мощи армии Галактического Содружества.
Казалось, у Файкла не было семейной жизни. Единственная его семья была армия, с мыслями о которой он засыпал и с мыслями о которой просыпался. Его жизнь - это постоянная война: война с пурами, халасами, с повстанцами из созвездия Гелины и, конечно же, с этими безжалостными и хладнокровными, в полном значении этого слова, самопроизводящимися роботами с планетной системы 55КТ-20. Даже если не вписывать в этот далеко неполный перечень военных действий решающее сражение Содружества с армией тарикийцев и спасение из рук перлийских террористов президентской семьи Седьмой Лунной Галактики, то даже этого хватило бы для того, чтобы назвать Файкла человеком необычным и заурядным в своей области.
Да, уж кто-кто, а Файкл лучше кого-либо знал, что такое война и какую роль в ней играет военная дисциплина и железная логика, лишённая романтики и чудес «в которые верят лишь сентиментальные женщины и все остальные, танцующих под их дудку».
Генерала боялись. Его глаза были подобны двум лазерным установкам, - они испепеляли всё, что было не согласно с его мнением. Лицо каменное, непроницаемое, лишённое всякого выражения. За долгую службу он научился видеть человека насквозь, словно рентген просвечивая его мысли и тайные замыслы. Но с другой стороны его невозможно было и не уважать, - он был гением, который достиг поистине недостижимых вершин военного искусства, он был редкостным человеком, даже уникальным, рождение которого происходит быть может раз в тысячелетие.
- Сэр, - обратился к генералу вызванный им капитан лайнера «Зимус» Фракс. Он отчётливо и ясно выговаривал каждое слово, хорошо зная, что это нравится генералу. - Вы просили подготовить меня отчёт, Сэр.
- Садись, - приказал Файкл капитану, кивнув на пластиковое кресло рядом со своим рабочим столом.
Фракс поспешил подчиниться и, затаив дыхание, в течение десяти минут ждал, когда генерал ознакомится с его отчётом.
- Значит вы утверждаете, что до сих пор не получено совершенно никакой информации об объекте Х15?
- Так точно, сер, - виновато ответил капитан.
- "Объект, условно названный Х15 - это объект неизвестной нам цивилизации, который игнорирует наши приказы предоставить нам информацию о цели своего путешествия и праве перемещения в нейтральных координатах, - продолжал Файкл, цитируя отчёт Фракса. - Катер, посланный к объекту, исчез при загадочных обстоятельствах..." При загадочных обстоятельствах... - ещё раз медленно повторил генерал, не давая ни малейшего намёка на то, удивлён ли он, огорчён или рассержен. - Капитан, какие загадочные обстоятельства и неизвестные цивилизации могут быть тогда, когда мы с вами давно перевалили за пятое тысячелетие от создания Содружества и во вселенной не осталось ни одного атома, который не был бы подсчитан?
- Простите, сер...
- Не важно прощаю ли я вас или нет. Пропало десять человек. А вы мне пытаетесь доказать, что есть что-то, что мне до этого было неизвестно. - Поставленный голос генерала был спокоен, как, впрочем, и всегда. Он никогда никого не успокаивал, потому что все знали, что никакой другой интонации у него просто не бывает. Не успокаивал он сейчас и капитана, который сидел на пластиковом стуле, словно на раскалённой сковороде. - Подготовьте второй катер. Я лично буду руководить операцией.
- Слушаюсь, сэр.
- Да, - голос генерала застал капитана у самого выхода, - и позаботьтесь о том, чтобы через три часа Х15 был уничтожен из лазерного оружия, не смотря на то вернусь я или нет.
- Есть, сер.
Только когда за спиною Фракса бесшумно закрылись двери в генеральскую каюту, капитан почувствовал, как назойливо щекочут его щёки тонкие струйки холодного пота.
Через десять минут на экране катера показался бесформенный летающий объект неизвестной цивилизации. Он люминесцировал и создавал вокруг себя ореол голубоватого цвета.
- Приближение десять метров, - скомандовал Файкл. - Пять,.. три, два,.. стыковка.
Но никакой стыковки не произошло, - катер плавно «засосало» внутрь загадочного объекта.
Прошла целая вечность или один миг - никто не знал. Прекратилось всякое ощущение времени и пространства. Обе команды с первого и второго катера находились в каком-то растворённом, бесформенном состоянии, рядом друг с другом, догадываясь об этом только благодаря каким-то неясным ощущениям возникающим в глубине человеческого сознания.
Но неожиданно всё вновь пришло в норму. Появилось ощущение времени, чувство пространства, заработали привычные органы чувств. Двадцать человек плавали в невесомости, находясь в эллипсовидном помещении. Многие были бесконечно испуганы, некоторые бесконечно изумлены от выходящих за границы понимания событий. Но это ни сколько не касалось генерала Файкла, - он по-прежнему пребывал в своём обычном невозмутимом состоянии. Глядя на его спокойное выражение лица можно было подумать, что совершенно ничего и не случилось, а если что-то и случилось, то это событие ни сколько не важнее прогулки по одному из многочисленных коридоров «Зимуса».
Он хорошо сознавал, что находится во власти какой-то более великой силы, чем он сам, и, что она может делать с ним всё, что пожелает по своему усмотрению. Но, не смотря на это, он всё равно не намерен был жертвовать своими принципами. Он готов был умереть, но умереть таким, какой он есть - не преклоняющимся ни перед чем на свете.
Три странных существа возникли словно бы из ниоткуда. Они были прозрачны, их контуры расплывались, словно тела их были сотворены из тумана.
- Примите наши извинения, - сказали они на чистом объединённом языке. - Дело в том, что на нашем корабле возникли временные неполадки, вышла из строя анивилатропная защита, которая делает наш корабль невидимым. Мы никак не предполагали, что вы подойдёте к нашему короблю на такое близкое расстояние. Ещё раз просим вас извинения за те неудобства, которые мы вам причинили...
- Дело в том, - вмешался генерал Файкл, - что вы вторглись в нейтральные координаты. Иначе говоря, вы нарушили ряд законов Содружества, которым подчиняется весь цивилизованный мир вселенной. И вы не исключение из этих правил.
- За то время, которое существует наша цивилизация, мы никогда никому не подчинялись, - спокойно продолжали странные существа, - и впредь не собираемся менять своих привычек. Мы живём по своим законом, не смотря на то, нравится это вам или нет. Скоро мы починим свой корабль и больше не доставим вам ни малейшего беспокойства. Большая просьба, возвращайтесь, и забудьте о том, что вы здесь увидели.
- Никто не имеет право нарушать законы Содружества, - продолжал генерал. - Любое нарушение должно быть наказано. Мной лично отдан приказ уничтожить вас через три часа из лазерного оружия, не смотря на то, вернёмся мы на корабль или нет. Поэтому, убедительно прошу вас сдаться на мою милость и, таким образом, сохранить себе жизнь. Я имею все полномочия... - Файкл не договорил.
Два катера один за другим стартовали от массивного тела Х15.
Когда генерал вышел из шлюзовой камеры корабля, его с нетерпением ждал капитан Фракс:
- Какие будут распоряжения, сэр?
- Курс на Адвенту. Нам больше нечего здесь делать.
- Но ваш приказ атаковать Х15?..
- Приказ? - равнодушно глядя на капитана, переспросил Файкл. - Я не отдавал такого приказа, капитан. Будьте впредь повнимательнее.
Когда Файкл вошёл в свою каюту, то увидел на столе отчёт Фракса, который ещё раз убедил его в том, что капитан явно не справляется со своими обязанностями. После нескольких секунд размышлений он решил, что когда «Зимус» прибудет на Адвенту он лично будет просить президента о снятии Фракса с занимаемой им должности.
