УЧИТЕЛЬ ИВАНОВ

Жизнь и учение

 

 

 

В этой книге рассказывается о жизни и учении Порфирия Корнеевича Иванова. В основу изложения легли его дневниковые записи, сохранившиеся документы, а также свидетельства очевидцев, достоверность которых не вызывает сомнений. Имеется раздел, посвященный практической части учения П.К. Иванова – «Детке», а также избранные труды Учителя.. Книга предназначена для широкого круга читателей.

Она может служить практическим руководством для самооздоровления по системе П.К. Иванова.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Жизнь Порфирия Корнеевича Иванова не укладывается в обычные человеческие рамки: ходил раздетым до трусов призывал к единению с Природой, не боялся ни морозов ни людских насмешек. Его не понимали и стремились изолировать, сажая в тюрьмы и психиатрические больницы. Но он упорно шел своей дорогой - в поисках ответа на вопрос, как надо жить в победе над болезнью и смертью. За 50 лет поисков и тяжелейших, нечеловеческих испытаний родилась и окрепла главная идея, сформировалось новое эволюционное учение и было предложено людям практическое дело. Порфирий Корнеевич Иванов стал Учителем, которого знают тысячи людей, благодарных за свое выздоровление и спасение.

Учитель утверждал, что в Природе «есть все живые качества, которые могли бы сохранить человека». Ведь Природа-мать не хочет, чтобы ее дети болели и умирали. Но люди по своему неразумению воюют с ней, грабя и уничтожая то, что им не принадлежит - и получают в ответ войны, катастрофы, стихийные бедствия. Сама Природа как бы подталкивает человека к необходимости сменить потребительский поток жизни, целиком зависимый от достижений научно-технического прогресса, на новый, независимый.

Итогом сложнейшего, полного гонений пути Учителя стала «Детка», увидевшая свет лишь в 1982 году. Это система из 12 простых советов, доступных каждому, независимо от возраста и состояния здоровья - бесценный подарок, оставленный людям Учителем.

Выполняя несложные практические советы, избавляясь от тяжелых недугов, люди начинают все больше осмысливать это новое всеобъемлющее учение. Здоровье здесь приравнивается к истинному, природному понятию о жизни.

Учитель говорил, что человек в будущем будет независим от потребностей в пище, одежде и жилом доме и научится жить за счет сил воздуха, воды и земли, одинаково принимая при этом как «хорошую и теплую» сторону Природы, так и «плохую и холодную». Учение не только открывает людям цель и смысл жизни, но и вплотную подводит к осуществлению вековой мечты человечества о бессмертии. Впервые в истории к людям пришло знание о единственном Человеке, победившем Природу не с оружием в руках, а своей любовью к ней, открывшем человечеству новую жизнь.

Все больше людей занимается сейчас по системе Учителя Иванова, возвращая свое здоровье и живя с верой и надеждой в будущее. Начиная с 1988 года проходят многочисленные научно-практические конференции по обмену опытом и распространению этого учения. В Москве, Киеве и Санкт-Петербурге, в городах Сибири и Дальнего Востока, — повсюду собираются медики и педагоги, люди самых разных профессий, чтобы осмыслить то, что им открывается на этом пути. Об Учителе знают сейчас и в Америке, и в странах Западной Европы. «Я пришел для всех людей всего мира», - так он писал.

Ищущая нравственную опору и смысл жизни современная молодежь все чаще приходит к этой идее. Меняется ее отношение к Природе и людям, появляются иные ценности в жизни. «Человек Природе не будет вреден, а Природа — человеку. Люди людей полюбят, тюрьма и больница исчезнут, мир на земле воссияет», — так писал Учитель о будущей жизни.

Он оставил около двухсот тетрадей, в которых описана вся его жизнь, содержится много наблюдений и размышлений о будущем, в котором люди будут жить легко, в Дружбе с Природой, только за счет ее живых качеств.

Учение Учителя живет в практике сотен и тысяч людей, с душой и сердцем выполяющих «Детку». Особое место в судьбах этих людей занимает дом на хуторе Верхний Кондрючий в Луганской области - Дом Учителя. Его Двери всегда открыты. Каждый может приехать туда и получить понятие об этом учении.

Движение последователей учения Учителя Иванова - широкое народное; движение, год от года набирающее силу. Публикуется разнообразная литература, создаются видео- и кинофильмы, теле- и радиопередачи, фотовыставки

Мы надеемся, что материалы этой книги заинтересуют многих читателей и дадут им возможность ближе познакомиться с жизнью и учением Учителя Иванова Порфирия Корневича.
Часть 1
Я ЖИЗНЬ ПРЕДЛОЖИЛ ЛЮДЯМ

Глава 1
Я ПОНАДОБИЛСЯ В ПРИРОДЕ

«Я для того и родился, чтобы завоевать в Природе жизнь, чтобы люди свой поток сменили и перестали умирать».*

Все на земле происходит естественно и закономерно. Большое вырастает из малого, а великое – из внешне обыденного, обыкновенного. Когда ночью 20 февраля (7 февраля по старому стилю) 1898 года под завывание вьюги в землянке бедного шахтера родился мальчик, никто, конечно, не мог знать, что когда-нибудь день его рождения будут отмечать десятки тысяч людей по всей земле, что практически не останется человека, не знающего хотя бы в общих чертах о его жизни и учении.

Но тогда, в конце XIX века, все было обычно. По христианскому обряду сельский священник окрестил младенца и по святцам подобрал ему имя – Порфирий. Впрочем, вскоре сами родители, да и односельчане, стали называть подрастающего мальчика уменьшительно – Паршек. Потом это имя прочно закрепилось и осталось за ним на всю жизнь.

Итак, Паршек появился на свет на востоке Украины, в русском селе Ореховка, что в тридцати пяти верстах от Луганска.

Отец, Корней Иванович, работал в шахте, мать, Матрена Григорьевна, пряла и занималась домашним хозяйством. Всего в семье было девять душ детей, из них пять сыновей, и Паршек – старший сын.

«Отец всю свою жизнь работал в шахте, он был ручного труда зарубщик. Разве его руки смогли, нас всех, родившихся в то время девять детей, прокормить?»

Как большинство сельских ребятишек, Паршек ходил в церковно-приходскую школу. Однако оттуда после четвертого класса пришлось уйти – надо было помогать семье. Уже в десять лет он окунулся с головой в тяжелый крестьянский труд.

Из родных, кроме отца и матери, у него был дедушка, отцов отец. Дедушка любил Паршека больше остальных внуков, часто беседовал с ним о жизни, рассказывал о несправедливости между людьми. Мальчик любил, когда дед брал его с собой в поездки: то на базар, то в поле. Но вскоре произошло несчастье: во время полевых работ порыв степного вихря свалил дедушку с копны на землю, да так, что тот, недолго проболев, умер. Этот случай произвел неизгладимое впечатление на семилетнего Паршека.

«С раннего детства я был очень впечатлительным и любознательным ко всей Природе, ко всей окружающей жизни и страшно, до слез, жалел людей, особенно бедных. Я видел вокруг себя, как люди болеют, страдают и умирают до времени, потому что они не имеют средств и умения сопротивляться Природе, ее страшным силам: холоду и болезням.

Еще когда мне было семь лет, и дедушка мой на моих глазах упал и погиб от вихря в степи, во мне вместе с горем и страхом зародилось и загорелось зернышко идеи необходимости познания Природы и самозащиты от нее. С тех пор это зернышко где-то росло во мне и не давало покоя. Болезнь и гибель людей во время холеры в 1913 году и все, что я продолжал видеть вокруг себя в жизни, не давало мне забыть про него, питало и возбуждало во мне зернышко. Не было почвы и садовода. Я чувствовал в себе силы..., но не знал, как применить свои силы за людей против Природы».

* * *

Был ли Паршек обычным мальчиком? И да, и нет. Чем старше он становился, тем чаще и острее тревожило его то «зернышко», что жило в нем, заставляя везде и во всем искать новые подходы, решения, пробуждая новые, странные для многих людей мысли.

А жизнь шла своим чередом. В четырнадцать лет он познал тяжелый физический труд – Паршека отдали в наймы к пану за пятнадцать верст от Ореховки. Работать там приходилось по четырнадцать-пятнадцать часов в сутки, платили копейки, но и этому заработку в семье были рады. Не проработав и года, он ушел от пана: слишком тяжелы были условия работы. Но вскоре пришлось устроиться на первую в своей жизни шахту неподалеку от станции Щетово. Вставали рабочие по гудку в 4 часа утра, весь день, не разгибаясь, точили уголь.

«Мы трудились не покладая рук: иногда работали по 20 часов в сутки. Шахтер знал только шахту да казарму, не было никаких развлечений».

Молодость брала свое – хотелось погулять с друзьями, поискать счастья в других местах. Паршек вырос и стал высоким, статным голубоглазым парнем, признанным вожаком сельской молодежи и зачинщиком всяческих проказ. Он был удачлив в кулачных боях, нравился девушкам. Нравилась и ему одна девушка – Аленка, и даже подумывал он о женитьбе: возраст уже подошел. Но родители Аленки были зажиточные и не хотели выдавать свою дочь за бедняка.

Подоспело время призыва, и Паршека отправили служить в гвардейский стрелковый полк Царскосельского гарнизона. Шел 1917 год. Вскоре после свержения царя часть была направлена на фронт. Но воевать ему не пришлось – началось перемирие. Во время службы в армии Паршеку приходилось сталкиваться с большевиками, ему были близки слова о равенстве, братстве, справедливости для всех бедняков. Одно время ему казалось: а вдруг это то самое – новое?

«И даже думать тогда никто не мог, что будет новое в жизни и что Ленин своею агитацией для всего мира может заставить с 1917 года историю говорить по-новому».

Дома вся родня была рада возвращению Паршека, и он тут же решил помочь своей семье поправить материальное положение: поступает на работу, пробует торговать, берется за любой труд.

На свадьбе своего друга Паршек познакомился с девушкой из деревни Рашково из-под Луганска – Ульяной, а через некоторое время посватался к ней. В 1918 году Ульяна Городовитченко стала его женой, с которой он прожил более полувека.

Двоих сыновей вырастили и воспитали Ульяна Федоровна и Порфирий Корнеевич. Андрей родился в 1918 году, а Яков – в 1925-ом. Любил своих сыновей Паршек, очень старался обеспечить им безбедную жизнь, но не всегда это получалось.

В стране была разруха, шла гражданская война. Как сочувствующий большевикам Паршек иногда участвует в военных операциях на стороне красных, но главная его забота – прокормить семью, выжить в это смутное время. Очень хотелось ему уйти в Красную Армию, но Ульяна Федоровна упросила мужа не делать этого. По возможности Паршек старался помогать красным: взорвал мост возле Македоновки, пустил под откос белогвардейский поезд. Однажды вместе с другом Иваном они подожгли белогвардейский самолет, после чего пришлось спасаться бегством из родного села.

В те годы человеческая жизнь недорого стоила, можно было пропасть ни за что. Вот и Паршек несколько раз был на краю гибели – в 1921 году он тяжело заболел тифом, но все же выжил. В другой раз, направляясь с товарищем по торговым делам, был захвачен бандитами. И опять повезло – товарища застрелили сразу, а его отпустили со словами: «Иди, жалко твою молодость».

«Я сам не знаю, кто мне давал такие возможности выкарабкаться из этой немоготы».

По мере взросления все чаще ум будоражили мысли: что за доля у человека? Родился, живет в бедности и труде, в войне и борьбе, болеет и умирает...

«С бедностью я все же мирился, но я не мог примириться с одним – со смертью. Я крепко и много думал над тем, почему это люди мрут, и что за причина? Мне было страшно и не хотелось умирать. С улицы я всегда возвращался поздней ночью, и страх меня брал, я обязательно в этом страхе вспоминал всех покойников-друзей и от страха не помнил, как добегал домой. ».

Осенью 1922 года Паршека выбрали вожаком сельской бедноты, переезжающей на новые земли в Провалье, в семидесяти пяти километрах от Ореховки. Новый хутор по жребию назвали Ивановкой. Здесь со временем семья стала жить в достатке. Но Паршек оставался на стороне бедноты, даже вступил кандидатом в ячейку ВКП(б) в Гуково. Начал ходить на собрания, читать газеты, заниматься самообразованием. Из-за разногласий с отцом, который, став к тому времени крепким хозяином, не хотел вступать в колхоз, с женой и двумя сыновьями переехал в г. Красный Сулин Ростовской области, где был куплен дом.

Началась новая для всей семьи городская жизнь. Паршек записался в партшколу, регулярно ходил на занятия, читал газеты, слушал радио. При вступлении в партию навсегда отказался от водки и вина. Уже тогда он начал записывать свои мысли, наблюдения над жизнью, даже пытался писать статьи в газеты.

В Сулине неподалеку от Ивановых проживало много обрусевших греков. Со многими из них у Паршека сложились хорошие, приятельские отношения. Они беседовали на разные темы, иногда играли в карты, бывали вместе на футбольных матчах местной команды.

Рассказывают, что зная интерес Паршека к учебе, ко всему новому, необычному, один грек принес ему книгу: «На, Паршек, почитай». Что было написано в этой книге, никто не знает, но он отнесся к ней очень серьезно, внимательно изучал, видимо, найдя для себя что-то крайне необходимое. Ульяна, беспокоясь, как бы муж что-нибудь не «вычитал», уничтожила книгу. Она никогда не понимала Паршека в его поисках нового, всегда ругала за непонятные ей мысли и за его «писанину». «Лучше бы ты мне голову трубила, - сказал ей тогда Паршек, - ведь все это в моей голове осталось».

* * *

Но опять, будто какая-то сила вырывает его из нормальной жизни. Одно время в Сулине Паршек торговал мясом. Из-за незнания законов он не уплатил патентный налог, за что был осужден и на два года отправлен в Архангельскую область валить лес. Своей добросовестной работой, перевыполняя норму, Паршек быстро заслужил хорошее отношение к себе, стал бригадиром и, в конце концов, был досрочно освобожден. Через одиннадцать месяцев он вернулся в Сулин к жене и детям, которые с радостью встретили его.

Приехав, Паршек устроился грузчиком на заводе, а затем переехал в Зверево, где работал кладовщиком лесного склада. Но здесь его опять подстерегала неприятность. Кое-кому из начальства захотелось воспользоваться государственным имуществом, Паршек пытался этого не допустить, и начались скандалы – его уволили с одной работы, затем с другой, после чего возникла угроза заключения. С горечью он думал: «Неужели честно работать нельзя?»

В поисках новой работы Паршек переехал в Армавир, где ему помогли устроиться заготовителем в Армлеспромсоюз. Шел 1931 год. Вероятно, именно здесь и в это время, в возрасте 33 лет Паршек вплотную подошел к решающему моменту – коренному изменению своей жизни. Все пережитые невзгоды и неприятности, уверенность в том, что между Природой и человеком лежит трагическое противоречие, даже вражда, чтение трудов Маркса, Энгельса, Ленина, профессоров Богомольца, Саркизова-Серазини, – все это вылилось в страстное желание начать делать что-то новое. Смутно ощущалось, что выход есть, он близко, не в науке, не в экономике и политике, а только в самом человеке и в его отношении к Природе.

Особое впечатление на Паршека произвела книга профессора Ранке о человеке, которая попала ему в руки в Армавире.

«В книге профессора Ранке я видел человека, стоящего сбоку возле гориллы, обезьяны. Почему же наука медицина не поставила его в таком костюмчике, в котором ходят все? Я задумался над этим человеком, кто совершенно был наг...».

Он начал проводить первые опыты над собой. Стал ходить без шапки, легко одеваться, иногда бегал там, где его никто не видел, опять же – полураздетый. Кроме того, Паршек пробует сознательно голодать, в своих частых поездках по работе – не сидеть, а как можно больше находиться на ногах, не спать...

«Я тогда уже ходил без головного убора, знал я, что это для меня есть новое, но не знал, что это – начало моей идеи».

Паршек стал по-новому ощущать свой организм: шли токи, тело как бы пронизывало иглами. Появилась сила и уверенность в том, что эту силу можно передать людям.

В своих записях Паршек часто вспоминает случай, когда он по служебным делам поездом ехал в Майкоп. На одной из станций в вагон вошла женщина с плачущим без умолку ребенком на руках.

«Я подошел к матери этого дитя, вежливо спросил у нее разрешения взять его на руки. А у самого зародилась мысль такая: если ребенок этот замолчит, то мое намеченное в жизни должно совершиться. Значит, я правильно иду со своим намерением. Мне было тогда 33 года. Я молодо выглядел, ходил без шапки и вводил частичные режимы на своем лично теле... Мать разрешила взять дитя. Мальчик этот у меня на руках замолчал, больше рта не раскрывал. Только сейчас я увидел на этом мальчике, что мои руки стали строить все то, что требовалось для будущей жизни. Таких людей до меня еще не рождала Природа, чтобы он для этой цели родился. Я оказался между всеми людьми первым во всем этом деле».

И наступил момент, когда Паршек, молодой человек, не лучше и не хуже других людей, почувствовал, что именно он понадобился в Природе. Именно он должен освободить людей от тяжелого труда, болезней, смерти и принести им учение о жизни, которая есть в Природе.

Глава 2
ОТКУДА Я ЭТУ МЫСЛЬ ВЗЯЛ, ЧТО ТАКИМ СТАЛ

«Весной 1933 года у меня Природой родилось сознание».

1933 год был годом больших бед, массового голода в России и в Украине. Люди вымирали целыми деревнями от истощения и болезней. Из тетради Учителя:

«Люди, стонущие, выпросили меня у Природы. Я пришел сюда, на землю, не для того, чтобы мною человек здорового характера капризничал. А я наметил бедного, страдающего, больного человека...»

В начале 1933 года в Армавире Паршек встретился с человеком, который всегда, даже зимой, ходил без шапки. Это был некий Федот Леонтьевич, грузин по национальности, из Тбилисской строительной конторы. Они были дружны, даже жили некоторое время вместе на одной квартире. Разговоры с ним не прошли даром для Паршека.

«Меня вдруг озарила мысль, что человек закаленный может не бояться Природы... Эта мысль день и ночь стучалась в мою голову. И вот однажды, когда я ночью сидел за книгами и на мгновение забылся от усталости, я увидел во сне прекрасного вида человека, который смело шел по снегу совсем обнаженный. От этой картины я пробудился весь возбужденный, и этот образ стал для меня примером и целью.

«В этом же году еще в одном взволнованном и ярком сне проявилась скрытая работа моей мысли. Сон этот такой: я видел, что я влез на один край большой скирды, которая стояла на еще небывало не паханной целине и была сложена аз чистых зерен пшеницы. И вот скирда поднялась другим своим концом, и зерно лавиной стало засылать меня со всех сторон. Но я не погиб под ним, а, в конце концов, остался на чистой вершине целой горы драгоценных зерен, Я понял этот сон так: что скирда — это Природа, а зерна — это ее условия и силы, и они есть ее богатства, что если я смело пойду в Природу, она обрушится на меня со всех сторон своими условиями и силами, но они есть ее богатства, и я не погибну под ними, останусь на вершине целой огромной груды этих богатств Природы как Хозяин.

Из всего этого во мне созрела идея и смелое решение найти и выработать в самом себе силы не бояться Природы, а идти в Природу, чтобы овладеть ее богатствами, ее условиями и силами, чтобы они шли не на вред и ужас, а на пользу народа, чтобы человек не боялся Природы, не зависел и не страдал от Природы из-за своего тела, а стал Хозяин своего тела и всей Природы. Я решил сам закалять и перерабатывать свое тело так, чтобы оно не получало вред от Природы, а пользу, чтобы проложить путь к богатствам Природы для нашего народа и для каждого человека».

* * *

25 апреля 1933 года. Теперь в этот день тысячи и тысячи людей последователей Учителя Иванова собираются вместе, где бы они не находились. Прославляют Учителя , празднуют этот день как самый великий праздник – День рождения Идеи независимой жизни человека в Природе.

К этому дню Паршек шел всю свою жизнь. Сейчас, по прошествии десятилетий, нам видно, насколько целенаправленно и в срок этот человек был подготовлен Природой к принятию своей великой миссии. Его природные задатки, постоянно меняющиеся условия жизни, стремление к новому знанию, знаки, полученные им от Природы, ее силы, подаренные ему, чтобы он выдержал и не усомнился, – все это обусловило появление среди людей Учителя Иванова.

«Это было 25 апреля, когда в Природе развивалось на земле тепло. Иду я по Кавказу между горами по лесу, возле речки Белой. В это время получаю с высоты Природы такую в голову мысль: а почему это так получается в людях? Они живут, они кушают сладкое, жирное, они одеваются в форму фасонную до самого тепла и в доме со всеми удобствами живут – а заболевают? Болеют и умирают. Это дело их нехорошее».

«Мне захотелось всем людям сказать, что мы ошиблись в этом, здоровья своего не получили. Воюем с Природой, рвем на куски нашу землю. Хотим только теплое и хорошее. Но Природа сильна не дать, набрасывает на нас холодное и плохое, и мы горим в этом. Зависимая сторона удовлетворяет человека один раз, потом убирает».

Паршеку открылось, что спасение человека в том, что он должен достигнуть независимости, т.е. научиться жить без потребности в одежде, жилом доме и пищи в любых природных условиях как летом, так и зимой. Такой независимый человек победит болезни и смерть.

«Природа подсказала снять с себя чужое».

Но как это сделать, с чего начать? Паршек начал с того, что навсегда снял шапку и проходил зиму в Армавире без нее, причем морозы достигали минус 27 градусов при сильных восточных ветрах. Люди же поднимали его на смех, завидев идущим зимой без шапки.