КОРОЛЕВА
- Какая странная всё же эта штука - жизнь, - размышлял Сирл, находясь под обломками вездехода и груды камней. - Начинается не по твоему желанию, и так же не по твоему желанию может прекратиться в любой неподходящий для этого момент. Слава Богу, не подвела реакция, - вовремя заметил этот чёртов кластер, и успел дёрнуть рычаг катапультирования. А так бы - всё".
Сирл начал медленно выползать из развороченного сиденья, некогда принадлежавшего его вездеходу, которое собственно и спасло его от смерти, накрыв его словно маленьким домиком, защищая от падающих камней и раскалённых кусков металла.
- Проклятый кластер, - выругался Сирл, поминая не добрым словом привычное на Андормене природное явление. - Шутка ли, оказаться без вездехода за тридевять земель от базы? Хорошо ещё, что хватило ума зарядить на всю катушку свой бластер, он мне однозначно пригодится, - пиламиты, несомненно, захотят со мной повидаться.
- Как в воду глядел, - сквозь зубы выдавил из себя Сирл часом спустя, имея ввиду пиламитов. - Явились. - Он шёл пешком, хромая на левую ногу, с небольшой кровоточащей раной на затылке, в сторону базы. Не пройдя и четверти пути, он заметил стаю пиламитов, сверкающую красными глазами и ревущую от предвкушения лёгкой добычи. - Твари.
Раздалось еле слышное шипение, от исходящего из бластера лазерного луча. Пять тигрообразных хищников, словно подкошенные, со страшным рёвом упали на пыльную поверхность планеты.
- Ага! - войдя в азарт, зло радовался Сирл, - вначале попробуйте своего палёного мяса, а потом, - человек на мгновение задумался, осознавая неизбежное, - кто выживет, так уж и быть, полакомится и мной.
Шипение продолжалось, и хищники продолжали падать один за другим. Но стая была огромна. Не обращая внимания на гибель своих «собратьев», она как единое целое, как однородная серая масса, медленно, огрызаясь и вопя, продолжала двигаться в сторону человека.
- Дьявол, да откуда же вас столько?! - бластер Сирла накалился до такой степени, что он еле держал его в своих руках. Но это было не самое страшное, страшнее было то, что заряд бластера заканчивался, и цифры на его табло, бежавшие в обратную сторону, неумолимо приближались к отметке «000Мb».
Но сегодня жизнь явно не намерена была покидать Сирла, она преподносила сюрприз за сюрпризом, красноречиво давая понять, что она не подчиняется ни одному из материальных законов, что она управляется силой, которая стоит выше их, силой, которую невозможно увидеть или понять, в которую можно верить или не верить, но которая, так или иначе, существует независимо ни от чего.
Страшный рёв сотряс окружающее пространство вокруг Сирла. На холме, не далеко от разворачивающейся драмы, возникло нечто, что Сирл, не долго думая, окрестил Королевой. Это была явно самка - она имела отличительные признаки присущие только ей. Но это была не обычная самка, это Сирл понял сразу - по непринуждённым, гордым движениям, королевской осанке, и умению держаться так, как подобает титулованным особам. Стая застыла, и затем нехотя попятилась назад. Королева медленно и с какой-то дикой, животной грацией спустилась с холма, величественно приближаясь к человеку.
Уже практически бесполезный бластер выпал из рук Сирла. Внутренне он чувствовал, что время умирать для него ещё не настало, но это было только ощущение, так как действительность говорила совершенно об обратном.
Королева остановилась в двух метрах от человека, обжигая его сознание нечеловеческой силой своего взгляда. На мгновение Сирлу даже показалось, что в нём есть разум, который что-то хочет ему сказать, или уже говорит, на каком-то совершенно ином уровне, но он, в силу своего несовершенства, не в состоянии его понять. Через пару долгих минут Королева плавно развернулась и пошла в обратную сторону, и Сирл каким-то непонятным образом почувствовал, что она хочет, чтобы он следовал за ней.
Стая осталась далеко за ними. Человек и хищник стояли у входа в огромную пещеру. Опять тот же обжигающий сознание взгляд. Королева испытующе смотрела на Сирла своей парой огненных глаз. Дальше - длинный, бесконечный туннель, который привёл двух совершенно разных живых созданий к едва заметной, переливающейся, словно водная гладь, стене. Королева, не останавливаясь, прошла сквозь неё. На мгновение замерев, человек последовал за ней. Огненная вспышка перед глазами, и Сирл мгновенно оказался в другом мире. Перед ним стояло существо, со стройным обнажённым телом и, насколько Сирл разбирался в красоте - с красивыми чертами лица, явно принадлежащие существу женского пола.
Но взгляд! Взгляд совершенно не изменился, - такой же обжигающий, властный и наделённый необыкновенной силой. Это была Королева, предводительница пиламитов, в этом Сирл уже нисколько не сомневался, но совершенно непонятным образом преобразившаяся из дикого зверя в прекрасную женщину.
- Все вопросы будут потом, - словно земная девушка сказала она Сирлу, на чистом земном языке, удивляя того способностью говорить не открывая своего рта. Говоря это Королева отошла немного в сторону и подняла с земли маленький свёрток, в котором, как оказалось, находилась её одежда, в которую та не замедлила облачиться. Это было платье, которое блестело бесчисленными драгоценными камнями и чарующе переливалось всевозможными оттенками. Но это ещё было не всё - на голове девушки теперь красовалась корона.
Это была действительно королева, что Сирл удивительным образом понял с самого начала.
- Иди за мной.
Девушка и Сирл шли по длинному туннелю. В конце его их встретили лучи красного заходящего светила. Вход в туннель был обрамлён изящной аркой, над которой, по всей видимости, потрудились искуснейшие мастера. Пахнуло свежестью, ароматом изысканных цветов и воздухом пропитанным почти осязаемой энергией, который, врываясь в лёгкие, дарил телу чистоту и бодрость. Оживлённо щебетали птицы, летали бабочки, окончательно сводя Сирла с ума нереальностью происходящего. Пройдя небольшой сад, девушка взяла Сирла за руку, подвела к небольшой каменной колонне, нажала на небольшой выступ, и...
- Не желает ли ваше величество отобедать после долгой прогулки, не желает ли ваше величество принять ванну, не желает ли ваше величество?.. - затараторили слуги.
- Не желает, - сухо ответила Королева сразу на все вопросы.
Уже совершенно ничего непонимающего Сирла девушка ввела в огромную комнату и, удалившись, закрыла дверь.
Через пять минут она вернулась с большим подносом, наполненным фруктами и ещё какими-то неизвестными яствами.
- У нас мало времени, Сирл. - спокойно сказала девушка.
- Но откуда?..
- Давай начнём с самого главного. Меня зовут Хайла. Я королева страны Шилари - последняя из династии Тауфланов. Единственная носительница ключа от Шилы - места во вселенной, в котором соединяются все параллельные миры, единственного места, через которое можно перейти в любое измерение. Из нашей королевской семьи я осталась одна - дочь короля Тауфлана 13. Ты предсказан Оракулом, как человек, который спасёт моё королевство, - как можно короче поведала свой рассказ Хайла, ни сколько не заботясь о том понятен ли он был Сирлу или нет.
- Ты спасла мне жизнь, Хайла. А я не тот человек, который забывает о такой услуге. Ты можешь располагать мной по своему усмотрению. - Ответил Сирл, чувствуя, что за спокойным и холодным голосом королевы скрываются еле уловимые нотки беспредельного горя и отчаянья. Ему почему-то стало жаль эту девушку, которая хотя и была королевой, но всё равно казалась Сирлу хрупкой и беззащитной. Сейчас ему просто хотелось помочь ей, и может быть даже ценой той самой жизни, которую она же и спасла от когтей пиламитов.
Короткий рассказ Хайлы ещё сильнее запутал Сирла. Но сейчас, глядя в большие, одновременно величественные и грустные, глаза королевы, ему почему-то не хотелось беспокоить её своими вопросами.
- Тебе нужно отдохнуть и подкрепиться. Завтра утром я расскажу тебе с чем нам предстоит иметь дело, - после непродолжительного молчания сказала девушка.
Она поднялась. По её бледному лицу можно было без труда понять как тяжело ей сейчас, и как много сил отнял у неё сегодняшний день. - Мои слуги в твоём полном распоряжении. Они выполнят любое твоё приказание.
Королева вышла, плотно прикрыв за собой большую резную дверь.
"Завтра утром..." - вспомнились Сирлу слова красивой девушки, перед тем, как он провалился в глубокий сон.
Он спал недолго. Кто-то тряс его за руку, призывая его проснуться. Сирл неохотно открыл глаза. Было темно. Перед ним стоял мужчина, по всей видимости слуга королевы.
- Вставайте, вставайте. Вас срочно желает видеть королева.
- Что случилось? - ничего не понимая после быстрого пробуждения, жалобно простонал Сирл.
- Скорее, дорога каждая минута.
Следуя за слугой, Сирл вошёл в покои королевы. Девушка лежала в постели, по всей видимости не в силах подняться.
- «Это» началось, Сирл. «Это» началось раньше, чем я ожидала.
- Что началось? - действительно ничего не понимая, спросил Сирл.
- Карлин разгадал секрет ключа от Шилы. Я чувствую - он здесь, он крадёт мои силы, он крадёт мою жизнь. Он убьёт меня, как убил всех моих родственников. Теперь его ничто не удержит - теперь ключ от Шилы в его руках. И он больше не нуждается во мне. Теперь всё, что ему нужно - это моя сила. Сирл, спаси меня! Неужели Оракул ошибся?! - разрывая сердце Сирла, простонала девушка.
- Кто такой Карлин? Чёрт бы побрал эту неразбериху! - почти прокричал Сирл. - Хоть кто-нибудь мне объяснит, что здесь происходит?
- Карлин - дух, сотворённый из тьмы сознания. Ночью он становится особенно сильным. Что-то случилось, Сирл. Кто-то помог Карлину создать ключ от Шилы, и теперь он хозяин Шилари. Убив меня, он получит мою силу и тогда уже ничто и никогда не остановит его.
- Где этот проклятый клю?.. Хайла! Хайла!! - Но Хайла потеряла сознание, и уже ни чем не могла помочь Сирлу, который понятия не имел, что теперь ему нужно делать.
- Думай, думай, дружище, - отчаянно повторил Сирл, не обращая внимания на слугу, который в истерике бросился бежать из покоев королевы, громко призывая всех на помощь.
- Ключ! Это должно быть что-то весьма необычное, что всегда носят с собой. - Сирл ощупал тело девушки. - Вот он! - На левой руке был металлический обруч, по форме совершенно не соответствующий украшению, - он был асимметричным, с изменяющейся толщиной по всей своей длине и с разным диаметром отверстий, расположенных на неравномерном удалении друг от друга, в которые были вставлены мутные серые камни. Это не могло быть украшением.
Ключ, великоватый для тонкой руки Хайлы, легко переместился на руку Сирла, словно специально был сделан для него. Что дальше? Дальше прочь из этого мира, от коварного Карлина.
Позади осталась красивая арка. На одном дыхании Сирл промчался сквозь туннель. Впереди стена, за которой ждёт иной мир. С еле живой Хайлой на широкой спине, Сирл осторожно перешагнул порог Шилы.
Вспышка света, и - Сирл - это не Сирл, а Хайла - это не Хайла. Одежда разорвалась по швам, не вмещая мускулистые тела своих новых владельцев. Вновь тёмный туннель, за которым неведомый мир, мир полный сюрпризов и загадок.
Около трёх часов, без малейшего перерыва, шёл Сирл, неся на спине Хайлу. Он не устал, - пружинистые, мускулистые ноги были просто созданы для тяжёлой работы.
Слабый стон за спиной - это приходит в себя Хайла. Сирл бережно опускает её на мягкую траву под раскидистым деревом.
- Боже, где это мы? В этом мире я никогда ещё не была, - без малейшего намёка на женственность, почти по животному, издавая гортанные звуки и озираясь по сторонам, проревела Хайла.
- Нет-нет. Теперь вопросы задавать буду я, - рыком, от которого с дерева, под котором они сидели, разлетелись все птицы, прогремел Сирл.
- Хорошо, - не стала возражать Хайла. - Устраиваясь поудобнее, заранее зная, что этот разговор может продолжаться почти бесконечно.
Вопросам Сирла не было конца. И по мере поступления ответов, которые он получал от Хайлы, рождались новые вопросы, ответы на которые в свой черёд порождали ещё более новые вопросы, а те в свой черёд ещё и ещё более новые, и т.д., и т.д.
Но постепенно в голове у Сирла, более или менее, всё стало немного проясняться и раскладываться по полочкам. Он, наконец, хоть немного начал что-то понимать. Выяснилось, что вместо одной вселенной, которую он знал до этого, существует бесконечное число вселенных, каждая из которых существует независимо друг от друга, благодаря тому, что у каждой такой вселенной пространственный потенциал сдвинут на некоторый угол, от которого и зависит её субстанциональность. Этот угол устанавливается на ключе, и таким образом можно точно откорректировать переход в желаемую вселенную. При переходе через Шилу тело подвергается трансформации, оно принимает форму, которая присуща миру в которое оно проникает. Но для перемещения в подпространствах одного ключа мало - нужно, как сказала Хайла, обладать «избранностью», о которой знает только Оракул. Того, кто не обладает избранностью, даже имея ключ, при переходе через Шилу, ждёт физическая смерть, - он становится духом, лишённым физической оболочки, так как он не может получить необходимое физическое тело.
Итак, Сирл был избранным, и это предсказал Оракул. Но Оракул предсказал не только это, он предсказал, что Сирл обладает силой, которая может уничтожить Карлина, - могущественного духа, который частично мог материализовываться в мире Шилари. Для обретения устойчивого физического тела ему необходимо пять составляющих: ключ от Шилы, и сила четырех избранных. Четыре составляющие у него уже были, не хватало последней - силы Хайлы, которой он не овладел благодаря решительности Сирла.
- Что же произойдет, если предположить, что Карлин всё-таки обретёт все составляющие? - по прошествии шести непрерывающихся часов бесконечных вопросов и ответов, спросил Сирл.
- Он обретёт бессмертное тело, которое спокойно сможет разгуливать по всем подпространствам, чиня зло и насилие. Карлин станет господином двух миров: видимого и невидимого.
- Но что значить украсть силу, и как он это делает?
- Без тела мы дух. Дух - это и есть сила, которая руководит физическим телом. Я мало знаю о невидимом мире. Но Оракул мне часто говорил, что невидимый мир - это основа физического. Дух более важен, чем тело. Насколько я знаю, Карлин, до того как стать духом, был необычным человеком, он всю жизнь посвятил тайной науке называемой чаротара. Чем он там занимался один Бог ведает. Видимо его зловещие знания, накопленные им при жизни, и помогают ему в осуществлении своих чёрных замыслов. Он похитил силу моих родителей и моего брата... - По щекам Хайлы потекли слёзы, которые исчезли так же быстро, как и появились. - Как он это делает, не знает даже Оракул.