Так Паршек впервые столкнулся с непониманием людей, инерцией их сознания, нежеланием воспринять что-то новое. Трудно ему было и от того, что не у кого было спросить, негде прочитать. Все приходилось испытывать на себе. В зимнюю стужу по вечерам он выходил без рубашки во двор. Тело чувствовало холод очень сильно, жгли тысячи острых игл, но самочувствие становилось отличным, силы прибывали. Грипп и ангины ушли от него, простуд не стало. А ведь раньше в такую погоду начинался кашель – дело доходило до туберкулеза.

Паршек сделал для себя важное открытие: учителя на это дело нет, кроме самой Природы. А Природа – живая, в ней есть воздух, вода, земля – естественные тела, в которых, в свою очередь, содержатся живые естественные качества. Этими качествами человек может окружиться, и тогда ему не нужна будет самозащита от Природы.

«Воздух, вода и земля – по делу самые милые в Природе друзья. Они что хотят, то и сделают. А без воздуха, воды и земли мы не люди».

Выходя из дому раздетым, вдыхая ночной морозный воздух, Паршек просил:

«Ты моя Мать-Природа, дай мне жизнь и мое учение, чтобы я этому народу обоснованными фактами доказал».

И Паршек его получил – учение о Новом, независимом в Природе человеке, о возможности сохранить свое здоровье с помощью воздуха, воды и земли – учение о новой жизни. А вместе с ним Природа дала ему силы чувствовать другого человека и исцелять его – исцелять не только руками, но и мыслью, не прикасаясь к телу физически.

Зимой 1934 года Паршеку пришлось переехать назад, в Красный Сулин. По дороге, в станице Краснокопской, он встретил мужчину, больного туберкулезом, и дал ему совет, что нужно делать. Тот после выполнения тут же стал себя чувствовать хорошо. Совет был такой:

«Ноги мыть по колени холодной водой ежедня два раза систематически утром и вечером... Также разумей: найди нуждающегося человека, кто боится просить, но живет плохо, и дай ему денег, а сам перед этим скажи слова: «Я даю тебе эти деньги для того, чтобы у меня не было никакой болезни».

Дождись субботнего дня и с самого утра не кушай никакой пищи и воды до самого воскресенья, в 12 часов будешь кушать. Перед обедом обязательно выйди на Природу, подними свое лицо в высоту, очень крепко тяни вовнутрь воздух, а сам проси меня за все: «Учитель, дай мне мое здоровье», – все получишь. Три субботы так для проверки проведи...».

* * *

Того, кто несет людям учение о жизни, учит и помогает обрести себя, называют Учителем. Так Порфирий Корнеевич Иванов, Паршек, в возрасте 35 лет стал Учителем.

Однако нужно было работать, хотя Паршек уже чувствовал необходимость заниматься только своим учением. Устроившись на работу, он никогда не забывал больных, тут же помогал всем, обратившимся к нему за помощью – спас соседа дядю Николая, у которого развивалась гангрена на пальце, излечил от хронической болезни свою сестру Евдокию и многих других. В это время он отпустил длинные волосы и бороду, что и послужило поводом для увольнения с работы.

В семье наступила страшная бедность, жена плакала и ругалась, дети голодали, было время, когда даже угля для печки купить было не на что. По существующему в то время закону шесть месяцев Паршек не имел права устроиться на новую работу – хоть умирай с голоду. Он принял решение уйти из Сулина, чтобы посвятить это время только своей идее. Начался знаменитый «проход» по Донбассу, описанный им самим во многих тетрадях.

Красный Сулин, Ростов, Шахты, Новочеркасск, Новошахтинск, Провалье, Красная Могила, Свердловск Луганской области, сам Луганск, Красный Луч, Енакиево... Когда-нибудь названия этих городов будет знать любой человек, ведь именно здесь, в этих городах, происходило становление Учителя, здесь начиналась его история. Жители этих мест стали первыми свидетелями и очевидцами.

Зачем шел Паршек то в один город, то в другой? Зачем показывал чудеса исцеления? Зачем снова и снова проверял и перепроверял свои силы? Его мучил вопрос, действительно ли он тот самый, которому суждено «перевернуть все ранее сделанное человеком»? Как любому другому, ему страшно было идти в неизвестность – ведь приходилось отказываться от всего: от своего места в обществе, от почета и уважения в семье, от своих личных интересов и привязанностей – и делать только то, что подсказывала Природа.

В город Шахты Паршек вошел в одних трусах, неся в руке портфель с одеждой. Это выглядело вызывающе – никто так не ходил. Был жаркий летний день 1934 года, у колонки – очередь женщин за водой.

«Я сказал сам себе: если только эти женщины мне дадут воды, то я возвращаюсь назад – идти некуда было, а если не дадут воды, то я продолжаю свое намеченное... Я обращаюсь к одной женщине: «Вы меня извините, пожалуйста, мама. Дайте мне напиться воды». Она, по моему выводу, мною побрезговала».

Слезы навернулись на глаза. А тут еще в спину смех с балкона третьего этажа. А тут еще в спину смех с балкона третьего этажа. Из города Шахты он вышел, как и вошел: не получив ни пищи, ни воды. Вспомнилось, что в Новочеркасске живет знакомый – батюшка-старообрядец Иван Климович Захаров. Паршек вынул из портфеля рубашку и брюки и направился в дом Захаровых. После разговоров улегся спать, отказавшись от ужина, а ночью, оставив свою одежду в доме священника, ушел, не предупредив никого: было намерение попробовать остаться без пищи и воды, сколько получится. С тех пор, как он ушел из Сулина, все его питание состояло из трех перепелиных яичек, которые удалось найти в брошенном гнезде в степи.

Паршек вспомнил о своем друге детства и юности Иване, который работал инженером на шахте в городе Новошахтинске. «А вдруг он поймет и поможет в моей идее?» И он направился в Новошахтинск, в дом Ивана Алексеевича и его жены Феклы. Начал рассказывать им о своем учении, но Иван, выслушав, сказал: «Никогда таким не стану». Фекла же пожаловалась на сердце.

«Я стал с ней заниматься. Я ее попросил, чтобы она смотрела на свое сердце и в это время тянула вовнутрь воздух до отказа. Она это сделала 2-3 раза, ей сделалось легко и хорошо. Она уже бегает взад-вперед, хвалится своим небывалым здоровьем, которое я ей дал. Иван Алексеевич говорит: «Ты что, врач?» – Я на него не учился. «Или знахарь?» – Даже не имею представления. «Так кто же ты?» – Я ему признался: я простой русский человек, пошел в наступление всей Природы, стал искать своим естественным телом в Природе ее качества. Их нашел, на себе развил в пользу своего здоровья. Теперь хожу, применяю для нуждающихся больных».

Не понял Паршека лучший друг, отказался помогать ему. Дальше путь лежал уже по Донбассу. Он шел по Провальской степи, поднимался на высокие курганы, стоял и переполнялся мыслями. Не пил, не ел, не спал, даже нигде не присаживался.

Вошел в поселок Первой шахты им. Шварца, что возле Красной Могилы, постучался к бывшему односельчанину Носову Фирсу Ивановичу. Носов встретил раздетого человека с испугом. Завязался разговор и выяснилось, что Евдокия, жена Фирса Ивановича, пятый год мучается радикулитом. И ей предложил Паршек потянуть воздух три раза с высоты. Пришла с крыльца испуганная и радостная – ничего не болит. Евдокия была верующей, и, по своему разумению, назвала его «Господом».

Здесь, в доме Носовых, Паршек, наконец, поел. Таким образом он провел первое девятисуточное воздержание от пищи и воды.

Паршек уже почувствовал свои силы, но ему хотелось еще поднять тяжелобольного. Такой была Авдотья Бочарова, которая не ходила из-за болезни ног вот уже пятый год.

«Она просит меня своей вежливостью, чтобы я дал ей помощи... Я заставил ее супруга, чтобы он мне помогал: отворил окна и двери во двор, потом холодной воды в тазике принес. Я взялся мыть Авдотье ноги по колени холодной водой, помыл их, вытер. Берусь левой рукой за ее лоб, а правой – за большие пальцы обеих ног, держу, а сам регулирую ее головой, т.е. зрением: сначала она смотрит на свое сердце продолжительно, потом – на легкие, на живот, пока я заставил ее животом поворочать с боку на бок. И вот, я ее заставил тянуть воздух до отказа три раза, отчего ноги ее неожиданно услышали свою чувствительность. После холодной воды они загорелись, как жар. Потом с моими силами Евдокия все же встала на ноги».

Борьба с болезнью продолжалась шесть часов. Через шесть часов Паршек вывел больную из дома во двор, попросил взять тяпку и тяпать картошку. После чего пригласил людей освидетельствовать случившееся.

Больные с этого рудника повалили валом в дом Носовых, отбоя не было. Что делать?

«Я написал в Свердловский здравотдел письмо с предложением о моем методе. Больной взял это письмо и понес в здравотдел. Он был парализован и сам лично рассказал за Бочарову Евдокию».

Из Свердловска Паршеку передали приглашение врачей прийти в поликлинику. События далее развивались неожиданно: в поликлинике его арестовали и под конвоем милиции отправили по железной дороге в психиатрическую больницу города Сватово – по их мнению, там было место человека, разгуливающего без одежды и занимающегося незаконным лечением.

Заметив, что поезд, везший его в Сватово, замедлил на подъеме ход, Паршек спрыгнул на землю. Он решил не дожидаться милости от медиков, которые так вероломно с ним поступили. Теперь его путь лежал в Луганск.

Федор Городовитченко, сапожник, родной брат жены Паршека Ульяны Федоровны, который жил в Луганске, стал расспрашивать о сестре, о том, почему сам Паршек ходит в одних трусах. Тот рассказал о своих способностях и спросил, нет ли поблизости тяжелобольного человека. Такая женщина нашлась, она жила на Первомайской улице, из-за ревматизма не ходила и не двигала руками. С нею произошло то же, что прежде с Авдотьей Бочаровой. Через шесть часов после того, как Паршек начал с ней заниматься, на виду у всех соседей она уже ступала босыми ногами по сырой от дождя земле. Дав ей свой совет, Паршек вернулся к шурину Федору.

«Ну что, похвались, что ты сделал? – Я говорю только: «Ходит!» Он мне не поверил, сам – к знакомой. Вернулся, заходит, с ужасом мне в лицо говорит «Ты что, Господь?» – Я ему говорю: «Я русский человек, ты знаешь, где я родился, в какой деревне, зовут меня Паршек – ты же был у меня на свадьбе. У меня, Федя, никакого искусства нет, есть все естественного характера, от самой земли лежит и до самой Вселенной – нет конца и края. Мы все от нее возьмем, если только будем рыться в Природе так, как мне приходится не жалеть свое тело...»

И еще раз попытался Паршек доказать врачам свою правотуна этот раз в Луганске. Но медики дружно сказали, что излечить такую больную невозможно, а сам он – психически больной человек. И из Луганска тоже пришлось бежать.

Захотелось увидеть жену, детей, побыть дома. И он возвращается в Сулин. Оказалось, что дома – переполох: из Новочеркасска привезли его одежду, а где сам хозяин? Родственники жены не хотели его видеть, а сама Ульяна вместе с братом Ильей ночью выбрили Паршеку голову. На работу не принимают. Как жить? Кому он нужен со своим учением?

Пристанище до октября 1934 года, когда заканчивался шестимесячный срок наказания, Паршек нашел у своего дяди Ивана Потаповича Кобзина в Красном Луче. Некоторое время он ходил одетый, пока не произошел такой случай: однажды он встретил в степи нищего, дряхлого старика в ветхой и грязной одежде. Паршек не смог пройти мимо, снял с себя всю свою одежду и отдал старику: иди, мол, своей дорогой, да никому не говори об этом. Так он опять остался без одежды.

В больших раздумьях Паршек вошел в город Енакиево. Как отнесутся к нему люди, что скажет дядя Иван Потапович? Не уйти ли в другую страну, в Польшу? Такое было отчаяние, что, когда началась гроза, стал просить Природу, чтобы убило его молнией. Он прошел под грозой весь город, вышел из него и здесь опомнился: куда я иду? Надо оставаться в своей стране. Только так подумал – ливень перестал и выглянуло солнце.

Глубокой осенью 1934 года Паршек, снова одетый в одежду своего дяди, приехал в Ростов. Здесь он встретился с представителем ростовской газеты «Молот» и «хозяином» области т. Донских, рассказал им о своем методе и даже получил совет ехать в колхозы и там лечить своим умением – словом, стать «кустарем-одиночкой». Но настоящей поддержки он не получил, от него просто решили отмахнуться.

В жизни Паршека наступил переломный момент: он решил отказаться от своей идеи, раз ее никто не принимает. Главное – успокоить жену и найти работу. Прочтя объявление о найме, Паршек устроился уполномоченным по централизованному снабжению сельхозпродуктами и получил зону в Невинномысском районе, сельсовет Овечкино. Как была рада жена! Еще бы: муж бросил свою «науку», устроился на хорошую работу.

Но нужен был Паршек людям, очень нужен. Как мог он пройти мимо больного, зная, что может помочь ему? На второй день работы в Овечкино в одном доме он увидел женщину, больную малярией. Велел снять ее с печи, посадить на стул.

«Взял холодной воды, промыл ее ноги по колено – пробудил тело. Она сразу почувствовала облегчение. Я послал ее на двор чистыми ногами, чтобы она там ухватила воздуха через гортань до отказа и попросила меня как Учителя: «Учитель, дай мне здоровье!» Через минуту она быстро возвращается, сейчас же меня благодарит и говорит: «Откуда ты, милый человек, взялся? Твои все заслуги». Стала сама мне готовить яичницу с салом, улыбается и говорит: «Чудеса! Ты ли, Господи?!»

Приходилось и работать по заготовке мяса, и помогать людям. В эту зиму он помог многим больным: с полным и частичным параличом, малярией, язвой желудка, ревматизмом, экземой, астмой, трахомой, болезнями сердца, раком желудка и т. д.

В январе 1935 года дежурный по станции Овечкино по фамилии Бондаренко обратился к Паршеку с просьбой посмотреть его мать. Старушка не поднималась с постели семнадцать лет из-за паралича ног.

«Я беру на себя инициативу, ставлю перед собою вопрос: если только я эту женщину излечу и она пойдет от моего совета своими ногами, то тогда я даю слово пойти по снегу разувшись. История давно говорила об этом, но не набиралось к такой закалке смелости. Я ходил без головного убора, и мне давалась возможность ходить без обуви – силы были уже подготовлены в моем мозгу: я должен ходить босой при любой погоде в Природе».

Паршек добился того, что на второй день больная стала передвигаться по комнате, а через неделю – ходить, как все здоровые. Выполняя задуманное, он ушел далеко в степь и там разулся при двенадцатиградусном морозе. Он шел босым назад в Овечкино около часа, не простудился и не обморозился. А люди в поселке встретили его насмешками.

«Я сейчас же обулся – перестали смеяться. Я сам себе говорю: в чем же тут дело?! А потом догадался, они смеялись с моих ног».

Скоро Паршека перевели работать в Тихорецк. Как-то в поезде он познакомился с медиком, главврачом железнодорожной больницы города Минеральные Воды, рассказал о своем методе лечения и получил приглашение приехать для опробования его на больных. Для начала ему дали самых тяжелых больных из изолятора – с хроническим ревматизмом и язвой желудка. Тут же обоих Паршек поставил на ноги, чем вызвал целый переполох среди больных и персонала – все захотели у него лечиться. Пришлось уехать. На железнодорожном вокзале его догнала женщина – врач той же больницы и, стесняясь, попросила вылечить ее от язвы желудка. Женщина была еще молода, в хорошей дорогой шубе. Паршек согласился помочь, но с одним условием: она должна не пожалеть отдать свою шубу уборщице в больнице. После этих слов врач раздраженно фыркнула, повернулась и ушла. Ее болезнь осталась при ней.

В Тихорецке Паршеку пришлось много работать с больными. Кроме того, он постоянно записывал свои мысли:

«Я писал очень много об одном Человеке, выводил итог, когда он в Природе должен сделаться Хозяин».

Однажды Паршек встретил колхозного конюха с рукой на перевязи. Оказалось, что у того на пальце образовалась «сибирка», т. е. сибирская язва. Паршек и в этом случае применил свое лечение. Научил, что надо делать, а сам развязал чуть не лопавшийся от нарыва палец и стал его массировать. Через несколько минут народ ахнул – опухоль исчезла на глазах.

Очень был уверен в себе Паршек, когда просил тихорецких врачей предоставить ему любого больного для лечения. А они предоставили полупарализованного, да к тому же после откачки жидкости из позвоночника. Паршек ничем не смог ему помочь. Тут же местное радио ославило его на весь район как лекаря, которому доверять нельзя. Об этом узнали в Ростове, и Паршек был тут же уволен с работы.

Не согласившись с увольнением, он подал документы о восстановлении в Контрольную комиссию Азово-Черноморского края. На заседании комиссии ему было очень горько слышать о себе ложь от непосредственного начальника Богачева: Иванов, мол, не работал, а только о каком-то человеке писал. Именно там, в Ростове, Паршек снял свою одежду и ушел в степь. Это уже был открытый вызов.

* * *

В жаркий летний полдень Паршек приближался к селу Кошкино-Несветай, и вдруг увидел слепого пастуха, пасшего стадо овец. Он подошел, заговорил с пастухом.

«А то, что я перед ним был в трусах, он этого даже не подумал до тех пор, пока я его руку взял и приложил до своего тела. Он спросил: «Ты есть Господь?» Я ему ни слова не сказал, кроме как научил, что будет надо сделать, чтобы у него глаза засмотрели по-прежнему. Больше всего просьбою просил, умолял, заставлял, чтобы он тянул в себя воздух до отказа. Этот пастух так уцепился за мои слова, лишь бы я что-либо сказал – он делал. Ему Природа глаза открыла, он смотрит. От радости он мне свой кусок зачерствелого хлеба дал. Я был над ним Учитель...»

В тот день произошло не менее удивительное событие в самом селе Кошкино-Несветай. Паршек восстановил глаза пожилой армянке, которая страдала атрофией век, т.е. глаза ее видели, но веки не поднимались. Армяне назвали его святым человеком.

Тем временем за ним организовали погоню и задержали недалеко от села Генеральское. Под конвоем его отправили в Ростов, где вручили его же одежду и допросили в ОГПУ, а затем вызвали в Контрольную комиссию. Там присутствовали психиатры Карганов, Покровский и Артемов. Врачи склонялись к тому, что Паршек – душевнобольной. Как обидно было слушать это!

В самом мрачном расположении духа Паршек решил уйти из Ростова и покончить с собой в Азовском море. Но опять Природа помогла: по дороге ему встретился какой-то старик и отговорил от отчаянного поступка.

А власти тем временем уже приняли решение поместить Паршека в Ростовскую психиатрическую больницу, в так называемые «Парамоновы дома». Он был доставлен туда под конвоем. В больнице Паршек увидел бесправие больных и полное всевластие врачей, сестер и санитаров. Люди лежали в койках годами, никому не нужные. «Когда этого не будет, когда не будет такого больного?» – задавал он себе вопрос. И сам отвечал на него: «Пока будет борьба с Природой – будет этот больной».

«Я у них такой больной – не по их вкусу. Им не интересно такого больного держать, кто сам хочет естественно быть врачом. Поэтому они поговаривают, чтобы такого больного убрать вон, чтобы он здесь не лежал».

Сказано – сделано. С диагнозом «хроническое душевное расстройство в форме шизофрении» Паршека выписали из больницы на руки брату Илье и зятю Михаилу. Куда деваться с таким диагнозом? В феврале 1936 года ВТЭК при Ростовской железнодорожной больнице дала ему первую группу инвалидности без права на работу.

«Мне делают помощь, чтобы я был на учете сумасшедшим. Я с этим делом не согласен, свое провожу под кличкой ненормальности, которая меня представила к I группе инвалидности».

«...Моя болезнь – это моя Идея. Она со своими силами выступает на горизонт».

Постепенно Паршек привык к своему новому положению. Как больному ему была положена пенсия от железной дороги, которой он и поддерживал свою семью. На работу его не оформляли. Получилось так, что ему были созданы все условия для единственного выбора – жить так, как никогда не пробовал человек. В нем крепла уверенность в том, что он должен теперь всю жизнь посвятить развитию своего учения в людях.

Глава 3
ОДИН ЧЕЛОВЕК В ПОЛЕ ВОИН

«Я пошел в Природу искать истину, которая оказалась на мне».

Знал ли Учитель Иванов, кем он должен стать среди людей? Наверное – да. Иначе откуда было ему черпать свое неистощимое терпение и любовь, где брать силы для того, чтобы идти и делать новое среди людской «пустыни».

Он был один, совсем один. Его не понимал никто. Родные обижались и расстраивались, что он ставит их перед людьми в «неудобное положение». Как бы хотелось Ульяне Федоровне, чтобы муж бросил «свою науку» и жил, как все! Как бы хотели дети, особенно старший сын Андрей, чтобы их не дразнили и не попрекали родным отцом! Медики признали его умалишенным, ученые просто не принимали всерьез. Одна Мать-Природа принимала и поддерживала его, только к Ней он обращался, только у Нее искал сил.

Весь 1936 год Учитель провел вместе с семьей в Сулине. Впрочем, он часто был в отъездах: то – по поводу пенсионных дел, то – помогая больным, то – испытывая себя, свое здоровье в Природе.

Осенью он узнал о готовящемся 25 ноября 1936 года VIII Чрезвычайном съезде Советов, где должны были принимать Конституцию. Наивность то была или твердая уверенность в своей правоте, но он написал и отправил на съезд письмо, в котором были такие слова:

«...Я предлагаю лично свое здоровье..., чтобы мы поделались в Природе хозяевами, чтобы она нам так не мешала, нашим телам, нашему делу. Это будет нужно не больному, страдающему, а надо будет здоровому человеку, который строит и добывает в великом дисциплинированном деле».

Не дождавшись ответа, он сам отправился в Москву. 23 ноября в Москве лежал снег, мела метель. По улицам Москвы быстро шел статный, высокий, длинноволосый человек в одних трусах, спрашивая у прохожих, как попасть на Красную Площадь, Дом Советов № 3.