- Так почему же Карлин не хочет остаться в невидимом мире, если он лучше?
- Дело в том, что там нет физического тела - тела в котором можно испытывать наслаждения посредством органов чувств. Находясь в невидимом мире дух завидует живущим здесь. Там нет наслаждений. Это то же самое, что, испытывая голод, смотреть на еду, не имея возможности её съесть.
Сирл наморщил свой плоский лоб, почесал затылок волосатой лапой, и наконец-то понял, что у него больше нет ни одного вопроса. Теперь он может начать свои размышления, имея в своём распоряжении хоть какую-то основу для построения плана - плана, который может помочь Хайле.
Конечно, они могут путешествовать по бесконечным подпространствам, меняя тела, и в конечном счёте найти тот мир, который им понравится, и жить в нём. Но Хайла была настоящей королевой, она хотела спасти своё королевство и свой народ от нависшей над ним опасности - Карлина. И именно он, Сирл, каким-то образом должен уничтожить это ужасное недоразумение природы.
- Твоя сила гораздо больше моей, Сирл, - после недолгого молчания, как можно более мягче, насколько позволяло её новое тело, сказала Хайла. - Я поняла это, как только увидела тебя в первый раз, и я бы сказала то же самое, даже не зная предсказания Оракула. Да видел бы ты себя сам со стороны! с этой ужасной штуковиной в руках, готового до последнего мгновения бороться за свою жизнь, за право дышать и ходить по земле. Наверно, ты ещё даже сам не до конца знаешь себя, свою силу. Но Оракул никогда не ошибается, и ты в этом сам скоро убедишься.
Хайла сказала всё, что знала. Осталось ещё много загадок, но разгадывать их Сирлу предстоит самому. Но как? Полагаясь на свою силу? На силу, определение которой он, в общем-то, так до конца и не понял. Что это? - дух, субстанция невидимого мира, но это ему совершенно ничего не говорит. Он по-прежнему не знает с чем ему предстоит иметь дело. Но он должен сделать то, о чём его просят, тем более - он обязан Хайле,.. да нет, даже не в этом дело, - он чувствовал, что где-то внутри него рождается другая, более веская причина по которой он, непременно, должен ей помочь, причина, которая ещё была ему непонятна, но которая толкала его на великие свершения, на подвиги во имя этой юной королевы, которая каким-то непонятным образом, незаметно, но основательно поселилась в его сердце.
Зашло пламенное светило, и в небе замерцали звёзды. Хайла спала, издавая своим приплюснутым носом шипящие звуки, изредка ворча и вздрагивая всем своим сильным телом.
Сирл не спал. Он думал. Но в голове был кавардак и думалось ему явно с огромным трудом.
"Жизнь и смерть, видимое и невидимое, дух и материя... Не спишь ли ты, дружище? Куда это тебя занесло? Иные миры, другие тела, ты спасаешь королеву от смерти, и к тому же ещё выясняется, что ты единственный во всей вселенной, кто может уничтожить невидимого колдуна, о котором толком даже никто и не знает... Надо помочь этой милой девушке... Завтра утром я обязательно что-нибудь приду..." - долго Сирл думать не любил, да и жил он всегда по принципу: утро вечера мудренее.
Но утро в этом мире решительно не хотело наступать. Сирл и Хайла проспали наверное целую вечность, но когда они проснулись - вокруг по-прежнему была ночь.
- Наверное, - потягиваясь со страшным рёвом, сказала Хайла, - в этом мире ночь длиннее, чем на Шилари. О, сколько удивительных снов я успела увидеть пока спала! Я видела этого ужасного Карлина, и тебя, Сирл. Ты победил его. Ну конечно, а разве может быть иначе. Ты убил его так же легко, как может убить любой ребёнок ядовитого скорпиона, наступив на него своим ботинком. Да, да я знала, что именно так всё и будет... - говорила Хайла, словно её сон был для неё уже давно прошедшей реальностью
- Ну, ну, - немного остудил её Сирл. - Это всего лишь сон. И я не думаю, что всё будет так просто. Но я тоже кое-что видел. Видимо этот мир способствует богатым сновидениям. Я видел примерно то же самое, за одним лишь исключением - мне пришлось немного попотеть прежде чем я исполнил то, что предсказал Оракул. И, кстати, пока я спал, у меня созрел план.
Хайла настроила ключ, и Шила, сопровождая яркой вспышкой, пропустила двух путешественников по загадочным мирам вселенной в мир Шилари.
- Утро, - заметил очевидное Сирл, выходя вместе с Хайлой из туннеля. - Нам нужно успеть всё сделать до захода солнца. Скорее веди меня к Оракулу.
Сирл был собран и сконцентрирован. Сейчас он не обращал внимания на то, как прекрасен мир, в котором он находился. Он не слышал приятного для слуха щебета птиц, не видел прекрасных бабочек, да и воздух для него сейчас был - просто воздухом, лишь слегка попахивающим то ли цветами, то ли ещё какой-то растительностью. В общем - он думал, а когда он думал он не отвлекался на разные мелочи.
Хайла взяла Сирла за руку, подвела к каменной колонне, нажала на маленький выступ, и...
- Приветствую тебя, моя королева. - раздался словно бы из ниоткуда плавный, монотонный голос. - Я рад видеть тебя живой и невредимой с нашим новым другом. Приветствую тебя Сирл.
- Здравствуй, - не зная как нужно отвечать в подобных ситуациях, сказал Сирл, уже понемногу начиная осваивать тяжёлую науку, называемую «перестань удивляться всему, что ты видишь и слышишь, если не хочешь показаться идиотом».
- Спрашивай, я жажду оказаться полезным тебе, - обратился Оракул к Сирлу.
Не зная в какую сторону нужно говорить, потому что голос Оракула раздавался ото всюду, Сирл решил, за неимением видимого объекта, с которым ему предстояло, по всей видимости, долгое общение, выбрать таковым близлежащее дерево, для того, чтобы ему было более удобно вести этот странный разговор.
- Кто ты? - не долго думая, начал он.
- Ты первый, кто спрашивает меня об этом. В королевстве Шилари это считается плохим тоном. Здесь никто и никогда не задаёт подобный вопрос. Но сейчас не до этикета.
- Извини, но я не знал...
- Не стоит. Сегодня я отвечу на любой твой вопрос, если я сам буду знать на него ответ. Итак, я - дух, Оракул.
"Опять дух, - подумал Сирл. - Попробуй здесь разберись со своей приземлённостью".
Оракул продолжал:
- Чёрное и белое, день и ночь, свет и тьма - вот, что в действительности правит миром, - две силы, которые постоянно живут в каждом из нас. То, что в вашем мире видится разделённым на бесконечные фрагменты, здесь обретает свою целостность. Тьма, которая здесь - это и ваша тьма, свет, который здесь - это и ваш свет... - Сирл целый день внимательно слушал Оракула, который своими ответами буквально открыл для него новый мир - мир двух противоположностей - добра и зла. Оказалось, что Оракул - это совокупная добрая сила, которая исходит от живущих в мире живых существ, а то, что сейчас носит имя Карлин - злая. Тёмная и светлая силы всегда находятся в постоянном процессе совершенствования. Светлая совершенствуется в сторону добра, а тёмная - в сторону зла. И та личность, которая превзойдёт данные силы - становится во главе одной из них. Карлин превзошёл само Зло, и на сегодняшний момент он является не превзойдённым Злом, или Абсолютным Злом. Оракул - это светлая сила, стоящая во главе Добра. Но это положение всегда не устойчиво, потому что всегда может найтись кто-то, кто может заменить их, превзойдя их.
- И какое же интересно место, в промежутке между этими двумя силами отводится лично мне? - перешёл ближе к делу Сирл, видя как солнце неумолимо скрывается за горизонтом.
- Я не могу противостоять Тьме. Сейчас Карлин сильнее меня - он имеет четыре составляющие власти: ключ от Шилы и три силы избранных. У него почти абсолютная власть, - голос ненадолго стих, после чего Сирл услышал что-то, что было на столько фантастичным и нереальным, что с первого раза так и не смогло восприняться им в полной мере. - Ты должен стать Оракулом.
"Ты должен стать Оракулом, ты должен стать Оракулом..." - понеслось кругами в голове Сирла. Где-то на десятом кругу смысл сказанного, наконец-то, начал доходить до его сознания.
- Я должен стать Оракулом?
- Да, и никто не может заменить тебя.
- Но почему именно я?
- Потому что ты обладаешь силой, которая выше Зла. Ты избранный.
- Ах да, точно, - избранный! Как это я забыл!? Тогда всё понятно, - ничего не понимая, сказал Сирл. И продолжил с готовностью. - И что же я должен делать?
- Этого я не знаю. Ответ на этот вопрос и есть то, что возвысит тебя надо мной, и сделает повелителем светлой силы.
- Но, по крайней мере, ты же ведь должен знать, как сам стал Оракулом? - негодующе спросил Сирл Оракула, который вдруг перестал отвечать на его вопросы совершенно не в подходящее для этого время.
- Нет, - коротко ответил Оракул. - Это лежит выше сферы моего понимания. Оракулом становятся, потому что становятся. Это всё, что я могу тебе сказать.
Видимо на лице Сирла в этот момент было написано что-то вроде: "Я потратил столько времени и всё только ради того, чтобы услышать это?" потому что Оракул поспешил добавить:
- Не падай духом, Сирл. В твоих руках ключ от всех вселенных, используй его, чтобы найти ответ. Зашло солнце, спеши в мир зиламусов, возможно там ты найдёшь то, что тебе поможет.
Нужно было действительно торопиться - темнело с невероятной скоростью. Успев бросить «спасибо» Оракулу, Сирл побежал к Шиле, влекомый за руку Хайлой. Но вбежав в туннель Сирл и Хайла вдруг увидели то, от чего бежали - Карлина.
- Удивлена, королева? - то ли прошипела, то ли прорычала полупрозрачная дымка, формой напоминающая человека. - Это я - Карлин. Помнишь меня, того самого старика, который безызвестно скончался в тюрьме твоего отца? И за что? За эту безделицу - ключ от Шилы, который, по его мнению, я хотел у него украсть. Идиот, что он возомнил, зачем мне нужна была его ржавая железка с несколькими тусклыми стекляшками на ней? Есть и другой, более цивилизованный, способ перемещения в подпространстве. Но это теперь неважно. Важно то, что ты, моя дорогая королева, теперь никуда от меня не убежишь, вместе с этим чужестранцем, силу которого я с радостью впитаю в себя вместе с твоей.
Пока Карлин наслаждался своей издевательской речью, Хайла настраивала ключ на руке Сирла на мир Зиламы.
- Всё, - крикнула она. - Скорее бежим отсюда.
Пройдя сквозь туман, который называл себя Карлином, Сирл и Хайла перешагнули порог Шилы.
Вспышка света, и Сирл - это не Сирл, а Хайла - это не Хайла. Вместо рук - руки с перепонками между пальцев, вместо ног - сильный, гибкий хвост. Длинный туннель, и - они в мире зиламусов.
Это был подводный мир, удивительный и красивый. Прекраснейшие замки из жемчуга величественно возвышались на морском дне. Мимо проплывали изящные экипажи, запряжённые невиданными обитателями водного царства, в которых находились знатные зиламусы. Их сопровождало несчётное количество слуг, которые вились вокруг них, желая исполнить любую прихоть своих хозяев.
"Неплохо бы прокатиться на такой колымаге," - подумал Сирл. "Я бы отдала свой королевский перстень с изумрудом, только бы оказаться в одном из этих экипа..." - подумала Хайла, «жей» уже договаривая там, где ей так хотелось оказаться.
- Но, послушайте, уважаемые! - встретил их неласково толстый зиламус с огромным медальоном, висящим на толстой цепи на его толстой шее. - Я понимаю, что вы наверное ученики самого Харламуса, но, послушайте, есть же ведь хоть какой-то предел, наконец! Мало того, что для вас не существует никаких законов, и вы стоите на службе короля, так вы ещё хотите безнаказанно нарушать покой мирных граждан. Вон из моей кареты, и чтоб духу вашего здесь не было! - прокричал он, пуская огромные пузыри из своего рта.
Ошарашенные Сирл и Хайла быстро выскочили из кареты толстяка, боясь вляпаться в какую-нибудь историю в этом странном и совершенно чужом мире.
- Слушай Хайла, - еле отдышавшись, произнёс Сирл. - Тебе не показалось странным то, что сейчас произошло?
- Я в таком же неведении, как и ты, Сирл, - ответила изумлённая Хайла. - Помню, перед тем, как оказаться рядом с этим вельможей, я подумала о том, что как неплохо было бы оказаться в такой роскошной карете, - сказала Хайла, с удивлением рассматривая свой указательный палец, на котором сейчас почему-то не было её перстня.
- Тоже самое подумал и я.
- Значит... Значит мы с тобой волшебники, Сирл! Два наших желания, сформулированных одновременно - исполняются! И этот толстяк, он говорил про какого-то Харламуса и про его учеников, приняв нас за одних из них. Видимо, они тоже выделывают что-нибудь вроде этого. Слушай, Сирл, нам нужно во что бы то ни стало найти этого Харламуса. Я чувствую - он тот, кто нам нужен. - Только теперь Хайла поняла, что пропажа её перстня - это не случайность, это плата за волшебство, за исполнение желания. С изумлением, ещё не веря в то, что произошло, она легонько потёрла то место на котором совсем недавно красовался прекраснейший перстень, особый знак её королевской власти.
Харламуса знали все. И найти его не составило никакого труда, точнее найти его замок в котором он жил. Замок надёжно охранялся его учениками, которые ни за что на свете не хотели пропускать Сирла и Хайлу внутрь его. Но теперь их это сильно не тревожило - теперь они знали другой способ перемещения. Одновременно пожелав предстать перед Харламусом - они мгновенно оказались рядом с ним.
- Это ещё что такое? - удивлённо произнёс пожилой зиламус с увесистым золотым жезлом в своей руке на верхнем конце которого сиял огромный рубин. - Вы кто? Ученики Милавары? Ну и зачем она вас прислала?
- Нет-нет, - поспешил ответить Сирл, - мы не ученики Милавары, мы, мы... в общем, мы даже не зиламусы.
- Вы, что пришли из врат вселенной?
Поняв, что старый зиламус имеет в виду Шилу, Хайла ответила: "Да, из врат вселенной. Мы пришли к вам за помощью".
Вкратце Хайла объяснила Харламусу всю историю, которая приключилась в её королевстве, которую старик выслушал с неподдельным вниманием, и под конец, тяжело вздохнув, сказал:
- Ох уж это зло. Всю жизнь борюсь со злом. И я понимаю, дети мои, что это значит. Немного просмотришь, и вот, оно набирает силу, так и норовя ужалить. - Немного помолчав, словно погрузившись в какие-то раздумья, он добавил. - Я буду рад вам помочь, но вы должны знать, что Зло можно победить только тогда, когда оно полностью повержено внутри нас. Пока в нас есть хоть крупица зла, зло притянет нас к себе через эту крупицу, мы должны быть абсолютно чисты и невинны. Готовы ли вы к таким изменениям?