На регистрацию Учитель не попал, тут же из Дома Советов его отправили на Лубянку в ОГПУ, показали самому Наркому – Ежову.

ОГПУ передало странного делегата психиатрам и вечером того же дня Учитель оказался в психиатрической больнице «Матросская Тишина», где и провел 67 дней. Особенно тяжело было от того, что ему запрещали бывать во дворе раздетым. В конце концов, главврач внял просьбам Учителя и отправил его домой в Красный Сулин одетым по-зимнему в сопровождении двух дюжих санитаров.

«Меня одели как чучело, надели на меня пиджак с теплыми брюками и валенки, да папаху – какое мучение мне создают».

Только после возвращения домой Учитель сбросил всю одежду и вышел на мороз раздетым.

В 1937 году, в разгар репрессий, Учитель оказался в городе Моздоке. Туда он приехал по приглашению одной женщины, которую однажды в поезде излечил от малярии.

Местная милиция, увидев разутого, в летнем пальто, длинноволосого человека, задержала его как «диверсанта» и отправила в КПЗ*. Там набилось много людей: и уголовные, и политические. Слушать никто ничего не хотел, все боялись только одного – как бы не подвели под «расстрельную» статью. Учитель ждал, когда с ним разберутся и выпустят. А его изучали, выводили во двор голого при семнадцати градусах мороза.

«Сами начальники из колодца воду таскали и лили на голову. Волос замерзал, тело паром парило – где силы брались?

Продержали в КПЗ три месяца как один день, и узнали, кто я есть. Начальник вызвал, извинился передо мною, сказал: «Бывает, и мы ошибаемся». Дали мне волю».

Учитель никого нс стеснялся и не боялся - тогда, когда дело касалось его Идеи, его учения. Рассказывают, чтоj вскоре после 1937 года он снова приехал в Москву, был задержан и по его просьбе представлен высшему руководству страны. На этой встрече присутствовали Сталин, Калинин и Ворошилов. Учитель рассказывал о своей Идее. Сталин слушал молча, Ворошилов казался очень удивленным, а Калинин задавал много вопросов. Потом Сталин поднялся и сказал: «Сделаешь - Человеком будешь, не сделаешь — умрешь, как и все». Встал и вышел. Очевидно, после этой встречи Учителю Иванову был выдан охранный документ, разрешающий ему испытывать себя в Природе.

Быстро бежали годы. В Сулине стали привыкать к тому, что на улице Ленина, 80 живет Иванов, который всегда ходит в одних трусах и босиком. То живет как все, помогает жене по хозяйству, то исчезает из дома, – испытывает себя в разных условиях и ищет больных, чтобы помочь им. Некоторые уже называли его Победителем Природы.

Началась Великая Отечественная война. Наши войска с боями отступали. Учитель как «инвалид, первой группы по воле врачей» не был призван в армию, но и эвакуироваться не стал. В его жизни с приходом в город немцев ничего не изменилось – он ходил по улицам в своем обычном виде. Немецкие солдаты, завидев его на улице, обычно кричали: «Гут пан!»

«Я им так вслед говорил: «Будет вам «гут пан»! Я все время просил Природу, чтобы она помогла нашему русскому солдату от этого натиска избавиться. Наши русские бегут, а Паршек на эту картину смотрит. Его мысль: только он один этому поможет».

Учитель решил поговорить с каким-либо немецким «начальником».

Штаб генерала фон Паулюса находился осенью 1942 года в Сулине. Туда и привел часовой Учителя. В штабе через переводчика Учитель рассказал генералу о своей закалке-тренировке, и, видя, что Паулюс внимательно слушает, попросил выдать справку на немецком языке для свободного передвижения по оккупированной территории. Справка была выдана. Учитель говорил немецким солдатам, что им предстоит проигрыш в войне. Об этом он знал уже тогда.

«Природа недаром меня заставила с ними разговаривать. Взялись воевать, а сами у этого русского человека спрашивают, кто победит».

Вскоре немецкие офицеры предложили Учителю поехать в Берлин для встречи с Гитлером. Он решился поехать вместе с завербованными, но на станции Знаменка был снят с поезда и отправлен в Днепропетровское гестапо для испытания. Гитлеровцы закапывали Учителя в снег на полчаса, а затем смотрели, что с ним будет. От тела шел пар, человек не умирал. В гестапо он пробыл 27 дней.

«Я просил за русского солдата. Ни на каком допросе я не боялся, а наоборот, когда меня 11 офицеров допрашивали, сказал: «Победа останется за Сталиным».

После одного из допросов немцы решили подвергнуть Учителя самому суровому испытанию.

«Меня под 22 ноября 1942 года немцы по Днепропетровску на мотоцикле по улицам возили. А мороз был жуткий. Я всю ночь напролет терпел ... от холода, а сам просил Природу..., чтобы немцев окружить под Сталинградом. Природа послушалась, она помогла русскому солдату такие силы заиметь. Немцы потеряли превосходство, покатились назад, в Берлин».

Немцы оказались бессильны перед голым, незащищенным человеком. Из Днепропетровска Учитель был отпущен домой. А 10 января 1943 года уже началось контрнаступление советских войск, которое закончилось разгромом немцев под Сталинградом и пленением Паулюса с его штабом.

Когда Учитель вернулся в Сулин, немцы отступали. Но тем не менее, в этот период войны, они все еще имели значительное превосходство в военной технике. Окрыленные быстрым продвижением на восток, немцы были уверены в своей победе.

Какая сила помогла русским остановить их на правом берегу Волги?

«Если бы не Природа и не природные условия, мы с вами остались бы в ногах у Гитлера. А Природой Паршек тогда уже владел».

Не только немцы, но и русские, встречавшие Учителя во время войны, были поражены его видом: раздетый человек ходил в прифронтовой зоне в такие морозы, когда отказывала даже боевая техника. Абсолютно безоружный, он шел спокойно и уверенно, ничего и никого не боясь. В него никто не пытался выстрелить, на него не пытались напасть. Да и с чего нападать на почти голого человека? Он не имел никаких врагов, говорил: «Я международный Красный Крест, международное здоровье».

Рассказывает В. Карапыш, майор в отставке, г. Днепропетровск:

«Был февраль 1943 года, мне, тогда командиру отдельной роты охраны штаба Пятой Украинской армии, доложили, что по шахтерскому поселку Дьяково, где размещался штаб, ходит голый человек и выспрашивает у бойцов, где находится командующий.Я приказал его задержать. Через несколько часов предстал передо мной рослый мускулистый человек с длинными волосами, с выразительным лицом и умным взглядом. Я попросил его объяснить, почему он в пляжном костюме.

Он сказал, что в природе есть бактерии-враги человека и бактерии-друзы. Он стремится доказать это личным образом жизни.

На вопрос, зачем ему генерал-полковник Цветаев отве тил уклончиво, это, мол, его личное дело. С внутренней стороны трусов был пришит карман. On извлек оттуда паспорт и «охранную грамоту». Она была отпечатана на бланке Академии Наук СССР. Когда я ознакомился с документами, мне все стало ясно. Я позвонил командующему. Как и ожидая, телефонную трубку взял его адъютант.

Говорю ему: «Задержал голого человека, как с ним поступить? Адъютант радостно воскликнул: «Батя! Не выпускай его! А то еще кто-нибудь задержит. Я сейчас подъеду».

Признаться, позавидовал я теплой встрече отца и сына Ивановых, хотя один из них был в полушубке и валенках, а второй стоял только в черных трусах. Такое явление на фронте было очень редким».

Адъютант, о котором рассказывает В. Карапыш – это старший сын Учителя Андрей. После фабрично-заводского училища он работал по комсомольской линии, а в начале войны закончил офицерские курсы и в звании лейтенанта служил адъютантом у командующего Пятой ударной армией генерал-полковника Цветаева. Вскоре после этой встречи Андрей Иванов трагически погиб при освобождении Ростовской области, подорвавшись на мине. За него Учителю и Ульяне Федоровне назначили пенсию в размере шестидесяти семи рублей.

Младший сын Учителя Яков в это время служил на флоте в Кронштадте.

* * *

Война близилась к завершению. Советские войска преследовали гитлеровцев. А Учитель записал в своей тетради:

«Мое одно есть решение: из врага сделать любимого друга. Я хотел договориться – чтобы Сталин и Гитлер согласились и примирились».

В декабре 1943 года Учитель приехал в Москву для встречи с И.В. Сталиным, чтобы предложить заключить с немцами мир. Однако, он был задержан милицией Казанского вокзала и отправлен в Государственный институт психиатрии имени В.П. Сербского. Необычного пациента сразу заметил академик Н.Н. Введенский, крупнейший психиатр Советского Союза. Он беседовал с Учителем, пытаясь разгадать «болезнь» этого человека. Не обошлось и без обычных испытаний на устойчивость к холоду.

«Меня как ходящего по снегу босиком и по такому холоду в нетопленых палатках держали. Я у него терпел без всякой самозащитной рубашки. А вы знаете, как холодно живому телу?»

В одной из бесед с академиком Учитель предложил ему самому обратиться к Сталину с предложением заключить мир с Германией. На что Введенский сказал, что в этом случае его самого либо расстреляют, либо признают психически больным. Три месяца пролежал Учитель в Институте им. Сербского и 20 марта 1944 года был выписан в психприемник, который находился в Институтском переулке. Позднее, уже через Ростовский облздравотдел, ему была выдана на руки копия акта о состоянии здоровья.[1]

«Шла мобилизация. Меня по возрасту надо было на войну взять, но акт Введенского от меня всех людей гнал».

Нянечка, работавшая в приемнике, Евдокия Леонова, сжалилась над Учителем и однажды забрала его к себе домой, как бы к родственникам. Там, в районе Марьиной Рощи, Учитель поставил на ноги одну женщину и после этого к нему пошли люди.

«Людям я нужен оказался стал принимать больных, люди стали считать меня Учителем».

Вскоре Учитель приехал домой, в Сулин, где так же продолжал свое дело. Война уже подходила к концу.

«Люди людей ни за что убивали. Это была Отечественная война. Она ни с кем не посчиталась. А мы не победили врага, а нажили его еще лучшим».

Трудно сейчас точно восстановить ход событий, сказать, где бывал и чем занимался Учитель в первые послевоенные годы. Но мы точно знаем одно: он не сидел дома сложа руки, а «продолжал свое дело начатое», помогал больным, ездил по стране, ставил на себе все новые и новые опыты.

Глубокой осенью 1948 года по берегу Черного моря в районе Туапсе шел мощный высокий длинноволосый человек в одних трусах. Это был Учитель. На берег с ревом накатывались огромные волны, стонал ветер. Вдоль берега валило телеграфные столбы – был сильнейший шторм. Учитель разделся догола и зашел в бушующие волны. Шторм прекратился. Он снова победил. И начал свой невиданный опыт – на двенадцатидневном голоде без сна и отдыха шел от Туапсе до Сочи, погружаясь периодически в море и находясь там без дыхания до трех часов подряд.

«Я в море, как в ванне, сидел от 23 ноября до 5 декабря 1948 года. 5 декабря пришел в Сочи. Если бы посмотрели тогда, какой снег под мои ноги Природа для моего прихода положила на землю. Я шел по нему как Дух Святой, меня от головы до ног он окружал. Люди меня толпой до городского пляжа проводили: «С гор пришел Господь Бог».

Учитель подошел к воде, вошел в море и погрузился с головой. Через некоторое время на берегу забили тревогу – человек утонул! Приехали спасатели и достали Учителя сетью. Милиции он предъявил тот самый акт академика Н. Н. Введенского и был выслан из города, чтобы не смущать «сочинское общество».

* * *

Рассказывает Эдуард Анатольевич Протопопов, инженер, г. Москва:

«Это было зимой, в 1949 году. Мы с ребятами шли в кино Вдруг кто-то из них крикнул: "Смотри, смотри! Человек голый!" Я, действительно, увидел мужчину в одних трусах, а ведь было 10-15 градусов мороза. Он не шел, не бежал, а как-то плавно двигался, словно не имел веса. Я остановился пораженный. Сразу же я понял, что это не обычный человек, обычный так ходить не сможет. От него исходило здоровье.

Дома я все рассказал маме. Она сначала не поверила, но потом решила навести справки у знакомых. Оказалось, что такой человек действительно есть. Он иногда приезжал в Москву из Ростовской области лечить больных по их просьбе. Маме даже сказали, что мы можем сходить к нему. Придя увидели, что на квартире очень много народу: больные, дети, старушки. Меня он спросил: «Ну что, деточка, ты хочешь заниматься?» Он всех так называл - деточками. У него были густые темные волосы и борода. От людей мы уже знали, что его надо называть Учителем. Не помню, что я ему ответил, но он меня «принял». Учитель каждому cам мыл ноги холодной водой из тазика. Затем тяжелобольных, он клал на кушетку и накладывал руки: одной рукой брался за голову, а другой — за пальцы ног. Других он просто брал за руки и разговаривал о жизни, о здоровье. После этого он каждому говорил свои советы: подать нищему, здороваться со всеми людьми, не плевать на землю, не пить, не курить, без пищи и воды обходиться в субботу, мыть ноги два раза в день холодной водой ~ пробуждаться. И последний его совет — выходить на землю босым, дышать свежим воздухом и просить себе здоровья. Учитель говорил так: «Проси того, кому веришь, но и меня не забывай как инициатора этого дела».

Он был немногословен, никогда не давал пояснений своим словам. Мне приходилось слышать от него о будущем вечном Человеке, который будет жить без тюрем и больниц в единстве с Природой. Он мечтал ввести «неумираемую жизнь».

* * *

Между тем, на появление Учителя среди людей «открытым телом» обратили внимание и религиозные люди, изучавшие Священное Писание. По их подсчетам выходило, что в 40-х годах исполняется время прийти Богу на землю. И они начали искать Его. Жили они в Ворошиловградской (Луганской) области в районе станции Дарьевка. Увидев Учителя, одна из них предположила: «Не тот ли это, которого мы ищем?»

В 1944 году состоялась их первая встреча с Учителем в его доме в Красном Сулине. Ни на этой встрече, ни на последующих Учитель на откровенность не пошел - он старался не общаться с религиозными людьми. Учитель не хотел, чтобы его приход вычислили по Писанию ученые книжники - ему было нужно, чтобы народ признал его по делам. И не просто признал, а стал бы разбираться практически с его учением.

Рассказывает Любовь Григорьевна Матлаева, хутор Верхний Кондрючий (из выступления в Москве 2 октября 1993 г.):

«Я пришла к Учителю не по болезни, а по родительской вере. Родители мои знали всю веру: и православную, и баптистскую, но пришли к последней - это к Учителю, Они узнали, что вот-вот должен прийти на землю Бог. По Библии подсчитали, что в 1947-48 годах должен прийти Бог. Но Он раньше пришел, они немножко недосчитали.

Мать моя узнала об Учителе по рассказам людей. И она говорит: «Ну какой же Он есть? Ведь все мы прочитали и узнали, что должен Бог только быть там — вверху». Она не знала - какой может быть Бог на земле?

И вот мы с мамой поехали на базар, это было где-то в 50-х годах. Когда мы сидели на вокзале, мать дала мне деньги — я побежала билеты купить. Купила билеты ехать домой, а она говорит: «Ну, иди поиграй». Я поиграла немножко, потом пришла к матери. Том подсела старушка, а моя мать и говорит: «А вы слышали, что Бог пришел на землю?» Эта женщина отвечает: «Нет, я не слышала» - «Я слышала, но какой Он, я не знаю». И у меня мысль зародилась, как и у каждого ребенка: вот, если сейчас подойдет поезд и выйдет из вагона Первородный Spam (а этого Бога называли Первородным Братом), и ко мне подойдет, поздоровается: «Здравствуй, Люба!», - то я ему скажу: «Здравствуйте!»'.

Подходит поезд пассажирский, наш вагон первый, Мы взяли сумки и идем. Моя мать не очень была здоровой. Она все время болела, и поэтому я ей была помощницей — сумки подносить, Я взяла эти сумки и иду. Вагон протягивают немножко дальше от места, где мы стояли. Открывается дверь тамбура, выходит человек — босой, в трусах, под мышкой что-то держит, И я сразу же подумала, что это Брат Первородный и закричала: «Мама, мама, — Брат Первородный!» А мама с этой женщиной ища и разговаривала. Она не обращала внимания на этот вагон. Но когда я закричала так громко, человек тут же зашел в вагон и захлопнул двери. Мы сели в вагон. Мама спросила: «А ты не ошиблась?» Я говорю: «Нет», — потому что я хорошо видела, что он был босой, в трусах и под мышкой что-то держал, как мешок. И вдруг открывается тамбур и заходит в наш вагон ... Учитель. Мама сидела справа, а я — на краю. Я толкаю маму: «Мам, идет Брат Первородный сюда».

Мама моя выглянула вдоль вагона и села — побелела, как стенка. А так как моя мать была сердечницей, то я сразу испугалась, подумала, что у нее с сердцем плохо: «Мам, что случилось?» А она: «Да ничего». Подходит Учитель к нам, останавливается, опершись на боковую сторону, руки сзади и говорит: «Здравствуй, Люба». А я так испугалась, что даже сразу не могла поздороваться.

«Куда вы едете?» — «Домой». — «А были где?» — «На базаре». - «А с кем ты едешь?» ~ «С мамой». - «А где твоя мама?» Я показываю — вот мама моя сидит. А он: «Хорошо. А где ваш дом?Где вы выйдете?» Я говорю: «В Дарьевке». -«Вот и я в Дарьевку еду». Развернулся и ушел в свой вагон. Вышли мы из поезда в Дарьевке, мать моя стала искать, где же Учитель вышел. Но он не вышел, как все люди выходят на эту сторону, а вышел на другую — он попросил проводницу открыть ему двери. И когда мы шли дорогой, я матери все рассказала, как я себе представила, что увижу я Учителя. А она говорит: «Люба, а ты знаешь кого ты увидела?» -«Брата Первородного». - «Нет. Это же сам Бог пришел к нам. И Он к тебе пришел, так как ты захотела его увидеть».

Позже собрались сельчане к Учителю и меня взяли с собой. Приехали мы в Сулип. Там он меня и спрашивает:

Люба, а ты что приехала?. Я сразу выпалила: "Дедушка, а я вас видела". A он говорит: .Я знаю, это было в тот день, когда Ульяна Федорова послала меня за картошкой на Красный Партизан - до Заволокипо. Я не доехал до Красного Партизана, как услышал голос детки, которая захотела меня увидеть. И я еду дальше Красного Партизана, выхожу на Волыяновой, открываю дверь, и вдруг ты меня увидела и закричала громко. А я только прибыл из Казани, и мне не хотелось, чтобы меня блюстители порядка (милиционеры) увидели, и я сразу захлопнул двери. Когда вы вошли в вагон я подошел к вам и поздоровался, как ты хотела». - «А со мной и мама была». - «Да, мама была, по мама не пожелала меня видеть, а ты почему-то пожелала».

Рассказывает Валентина Леонтьевна Сухаревская, спутница и помощница Учителя, хутор Верхний Кондрючий Луганской области:

«Был у меня еще дошкольный возраст, я была маленькая, на печи сидела, и приходил к нам дядька Михайло (так звали все в селении М. Шевченко, деда Валентины Леонтьевны). И как-то раз слышала я, как дядька Михайло рассказывал, что у моих предков был поселен один писатель. Что это был за человек, никто не знал. Чужой. Он неожиданно откуда-то пришел в селение и прожил в нем несколько лет. Он много чего-то писал или с кож или на кожах, не могу точно сказать. И так же неожиданно ушел из села неизвестно куда.

Этот человек много описал того, что сейчас мы видим на земле. Он писал, что будут такие времена: там (в одном месте) будут говорить, а там (в других местах) будут слышать; весь белый свет будет проволокой обмотан. Будут летать железные птицы. И будет очень много людей, которые станут изобретать – ученых. Даже сказано было о том, что будут искусственные мозги.

И придут те самые времена, где не будет ни стыда, ни почитания старших, ни уважения. Будут дети, непокорные родителям и непослушные: отец – на сына, сын – на отца, мать – на дочь, а дочь – на мать. И про войну, и державы великие он писал, и про революцию.

И еще он писал, что придут времена, и будет ходить по земле человек. Он будет ходить голый, в одних трусах, и проходит так сорок лет. Будет он в это время безгласный, в униженном и оскорбленном состоянии, будет на него гонение, никакого почета, одни насмешки. А он будет исцелять больных и еще много сделает для людей. И сорок лет будет над ним беззаконие, после чего люди признают его Богом. Войн до этого будет небогато, но после признания Бога будет такая война, после которой никогда не будет войны, и будет жизнь мирная, и люди поделаются братьями.

И все это было рассказано моим предкам. А они передавали это своим потомкам, из уст в уста, и так из поколения в поколение. Куда потом подевались эти записи, никто не знает.

Моя мать была неграмотная, но она знала о том времени, когда явится на землю Господь. Однажды она увидела в Дебальцево: босиком шел человек в сером костюме с чемоданчиком в руках. Это было в 1936 году. Она сразу кинула умом по временам и поняла: «Это идет Господь по земле». Она не поехала тогда домой, а сразу приехала ко мне: «Валя! Господь уже на Земле! Я его сегодня видела – точно все, как рассказывал дядька Михайло». И сидит, мне рассказывает, что дядька Михайло говорил.

В другой раз моя мать ехала к своему сыну (моему брату) в Гуково. И является туда этот человек, уже в трусах, нет на нем никакого костюма. Подошел к буфету, взял стакан чаю и булочку. Платить ничего не платил, выпил полстакана чаю, раза два откусил булочку и ушел. Тут подъехал паровоз «кукушка», народу набежало за этим человеком очень много. А моя мать бежала по его следам самая первая. Он сел на «кукушку» и уехал. И так она меня заверила: «Господь уже на земле!»

Все это мне моя мать с детства вложила в голову, что на землю должен прийти сам Бог. Когда я в 1954 году встретилась с Учителем и потом сказала ему, что пришла к нему не как к Учителю, а как к Богу, то он спросил у меня: «Откуда ты это взяла?» Я ему говорю: «Мне моя мать с детства это вложила в голову, что на землю должен прийти сам Бог». Учитель строго сказал: «Валентина, не время! Смотри, не оброни!»

Глава 4
ПОЙМИТЕ МОЕ ТЕРПЕНИЕ, ЛЮДИ

«Никому не правится моя тяжелая и терпеливая без денег идея».

Никто из видевших Учителя Иванова не мог остаться к нему равнодушным. Заметив его на улице, кто-то удивлялся и восхищался, а кто-то возмущался и негодовал: «Что это за человек? И что он хочет показать своим видом?»

В своих тетрадях он писал:

«Я оставляю следы для истории».

«Я есть живой факт».

Из пятидесяти лет пути Учителя в Природе более десяти его содержали в тюрьмах, изоляторах, психиатрических больницах разных городов. Это – Ростов, Москва, Моздок, Ленинград, Казань, Чистополь, Кировоград, Одесса, Новошахтинск.

Представители власти, сотрудники милиции не могли допустить, чтобы на вверенной им территории находился такой человек. Его поступки и высказывания вызывали у них раздражение: опять этот Иванов!

В начале 50-х годов Учитель не раз бывал в Москве, где его уже знали и ожидали. В основном это были больные люди, чаще всего – женщины пожилого возраста. Обычно встречи больных с Учителем проходили на той или иной квартире, после чего он, не задерживаясь, уезжал. Один его приезд в Москву обернулся бедой – 12 февраля 1951 года Учителя арестовали и отправили в Таганскую тюрьму. Он обвинялся в незаконном лечении и организации беспорядков.

Рассказывает Татьяна Петровна Антонова, г. Москва:

«Под 8 марта 1951 года мы пришли к Таганской тюрьме и стали требовать выпустить Учителя. Народу собралось – уйма. Люди говорят вокруг: «Кого это так встречают? Мы живем здесь тридцать лет и никогда столько людей не видели». А в тюрьме работала одна женщина, она обеды раздавала. Учитель передал с ней записку нам с тетей Пашей в общежитие, где он сказал: когда начальник тюрьмы выйдет – станьте на колени и просите, чтобы он меня выпустил. И так и было: когда начальник вышел, то мы, все как один, опустились на колени – у начальника даже слезы потекли. Он говорит: «Мы его не держим. Его держат другие органы, а не мы». А иностранцы фотографировали весь народ в это время. И тут выехала конница из-за стены – столько народу было! Окружили всех и нас троих взяли: меня, Марию Матвеевну и Ульяну Федоровну. Привели нас в милицию и спрашивают нас: «Кто людей собрал?» Мы говорим: «Они сами собрались, узнали, что он там, и требуют, чтобы его освободили. Его ни за что держат там». И нас продержали до 12 часов ночи. Сначала обещали выпустить Учителя, но потом сказали, что нет – не отпустят. А нас выпустили, мы пошли домой. Потом из Таганки его прямо в Ленинград отправили, а из Ленинграда – в Чистополь, а потом уже – в Казань».

Это был первый длительный период изоляции Учителя от людей, когда он попал в тяжелые «решеточные» условия, которые он сам описал так:

«Меня с актом института им. Сербского, т. е. выводом академика Н.Н. Введенского привезли в Ленинград. Меня встречали не как закаленного человека, а как врага советской власти».

«Сталин запер меня в психиатрическую Ленинградскую больницу № 2 по статье 58. Я сейчас лежу в Ленинграде, в такой больнице, в которой мы себя можем потерять моментально. Это место для политических людей, для врагов правительства».

Отношение к больным в этой больнице было самое строгое. Учителю запретили ходить раздетым, не разрешали выходить босым в больничный двор. Как он ни старался переменить к себе отношение врачей, сделать это так и не удалось. Своей закалкой он мог заниматься только украдкой – пройтись босиком по снегу после бани.

Сохранились записи Учителя этого периода, где он по чьей-то просьбе описывает свою практическую идею. Учитель объяснял врачам, что он не может простудиться, так как научился использовать себе на благо все природные условия: что он может ходить без одежды и обуви по 46-градусному морозу, а самое жаркое солнце ему не вредит и не оставляет ожогов на теле. Описывал все опыты, которые проводили над ним немцы. Как ездил не раз при температуре минус двадцать градусов без одежды на открытой передней площадке поезда, купался в зимнее время в реке и в море, оставаясь там неограниченное время. Что в 1937 году за один день пробежал от Ворошиловграда до Сталино 150 км босым, половину этого расстояния – по бездорожью. Что ему даны Природой силы побеждать любую болезнь не только на своем теле, но и на теле любого другого человека, лишь бы человек его попросил. Объяснял, что излечивал разные болезни исключительно по просьбе тех людей, от которых отказалась медицина.

Здесь, в Ленинграде, Учитель продолжал свою практику на людях.

«Я очень много опытов заимел – стал обиженному, больному человеку помогать, люди стали здороветь от моего учения».

29 октября 1952 года состоялась врачебная комиссия, которая, рассмотрев историю болезни П. К. Иванова, решила продолжить его лечение в Казанской больнице МВД. Позднее сам Учитель рассказывал, что из Ленинграда в Москву его перевозили морозной ночью, запертого в насквозь промерзшем фургоне автомобиля, без одежды. Утром конвоир, открыв фургон, и видя стоящего в одних трусах Учителя, спросил: «Ну, и как тебе, не холодно?», на что Учитель ему сказал с обидой: «А ты залезь и попробуй». Было ему очень холодно и плохо стоять всю ночь в холодном металлическом фургоне.

До самого конца 1953 года Учитель находился на территории Татарии – в Казанской и Чистопольской психиатрических больницах.

«И в Казанской больнице, и в Чистопольской я лежал – отдыхал, набирался теоретических сил для того, чтобы там за три года десять месяцев научиться писать за жизнь человека. Там приходилось быть под стражей.

После смерти Сталина стали выпускать. Меня освободили в 1953 году 25 декабря».

Рассказывает В. Л. Сухаревская:

«Я 1910 года рожденная в Шарапкино. Была девчонкой бойкой в селе. Доверие имела от своих хуторян. Подросла, и у меня была большая тяга к лошадям, ездила здорово на лошадях. И есаул конного завода Провальский пригласил меня на скачки 1 мая 1929 года, где я участвовала. Пошли по заезду, споткнулся мой конь Кобчик, и я упала. Получила сотрясение мозга. Говорят, прошел четвертый день, когда я очнулась.

Ну, а с 1936 года пошли припадки эпилепсии – то раз в год, то два в год, а потом чаще. В сороковых годах припадки усилились: то через день, то через неделю. К этому по медицинским заключениям прибавился и менингит, и тромбофлебит, и радикулит. Я пила всякие порошки – таблеток тогда не было. Куда только ни обращалась – нас у матери было семнадцать человек детей – и она меня всегда упрекала: «Шестнадцать мне не принесли горя, как одна единственная ты, такая бедовая». – «Мама, да что же мне теперь делать? Ну, убей меня».

Чем дальше, все больше припадков. Где скажут, какой врач, где-какая бабка, меня все мать туда возила, не считалась ни с чем.

Сад большой у нас, хозяйство тоже есть. Однажды поехала я на базар, только через ворота, а тут меня и «накрыло», все покатилось, все разошлось, и начало меня «бить». Люди подбежали, помогли, чтобы я не расшиблась. Одна женщина подходит и говорит нашей родне: «Никто не поможет. Только один-единственный ее спасет. Есть человек в Сулине, ходит лето и зиму в трусах – к нему обратитесь».

Но я уже о нем знала, что он где-то есть на земле. Мы – в Сулин, а его уже нет: забрали на исследование. Он был: год в Москве, год в Ленинграде, год в Чистополе, год в Казани. С тех пор я не принимала никакой микстуры и никаких порошков.

Год проходит, связалась я с его женой Ульяной Федоровной, со снохою Валей и с сыном Яковом. Просила: как приедет, чтоб мне сообщили. Он пришел в 1954 году 7 января, освободился из Казанской психбольницы. Мне тут же дали телеграмму, и мы поехали, еще пять человек наших с хутора, кроме меня. 8 января я была у него. Холодина такая! У меня температура была за сорок – эпилепсия температуру не давала, а менингит давал. Приехали, поздоровались. Он всех их знает, а меня

спрашивает:

– Ты кто? А чего ты?

– Да вот, у меня припадки, у меня менингит.

– Разувайся. Давай я тебе ножки помою.

А я больше двадцати лет в таком положении находилась:боже сохрани, чтоб встать босою на холодный пол. На ногах – специальные бурки, сама нагибаться не могу, только приседать. Руки не держат ничего, хотя я и делаю, стараюсь. Детей своих не народила – чужих набрала, воспитываю. А здоровья у меня никакого нету. Но тут я не растерялась, разулась. Он мне ноги помыл холодной водой – тогда он мыл только одни ноги. Вывел меня на улицу, там у них столик летний стоял, обвел меня вокруг столика по снегу. Приходим в дом. Он на меня смотрит и говорит:

– Как тебя зовут ?

– Валентина.

– Ну и как?

– Ничего.

– А ну, нагнись.

Я нагнулась. А до этого не могла нагнуться – и ему ведь сказала, что могла только присесть, чтобы что-то взять. И мне стыдно стало, я и сейчас помню, как стыдно.

– Ой, Учитель, да я, наверное, придуривалась.

– Да нет, не придуривалась. Идем со мной.

Положил меня на кровать, сделал «прием», как всех принимал, кто к нему обращался, вывел на улицу, обвел вокруг стола по снегу и там же мне сказал:

– Утром, вечером мыть ноги холодной водой по колено, не плевать, не харкать – все как продукт принимать. Подать бедному милостыню, не пожалея, сколько сможешь. Не пить, не курить. И приедешь в свой хутор, не иди домой, а в каждый

дом зайди, поклонись, попроси прощения у своих хуторян. Обойдешь весь хутор – тогда имеешь право пойти в дом.

– Учитель, я как будто бы жила так, что я никому не обязана ничем.

– Я тебе сказал.

И больше разговаривать не стал, ушел.

Приехали мы к себе на хутор. Люди пошли по домам, а мне-то надо идти в каждый дом. Приду, поклонюся, попрошу прощения. Люди на меня смотрят – знают же меня хорошо. Мужа моего встретили и говорят: «У Леонтьевны были только припадки, а теперь она уже и свихнулась, сошла с ума. Ходит по хатам, кланяется, просит прощения.

Я кончила ходить уже к полуночи. Он, невзирая на то, что был строг, ни слова не сказал. А спокойно меня принял, пригласил: «Давай кушать».

Я утром встала, как обычно. Не с чаем мужа провожала, а как следует – и горячий завтрак, и обед с собой уложила.

Помню, солнце всходило. Слышу: собаки на улице лают. А у нас на хуторе была непроезжая зимой дорога. Мы с осени заготавливали все. Только кто идет, вставляет палочки, чтоб не заблудиться. На работу – только по палочкам. Я думаю: «Господи, да кто же это пришел в хутор в такую раннюю пору, да еще зимою, непроезжею дорогой? У нас никогда никого не бывает».

Глянула – мужчина, зеленый плащ на нем, без головного убора, дубинка у него в руках. Я подхожу и спрашиваю: «Что вам надо?» «Да, вот, я приезжий, и мне не хватило денег на дорогу». Я побежала, схватила сколько – сама не знаю, принесла, отдала ему и пошла во двор, а сама думаю: «Куда он еще пойдет?» Глянула – а его нет. И в голову мне влезло: «Учитель! Но как он пришел?» Поезда с Лихой так рано еще не ходили, был один-единственный. Ведь мы сами на нем уехали и приехали, а Учитель остался, с нами не поехал. «Да откуда же он взялся?» Я молчу, никому ни слова не говорю».

* * *

В 50-е-60-е годы Учитель проживал все там же – в Красном Сулине со своей женою Ульяной Федоровной и младшим сыном Яковом. Жена по-прежнему не хотела принимать его учения. Сын вырос и обзавелся семьей, но следовать примеру отца не хотел, хотя и оказывал ему сыновнее уважение и любовь.

«Яшка – это мой сын любимый, он говорит правду людям, что его любимый отец хочет. Он хочет, чтобы его сын был такой, как он есть сейчас. А сын говорит: «Не, папа, я – твой сын, а ты – мой отец. Но твоего здорового духа я не хочу знать. Я живу так, как живут все люди зависимые. Они злоупотребляют сами себе: курят папиросы, пьют вино. Я отказываюсь по дороге отца идти. Если бы он не мерз, я, может быть, за ним пошел, а то он крепче всех мерзнет».

В это время появились люди, среди которых Учитель мог поговорить о своей Идее. Прежде всего это были москвичи. С ними Учитель все время переписывался, а иногда и приезжал в Москву поездом или машиной со своим сыном.

Конечно, они не могли вполне понять Учителя, но, когда-то исцеленные им, были очень преданы ему и старались помогать во всех его делах. В пятидесятые и шестидесятые годы Учитель пишет свои труды, исцеляет больных, среди которых – разные, в том числе и высокопоставленные люди, и всеми силами старается хоть как-то продвинуть свое учение через медиков и ученых. Бывало и хорошее и плохое. Учителю разрешили выступить перед студентами Ростовского медицинского института, перед военными одного из гарнизонов Ростовской области. Но, с другой стороны, местная газета «Красносулинская правда» выпустила заметку о нем как о шамане. Центральные газеты «Московская правда» и «Вечерняя Москва» подхватили эту же тему. В один из приездов Учителя в Москву в 1958 году журнал «Крокодил» выпустил сатирическую статью с карикатурой на него. И, несмотря на то, что к главному редактору Рябову пришли около тридцати человек вместе с Учителем и просили дать опровержение, так как «произошла ошибка, вот он – тот человек, которого вы несправедливо обидели», – Рябов категорически отказался это сделать, чувствуя свою безнаказанность. Впрочем, случилось так, что когда через две недели снова пришли в редакцию, то узнали, что Рябов скоропостижно скончался.

Рассказывает В.П. Виноградов, полковник милиции, г. Москва:

«В декабре 1944 года после тяжелого ранения я, девятнадцатилетний младший сержант-разведчик, возвращался из госпиталя домой, в Москву. Поезд Баку-Москва шел уже по Северному Кавказу, когда в нашем вагоне появился странный пассажир. По проходу тихо ступал старик с длинной, неостриженной бородой, совсем голый, если не считать синих линялых трусов. Тело его было багровым, будто явился он не с улицы, а из парной. За окном просматривалось нечто белесое и хрупкое – намек на то, что и в предгорьях Северного Кавказа бывает зима. Старик присел наискосок от меня, положив на колени тощую котомку. Все разом смолкли, пораженные видом нового пассажира. «Отец, – вымолвил, наконец, молодой, с рукой на перевязи, летчик – кто же тебя раздел? На, выпей для сугрева».

– Никто, сынок, меня не грабил, – ответил «отец», не протянув руку за кружкой. – Благодарю, но я не принимаю.

– И усмехнулся в сивую, еще без серебра бороду. – Это мой завсегдашний вид и образ жизни. От простуд и прочих хворей.

– Закаляешься ?

– Можно сказать и так. Как видите, и грабить нечего. Все свое ношу с собой.

Похоже, старик не обманывал. Мы все дружно выпили за его здоровье, его же угостили крепким горячим чаем с сахаром и солдатским пайком. Диковинный, умиливший всех нас старик вышел где-то под Ростовом...

7 февраля 1957 года был первый день моей работы следователем на Петровке, 38. Когда ко мне в кабинет ввели задержанного за незаконное лечение гражданина Иванова, признаюсь, я не сразу признал в нем своего давнего попутчика. Может быть, потому, что был поражен тем, с каким достоинством держался этот высокий, статный, седовласый старец, одетый лишь в ковбойку и сатиновые трусы.

Он глядел на меня из-под густых бровей строго, но без настороженности. Похоже, он не испытывал никакого страха и даже неудобства от пребывания в нашем «милом» учреждении. С готовностью, но равнодушно отвечал на вопросы, набившие ему, видно, оскомину. Почему ходит зимой и летом босиком, почти голый? Чем живет? Правда ли, что занимается лечением людей, не имея медицинского образования? В чем заключается лечение, о котором пишут люди?

В момент ареста при нем оказался чемодан, набитый связками писем. В них его бывшие «пациенты» сообщали, что вылечились от самых разных недугов, включая туберкулез, экзему, рак. Именно эти письма от благодарных за свое исцеление людей и стали уликой против Порфирия Корнеевича Иванова.

Иванова «загребли» в очередную, «хрущевскую» кампанию борьбы с церковью и «мистицизмом». Подбирали всех – колдунов, знахарей, бабок-повитух, травников и прочих не обремененных дипломами лекарей. Наряду с настоящими шарлатанами вытаптывалась исконно народная медицина.

– Из чего же состоит ваше лечение? – Повторил я вопрос.

– Утром, после сна, выходите из дома и идите по земле босиком. В городе ее не достать, значит, на балкон. Конечно, лучше прямой контакт человека с землей... Вышли. Надо глубоко вдохнуть и выдохнуть все из себя, все ночное, застойное. Так три раза. Так начинайте каждый свой день. Вечером, перед сном, все повторите и вымойте ноги холодной водой. Еще лучше – душ, до ледяного. Естественно, надо прекратить потребление спиртного и курева. С пятницы до воскресенья – разгрузочные дни, для очищения. Разве это лечение?

Я уже верил и Иванову, и письмам. В его глазах не было ни капли лукавства. И самомнения в тот раз не приметил. Я проникся чистосердечием Порфирия Корнеевича и не жалею об этом.

Конечно, допрос длился дольше, но походил больше на диспут. Он разрешил себя сфотографировать. Не в профиль или анфас – для картотеки, а на память. Это видно по снимкам, которые я сохранил у себя.

«Никакой вины за ним не нахожу», – доложил я тогда, в 1957 году, начальству словами Понтия Пилата из Евангелия от Иоанна. И все согласились со мной.

Иванову велел прийти утром за чемоданом и справкой. «И, пожалуйста, одетым, – предупредил. Все-таки учреждение».

Он явился в черном, почти новом двубортном костюме, похоже, своем собственном. В белой сорочке. Но босиком. Рослый, несгорбленный. Серебро густых волос красиво оттенялось черным. Впечатлял. Пришел с февральской улицы, но ухоженные, чистые ноги будто ступали не в грязь и снег, а на только что выстиранные половики.

Провожая Иванова, я залюбовался его легкой походкой, будто шел не пожилой мужчина, а юноша-олимпиец. Он шагал, как бы отталкиваясь от земли, вот-вот взлетит. Я дал ему тогда и свой телефон – на случай нового задержания. Но он мне никогда не звонил...

А я до сих пор верю, что шедшие от него «токи» добра, которые я при двух коротких, случайных, но знаменательных встречах и не почувствовал, тем не менее самым благотворным образом сказались на моей судьбе».

В эти годы Учитель написал целый ряд писем-обращений в Правительство, в медицинские и научные учреждения. Вот выдержки из письма, написанного им 17 декабря 1958 года:

«Министерству здравоохранения СССР.

Ученому совету.

Это вам пишет человек со своим естественным здоровьем, со своей личной тренировкой и закалкой. А она, эта закалкатренировка, до начала нашего технического, искусственного существовала. Только ни один человек в процессе своей предковой жизни не попытался с природными условиями поразговаривать. А какие они у ней на этот счет сильные и вольные для того, чтобы научиться нам всем легко жить. Жить и, самое главное, научиться другому человеку помогать в его жизни. А мы к этому учению отнеслись с холодком. А что это, мол, за человек один из всех Иванов? Он в поле не воин». А в людях со своею практическою работою самородок без всякой технической работы в Природе, в условиях завоевал качества для того, чтобы ими пользоваться...

Мы же ученые, большинство коммунистов-материалистов. А человека, да еще Иванова, со своим новым и небывалым поступком не захотели поддержать, как народную идею – это здоровье. А он его нашел не где-либо, а в Природе, в условиях, в которых говорится нам всем, чтобы мы поняли за поток жизненный. Он же не стоит на одном месте, а движется по пути и показывает свои силы и волю для того, чтобы от Природы не ждать милости. Это наша всех большая задача. Но коль мы с вами взялись за Природу и жалеем в этом человека – нам с вами грош цена. Где вы видели или слышали, чтобы Иванов со своею Идеею хоронился, или не хотел свое найденное передать. Он неоднократно был сам в нашем медицинском доме по Рахмановскому и со многими разговаривал. Его тема одна: не помешать другому, начатому, а от своего сделанного не отказываться.

Иванову, как человеку, известна его прошлая жизнь – тридцать пять годов проборолся впустую. Не сказать, чтобы было легко, но тяжело приходилось бороться за свое существование. Чтобы хорошего и полезного можно было получить с этого всего – я, как человек, не получал. Мое дело меня приводило к одному – чтобы расстаться с Природою и с ее условиями. Я же не захотел этого сделать, отступил назад, посмотрел вперед и сказал: «Больше этого делать не стану». Взялся за профилактику, за воспитание сам себя в окружающем обществе, в людях, в народе. Я вырос и что я заимел – одно для всех здоровье...»

Однажды в Москве на улице Горького произошла поистине символичная встреча: Учитель, шедший по своим делам, случайно встретил профессора психиатрии Е.К. Краснушкина, своего давнего знакомого. Учитель был в трусах и босой, профессор – в пальто и теплых ботинках. Было холодное время года, на тротуаре – талый снег, перемешанный с грязью. Разговорились. Краснушкин обратил внимание на босые ноги Учителя, мол, какие они у вас чистенькие в такую погоду. «А какие теплые!» – подхватил Учитель. Профессор захотел лично убедиться в этом, наклонился и пощупал стопы ног – теплые! Учитель тут же сказал: «Евгений Константинович, раз профессор моим ножкам поклонился, почему не кланяться всем?» – Краснушкин весело засмеялся.