- Да, - словно сговорившись одновременно сказали Сирл и Хайла.
- Ну что ж, посмотрим, что у вас там внутри.
Три низких звука слетело с уст Харламуса, следуя один за другим: хо-о-о, та-а-а, ре-е-е. Тело Сирла свела судорога, оно перестало слушаться его. Сознание словно разделилось на две половины. И в обеих из них был Сирл, в одной мягкий и добрый, в другой - грубый и злой.
Тело вытворяло какие-то просто акробатические трюки: оно извивалось, дёргалось и ко всему этому шипело, и царапало само себя. Сквозь какую-то пелену тумана до него доносились слова Харламуса: "Победи самого себя. Победи самого себя, мой мальчик, я знаю: ты можешь это сделать..."
Сирл открыл глаза. Его тело страшно болело от пережитого кошмара, но где-то внутри, казалось, расцвёл прекрасный весенний сад, из далёкого-далёкого детства, в котором он когда-то играл маленьким мальчиком на такой далёкой, как ему сейчас казалось, Земле. В сердце был покой и умиротворение, и было ощущение того, что его как будто отмыли от огромного слоя грязи и пыли.
Рядом лежала Хайла, наверно она чувствовала то же самое.
Перед туманным взором Сирла показалось улыбающееся лицо Харламуса.
- Ну вот и всё. Теперь единственное имя, которое больше всего вам может подойти - это Чистота. Вы победили в себе зло, теперь вы сможете победить Зло внешнее. Я не сомневаюсь - у Карлина наверняка уже трясутся колени, от предчувствия своей скорой смерти. Сынок, слушай меня внимательно, пока Хайла не пришла в себя, я должен сказать тебе кое-что очень важное...
Пол оборота маленького диска на ключе - и Сирл с Хайлой в королевстве Шилари. После яркой вспышки, глаза долго привыкают к темноте. В конце туннеля звёздное небо и полная луна.
- Рад. Очень рад вас видеть, - произнесло размытое облако с человеческим контуром. - Я не ошибся в тебе, Хайла - ты настоящая королева, это не отнять от вашей породы. Ты вернулась не смотря ни на что. Ну и прекрасно.
Хайла, вскрикнув, начала медленно опускаться на землю. Лишь вовремя подставленные руки Сирла, избавили её от падения.
- Сирл, я умираю! Карлин забирает мою жизнь. Сделай что-нибудь!
Но Сирл молчал, и не двигался. Он держал маленькую головку девушки в своей руке и смотрел на неё извиняющимся взглядом.
- Сирл, спаси меня. Что с тобой, почему ты?..
Хайла закрыла глаза, и её рука, обхватившая шею Сирла, становилась с каждой минутой всё холоднее и холоднее.
Не прошло и пяти минут, как очередь дошла и до Сирла. Справиться с ним Карлину было явно труднее, но сейчас была ночь, а ночь - это его время.
Сильная мужская рука до последнего сжимала маленький кулачёк девушки. Но смерть отняла последнюю силу, которая не хотела покидать тело, так сильно любящее жизнь. Кисть разжалась, и по телу потекла равнодушная к тёплым человеческим чувствам прохлада смерти.
Раздался нечеловеческий рёв, бесконечно жуткий и отвратительный, словно ожили в одно мгновение все грешники ада, которые вдруг сделали первый выдох, после бесконечно долгих лет заточения. Это рождалось на земле Зло. Карлин обретал физическую оболочку.
В это же самое время на земле рождалось Добро. И этой силой был Сирл.
Прежнего Оракула больше не было. Теперь был только Сирл, огромный и бесконечный, как само небо.
Приятное чувство - чувство силы. Некоторое время Сирл наслаждался им, но времени для наслаждения не было - Хайла была в опасности, она была во власти Карлина. Лишь Сирл легко освободился от его влияния. Карлин просто «выплюнул» его из себя, поняв, что орешек ему не по зубам.
Сирл медленно «влился» в своё тело. Медленно поднявшись, он на мгновение замер, задержав свой взгляд на бледном теле, некогда принадлежавшем Хайле. "Ничего, - сказал про себя Сирл. - Я спасу тебя из лап этого животного, чего бы мне это ни стоило".
Теперь Сирл обладал поистине безграничными знаниями, он знал практически всё: что есть, что было и даже, что будет - он был новым Оракулом, он был одновременно духом и человеком, он был Абсолютным Добром. Сирл видел как своими физическими глазами, так и чем-то ещё (чем именно он никак не мог перевести на земной язык), что видело гораздо дальше и гораздо глубже. Этим «чем-то ещё» он и видел сейчас Карлина, и шёл к нему, чувствуя в себе силу, способную разорвать его на мелкие кусочки.
И вот они встретились. Добро и Зло.
Карлин замер, и медленно обернулся, почувствовав на себе взгляд, который прожигал его насквозь. Его глаза блестели, горя дьявольским огнём.
- Очень кстати, смертный, - прорычал он. - У меня такое чувство, что меня сейчас разорвёт от переполняющей меня силы. Мне нужно обязательно на ком-нибудь разрядиться.
Словно две скалы стукнулись друг об друга, - то схватились в смертельной схватке две силы, две противоположности. Карлин и Сирл в железных объятьях рухнули на землю. Раздался оглушительный грохот, и по земле побежали волны, порождая землетрясение. Земля трескалась, воздух наполнился громом, порождённым немыслимыми ударами двух фантастических титанов...
Голова Сирла лежала на мягких и тёплых коленях Хайлы. Девушка плакала и отирала от кровоподтеков лицо Сирла. Стояла абсолютная тишина, и мягко светило восходящее солнце. Не хотелось открывать глаза, хотелось так и лежать целую вечность на этих мягких и тёплых коленях. Охота было спать, сознание словно бы затягивало в чудовищных размеров воронку. Но что-то внутри Сирла протестовало и сопротивлялось, оно рвалось наружу, к свету - это была его бесконечная любовь к жизни. Он хотел жить. Этого хотела и Хайла, этого она хотела больше всего на свете. Она бы отдала свою жизнь в обмен на жизнь Сирла.
Если бы Сирл знал, что он натворил. Если бы он только знал! Они одновременно думали об одном и том же! Хайла пожертвовала своей жизнью ради жизни Сирла. Их желания исполнились. Нежные пальцы девушки замерли на окровавленном лице Сирла, а Сирл открыл глаза.
Только сейчас он осознал, что произошло. Но было уже поздно...
Прощай странный мир, прощай любовь, которая навечно останется в его сердце, прощай Шилари, которая открыла ему столько загадок. Последний раз вдохнув чистейший воздух, наполненный благоуханием прекрасных цветов, Сирл прошёл сквозь Шилу.
Андормена встретила его вечной ночью, прохладным ветром и пейзажем состоящем из валунов, скал и серой пыли.
Сирл двигался в сторону базы, как вдруг услышал за спиной громкое рычание - это была стая пиламитов. Она приближалась к нему, готовая растерзать его в любое мгновение.
Человек остановился. Всё, что нужно было сделать ему, чтобы пиламиты поджав хвост разбежались в разные стороны - это просто посмотреть на них. Ни одно живое существо, ни в одной вселенной, не способно было выдержать этого взгляда.
АНЖЕЛИКА
Герм включил автопилот и откинулся в кресле. Теперь, наконец, можно расслабиться и отдохнуть. Позади тридцать первая обитаемая планета, которую он открыл за время долгих космических исследований. Он уже внёс её координаты в Большой галактический справочник, и, по праву первооткрывателя, дал ей имя. Он назвал планету Анжеликой, в честь своей маленькой дочки, которая совсем недавно появилась на свет.
- Всё, я лечу домой, - тяжело выдыхая воздух из лёгких, сказал Герм. - Больше не существует ни спутников, ни планет, ни метеоритов. Больше не существует моей работы. Потому что я лечу домой.
Он закрыл глаза. Перед внутренними взором побежали яркие картинки, которые рисовало ему его воображение: он снова на Земле, в загородном доме. Рядом жена, а на коленях его маленькая дочка. Они сидят в беседке под живым навесом из виноградника, и он указывает пальцем в ночное небо, на маленькую точку, которая называется Анжелика...
Что-то липкое ползло по его щеке. Ещё находясь в полудрёме, он, чисто автоматически, отбросил «это» рукой, и перевернулся на другой бок. Но спать уже не хотелось. Он проклял мерзкую тварь, которая прервала его сон, и сел возле догорающего костра. Ужасная действительность вновь навалилась на его сознание. И он, в который уже раз, снова принялся ругать себя:
- Тридцать первого января 3746 года, когда мне было десять лет, упав с дерева, я сломал ногу, на тридцать первом билете я завалил экзамен в институте, и поэтому, вместо того, чтобы сейчас ходить в какой-нибудь лаборатории Солнечной системы в белом халатике и давать наставления молоденьким практиканткам, я отправился на самую чёрную работу - исследовать планеты на этом чёртовом, еле живом космическом корабле с дурацким названием «Счастливчик», тридцать первого... да что вспоминать, всё, абсолютно всё, что было плохого в моей жизни, так или иначе, связанно с этим числом. Я совершенно не удивлюсь, если я и умру на этой проклятой планете именно тридцать первого числа. Так от чего же, скажи мне, в твою пустую голову не закралось ни одного подозрения, когда ты летел открывать свою тридцать первую планету? Забыл? Увлёкся исследованиями? Как можно такое забыть? Как? Ведь это проклятье сопровождает тебя по всей твоей жизни. - Герму вдруг нестерпимо сильно захотелось провалиться сквозь землю, исчезнуть навсегда, так, словно его никогда и не было. Он попытался представить себе это блаженное состояние, но у него так ничего и не получилось. Подняв увесистый камень с земли, он метнул его куда-то в темноту. Послышался глухой удар о металл. Это камень повстречался с его вышедшим из строя космическим кораблём. Герм удовлетворённо ухмыльнулся. - Теперь сиди возле этой груды металлолома под названием «Счастливчик» и жди, когда к тебе в гости придут местные жители, и молись, чтобы они не оказались людоедами.
Рассветало. Красное светило медленно поднималось над горизонтом.
- Ур тур фурабалас, - произнесло низким голосом человекоподобное существо, тыкая длинной палкой в Герма, которому с большим трудом всё же удалась задремать к утру. - Ур. Тур, тур.
Герм быстро открыл глаза, и чуть было не закричал, увидев незваного гостя, который был одет только лишь в разноцветную краску, которая странным пёстрым узором была нанесена на его тело. Руки Герма были крепко связаны, а палка продолжала тыкать в него под гортанное «ур, ур» и «тур, тур». Он догадался, что абориген хочет чтобы он поднялся и следовал за ним.
Пройдя насквозь небольшой лес, они оказались на поляне, на которой располагалось поселение уртуров, как окрестил Герм аборигенов. Их было не больше сотни, и все занимались своими делами. Но, увидев чужака, они с нескрываемым удивлением, бросив все свои дела, поплелись в его сторону неуклюжей, шаркающей походкой.
Через несколько минут вокруг него образовалось плотное кольцо из дикарей, дёргающих за его отливающий серебром комбинезон и пытающихся оторвать от него кусочек в качестве сувенира.
Вдруг толпа медленно расступилась и перед взором Герма возник пожилой уртур с огромными перьями в седых волосах. «Вождь» мелькнуло в голове исследователя.
- Ведите его в мой шатёр, - сказал вождь. - И развяжите ему руки. Разве можно так относиться к редкому гостю.
Две молодые девушки, взяв Герма под руки, провели его в шатёр вождя и посадили на мягкое ложе. Следом за ними в шатёр вошёл и сам вождь, по пути давая некоторые распоряжения по организации пира, который он хотел устроить в честь гостя.
- Сегодня в твою честь, чужестранец, мы будем пить нектар богов, - выдавил из себя вождь непонятные землянину гортанные звуки. - Рецепт этого напитка не известен ни кому, кроме меня. Его я открою только своему сыну, так же, как когда-то его открыл мне мой отец. Это секрет нашего рода. И сегодня ты удостоишься чести пить нектар богов вместе с нами.
К вечеру всё было готово для пира. Прямо на земле лежали горы фруктов. С вертелов были сняты тушки поджаренных птиц и животных. В глиняных чашах было разлито вино.
После длинного тоста вождя все накинулись на еду. Герм ел так, будто не ел целую вечность. Всё было вкусно и сытно. Он всякий раз кивал, когда вождь указывал ему на какое-нибудь новое лакомство, (в том смысле, что да-да и от этого я тоже, пожалуй, не отказался бы). Он ел, ел и ел. И вот он, наконец, получил полное удовлетворение от еды. Он наелся. И сладко икнув, он сделал умилительнейшую гримасу, вроде - а что, не пора ли уже спать?
Вождь, видя, что гость полностью удовлетворён, поднял вверх правую руку, после чего всё племя затихло, ожидая его решения.
- Налить всем нектар богов, и пусть он исполнит все наши желания, - сказал он.
После этого по рядам аборигенов пробежала шумная волна предвосхищения чего-то очень приятного и желанного. Чаши быстро наполнились таинственным напитком, и так же быстро были опорожнены.
- Табаро траку, - сказал вождь Герму, поднося чашу с напитком к губам, как бы показывая, что тот должен сделать. Вождь повторил все эти действия ещё три раза, в различных вариациях. В его глазах читалась некоторая озабоченность и растерянность. Чувствовалось, что он напряжённо пытается понять, отчего его простые жесты не понятны гостю, и что он должен сделать, чтобы объяснить лучше. Решимость и энтузиазм вождя, казалось, были неисчерпаемы. И было понятно, что пока гость не уважит хозяина, он не успокоится.
- А чёрт с тобой, - решил Герм, поняв, что ему не отвязаться от назойливого вождя. И одним махом осушил содержимое чаши.
Вождь, довольно улыбнувшись, выпил следом за ним.
По прошествии нескольких минут после принятия напитка, сознание Герма стало меняться, - он вдруг почувствовал праздник внутри себя, ему захотелось смеяться и танцевать, причём так беззаботно, как это делают только маленькие дети. Вокруг он видел улыбающихся и смеющихся аборигенов, которые, как и он, испытывали сильнейший приступ радости.
Вдруг формы стали расплываться, и стало медленно темнеть в глазах. Последнее, что он видел, это валяющиеся на земле тела аборигенов, которые медленно, как и он, погружались в какой-то счастливый и таинственный сон...
- Всё, я лечу домой, - тяжело выдыхая воздух из лёгких, сказал Герм. - Больше не существует ни спутников, ни планет, ни метеоритов. Больше не существует моей работы. Потому что я лечу домой.
Расслабившись в кресле, он закрыл глаза. Перед внутренними взором побежали яркие картинки, которые рисовало ему его воображение: он снова на Земле, в загородном доме. Рядом жена, а на коленях его маленькая дочка. Они сидят в беседке под живым навесом из виноградника, и он указывает пальцем в ночное небо, на маленькую точку, которая называется Анжелика...