Феноменом Иванова заинтересовался Президент Академии медицинских наук М.А. Жуковский. Ему хотелось узнать тайну Учителя, что-то выведать у него. Для медицинского освидетельствования Учителя он даже собрал нескольких иностранных медиков. Когда исследовали его сердце, то оказалось, что оно – как у 25-летнего, а ведь ему было 63 года. Для полного заключения Жуковский дал Учителю направление в Рязанский институт геронтологии к профессору А.К.Шилову. От Шилова требовалось дать заключение о том, что Иванов совершенно здоров, но он неожиданно воспротивился, сказав, что в пальцах ног имеются небольшие отклонения. Учитель на это сказал: «Если бы ты ходил босой столько, сколько я, то у тебя не было бы отклонения, но не было бы и самих ног». Профессор стоял на своем.

Жуковский, видя, что тайны своей Учитель ему не раскрывает, потерял к нему интерес и отпустил.

«Никто моей тайны не знает и не может определить, что же меня спасает? Один говорит: «Тебя спасает Бог». А Бог по земле не ходил, Его дело одно для всех окружило меня.

С моим рассказом, с моим здоровьем никто не согласился – поддержать мои практические силы».

Среди пациентов Учителя были и онкологические больные. Для того чтобы убедить официальную медицину, был составлен список из пятидесяти двух бывших больных. Учитель приехал в Москву во время работы 8-го Всемирного конгресса по проблемам онкологии. Но пресс-секретарь заявил: чтобы принять участие, надо было подать заявку год назад. Не позволили рассказать о том, что люди получили здоровье по системе Учителя.

В 1961 году в Москве состоялся ХХII съезд КПСС. Учитель попытался попасть на съезд в своем обычном «костюме»:

«Я приехал на XXII съезд КПСС не зря, а с намерением, силою и волей. Меня пригласила печать. Я приехал с предложением – новым вкладом коммунизма. Я предложил съезду свое личное здоровье. А меня блюститель, комиссар милиции Пушкин, осудил как за мелкое хулиганство. Я не сидел, правда, а лежал в психбольнице «Матросская Тишина».

После окончания съезда, прямо из больницы, Учитель все же приехал к зданию ЦК КПСС, но его не впустили, а снова забрали и в течение 72 часов выслали из Москвы.

Был ли Учитель недальновиден или по-детски наивен, когда брался за заведомо невозможное дело: пробить брешь в толстой стене непонимания и равнодушия высших руководителей, медиков и ученых? Да разве он не понимал, что всему свое время? Конечно, понимал. Но понимал и то, что само ничего не делается, что ни одно из его обращений в «верха», ни одно появление на улицах Москвы не проходит даром. Что он сеет зерна своего учения и оставляет следы для истории. Он знал, что через некоторое время все это станет источником знаний для людей. И поэтому трудился без отдыха, несмотря на то, что его унижали и гнали.

..

В 1962 году судьба забросила Учителя на cевcp, в Кировскую область, где многие стали свидстслями небывалого - приезда раздетого человека в разгар зимних холодов.

Рассказывает Борис Михаилович Золотарев, журналист, г. Североуральск Свердловской области:

«В конце 50-х, начале 60-х годов я работал в редакции газеты Кайского района Кировской области. Район лесной, на самом севере области, на границе с Коми АССР. (Теперь этот район называется Верхнекайским). В районе находились многочисленные лагеря заключенных — это так называемый «Вятлаг» со «столицей» в поселке Лесном.

Однажды заведующий отделом И. А. Копчиков, вернувшись из командировки в пос. Лесной, стал с жаром рассказывать о встрече с необыкновенным человеком. Тот, якобы, всю жизнь летом и зимой ходит босиком, без головного убора, в одних трусах. Конечно, мы усомнились в услышанном. Тогда Иван Алексеевич бросил последний козырь: «Я его сфотографировал».

Мы тотчас гурьбой отправились в редакционную фотолабораторию и, проявив пленки, отпечатали несколько снимков. С них на нас глянул старик в широких и длинных шортах, стоявший по колено в снегу.

Мне захотелось самому увидеть «снежного человека», а тут и случай представился. Через 2-3 дня я поехал в командировку в один из леспромхозов. Путь лежал через поселок Лесной. В гостинице - одноэтажном деревянном здании - дежурная сказала, что старик отдыхает на летней веранде. Сам из комнаты перенес туда койку и спит, хотя на дворе январь. Я представился и попросил разрешения пройти к старику или пригласить его сюда. Вскоре в комнату дежурной вошел высоченный, могучий человек с сильно обросшим густыми седыми волосами и белой бородой лицом. Был он, действительно, босой, в одних шортах. Вид его был чрезвычайно внушительным и какое-то время я с нескрываемым любопытством пожирал его глазами. Его тело было здорового вида, без морщин, кожа светло-розового цвета, не дряблая, так и хотелось погладить. Обратил внимание на ступни его крепких ног: они были крупные, а сами подошвы темного, почти черного цвета, в глубоких трещинах. От всей его фигуры веяло молодой силой, мощью, нерушимым здоровьем, прямо-таки чем-то теплым, жизнерадостным Казалось, передо мной стоял былинный богатырь...

Смотрел старик, однако, настороженно, его взгляд словно говорил: «Ну что уставился, как на диковинку?» Разговор наш был непродолжительным, па мои многочисленные вопросы он отвечал коротко, односложно, но все-таки кое-что я узнал о нем. Живет на Дону, ему 64 года. Приучил свое тело к холоду и теперь выносит даже 36-градусный мороз. Никаких болезней, тем более простудных, не знает. В Лесной приехал на свидание с сыном Яковом. Тот, работая шофером, совершил аварию, в результате которой погиб человек, за что и был осужден.

Знакомые из лагерной многотиражки рассказали мне немало любопытных деталей. Когда жители поселка увидели столь «скромно» одетого человека, то кинулись сообщать в милицию, что по поселку бегает, очевидно, сошедший с ума и вырвавшийся из зоны голый заключенный и гоняется за людьми. Его задержали, но выяснив, кто такой, отпустили. А когда тот появился в управлении за разрешением на свидание с сыном, дежуривший офицер схватился за пистолет...

В конце нашей беседы я попросил старика встать перед фотоаппаратом. Он стал отказываться, сказав, что наш корреспондент уже снимал, приходили и другие, и мне пришлось прибегнуть к хитрости. Я сказал, что у того корреспондента снимки получились плохо. Тогда, после некоторого раздумья, Порфирой Корнеевич махнул рукой и ни слова не говоря, направился на улицу...»

* * *

Наступил 1964 год – год начала новых тяжких испытаний и новых свершений для Учителя. Он получил приглашение приехать в Бобренецкий район Кировоградской области для того, чтобы встретиться с больными людьми. Председатель местного сельсовета даже обещал выделить помещение для приема больных. Была договоренность в Кировоградском облздравотделе. Ничто не предвещало неприятностей. Шумела сельская свадьба, на которую пригласили и Учителя. Все шло хорошо, Учитель даже подарил молодоженам пятьдесят рублей.

На следующий день возникла большая очередь на прием к Учителю – ведь все видели его на свадьбе. Председатель испугался и отменил свое разрешение принимать людей. Поступил приказ забрать Учителя, Бобренецкая милиция его арестовала и обнаружила при нем 1600 рублей – деньги, которые ему дала еще дома жена Ульяна Федоровна для покупки коровы. Это и послужило поводом к обвинению, что Учитель, используя незаконную врачебную практику, брал с больных деньги. Никто из больных за Учителя не заступился, кроме одной женщины, мужа которой он поставил на ноги. Но что она одна могла сделать? Ее и слушать никто не стал.

Поначалу Учителя отвезли в психприемник в Знаменке. Решать его участь приехали трое: начальник Бобренецкой милиции, прокурор Кировоградской области и генерал милиции из областного начальства. Их вывод был таков: отправить «шарлатана» в Кировоградскую тюрьму, возбудить против него уголовное дело. Учителя побрили и постригли, одели и, как настоящего арестанта, отправили в Кировоград. Из Кировограда он был направлен в Одесскую психиатрическую больницу на экспертизу, для выяснения, является ли он больным. Там в изоляторе № 14 им занималась врач по имени Алла Павловна. После всех исследований она сделала заключение: Иванов является здоровым человеком, поэтому его можно судить как преступника.

«Алле Павловне хотелось мою личность осудить – сделать меня фокусником, тунеядцем. Она меня одела, она меня обула, она всех опровергла, сказала: «Их определение неправильное – правильное мое». А закалку мою выбросила. Она говорит: «Я посылаю на суд здорового человека, и пусть он доказывает на суде, то ли он закален, то ли нет».

Условия в изоляторе были по-настоящему тюремные. Учителю даже не разрешали написать письма. Облегчить положение Учителя пытались приехавшие с ним Валентна Леонтьевна Сухаревская и Мария Матвеевна Аралушкина, москвичка, две пожилые женщины. В Кировограде и Одессе они обили все пороги, прося свидания с Учителем, а если этого нельзя, то хотя бы организовать ему передачку. Но даже и в этой малости им было отказано. Тюремно-судебная машина крепко захватила человека. Сын Учителя Яков нанял для защиты отца ростовского адвоката, который выехал разбираться в Одессу, а затем на место суда в Бобренец.

«Суд состоялся в Бобренце 9 августа 1964 года. Я на вопросы прокурора старался не отвечать. Я от адвоката получил предупреждение, чтобы на суде не говорить, так и получилось. Меня люди просили и умоляли, чтобы я их принимал. Я напрасно принял: в результате всего этого вышли меня судить эти люди. Им не удалось. Я их своим молчанием заставил направить в Москву, в Институт им. Сербского».

На суде была, кроме сына и Марии Матвеевны, Валентина Леонтьевна. Она свидетельствует:

«Приезжаем, Учителя ведут побритого в огромных тяжелых ботинках, в штанах и в голубой рубашке. Я вижу, как сейчас, как он шел по коридору в этих ботинках... Что бы у него на суде ни спросили – он сидит, голову опустил, как будто не слышит ничего. Так они его «помиловали» – на четыре года в психбольницу запрятали».

В Москву Учителя повезли этапом. Он прошел через Харьковскую тюрьму, а в Москве – через Бутырскую.

«Этот человек направлен сюда томиться, он убран с дороги самовольно. Его томят эти стены. Никто из людей не гарантирован, из живущих на земле, чтобы его не осудили. У людей такая идея – самих себя надо сажать...»

В третий раз Учитель попал в Государственный институт им. Сербского 1 сентября 1964 года (второй раз он находился в стенах этого учреждения 19 февраля 1951 гола, когда специально приезжал на исследование).

В Институте условия были легче, чем в тюрьме. Учитель даже договорился с профессором, чтобы ему разрешали делать пробежки в помещениях. Так хотелось свободы, движения, что он делал это даже по ночам. Четыре месяца провел этот беспокойный «больной» в Институте им. Сербского и 6 января 1965 года был препровожден в Бутырскую тюрьму, где около месяца ждал своей дальнейшей участи: то ли в республиканскую психиатрическую больницу направят для принудительного лечения, то ли – в местную. Определили, что направят в Казанскую республиканскую больницу МВД, туда, где Учитель уже содержался в 50-х годах. В феврале 1965 года под конвоем в вагоне для заключенных он прибыл в Казань.

«В Казань к психиатрам я приехал поездом. На дворе мороз ниже нуля тридцать градусов. Конвой казанской системы не берет мое тело. Я сказал конвою: «Бери, не бойся, не подведу я вас». Как же им не испугаться, ужас был перед конвоем».

«В Казани есть такая больница психиатрическая специальная, она возглавляется врачом Анной Ивановной Балашовой. В ней всех одиннадцать отделений.

Я когда попал в эту больницу, то меня обслуга такого признала – и на переделку: стричь, брить, купать. А медсестра маленькая, рябенькая лицом, прибегает, кричит: «Стойте, ребята! Не стригите, не брейте!» Тут же я понял, что мне есть какие-то льготы по приказу врача».

Рассказывает Нина Дмитриевна Горбунова, пенсионерка, г. Казань:

«Сама я из Казани. В 1965 году работала в казанской спецбольнице санитаркой. Когда я только поступила на работу, к нам в больницу привезли Учителя.

Когда привели его в наше отделение, я, конечно, удивилась: в шортах, безо всякой одежды, босой. Думаю: «Надо же, как закалился дедушка! Так ходит, ничего не одевает». Немного погодя подошла к медсестре и спрашиваю: «А почему к нам Иванова привезли?» Она отвечает: «Да, вот, не ходил бы так, не привезли бы в нашу больницу». И потом добавила: «Да ведь он больной». Но я с этим не согласилась.

Работаю, наблюдаю за Учителем. Он отличался от всех нас, совсем иначе себя вел, разговаривал спокойно с людьми. Все больные Учителя уважали, старались быть рядом с ним. Если играют в домино или в шахматы, стараются пригласить Учителя с собой поиграть, а он тоже не отказывается. Все больные бывали рады и говорили: «О, Порфирий Корнеевич, проиграл!» И довольные все смеются. А он слегка улыбнется и спокойно смотрит на всех.

Учитель утром поднимался рано, в шесть часов, хотя подъем был в семь, подходил к дежурному, здоровался и просил разрешения пробежать по коридору. Он говорил: «Начальник, можно мне пробежать по коридору?» Федор скажет: «Да, Порфирий Корнеевич, давай, пробегись!» И Учитель с удовольствием пробежится раз, другой. Пробежит еще, а потом зайдет в ванную, если она открыта, и обольется там холодной водой. Как он это делал, я, конечно, не видела. Я стеснялась подойти поглядеть, как он умывается. Когда Учитель выходил из ванной, он благодарил дежурного: «Спасибо тебе, начальник. Хороший ты человек, здоровья тебе хорошего». А я смотрела на Учителя и удивлялась: «Надо же, как он умывается! С утра так умылся! И ноги уже помыл, и голову помыл и на теле вода и шорты даже мокрые». А Учитель, видимо, из душа обливался, не снимая шортов, и поэтому такой выходил мокрый. Потом он заходил в палату и начинал писать дневники. Учитель все делал стоя, никогда не сидел.

После завтрака бывала прогулка. Учитель подходил первый к двери и просил разрешения у дежурных: «Начальник, можно я первый пойду?» – «Можно». И побежит: он не ходил шагом – всегда бегал. Добежит до садика и там старается побегать, пока еще не пришло много больных. После прогулки всех заводили в отделение и Учитель так же подходил к медсестре или санитару и спрашивал: «А можно я задержусь?» – «Можно, только догоняй, Порфирий Корнеевич!» – «Хорошо!» И когда останется уже человек десять-пятнадцать, Учитель начинает бегать. Все больные уже уйдут, он еще круга два-три обежит и догоняет всех. Только больных начинают принимать – и Учитель здесь. А я стою и удивляюсь: «Надо же, как это он так точно рассчитывает?

Когда начинался обед в отделении, Учитель получал обед и уходил в палату. Но бывали дни, когда он ничего не ел и не пил. Я видела: Учитель получит еду, выходит в коридор и все раздает. Кому хлеб отдаст, кому – кашу, кому – суп, кому масло отдавал. Давал таким больным, которым чего-то не хватало.

Учителю присылали поздравительные телеграммы, открытки, деньги, иногда посылки. В посылках – продукты, которые долго хранились: конфеты, колбасу, рыбу копченую, консервы. Все, конечно, он сам не ел, старался угостишь и больных, и медперсонал...

Однажды несла медсестра поздравительные открытки и телеграммы, и я спрашиваю:

– Кому это ты так много несешь?

– Иванову.

– Так много родных у него?

– Да нет, это чужие люди ему шлют.

– Как это чужие люди шлют?

– Да он же людей-то лечит.

– А как лечит?

– Иди да спроси, как лечит.

Думаю: «Ладно, пойду и спрошу Учителя, как он лечит людей». Но этого не случилось. Не могла я подойти и спросить, хотя Учитель и ласковый был и разговаривал с людьми хорошо.

Однажды умирал у нас раковый больной. Я докладываю заведующему отделением: «У нас умирает Костин». И рядом со мной Учитель оказался. Он обращается к зав. отделением: «Разрешите мне, я сейчас подниму этого больного». А тот отвечает: «Нельзя этого делать, Порфирий Корнеевич». Учитель молча разворачивается и уходит в палату. Мы идем к больному, и тот на наших глазах умирает.

Вот так я видела Учителя, наблюдала и про себя делала вывод: «Какой же он больной? И зачем его тут держат? Ходит он так, и пусть ходит. И зачем его закрыли сюда? Никому он не мешает, ничего плохого не делает». Видно было, что он не больной. Даже то, что ходил Учитель в шортах, очень ему шло, как будто так и надо было ему ходишь, в таком виде. Но начальство по-своему сделало.

Жалела я его. Когда Учитель спал, я смотрела, как ходит по его телу дрожь и недоумевала: «Зачем он делает это все? Для чего мучает себя?» Спал он, ничем не укрываясь. Один раз только достал одеяло, когда отключили отопительную систему. Все больные взяли добавочные одеяла, бушлаты, укутались, да и мы все оделись. Я надела валенки, бушлат, платком укрылась, солдатским ремнем застегнулась, и, рукав в рукав, хожу по коридору. Встала около палаты и вижу: Учитель достал из под головы одеяло и укрыл только середину туловища. Я стою и опять казнюсь: такой холод адский, а он так лежит, ноги наружу, плечи неодетые, накрыл только середину туловища. Мерзнет, но терпит, терпит. Иногда лежит, а пятки все потресканные, даже кровь иной раз сочится.

Учителя все в больнице уважали, и медперсонал относился к нему хорошо. Обращались все по имени-отчеству, обид сильных не причиняли, кроме одного дежурного.

Однажды, когда Учитель подошел к этому дежурному и попросил: «Начальник, можно я побегаю по коридору?», тот сильно его обидел – обозвал или даже толкнул. Учитель молча ушел в палату. На второй день прихожу я в отделение, встала недалеко от его палаты, а дежурный около входной двери еще стоял. Учитель выходит из палаты и говорит ему: «Здра-а-авствуйте!» Я стою в стороне и думаю: «Надо же! Только вчера он Учителя так обидел, и он перед ним так раскланивается! Зачем он это делает? Ни за что не стала бы здороваться». А Учитель никому не помнил зла, всем прощал.

Конечно, было нелегко находиться в этой больнице. Она непростая была, под замками. Вокруг больницы – забор, пройти только по пропуску можно было.

Учитель тогда седой был, не белый, но седой уже. Он был высокий, широкоплечий и очень могучий. На него посмотришь – действительно, отличается от людей, сразу отличается».

Большую часть своего заключения в больнице Учитель провел в пятом отделении, где заведующим был Алмаз Резаевич Дербеев. Позже он стал главным врачом больницы. Алмаз Резаевич отнесся к новому больному со вниманием, очень заинтересовался его «болезнью» и так же, как Жуковский, старался постичь его тайну. Поначалу он осторожничал, не разрешал Учителю выходить на прогулку в трусах, а также писать свои труды по ночам. Но в конце концов бесконечное терпение и вежливость Учителя одержали верх – ему было разрешено писать тетради даже по ночам, когда в отделении было тихо и хорошо работалось. Также ему разрешалось выходить во двор раздетым и даже совершать пробежки, которые Учитель очень любил. Он всегда считал, что бег хорошо разгоняет кровь и оздоравливает сердце. А ведь ему было уже 67 лет.

Алмаз Резаевич обычно забирал исписанные Учителем тетради себе на хранение, читал и изучал написанное.

«По словам Алмаза он понял всю мою писанину и читает ее, она всему противополагает. Он мою закалку признает, а сам ее боится как огня, ему хочется и колется: он не умеет ходить по Природе своими босыми ногами...»

За весь «казанский» период Учителем написано около сорока тетрадей. В них рассказывается о его жизни и Идее независимости, о живых силах Природы и назначении человека. О том, что такое болезнь и как ее предотвратить с помощью природной закалки. О приходе на землю Человека, который должен «заставить историю говорить по-новому».

Каждая из его тетрадей имеет название и раскрывает как всю Идею, так и определенную тему. Вот названия некоторых из тетрадей «казанского» периода. Они сами говорят за себя: «Бедные мы люди», 19 июля 1965 года. «Здоровый дух здорового тела», 13 ноября 1965 года, «Что будет надо делать, чтобы человек не простуживался и не болел», 14 июня 1965 года, «Что будет дальше», 14 ноября 1966 года, «Один человек в поле воин», 20 сентября 1966 года, «Новый человек», 17 июля 1965 года, «Бог», 14 марта 1965 года.

В 1966 году Римма Григорьевна Подоксик из Москвы направила письмо на имя Генерального Прокурора СССР Р.Л. Руденко с просьбой обратить внимание на труды Иванова. В письме было указано, что в наличии имеется пятьдесят шесть исписанных общих тетрадей.

Вскоре после прибытия в Казань 5 апреля 1965 года Учитель написал «Победа моя». Встречаясь с людьми, он часто рассказывал ее наизусть, говорил: «Моя Победа – это есть все в Природе».

ПОБЕДА МОЯ

«По делу я есть самородок, а источник мой – это закалка-тренировка. Я тружусь один на благо всего человечества, я учусь в Природе, я говорю в мире, истинно хочу сказать о самосохранении клетки. Мое здоровое, молодое, закаленное сердце 25 лет человека. Выход мой в свете. Я не боюсь врага никакого, даже своей смерти. Если бы этого не было, я бы уже давно умер.

Человек я земли, дышу очень крепко, а резко говорю не про какое-либо чудо, а про Природу, про практическое, физическое явление.