ОНА
Вначале была Она. И не было никого, кроме Неё.
Она долго созерцала саму себя, и однажды подумала: "Кто я?" И когда Она задала этот вопрос, появился Тот, кто на него ответил. Он сказал: "Ты - это Всё".
- А что такое Всё? - спросила Она.
На душе у Эйнджел было не спокойно. Где-то внутри её завывал холодный ветер, и чьи-то невидимые руки, совсем рядом, безжалостно и упрямо скоблили железом по стеклу. Изящными тоненькими пальчиками она набрала на клавиатуре бортового компьютера число 8000, что соответствовало предельной скорости - скорости света.
Эйнджел хотела убежать от самой себя. Но человечество ещё не открыло такой скорости, которая позволила бы это осуществить. Хрупкую девушку лишь сильнее вжало в кресло пилота, которое бережно «впитало» в своё мягкое покрытие её нежное тело.
Мгновенно зазвенело несколько датчиков, просигналив о значительных перегрузках в основных системах корабля. Но Эйнджел не обратила на это никакого внимания. Она ни чего не слышала и не видела. Её глаза смотрели куда-то в пустоту, а все остальные чувства как будто перестали функционировать.
Маленький корабль Эйнджел не был предназначен для таких серьёзных перегрузок, и световая скорость, которую он развивал - была обычным фарсом его изготовителей, и, конечно же, приманкой для многих покупателей, которые думают, что за гроши можно купить то, что стоит целые состояния.
Эйнджел не ведала всех этих тонкостей, в которых разбираются «всё знающие мужчины», - она была простой хрупкой девушкой, которой вдруг стало очень необходимо удрать на родительском корабле куда-нибудь и как можно быстрее сразу от всех своих проблем.
Раздался высокочастотный неприятный звук, и по кораблю побежала еле уловимая вибрация. На мониторе замигала короткая надпись: "Внимание! Аварийная ситуация!!!"
Эйнджел заплакала. По её щекам потекли слёзы. Она чувствовала себя совершенно опустошённой, и не видела никакого смысла в своём существовании. Она раз за разом, снова и снова, возвращалась в своих мыслях в прошлое, терзая своё сознание болью, которое оно ей причинило.
Обида. Она ни как не могла понять: почему?
- Почему? Ну почему всё так не справедливо? Разве я много требую? - шептали её бледные губы.
Вибрация корабля стала сильнее. Высокочастотный свист плавно трансформировался в низкочастотный гул. Всё говорило о том, что корабль разрушается, и до его разрушения остались считанные мгновения.
- И зачем всё это? - жизнь? я? и все то, что меня окружает? Кто я? Что это за странный мир? И почему, почему именно я осознаю его?..
Небольшая полоска света - это всё, что осталось от космического корабля Эйнджел. Через несколько долисекунд не останется и её.
Перед тем как исчезнуть, так же загадочно как Он и появился, Он ответил:
- Это Ты, и нет ничего, кроме Тебя.
НЕБЕСНАЯ ГАРМОНИЯ
Алли был счастлив. Он чувствовал умиротворение и гармонию. Позади остались недели тяжёлых исследований загадочной планеты Эз. Алли нашёл ключ к разгадке её тайны, ключ, за который многие учёные заплатили самую высокую цену - свою жизнь. Многие оставили её здесь, на этой планете, и лишь он, Алли, выжил, дойдя до конца - до самой глубины её бездонной тайны.
Алли полной грудью вдохнул воздух насыщенный ароматом дикой травы и распустившихся цветов. На мгновение замер, улыбнувшись, и медленно выдохнул.
- Б-л-а-ж-е-н-с-т-в-о, - произнёс он, выдыхая, голосом переполненным радостными и одновременно спокойными эмоциями. - Я должен рассказать об этом всему миру. Эта планета - просто чудо. Каждый должен почувствовать это блаженство, которое наполняет тебя здесь...
Эз была ещё ребёнком. Ей было всего триста миллиардов лет. Её родители любили ее, и она ни в чём не имела нужды. Эз играла в свои детские игры, доставляя радость своим родителям, иногда проказничая и шаля, как делают многие дети в её возрасте.
Больше всего ей нравилось играть в формы. Никто не учил её играть в эту игру, никто не говорил ей о правилах, она придумала её сама, и долгими галактическими часами была погружена в эту загадочную игру, смысл которой понимала только она.
Но однажды что-то нарушило плавный ход захватившей её игры. Что-то грубое вторглось в неё, нарушив её гармоничные правила. Это «нечто» пробило её атмосферу и обожгло её поверхность. Это было болезненное ощущение, и Эз отвлеклась от своей игры. Хотя «нечто» и доставило ей неприятности, она всё же не уничтожила его, а по-детски, с любопытством стала рассматривать то, что пришло к ней в гости, хотя и таким странным образом.
Маленький комочек грубой материи исторг из себя что-то, что очень сильно привлекло к себе внимание Эз. В этом была жизнь! Жизнь подобная её жизни! Это было невероятно.
Эз внимательно рассматривала свою новую «игрушку». Улыбаясь и постанывая от восхищения, она наслаждалась своей новой игрой. Всё её детское внимание сосредоточилось на маленьком, медленно перемещающемся, предмете, который она ласково назвала ОААА, что означало «прекрасное маленькое создание, в котором есть жизнь».
В нём была жизнь, но она дремала. ОААА как будто бы спал, используя всего лишь искру своего сознания, которая с трудом пробивалось из его глубин. Эз никак не могла понять хорошо это или плохо. Но так как она была ребёнком она не стала портить свою игру серьёзными размышлениями на которые способны взрослые. Она решила довериться своему внутреннему чувству, всегда помогающему ей в её играх...
Не без труда Эз удалось сдвинуть дело с мёртвой точки. И постепенно она добилась своего - она окутала ОААА своими чистыми и светлыми мыслями, кторые он стал принимать за свои. Она подготавливала его, и скоро должна была произойти кульминация её игры...
Но ОААА взял и улетел. Просто - взял и улетел, а Эз не посмела силой задержать его. В её игре никогда не было насилия, таковы были правила её игры.
Это событие сильно огорчило Эз, и она по-детски разрыдалась проливными дождями.
Родители долго успокаивали её. Но всё было напрасно. Эз плакала и плакала, разрывая родительские сердца.
Но игра продолжалась. ОААА вернулся, приведя с собой ещё таких же как он сам.
Мгновенно растаяли тёмные тучи, вспыхнуло золотое светило и всё стало вновь способствующим продолжению игры Эз.
На этот раз она торопилась. Она очень боялась, что они улетят, до того, как закончится игра. И они не улетели...
Он будет знаменит. Весь учёный мир склонится перед его открытием. Его имя впишут во все галактические справочники. О нём напишут бесконечное количество книг, он станет...
Но это его сейчас не волнует. Сейчас он слишком счастлив, чтобы думать о таких пустяках. Может быть потом... Но как сейчас не важно, что будет потом! Главное здесь и сейчас, вот, что по-настоящему важно. Он чувствует гармонию. Его сознание распустилось словно этот маленький жёлтый цветок, на который он не моргая смотрит не осознанный промежуток времени. Он забывает всё, что было до этого. Он забывает даже своё имя. Но это и не важно. Ведь всё, что было до этого - было всего лишь сном, который он создал сам и в который с самого детства верил. Теперь он стал другим. И другим стал весь мир. Больше нет формы ограничивающей его. Он знает, что он есть, но он не может сказать, кто он есть. Слова и мысли плавают далеко на поверхности безбрежного океана форм, а он опускается всё ниже и ниже - всё больше и больше растворяясь в небесной гармонии...
Окончание книги
Стекло