Самое главное – чистый воздух, вдох-выдох, снежное пробуждение, мгновенное выздоровление центральной нервной части мозга. Я люблю больного, душу, сердце его знаю хорошо, хочу ему помочь, через руки током убиваю его боль.

Это вам не слова говорят, а все делается делом. Рука пишет владыка, никогда про это не забыть. Очень справедливое это дело, а просьба такая: меня нужно будет просить, будешь всегда здоров. Кому это будет не нужно? Юноше ли молодому, мужу или старцу? Так нет, уважаемые, это дело мирового значения!

Нам надо Природу-Мать любить, ценить, хранить ее как око, вот где истина. Не болезнь играет роль над человеком, а человек над болезнью. Нам надо учиться учению Иванова, чтобы не попадать в тюрьму и не ложиться в больницу, жить свободно, не лезть на рожно. Какая нам будет слава, если мы будем вежливость свою сеять – дедушке, бабушке, дяде, тете, молодому человеку скажем: «Здравствуйте».

Эх, и жизнь моя тяжёлая для всех! Поймите мое терпение, сердца свои закалите. Милые вы мои люди, гляньте вы на солнце, увидите вы свою правду, свое выздоровление – быть таким, как я, Победитель Природы, Учитель народа, Бог земли».

Учитель вспоминает один случай. Однажды у него поднялась температура до 39 градусов, и врачи, испугавшись за его здоровье, перестали выпускать на природу. Кроме того, несмотря на слезные просьбы Учителя, они стали делать ему уколы. На ногах появилась краснота. По определению врачей – рожистое воспаление. Стало еще хуже. И только когда Учитель добился, чтобы его выпустили на воздух, болезнь отступила.

«По моему выводу не болезнь играет роль над человеком, а по излогу Иванова играет роль человек над болезнью.

Я больше надеялся на воздух и воду да землю: путем вдоха-выдоха чистого воздуха – мгновенное выздоровление».

В марте 1967 года Учителя постигло еще более серьезное испытание. Он обнаружил у себя на правой стопе раковую опухоль. Учитель начал борьбу с врагом. Он нашел здорового некурящего человека – Якова Крапивкина, и они по очереди стали массировать больную ногу. Учитель много ходил по снегу, и через 15 дней упорного труда опухоль сошла – образовалась водянка и все вышло наружу в виде гноя.

Рассказывает Софья Яковлевна Синякова, пенсионерка, г. Николаев:

«В ноябре 1959 года я пришла к своей знакомой, с которой мы вместе лечились в Харькове. Она сказала, что в Николаева приезжал такой человек, голый, в одних трусах и спас женщину. Когда она мне рассказали об этом человеке, я сразу решила, что он меня спасет. Я была тяжело больна. От меня врачи, профессора отказались, я была обречена на смерть. И когда я услышала об этом человеке, тут же попросила адрес

Побежала на Чкалова 10, а там жила такая Люба, она лежала 13 лет, не поднималась, 6ыла парализованная, и в то же время она умалишенная была. Учитель ее с первого раза поднял. Я выпросила у нее адрес. И только мы узнали адрес, в тот же вечер мы с мужем уехали. Мне казалось что я вновь появлюсь на свет - чувствовало мое сердце.

Когда мы приехали, поздно вечером, нас завели в комнатку и говорят: «Утром, когда придет Учитель, поцелуйте его в щеку». Я не помню, как дождалась этого утра, всю ночь не спала. И когда вошел Учитель, я его увидела перед собой, такого большого, мне показалось, что он до самых небес. Я тут же подошла к нему, поцеловала его а щеку, и он говорит: «Деточка, с чем же ты ко мне приехала?» Я говорю: «Учитель, от меня отказались врачи, профессора». Он говорит: «Ничего, не волнуйся, деточка, ты еще долго будешь жить». Помыл мне ноги и говорит: «Иди, деточка, па улицу ч попроси у Учителя здоровья. Скажи: «Учитель, дай мне здоровья, дай силы, дай волю. Попроси и потом при-дешь ко мне». Я пошла на улицу, попросила. Мне так легко стало. Прихожу - oн взял меня за ручки и говорит: «Посмотри на сердце, на легкие, нe кушать субботу до 12 часов воскресенья и мыть ноги выше колен утром и вечером, на землю пе плевать, быпь, добрым человеком. И как только выйдешь из дому, встретишь бедного ~ подай ему 50 копеек. Скажи: «Я подаю за свое здоровье».

Мы уехали, в Сулине сели па поезд, приехали в Ростов. Учитель мне разрешил все кушать, хотя я уже три года ничего пе ела, только на одном кефире жила, и все равно у меня все болело. Купила фаршированного судака, и его целиком сьела. Муж па меня смотрел во все глаза. Скушала судака, сели в поезд, и я легла спать. Я спала таким крепким сном - по-видимому, отсыпалась за те все месяцы, что не спала. Целыми месяцами я глаз не могла сомкнуть. Пока меня а Харькове кололи - я начинала спать, а так - не спала.

И я уснула крепко-крепко. Потом меня еле разбудили, когда надо было выходить. Приехали домой. Погода — грязь, дождь со снегом, а я — по снегу босиком. Я чувствовала, как будто вновь народилась на свет.

На Новый год заболела. Поехала к Учителю. Закуталась вся, рот, нос закутала, одни глаза только видно. Приезжаю, а Учитель говорит: «Ну, что, испугалась? А ты с людями здороваешься?» Я говорю: «Учитель, мало». Он говорит: «Надо здороваться побольше и рассказывать людям». И даже не притронулся ко мне, И я опять — как младенец, ничего у меня не стало болеть. Я думала, он мне ножки помоет, примет, а он — не стал. Я вновь поехала домой. Еду, плачу, думаю: «Что ж такое, Учитель меня больше не захотел принимать?» А потом мысль приходит: «Так у меня ничего не болит, чего же я волнуюсь?» Я приехала домой и опять до 1 первого мая ходила раздетая, ножки мыла, всю зиму босиком гуляла по снегу.

Потом забеременела я. А Учитель говорил: «Соня, смотри, аборт ни в коем случае не делай. Природа наказывает человека. Когда человек делает аборт, он не знает, кого он губит. Поэтому ни в коем случае аборта никакого не делать». И у меня потом родилась Леночка.

После Леночкиного рождения Учителя сразу забрали, и мы поехали, когда Учитель был в Казани. Мы приехали к Ульяне Федоровне в Красный Сулин, а она говорит: «Соня, поезжай скорее в Казань и скажи, что ты племянница его, а иначе не добьешься свидания». А у Лены была тяжелая ангина, и потом появились сердечные приступы. И мы — скорей на поезд.

Приехали мы в Казань, а этот городок, где больницы, в самой середине находился. Снег глубокий выпал, выше колен, мороз тогда сильный был, январь или декабрь, не помню. Мы остановили такси, таксист нас взял, и сидит там такая полная женщина. Спрашивает: «А к кому вы едете?» Я говорю: «К Иванову». - «Ух, как он нам надоел! Все посылки да посетители». Я говорю: «Значит, хороший человек, раз посылки да посетители».

Приехали, подошли к дежурному, а он нам: «Как это вы могли приехать, у вас что, разрешение есть?» Я отвечаю: «Ничего у нас нет, мы от жены приехали, жена его больная лежит, она нас послала к нему, что бы мы узнали его стояние здоровья». Он стал звонить в omделение: " Главврач говорит, что вы не имели права ехать". Я говорю: «Разрешите мне .пожалуйста, пройти к главврачу, больше мне ничего не надо, только поговорить с его лечащим врачом. Объясните мне, что с ним?» - «Хорошо врач позвонила, чтобы вас провели». Я беру Леночку на руки а у меня ее тут же выхватили часовые - там по два часовых на воротax стояли. Леночку выхватили, отдали мужу повели меня одну. Такое страшное здание, это тяжело даже вспомнить! Мы заходим - сидит врач: «Кто вы такая?» - «Я племянница Учителя». - «Миша, иди в камеру, спроси, что за племянница приехала к нему?» Этот Миша пошел, пока он ходил, я говорю: «Вы мне скажите, как его состояние здоровья?» Она как стукнет кулаком по столу: «Да он как бугай здоровый, здоровее вас и меня!» Я только не успела одно спросить: «Зачем же вы его держите, раз он здоровый?» И тут входит Миша: «Он сказал, что у него племянников и племянниц много». Она мне: «Три минуты свидания». И тут же меня выводят. Я говорю: «Мне больше ничего не надо». И только меня вывели — ведут Учителя. С одной стороны врач идет, с другой - сестра. Учитель только приходит к нам в комнату, подходит к мужу, раз — и тут же хватает Леночку на руки. Сажает ее на колени и говорит: «Ну, что там, Сашенька, дома у нас?» Я говорю: «Учитель, родненький, Ульяна Федоровна сейчас приболела немного, воспалением легких переболела, но уже лучше ей стало».

Только три минуточки посидели, несколькими словами переговорились, и тут же его поднимают - и увели нашего дорогого Учителя».

Раз в год в больницу приезжала из Москвы комиссия по освидетельствованию больных, она имела право представить выздоровевшего больного на выписку. Председателем комиссии был профессор Лунц Даниил Романович, который был знаком с Учителем по встрече в Москве в 1958 году.

«Он знал мою деятельность, что я больному помогал – а он этого не хотел. А меня Лунц спросил: «А вот если ты помрешь, куда твоя тайна денется?» Я в карман не лазил за словом, говорю Луниу: «Я не имею никакой тайны, а вот истина есть: разувайся, раздевайся – и вслед за мною!»

В октябре 1965 года была первая комиссия. Лунц отказал ему в выписке.

20 июля 1966 года Учитель готовился ко второй комиссии. Лунц предложил ему выступить, и дал для этого два часа.

«Я им рассказал про новое небывалое, про первого независимого и второго зависимого человека...»

Кроме того, Учитель подготовил комиссии письмо с такими словами:

«Профессора, врачи, и все люди... Ваш поток в жизни ведет к одному: мы умираем. Все вы люди не такие как я – иду по своей дороге неначатой. Я от вас ничего не прошу. Я не делаю вам плохого: не убиваю, не граблю. А просить буду, умолять, чтобы вы сознательность заимели. Самое лучшее из всего – воля и доступ к Природе, чего и хочет получить Иванов...»

Был ли шанс у Учителя выйти из больницы? Был. Только для этого надо было публично отказаться от своей Идеи. Он этого не сделал, и комиссия под председательством того же Лунца снова отказала ему в выписке.

13 декабря 1966 года Учитель начал небывалый даже в его практике эксперимент по длительному воздержанию от пищи и воды. Декабрь, январь и февраль прошли в таком режиме. 16 февраля третьей комиссией, председателем которой был уже другой врач, Учитель, был выписан в гражданскую областную больницу. Через три дня после этого он впервые за 68 дней принял пищу.

«20 февраля 1967 года – это мой 68 день терпения. Я его с доброю душою и с сердцем так хорошо встретил и проводил энергично. 20 февраля стал кушать сознательно».

Только 4 мая 1967 года Учитель был переведен из Казанской в Новоровенецкую областную больницу недалеко от города Гуково Ростовской области.

Рассказывает Петр Никитович Матлаев бьвший шахтер, хутор Верхний Кондрючий:

.За год до перевода Учителя из Казанской психбольииы в Новоровенецкую я собрался поехать к нему в Казань - проведать его повидаться с ним. Я был в отпуске в Москве, старушки поддержали мое решение - дали по десятке денег и я поехал на автобусе до Казани. Это была психбоаьница союзного значения. Когда я подошел ближе, то пoнял, что попал, куда надо: возле корпуса был высокий кирпичный забор, мстров 5 высотой, сверху была колючая проволока, все было ярко освещено... Когда я вызвал дежурного врача, то мне пришлось назваться родственником Учителю. Ему сказали, что приехал молодой мужчина - Учитель подумал, что приехал его сын Яков. Бежит такой радостный: он очень любил своего сына... И он сказал: - Петро, это ты! Я так думал, что это Яшка. Ты-то смог приехать, почему же Яшка не смог?

Встреча проходила в присутствии семи-восьми человек, разговор шел простой. Приняли все домашние передачи. Говорил я не столько с Учителем, сколько с врачами: их очень интересовало мнение простого деревенского человека; они понимали, что Учитель - необычный человек с необычными способностями, потому что они были у него на приеме.

Я дал Учителю деньги, которые передали бабушки. И врачи спросили: «Зачем вы даете ему деньги?" - «Чтобы Учитель мог ехать домой», - сказал я. Хотя он наверняка все их раздал людям. Учитель говорит: «Вы меня выпустите отсюда, у меня же деньги есть! Я куплю себе костюм». А врачи говорят: «Куда же ты сможешь ехать в костюме? -Они же знают, что костюм ему не был нужен; они тогда о нем больше знали, чем мы сейчас. - Мы тебя бы выпустили, так ты доедешь до Мосты, снимешь костюм и поедешь раздетый. Так что выпустить мы тебя не можем никак...»

Учитель рассказал, что ему дали место для обливания, что он занимается бегом с группой - вдоль забора бегали с ним, кто хотел закалиться. Жизнь в условиях этого «замка» была относительно свободная...

На прощание я сказал врачам: «Мы надеемся, что вы его когда-нибудь выпустите».

И снова, как преступника, Учителя повезли через всю страну: тюрьма в Харькове, тюрьма в Ростове, Новоровенецкая психбольница – мрачные безликие здания в безлюдном уголке Ростовской области.

Учителя принял врач Эдуард Федорович Холодный, его старый знакомый по встречам в Ростовском медицинском институте. Но, несмотря на такое знакомство, условия содержания здесь оказались для Учителя значительно хуже, чем в Казани. Срок принудительного лечения был определен в шесть месяцев – до 11 ноября 1967 года.

Рассказывает В. Л. Сухаревская:

«В Казани Учителю было неплохо по условиям: выпускать – выпускали, разрешали ему купаться, бегать. А такого, как в Новоровенецкой психбольнице, куда его отправили после Казани – не было нигде. Ему там плохо было, и мы с Сашей Брижаневым поехали туда, а Учитель услышал мой голос во дворе и кричит: «Валентина! Спаси – погибаю!» А у Леонтьевны – нет ни копейки. Но если я не помогу – Учитель погибнет. И обратилась я к знакомым девчатам на маслобойню, чтобы они ссудили мне тонну масла без денег для продажи – доверие такое мне было, сразу дали, не отказали. Погрузили это масло в три мотоцикла, поехали в Коммунарск... Распродала все масло – собрались у меня деньги. Расплатилась я с девчатами за масло и еще осталось. Иду я к заведующей больницы, оставляю ей деньги, а она – в скандал.

У санитарки прошу адрес этой заведующей. И рано утром еду домой к ней в Гуково. Прихожу, она дома. Поздоровались, стали говорить. Прошу прощения у нее: я, мол, поступила гадко, я колхозная неграмотная женщина: ни ума, ни обхождения у меня нет. И договорились с нею до того, что оставляю на столе у нее конверт с деньгами и уезжаю. Приезжаю в больницу – Учителя ко мне выпускают, купаться уже разрешают в пруду – тут порядок. И Учитель просит: купить надо сюда какой-нибудь приемник. Я тут же покупаю «Спидолу» и везу в больницу. А Учитель еще просит: «Валентина, купи какойнибудь телевизор, если будет возможность». Я прошу ребят поискать телевизор, тогда они были дорогие. Дмитрий Николаевич советует купить телевизор марки «Восход». Купили, привезли его в больницу – Учитель такой довольный остался! И от этой покупки осталось у нас пять рублей. Учитель говорит: «Поезжайте на «Красный Партизан», покушайте мороженое». Никогда не забуду, как мы на эти пять рублей ели мороженое!»

Даже после окончания шестимесячного срока Учителя не выпустили сразу. В феврале 1968 года он еще в неволе, ждет решения Красносулинского народного суда, пишет просьбы об освобождении в Ростовский областной психдиспансер. С большой неохотой судебно-медицинская машина выпускает Учителя. Он не был дома около трех с половиной лет.

Глава 5
ПРОСИТЕ МЕНЯ КАК УЧИТЕЛЯ

«Я совершенно не знаю, что я за человек. Это судите вы…»

Сразу после освобождения Учитель начинает активную деятельность среди людей – он постоянно ездит в Москву, встречается с больными, просит их собрать свидетельства об исцелении, выписки из истории болезни. Он просит исцелившихся людей смелее говорить о его методе оздоровления, сам встречается с медиками, учеными, пишет письма в разные инстанции.

Известны письма Учителя, написанные им в конце шестидесятых годов: Президенту Академии наук СССР академику В.М. Келдышу, в Министерство здравоохранения СССР профессору В.А. Галкину, в Ученый медицинский совет Минздрава СССР профессору Г.К. Ушакову, в Институт экспериментальной и клинической онкологии академику Н.Н. Блохину и даже в ЦК КПСС. Он имеет тесный контакт со здравотделом Минздрава РСФСР в Ростове.

Во все инстанции Учитель пишет одно: человек в борьбе с Природой терпит поражение, теряет свое здоровье, и часто нет средств, чтобы это здоровье вернуть. Он, П.К. Иванов, нашел в Природе качества, которые содержатся в воздухе, воде и земле и учит, как, используя их, любой человек может вернуть свое здоровье. К нему обращаются тяжелобольные люди, в том числе и с раковыми заболеваниями. Он готов передать свой опыт, лишь бы им заинтересовались.

Из письма Учителя заместителю председателя Ученого медицинского совета Минздрава СССР Г.К. Ушакову:

«Геннадий Константинович!

Это вам пишет Иванов – закаленный человек. Он вам пишет свое согласие взять любого больного раком... – это не проблема его лечить. Иванов просит ученых разрешить свободный доступ к самой маленечкой начальной болезни, от чего человек наш умирал, он умирает и будет так умирать. У нас, у людей технически приспособленных, средств не было и нет сейчас и не будет у нас знания. Мы люди бессильные через наше одно дело, оно нас заставляет жить в Природе хорошо, но Природе это не хорошо. Она человека любыми делами своих сил убивает, чтобы он не жил. Иванов обиженному Природой больному, забытому всеми – ему помогает он. У нас есть свои фасоны, тоже от этого умирают люди: удар от Природы, а он ищет спасения в Природе. Для Иванова никакой разницы в людях нет. Он не лечит, как думается ученым – он учит человека, чтобы человек учился по Иванову учению, как будет надо этого врага предотвратить. На это существует в Природе воздух, вода и земля, что заставило человека в этом сдаться. А Иванов берет этого человека, через свои руки он его пропускает и своими силами эту болезнь, которая есть на любом человеке, он ее пробуждает. Враг, т. е. болезнь, удаляется от человека сейчас же, если она есть. А когда Ивановым учением человек занимается – у него больше не будет других заболеваний. Вот чего надо нам в жизни добиваться: предотвращения, чтобы человек был силен в этом. А Иванов уже на себе показывает, он говорит: прежде чем помогать человеку, надо самому себе помочь, тогда-то можно хвалиться этим делом. Иванов кричит по белому свету во всем мире: надо жить и учиться, как жить! А мы не умеем жить, мы научились, как будет надо умирать. Иванов просит вас от имени себя: допустите между учеными выступить, сказать то, что делает Иванов. Он все равно в этом добьется и сделает все то, что надо будет нашему человеку. Разрешите – он в любое время будет в Москве.

Желаю счастья, здоровья хорошего, Иванов».

А вот и вежливый ответ Ученого совета:

«Ваши соображения о пользе тренировки и закаливания организма как действенного средства предупреждения ряда заболеваний человека приняты к сведению соответствующими учреждениями, занимающимися этим вопросом.

Ученый медицинский совет, профессор Ушаков».

Но чаще бывало так, что ни Учителя, ни его пациентов не принимали. Так, в октябре 1969 года Учитель специально приехал в Москву встретиться с профессором Петровским, прождал его шесть дней и уехал, не дождавшись встречи... Но, несмотря ни на что, он продолжал настойчиво добиваться своего – ведь делал он это не для себя, а для людей. Привозил свои рукописи в издательство «Прогресс», «Советская наука», «Знание», встречался с журналистами, сотрудниками радио и телевидения, охотно позволял расспрашивать, фотографировать и записывать себя на магнитофон. Он хорошо знал, что со временем все это придет к людям в виде фильмов, радиопередач, свидетельств, фотодокументов.

«Пусть кто-либо попробует и таким останется. Нет и не было между нами такого, а сейчас он есть.

А наши ученые его зажимают, не хотят, чтобы весь мир его знал».

В 1972 году от многочисленных больных, получивших здоровье от Учителя, было направлено письмо самому Н. В. Подгорному – Председателю Президиума Верховного Совета СССР.

«Уважаемый Николай Викторович!

Мы, нижеподписавшиеся, которые получили здоровье от Иванова Порфирия Корнеевича, просим Вас разрешить этот наболевший вопрос. Знаем, что наша медицина стоит на большой высоте. Она сделала большие успехи в области лечения разнообразных болезней, из которых многие раньше считались неизлечимыми (как инфекционные болезни, туберкулез и другие заболевания).

В настоящее время стоит вопрос о лечении рака. Этот наболевший вопрос стоит перед нашими учеными и привлекает к себе внимание ученых и медиков всего мира. В частности, онкологические конгрессы в Москве и Токио уделяли серьезное внимание борьбе с этой страшной болезнью. На всемирном раковом конгрессе в Москве было сказано о том, что если есть практические труды о раке, чтобы откликнулись и приняли участие в этой борьбе с этим страшным заболеванием, даже если человек не имеет высшего образования. Наша медицина затрачивает колоссальные средства на лечение рака. Мы знаем, Иванов открыл лечение рака физическим методом Природы. Он многих вылечил от рака. Есть живые факты. Он может передать свой опыт нашей медицине. Знаем, что наша медицина одержит победу на том фронте, поэтому просим, чтобы Вы, уважаемый Николай Викторович, обратили внимание на нашу просьбу и помогли. Профессор Блохин из Онкологического института и профессор Ушаков из Минздрава СССР в курсе этого дела. Ждем вашего разрешения,

Москва, 1972 год, 55 подписей».

Так же, как и другие обращения, оно было направлено в Минздрав СССР все к тем же специалистам, которые уже имели свое мнение об Учителе. От использования в медицине его трудов «Закалка и люди» и «Школьник», которые были им представлены, они отказались – слишком все ненаучно.

Рассказывает Алевтина Ивановна Левицкая, пенсионерка, г. Москва.

«Учитель часто приезжал в Москву по приглашению больных людей. Там он чаще всего останавливался в Марьиной Роще у бабушек – «белые платочки», как говорили про них. Со всех концов города люди ехали на вокзал встречать Учителя. А когда он выходил из вагона, все кидались целовать его. Проводники, бывало, скажут: «Иванов приехал!» Все проводники его знали. Как не знать!

Иду я по Тополевому переулку в тот дом, где Учитель останавливался, смотрю: полный переулок машин. Вхожу в комнату – народ сидит везде и всюду. Выходит Учитель, статный, голубоглазый и весь седой, совсем белый. Руки на груди сложил и ласково так говорит: «Дорогие мои друзья, я пришел сюда для того, чтобы вы были здоровы. Я прошу всех людей, чтобы они заинтересовались, изъявили свое желание, чтобы это дело процветало. На это есть средства, я их нашел, чтобы человека поднять на ноги без всяких технических, искусственных средств – естественным порядком».

Много, очень много больных и увечных людей прошло через руки Учителя, и каждого он «принимал». Тяжелобольных «принимал» в горизонтальном положении, накладывая руки на голову и пальцы ног, остальных просто брал за руки. Учил, что нужно делать, чтобы быть здоровым. В этот период он советовал людям обливать не только ноги по колено, а уже все тело с головой. Кроме того, давал и другие советы:

«Надо купаться два раза в день утром и вечером холодной водой, это твое пробуждение.

А с людьми – здороваться, вежливо себя представлять.

Не плюй и не харкай, не пей вина, не кури табака.

Еще будет твое дело: искать по Природе бедного человека. Надо будет научиться его находить и надо узнавать, чем он нуждается. Если есть, чем помочь, обязательно надо умело помочь, чтобы он остался вашей помощью доволен. Ты скажи за эту помощь: «Я даю за то этому человеку, чтобы мне в этом деле за это было хорошо», – и отдай без всякого осуждения.

42 часа не ешь и не пей, а терпи. В пятницу вечером поешь и жди воскресенья, в обед ты должен кушать. Выходи к Природе, с высоты тяни воздух через гортань и проси Учителя: «Учитель, дай мне мое здоровье!» Это твой праздник.

Сознательное терпение не для какой-либо цели, а ради всех. Это терпение не в голоде, а в здоровье. Мы это делаем ради жизни человека.

Вот это и есть твои заслуги в Природе в условиях».

Тяжелее всего было Учителю среди земляков – поистине, «нет пророка в своем отечестве». Многие, очень многие видели седого обнаженного человека, вышагивающего по улицам Ростова. Кто считал его ненормальным, кто – просто чудаком, и почти никто – Учителем.

С писателем В.Г. Черкасовым, долгое время проживавшим в городе Шахты Ростовской области, Учитель виделся не раз и в Красном Сулине, и в самом Ростове, в редакции областной газеты. Они беседовали на разные темы, и Черкасов с удивлением, смешанным с недоверием, рассуждал о его закалке. Он никогда не предполагал, что сможет облиться холодной водой на морозе, проголодать 42 часа. Но жизнь распорядилась иначе. Как-то он простудился и заболел тяжелой формой пневмонии. Два месяца пролежал в больнице, и, несмотря на то, что были перепробованы все средства, в том числе и методы народной медицины, – болезнь не отступала. И тогда он решил: если выживу – возьмусь за ум, буду закаляться.

После выписки из больницы сразу поехал к Учителю, облился первый раз из колодца на снегу, протерпел первую субботу – и здоровье стало входить в норму.

Впоследствии В.Г. Черкасов рассказывал:

«Я всю жизнь прожил среди шахтеров. Самая страшная болезнь горняков – это силикоз, и никто в мире не может ее вылечить. Люди обречены на инвалидность и постепенное угасание.

Я был свидетелем, как люди, которые ходили, останавливаясь через каждые десять минут, тяжело дыша, взявшись за систему Иванова, начинали выздоравливать. И через два-три года легкие, которые на просвет были черные, вдруг становились чистыми. Врачи разводили руками и говорили: что за чудо? Не может быть!»

Позже из-под пера В.Г. Черкасова вышла книга «Сотвори добро» (Москва, Современник, 1980 г.), а также статья в журнале «Дон», № 8 за 1984 год «Прежде чем мучить врачей». В них писатель дает свое понимание личности Учителя Иванова и его учения.

К Учителю приходили разные люди, в том числе и верующие: православные, баптисты, мусульмане, йоги. У некоторых из них возникал вопрос: зачем просить здоровья у Учителя, когда нужно обращаться к Богу? Он обычно отвечал: «Да просите вы того, кому верите». А потом добавлял: «Но и меня не забывайте, как инициатора этого дела». Он знал, что мимо Него ни одна просьба не пройдет, но каждый человек должен сам определить, кто для него Учитель.

Рассказывает Нина Дмитриевна Ананьева, москвичка, пенсионерка:

«Мне шестьдесят лет. С двадцати восьми у меня уже был миллион болезней: ревмокардит, стеноз, аритмия. И еще в сорок пять начался шейный остеохондроз: голова не держалась на шее, все тряслось, руки дрожали. Я два года лежала, не поднималась, никуда не выходила.

Мои коллеги с работы пришли проведать меня, и одна моя приятельница, Дина, посмотрела на мои руки, на мое состояние: я голову платком завязывала назад концами, чтобы она хоть немного держалась и еще руками ее придерживала, чтобы она произвольно не поворачивалась, и говорит: «Ни один человек тебе не поможет, только Иванов Порфирий Корнеевич». Конечно, она не сказала тогда, чем он лечит и что он делает, а сказала: «Вот приедет в Москву, я тебе скажу».

В 1972 году я снова попала в больницу, а когда меня уже выписали из больницы, Иванов приехал в Москву. Это было в июне, и третьего июня Дина мне позвонила и сказала, что мы едем к нему.

Приехали мы туда, где он остановился, в Медведково. Поднялись на второй этаж, позвонили в дверь. Нам открыли. И навстречу ко мне идет Порфирий Корнеевич Иванов. Я не испугалась, он мне очень понравился. Он был раздетый, в удлиненных шортах. Тело загорелое, борода. Я подошла к нему, поздоровалась, и он меня спрашивает: «Деточка, что с тобой?» Был июнь, лето, тепло, а я была в пуховом платке, в шерстяном вязаном костюме, в шерстяных чулках: мне было всегда холодно.

Мне сказали, что его надо называть Учителем. А так как он сделал людям очень много добра, то его все стали называть дорогим Учителем. Я говорю: «Дорогой Учитель! Вот у меня голова на шее не держится».

Он принял меня. В то время он обливал одни ноги. Рассказал мне, что делать: утром и вечером мыться холодной водой, дышать воздухом, не пить, не курить, на землю не плевать. И в субботу один день не кушать: с пятницы 18 часов до 12 часов дня воскресенья. В воскресенье в 12 часов дня выйти на улицу, подышать.

Все, что мне сказал Порфирий Корнеевич, я взвесила и сама себе сказала, что это мне ничего не даст. Приехала домой, а два года я нигде не была, не выходила даже в магазин. Только доходила с кровати до туалета. Спала я день и ночь. Глаза у меня не открывались – я все хотела спать... Но решила я все-таки попробовать: что Бог даст, как говорится. Вечером облила ноги, вышла на улицу подышать. Утром я рано встала и почувствовала себя совсем другим человеком. Мне казалось, что я сейчас могу пойти куда угодно.

А еще Порфирий Корнеевич сказал, что надо найти бедного человека и дать ему 50 копеек. А кому дать? – Я даже не могла понять этого. Кто у меня возьмет эти деньги? Но я решила утром пойти в церковь, там бывают нищие, и дать им. Пришла, а там ни одного нищего нет. Я нашла женщину, которая торгует свечками, дала ей 50 копеек и попросила ее отдать их нищим. А сама пошла домой. Пришла, снова облилась и вечером – тоже.

Подошла первая суббота. Я своей приятельнице по работе все рассказала про это и говорю ей: «А в субботу нельзя ни пить ни есть – я умру!» А она строго отвечает мне: «Не умрешь, я буду делать все вместе с тобой». Мне это так понравилось, что она будет со мной это делать! И стали мы с ней это делать вместе.

После первой субботы я почувствовала, что у меня в шейном позвонке что-то оторвалось, какая-то жилка: «Трык!» И голове, вроде, стало полегче. Меня выписали на работу. И туда я пригласила с Пироговки лечащего врача – Валерию Викторовну Голубеву. Она мне сказала: «Вы умная женщина. Я вот всю жизнь не могу заставить себя обливаться холодной водой».

Голова моя, конечно, не сразу прошла – все время тянула. Только через два года она встала на место.

Я настолько этого человека полюбила за его умение, за его помощь мне в здоровье. И он ко мне относился с очень большим уважением, просил: «Нина, ходи в поликлинику и говори своим врачам, как тебе это помогло». И ревматологу нашему в поликлинике я говорила: «Мария Дмитриевна, лечите своих больных так. Видите, мне стало лучше».

* * *

Большинство людей, которым Учитель давал здоровье, не стали выполнять впоследствии его советы. Но были и такие, которые в эти 60-е и 70-е годы, получив здоровье сами, не только продолжали делать то, что советовал Учитель, но и, как могли, старались служить и помогать Учителю. Это были: Качалин Сергей Иванович, которого Учитель спас от рака губы; Токарева Антонина, которая была инвалидом первой группы из-за опухоли мозжечка; Носова Людмила с больным сердцем; Лобовская Галина, медсестра, у которой была на груди раковая опухоль; Сыроватко Алексей, осмотрщик поездов из Зверево, исцелившийся от рака. Это была москвичка Анна Гавриловна, которая девять лет находилась в скрюченном положении, совсем не вставала, даже кормили ее с рук. Рассказывают, что когда Учителя пригласили прийти к ней, он, приняв ее как обычно, очень громко сказал: «Проснись, Анна!» Помыл ей ноги холодной водой и приказал: «Быстро покормить ее и положить спать». А когда она проснулась, оказалась здоровой.

Учитель бывал в эти годы и в Жданове, и в Николаеве, и в Ростове – везде ждали его нуждающиеся люди. Те, которые могли, не рассуждая, а доверившись, попросить его.

«Меня как такового надо просить. Нас двое с тобою – заключается человеческая любовь. Один хочет получить, а другой хочет передать – это самое главное, это – все».

Весть об удивительном человеке распространялась повсюду. Об Учителе стали узнавать люди в отдаленных селах и городах. К нему в Красный Сулин на улицу Первую Кузнечную, 12, приходят письма, приезжают люди. Пишут со всех концов страны – из Сибири, с Дальнего Востока, с Украины, Кавказа и Урала. Однажды, в начале 70-х годов Учитель получил письмо из Магнитогорска от женщины, которая благодарила его за чудесное исцеление – восстановление зрения на расстоянии:

«Одна старушечка из Магнитогорска не открывала свои веки от глаз. А про меня прослышала, что между нами, людьми, зародился человек – Учитель народа, Победитель Природы. Ей пришлось писать ему письмо, чтобы он ей открыл глаза. Он ей написал свое учение, что надо будет делать, чтобы не болеть и не простуживаться.

Она то получила, что следует: у нее глаза открылись. Она ему пишет: «Ты есть светило всей земли, Бог для народа. Я стала видеть. Я прокричала по всей Матери-Природе: это не человек данного времени, характер этого человека не людской. Мы его теперь назовем Богом земли».

И таких свидетельств от людей становилось с каждым годом все больше. А когда эта мысль прозвучала уже не один раз, Учитель написал:

«Иванов себя Богом не выдавал перед людьми, но сама история заставила».

«Это эволюционный Человек – Бог земли».

«Люди зря не скажут свои слова, что по земле ходит Бог. Это есть чистая правда».

«Так, без дела имя Бог не получишь. Это даром не дастся, надо для этого дела много трудиться, чтобы труд был виден».

«Иванов оправдал свое доверие между людьми. Он делал то, от чего страшно было врачам: они его испытывали в Новоровенецкой психбольнице. Он при 46 градусах мороза находился в трусах. К нему подходит испытатель, у него спрашивает: «Ну как, тебе холодно?» Я как испытуемый ему отвечаю: «Попробуйте, останьтесь таким, как я». Он сказал: «Я сразу умру, не выдержу». А по Боговому желанию и по Его любви к Природе она Его хранит».

* * *

Исполнилось сорок лет с тех пор, как Учитель пошел по своему пути. Все это время он шел среди полного непонимания и равнодушия людей, как самый униженный человек земли, который отказался от всех благ, которыми обычно дорожит человек. Любой мог обидеть, обозвать Учителя, его могли беспричинно арестовать и подвергнуть любому наказанию. Но за эти сорок лет он не отступил от своего ни на шаг.

И Учитель победил. Он добился того, что о нем знали и в правительстве, и в мире науки, и в мире медицины, и среди журналистов. А главное – те больные люди, которых он исцелял сорок лет, наконец, назвали его так, как он того заслужил. Это были разные люди: старые и молодые, верующие и атеисты. Все они, выполняя советы Учителя, просили его: «Учитель, дай мне мое здоровье! Учитель, помоги, чтобы дело мое было успешным!» И убедившись, что Тот, к Кому они обращаются, существует, слышит и помогает им на любом расстоянии, они поняли загадочную фразу Учителя: «Я тот, кто во мне».

Конечно же, Учитель сопоставлял свою историю с историей человечества. Он всегда говорил, что его история «была и раньше, она есть и сейчас, она будет и в дальнейшем», только люди никогда не хотели в этом разбираться. В своих тетрадях «Один, два и три», «Три истории» и других он пишет о трех периодах в истории отношений Бога и человека. Это периоды Отца, Сына и Святого Духа.

«Иванова независимая Идея, она никому не мешает, а свое сделанное в Природе ставит. Он есть третье лицо в Природе... Мы этого не видели и не слышали... Природа открыла ворота для этого».

«Свое собственное место мне пришлось оставить, а взяться за Природу, за естество, за независимость, за Духа небывалого Святого, за полное эволюционное сознание. Надо сделать самого себя».

В своем учении Учитель дал людям не религиозное, а естественное, природное понятие Святого Духа. Он учил, что в Природе: в воздухе, воде и земле имеются «все живые естественные качества», т. е. что «Природа находится в Духе». И он первый вошел в Природу, окружился им и преподнес это удивительное состояние людям.

Глава 6
ГИМН ЖИЗНИ

«Паршек со своими природными силами смерть как таковую изгонит, а жизнь во славу введет».

По прошествии сорока лет пути в тяжелых трудах, гонениях и лишениях Учитель нашел свое признание в людях. Пусть их было немного – сам Учитель называл их «кучечка», но они были. И некоторые из них поняли, что Учитель излечил их от болезни не только ради них самих, но и ради того великого дела, для которого он пришел. С этими немногочисленными людьми Учитель все чаще говорил о своей Идее: как сменить жизнь зависимую на независимую, как перестроить самого человека.

В одной из своих тетрадей Учитель пишет: «Чувилкин бугор – это 25 апреля». Но день 25 апреля 1933 года он считал днем рождения своего учения о независимой жизни человека в Природе. Причем же здесь Чувилкин бугор?

Когда-то односельчане спросили у Корнея Ивановича, отца Паршека: «Скажи, куда ты Паршека отделишь?» Он ответил: «Отделять мне его некуда, вот пусть идет на Чувилкин бугор».

Это обещание запомнилось Паршеку на всю жизнь.

«Отцом родным было сказано: это мой дом родной – Чувилкин бугор. Он меня заставил с ним наравне жить. Он никем не занятый, но никаких плодов не дает».

Для ореховцев это было «бросовое» место на окраине села, непригодное для сельского хозяйства – высокий холм, или «бугор», как говорят местные жители, с одной более пологой, чем другие, стороной. У подножия протекает речушка – Луганская Колдыбаня. Словом, место никому не нужное.

Учитель все сорок лет думал о том, как он подведет людей к понятию новой независимой жизни. Он хорошо видел, что Природа раскрыла свою тайну только ему, и пока на земле подобных ему людей нет. А значит – надо дождаться своего времени, вырастить людей, готовых к новому, и указать то место, с которого все начнется.

«Есть тайна в Природе, этот Чувилкин бугор. Я тот Бугор открыл 25 апреля 1933 года. Он находится в Лутугинском районе Луганской области, в селе Ореховка.

На этом месте кроме воздуха, да воды и земли нет ничего.

На Чувилкином бугре должен родиться небывалой стороны Человек. Он признает меня, мой заложенный для этого труд и попытается остаться таким, как я. Это будет веха для всех людей».

«Это место Природа Паршеку сохранила, она все сделала для жизни человеческой всех наций всего мира.

От самого Адама начало его жизни. Его земля никем не занятая от Адама лет: травою заросла, цветами цветет, дела – никакого: воздух, вода да земля. Азот, ток, электричество – неумираемое существо со всеми такими условиями. Вся есть возможность в жизни любому человеку оставаться в Природе без всякой потребности. Это место такое оно райское, Человеку слава бессмертна!»

В начале семидесятых годов Учитель вместе с людьми начинает посещать Чувилкин бугор.

Рассказывает П.Н. Матлаев, хутор Верхний Кондрючий:

«25 апреля 1971 года было первое освоение Чувилкина бугра. На такси поехали вчетвером в Ореховку на Бугор: Учитель, Валентина Леонтьевна, Саша Брижанев и я. Дороги туда мы еще точно не знали, поэтому поехали через Антрацит, через Щетово. День был пасмурный.

Доехали до Ореховки, а дальше проехать не смогли. Мы зашли к сестре Учителя – Анне и уехали обратно.

Так мы тогда и не попали на Бугор, не то время было, оно не пришло еще.

25 апреля 1972 года Учитель решил повторить поездку на Чувилкин бугор для его освоения. Поехали на машине в том же составе, что и в 1971 году.

На этот раз мы доехали хорошо. Поднялись на Бугор, прокричали три раза «Ура!» и уехали.

Тогда на Бугре выпал свежий снег, и Учитель, приехав домой, сказал: «Я вам снег привез».

Свидетельствует В.Л. Сухаревская:

«25 апреля 1975 года было празднование Идеи Учителя – исполнилось 42 года его пути, как он проходил по земле. В этот день он делал отметку – выход в свет.

Учитель повез людей в Ореховку на Чувилкин бугор. Народу собралось человек пятьдесят, набился полный автобус. Когда ехали, шофер удивился: «Автобус полон людей, а идет легко». А Учитель говорит ему: «А ты знаешь, кого ты везешь? Ты Духа Святого везешь!»

Учитель принимал людей на Бугре и решил устроить обед для людей в Ореховке. У меня все для этого уже было готово: три фляги компота, три фляги кваса хорошего, борщ, картошка, – все, что надо. Учитель остался очень доволен.

Накрыли три больших стола возле дома его племянника Леонида. Народу пришло очень много: старики, старушка, с кем в детстве рос Учитель. Обед получился очень хороший. Учитель сам угощал людей. Он никому не мешал – все естественно шло. И уже в конце обеда кто-то пришел и сказал Учителю, что сюда идут власти.

Учитель сразу к сыну обращается: «Яша, заводи машину!» И они быстро сели и поехали. На ходу Учитель сказал: «Быстро все соберите и быстро уезжайте!» Мы с Петром в один миг побросали все свои котлы и всю посуду, погрузились, на мотоцикл сели и укатили».

Кто знает, что закладывалось во время этих первых поездок на Бугор? Для чего был устроен обед в Ореховке? Видимо, хотелось Учителю, чтобы именно этот день остался в памяти односельчан. Так и произошло: у всех, кто сидел тогда за этим столом, все происходящее осталось в памяти очень надолго.

Многих в те годы интересовал вопрос, как, каким образом начнется новая жизнь на земле? Учитель отвечал на него так:

«Тогда это будет, когда между нами родится юноша. Он подойдет к Учителю, у него спросит: «А почему это так, что вы человек не такой, как все ходят люди в самозащите?»

Молодой человек заинтересуется, возьмет и попробует, этим станет заниматься. У него получится живой факт, тогда-то люди начнут в этом деле пробовать».

Не находилось такого юноши. Хотя были люди, которые пробовали одно время ходить, легко одетыми, терпеть без пищи и воды несколько дней подряд. Но стать таким, как Учитель, ни у кого не получалось.

Весною 1975 года Учитель высказывает мысль о родах ребенка, нового человека в естественных условиях Чувилкина бугра. Нашлась женщина, которая согласилась на эти роды, была проведена подготовка и даже получено разрешение на это от лутугинских властей.

15 июля Учитель привез женщину в сопровождении акушерки на Бугор, но родить ребенка именно там ей не удалось. Власти, отменив свое решение, прервали эксперимент и прислали наряд милиции и машину «скорой помощи». Роженицу увезли в ворошиловградский роддом, где она в тот же день родила.

«Я жду юношу. Он родится в сознании моего дела, моей Идеи. Он признает меня, мой заложенный для этого труд, попробует остаться таким, как я.

Мы будем у него учиться. Он для этого дела родится, чтобы всю атмосферу на земле сменить. Ему придется встречаться со всеми национальностями. Мы с ним пойдем пешим ходом по Природе. Такого человека будут люди встречать, они ему будут кланяться. Им будет это все дело новое».

* * *

В сентябре 1975 года Учитель добился приема в Министерстве здравоохранения РСФСР, где состоялся долгий и трудный разговор с психиатрами. Разговор зашел в тупик, так как все учение Иванова в глазах медиков было ненормальностью. Доказать что-либо им было невозможно.

В октябре 1975 года Учитель отправил на предстоящий в 1976 году XXV съезд КПСС очередное письмо-предложение.

«25-му съезду партии было написано мною письмо, как подарок, о том, как нужно молодежи закаляться, чтобы не простуживаться и не болеть. А Центр спустил это дело в Ростовскую область, которая заставила, чтобы этого человека прибрали к рукам».

«Ни за что ни про что я был ими гоним. Мне прекратили доступ к Природе. Они хотели мое тело убрать».

4 ноября он был арестован в купе поезда Ростов-Москва и отправлен в Новошахтинскую специальную психиатрическую больницу МВД.

Свидетельствуют В.Л. Сухаревская, П.Н. Матлаев:

«За три месяца до XXV-го Съезда партии Учителя забрали в Новошахтинскую психбольницу. Мы ехали в Москву: Учитель, Валентина и мы с Любой. Учитель всем тогда говорил, что он везет подарок для съезда. Он ходил по вокзалу в Сулине в трусиках. Пришел милиционер, увидел Учителя и сразу же сообщил об этом в милицию. В это время подошел поезд, все сели – заняли купе, и поезд отправился. И уже на выходе со станции Красный Сулин поезд резко затормозил, остановился. Влетела в вагон оперативная группа и приказала всем выйти из вагона. Петр сказал: «Кто имеет право останавливать поезд, выгонять людей из поезда?» Так милиционер его так толкнул, что он летел через весь вагон. Мы взяли вещи и вышли, а Учителя схватили, бросили в «воронок» и повезли в милицию. Утром его отпустили. На этом, казалось бы, конец.

Но в это время в области решали, что делать с Учителем. И по указке Никогосовой, главного психиатра Ростовской области, решили Учителя изолировать. Как мы только уехали, подошла «скорая помощь» и Учителю сказали, что его приглашают в городской исполком. Он сел, а его повезли прямо в Новошахтинскую больницу. Сказали так: «Будешь свободно ходить, гулять – но если уйдешь, то мы тебя запрячем в закрытую психбольницу». Он говорит: «Что ж, я – мальчик?! Я никуда не уйду».

Прошло месяца два. А потом проходила там общая вакцинация: надо было у больных брать кровь. Предложили и Учителю, а он взмолился: меня же сюда привезли здорового, зачем же вы это делаете?!

А главврач больницы сказал: «Если мы сделаем тебе прививку и ты умрешь, мне ничего не будет. А если умрешь без прививки, меня посадят». А когда взяли кровь, сделали прививку, у него поднялась температура. Он просился на Природу: «Мне нужно воздух, воду и землю». Но его не выпускали. И начались тяжелейшие дни в его жизни. На дворе мороз больше 40 градусов. Он в одних трусах лежит с высокой температурой на голой кровати – один тощий матрац был под ним. Палата нетопленная, полопались трубы отопления – холодина невозможная. Никого к нему не пускали, и только Валентина Леонтьевна назвалась родственницей его жены и имела право ухаживать за Учителем. Привезли ему из дома одеяло, чтобы хоть было чем укрыться больному человеку. Одеяло пообещали передать ему, а сами запихнули его в шкаф – так запрятали, что потом еле нашли при выписке.

В это время Петр Матлаев и Саша Брижанев поехали в Москву, чтобы там разобраться с этим делом, почему Учитель находится в психбольнице. Подключили и профессора Николаева, и других, чтобы организовать его защиту. Вся Москва знала, что Иванов находится в тяжелейшем состоянии. Когда они вернулись домой, то у Учителя поднялась температура выше сорока одного градуса. Мы обратились к главврачу, чтобы Учителя выписали домой, что он в таких условиях не выживет. Но врач не имел права в таком плохом состоянии выписать его. А Никогосова была в это время в санатории. Мы обратились к ее заместителю. А та отвечает: «Положила его Никогосова, я не имею никакого права отменить ее решение». Тогда Петр сказал ей так: «Этого человека знает весь мир, и он – единственное лицо в этом мире. Вам не простится это убийство». Врач отвечает: «Я не могу сделать так, как вы просите. Поезжайте домой, а я позвоню в Москву – за разрешением». Был консилиум в Москве, решался вопрос: надо выписывать Иванова из больницы – другого спасения нет. Все понимали, что в таком возрасте, 77 лет, из этого положения нет другого выхода, как только гибель.

Приезжаем к главврачу в Новошахтинск за Учителем, а он говорит: «Ребята, приезжайте за ним завтра. Пока нет официального разрешения, но я знаю, что его хотят отпустить». Утром на другой день мы приехали за Учителем, привезли теплое одеяло, т. к. врачи не хотели отпускать его раздетым. Привезли Учителя домой, на хутор Верхний Кондрючий, на одеяле – он был очень плохой: исхудал, сердце работает с перебоями – состояние тяжелейшее. Учитель говорит: «Петро, оденься теплее и поезжай в Сулин за Яшкой, хочу видеть сына». И стал давать последние указания.

В это время подходит к Учителю Саша Брижанев и говорит: «Учитель, ты же пришел жить, а не умирать!» А Учитель ему ответил: «Если так, тогда пошли!» Стали поднимать его с дивана, а тело его не слушается. Ребята взяли его под руки, а я ноги ему переставляла – чтобы вывести его на двор. И борьба за жизнь Учителя продолжалась двое суток: поставили в хате корыто и обливали его холодной водой каждый час или два. Он не успевал просохнуть. Как могли, выводили на двор. На другой день утром приехал Петр с Яковом. Учитель собрал всех, кто был, вокруг себя: Марка, Сашу, Петра, Валентину с одной мыслью – помочь! И к концу вторых суток он начал бегать! На третий день Учитель послал за главврачом Новошахтинской психбольницы. Врач приехал и был так удивлен, увидев бегущего во дворе по снегу Учителя со свежестью здорового человека. Завязался интересный разговор, все сели пить чай – и все были рады, что борьба за жизнь человека окончилась победой!

Четыре месяца Учителя продержали в этой больнице».

«Я встал на свои ноги 9 марта 1976 года. Я вырвался из этих тисков и стал холодными свойствами отхаживаться – вернул свое здоровье».

«Спасибо надо сказать Природе: воздуху, воде, земле. Она меня хранила сорок два года. Что только ни делали со мной: сажали в тюрьмы, клали в психбольницы, – если бы не Природа, я бы давно был прибран к рукам».

Это было одно из самых жестоких испытаний для Учителя, которому исполнилось уже 78 лет. Но он снова выстоял.

* * *

Еще в 1974 году он остался без Ульяны Федоровны, которая скончалась в родном доме, в Сулине. Пятьдесят шесть лет прожили они вместе. Учитель всегда относился к ней с любовью и уважением. Он чувствовал свою вину перед ней – ведь как человек, как муж он принес своей супруге больше горя, чем радости. Легко ли было ждать его долгие годы из заключения, и, когда он наконец приезжал домой, снова лишаться его – ведь он не принадлежал ни себе, ни близким. Легко ли быть обделенной супружеской лаской с тридцатилетнего возраста и принять свою судьбу такой, какой она сложилась? Наверное, нет. Кто может осудить ее за то, что она, живя бок о бок с Учителем более полувека, не приняла Учителя, не разделила его взгляды, и всегда считала его только сбившимся с пути, но, тем не менее, своим любимым мужем? Очень жалел свою жену Учитель, ни одного худого слова не произнес, несмотря на все ее выпады против его Идеи.

Незадолго до смерти Ульяна Федоровна просила Валентину Леонтьевну: «Валя, не оставь Учителя, ему нужен уход!» И Валентина Леонтьевна обещала это. Постепенно в 1976-77 годах Учитель переехал в ее дом на хуторе Верхний Кондрючий Воро-шиловградской области, на улице Садовой.

В эти годы, окруженный преданными и понимающими его людьми (Валентина Леонтьевна, например, почти не отходила от Учителя, всегда была рядом), Учитель вводит практику терпения без пищи и воды не только 42 часа в субботу, но и такой же промежуток времени в среду (с 18 часов вторника до 12 часов четверга), а позже – 24 часа в понедельник (с 18 часов воскресенья до 18 часов понедельника). При этом от него часто слышали: «Среда – это наш подсобный идейный праздник». Конечно, такое воздержание – 108 часов в неделю – подходило не всем. Тем более, оно не годилось для «начинающих». Учитель не настаивал, чтобы люди слишком много воздерживались, каждый должен был сам для себя решить, что ему по силам, а что – нет. Воздерживаться более 108 часов в неделю он не советовал. Безвредность же такого терпения Учитель показал на своем многолетнем опыте. Он, опробовав различные режимы, проводя всякие, в том числе невероятные, испытания над собой, пришел к наиболее подходящему в настоящее время режиму для своих последователей.

В 1978 году сравнялось 45 лет Идее Учителя, и им был проведен небывалый эксперимент. Весной Учитель несколько раз приезжал на Чувилкин бугор с людьми. Здесь у него зародилось намерение – попробовать остаться в Природе без всякой потребности. До этого, осенью 1977 года, он провел серию подготовительных опытов – терпел без пищи и воды по семь, по пятнадцать дней и больше.

9 июня Учитель, Валентина Леонтьевна Сухаревская и Анна Петровна Тришина начали длительное «терпение». Обычная жизнь не прерывалась при этом ни на день – Учитель писал письма, встречался с учеными и медиками, принимал больных, даже ездил в Москву – но при этом не принимал пищу. Через 25 дней после начала эксперимента Анна Петровна отступила, не выдержала. Учитель и Валентина продолжали.

«Мы 32-е сутки терпим без всякой потребности, без всякой пищи, без всякой воды. В Природе два начальных человека – Учитель и Валентина...

Мы едем на Чувилкин бугор 13 августа не для того, чтобы посмотреть на это место, как таковое. А мы едем туда для своей мысли, чтобы заложить свой фундамент для небывалой в Природе жизни».

В этот день Учитель попросил группу поддерживающих его людей потерпеть вместе с ним три дня. Без пищи и воды. И это было сделано.

«Мы только двое таких сознательно терпим ради спасения всего нашего детского мира. Мы живем в Природе уже 70 дней без всякой потребности. Мы не едим сознательно никакой пищи, ни воды никакой, кроме окружающего нас воздуха; в нем есть свои собственные живые бациллы. Они бывают хорошими и плохими. Это нас двое: Учитель и Валя. Пошел третий месяц – мы не кушаем. Похудели телом, но зато силы естественные при нас остались: чужое ушло, никаких нет заболеваний. Все наши вредные привычки исчезли, их уже нет меж нами и Природой. Одна осталась между нами неумираемая в этом деле истина, она с нами так живет».

Рассказывает В. Л. Сухаревская:

«Учитель неоднократно обращался к ученым, просил их помочь. Просил Баркалова, министра, хотя бы одно слово написать о нем, но тот отказался: «Для меня это необозримо, неощутимо и неправдоподобно». Встретился Учитель с Ушаковым, профессором, и тоже просит помочь его написать. Тот не отказывает, обещает – а на деле никогда ничем не помог. Пошел ему навстречу один Катков – сделал статью в журнале «Химия и жизнь»[2]. Учитель крепко пожал ему руку и сказал: «Сынок, никто мне не помог, от тебя начальная помощь только была».

«Паршек пятый месяц уже не кушает и воды не пьет – ничего, кроме одного молока. Он вышел на Бугор, на все четыре стороны. Он поднял свои вверх руки, с Природою заговорил: «Природа, ты Мать моя родная! Сохрани ты меня и дай моей Идее процветать».

Рассказывает В. Л. Сухаревская:

«Это был такой период времени, когда Учитель поставил эксперимент: дала ли Природа на землю силы, чтобы человек мог обойтись без пищи? Мы с ним потерпели длинный срок времени, а уж потом начали питаться понемногу. Учитель сперва по полстакана простокваши ел через день-два, потом – по стакану. Я тоже».

«9-го ноября 1978 года сравнялось нашему такому сознательному терпению ровно пять месяцев. Нас Природа к этому делу готовит. Вполности, чтобы себе отказать – нельзя.».

В ноябре Учитель решил прекратить свой опыт. Постепенно и очень понемногу они с Валентиной Леонтьевной начали питаться. Рассказывают, что 20 февраля 1979 года, в день своего рождения, Учитель сидел за праздничным столом в Москве и почти не прикасался к пище.

«Мы сделали эксперимент перед всем миром, для людей есть такое неумираемое начало – Паршек вел людей к жизни. Он на этом Бугре раскрыл для всего мира бессмертие одно на всех».

Начало было положено. И хотя не пришло еще время остаться человеку совершенно без потребности, Учитель был уверен: это будет. В свой срок Природа раскроет свой источник людям. Люди начнут сознательно терпеть, и им будет это даваться.

В эти годы Учитель написал ряд тетрадей, где он во весь голос заявил именно о новой жизни – что его волновало больше всего. Это тетради «Чувилкин бугор», 17 ноября 1975 года, «Это люди продолжают изучать, этот Бугор, где родится че-ловек нового характера», 10 июня 1975 года, «Бог пришел на землю для спасения человековой души», 19 декабря 1975 года, «1977 – он годам начало», 12 апреля 1977 года, «Паршек», – 1978 года, «Начало», 16 февраля 1978 года, «Дети наши», 15 августа 1978 года и другие.

* * *

16 января 1979 года произошло важное событие в жизни Учителя. На хутор Верхний Кондрючий и в Ореховку, на Бугор, приехала из Москвы съемочная группа и отсняла большой киноматериал. А в феврале его пригласили на съемки в подмосковный город Пушкино. Многим знакомы эти кадры: подмосковный лес, и на фоне белоствольных берез, ослепительного снега – бронзово-золотое тело Учителя, который, размашисто двигаясь, уверенной властной походкой проходит мимо застывших в изумлении горожан.

Наверное, в этот день снял Учителя на цветную пленку фотограф-профессионал из Москвы.

Как рад был Учитель маленькой заметочке под названием «Не бойтесь холода» с его фотографией во весь рост, которая была опубликована в журнале «Техника – молодежи» № 4 за 1979 год! Он записал:

«Мое тело такое прозвучало по всему молодежному миру. Все люди об этом человеке узнали, с ним вместе на одной земле живут они».

Учитель, вдохновленный возрастающим интересом к своему учению, притоком новых людей, собрался широко отметить 25 апреля 1979 года – 46 лет своей Идеи. Он заранее пригласил приехать многих москвичей: как последователей его системы, так и просто хороших знакомых. Были приглашены люди и из других городов.

Рассказывает П. Н. Матлаев:

«25 апреля 1979 года собрались ехать на Чувилкин бугор. Автобус взять было невозможно: заказывали в Сулине, в Свердловске, в Ровеньках, но ничего не получалось. А 25 апреля утром из Ворошиловграда в Свердловск явилось много машин. Во главе колонны ехал комиссар области и много дружинников. Приехали на хутор – на всех дорогах поставили посты, так что все жители Кондрючего стали жаловаться: на работу идешь – спрашивают: «Куда ты идешь?» С работы домой идешь – опять проверка.

Людей на хутор приехало около 200 человек, тех, которые хотели отметить этот праздник. У меня в доме много людей ночевало. Я работал в ночную смену. Прихожу домой, а ко мне милиция приехала и говорит: «У нас магазин обворовали, мы обязаны переписать твоих людей, может, это они». Я им сказал: «Вчера переписывали этих людей, их паспорта, посчитали этих людей. Они не иголка, не пропадут. И такой подход не годится к сознательным людям». Они извинились и тут же ушли. И много месяцев после этого празднования стоял пост при въезде в хутор, и сказали, что если кто будет приезжать – вы оплатите все это. Взяли подписку с Учителя, что он выезжать с хутора никуда не будет, а только будет ходить вдоль забора дома № 58 – дальше никуда...»

* * *

В 1979 году Учитель создает Гимн. О его значении он сказал так: «В Гимне сейчас все. Он должен прозвучать по всему миру, мир по всей земле. Моя идея – это гимн жизни».

«Люди Господу верили как Богу

А Он сам к нам на землю пришел

Смерть как таковую изгонит

А жизнь во славу введет

Где люди возьмутся на этом Бугре

Они громко скажут Слово

Это есть наше райское место

Человеку слава бессмертна»

Гимн живет сейчас в сердцах тысяч последователей Учителя.

Глава 7
ДОМ ДЛЯ НАРОДА

В 1970 году здесь был построен дом – Учитель разрешил это сделать, но сказал: «Чтоб я никакого участия не принимал в нем. Иначе ничего не получится. Не дадут. Сами, как сумеете, так и постройте». Этот дом предназначался для всех, желающих встречи с Идеей Учителя, в дальнейшем он сыграл свою роль для людей.

«Этот Дом есть, люди, они его построили, они про него не должны забывать, это их здоровье. Самое главное — с ними всегда Учитель»,

1970 году на усадьбе Валентины Леонтьевны Сухаревской в хуторе Верхний Кондрючий Луганской области был построен дом. Этот дом предназначен для всех, желающих встречи с Идеей Учителя. Сюда приезжали люди к Учителю. Здесь Он прожил последние семь лет своей жизни, здесь создал двенадцать заповедей - «Детку» и Гимн.

Рассказывает В. Л. Сухаревская:

«Разрешил Учитель построить этот Дом. Но говорим «Чтоб я никакого участия не принимал в нем Иначе ничего

не получиться. Не дадут. Сами как сумеете, так и стройте".'

Зимой 1980 года местные власти, не желающие чтобы на их территории находился такой человек, предприняли попытку совсем избавиться от Учителя.

Рассказывает В. Л. Сухаревская:

«Тут началось такое давление на него со стороны властей – выдержать невозможно. Идет время. Люди приезжают, знавшие его, которые получили от него пользу. А власти меня вызывают той же зимой в исполком. Председатель исполкома Чернышев говорит:

– Почему он у вас? Чтоб его тут не было! Он позорит нашу область.

Не знала я, что сказать. В это время возьми да и скажи:

– Да почему ж он не может тут быть? Мы с ним поженимся.

– Официально?

– Да какая ж тут официальность? Нам по 80 лет.

– Нет, должна быть официальность, чтоб он там выписался, а тут прописался.

Сделали так. Он там сразу выписался. А здесь не прописывают. Вызвали меня и говорят:

– Чтоб его тут не было! Уезжайте! Продавайте дом, забирайте его и там живите, раз вы его любите.

– Ну как это забирать? А от чего я буду бежать? Моих родителей предки здесь жили. Княгиня Юсупова в награду дом моему отцу построила. Вы все это знаете. Работала я рядом с вами. Вы же меня награждали. А теперь мне от чего-то бежать? Никому я в жизни не должна. И в конечном расчете вот что, уважаемый председатель, я вам скажу. Убейте меня, повесьте меня, зарубите меня – что хотите делайте, но люди не выгоняют из дому собачонку зимней порой, хотя б и летом. А я должна прийти и выгнать старика 82-х лет. Куда? Когда жена его уходила из жизни в 1974 году, то я ей пообещала. Как она меня просила! «Леонтьевна, только тебе его доверю, возьми его». Я ей пообещала. Выгнать? Нет! До свидания.

И ушла. А прописывать его – не прописывают. Через большой срок времени, наверное, года через три, Москва дала указание его прописать. Прописали. Пришлось только зарегистрироваться. Заключили брак 25 января 1982 года. Он для меня муж – как он муж для всех вас. Он всем вам отец, муж и брат. Так точно он является и для меня. Да сколько раз они приезжали его травмировать, чтоб он уехал. Какое было страшное дело! И органы милиции, – все требовали, чтоб его тут не было!»

Этот трудный период в жизни Учителя продолжался три с половиной года. Ему, прожившему всю жизнь среди людей и во имя людей, было запрещено не только выезжать в Москву или в Ростов, но даже выходить за пределы двора. Больные также не имели права посещать его – Учитель дал подписку и старался соблюдать ее.

Из письма Учителя к А. П. Тришиной, 27 апреля 1980 г.:

«Петр Борисович и Петровна! Власть все время хранила покой Учителя, а Валентину таскают по мукам. Никого не принимаю, дал подписку. Но явился один, прислала Природа – B.C. Чернобривец, зам. главного ученого секретаря президиума Дальневосточного научного центра АН СССР. Просился у Валентины видеть меня: «Я добирался трое суток, у меня очень больная дочь». А она не допустила, сказала: «Идите в Свердловский район, пусть дадут разрешение не только принять вашу дочь, а всех больных». Он пошел, результат его хождения – прислал телеграмму мне: «Разрешение получено у Свердловского райкома партии, подробности письмом». Что будет дальше – не знаю. А Валентину продолжают трепать, а меня не прописывают. Желаю счастья, здоровья хорошего. Учитель».

В мае 1980 года все документы были собраны и сданы на прописку, но дело опять остановилось. Известно письмо Учителя руководителю государства Л.И. Брежневу от 22 сентября 1980 года, в котором он просил выехать на место и разобраться с его делом, дать указание на прописку. Что он не сектант, как считает Чернышев, а закаленный человек. Дошло ли это письмо по назначению?

Зимой 1981 года перед XXVI съездом КПСС из Москвы приехала киногруппа для съемок фильма об Учителе. И даже она не была допущена к нему.

«На днях из Москвы приехали с телевидения съемщики фильма, чтобы показать мою работу, мой труд людям. На это у съемщиков было разрешение, они приехали туда, куда это надо им: в наш Дом здоровья. Мы их послали в район, к Чернышеву. А Чернышев их послал в Ворошиловград, к Бабушкину.

Они – туда, как командированные только для этого дела. А им Бабушкин говорит: «Кому этот фильм? Кого будете снимать?».

Он мою закалку-тренировку назвал диверсией и не дал им продолжать это дело сделать – народу показать».

А летом на хутор приехала целая процессия должностных лиц из области и района.

Рассказывает В. Л. Сухаревская:

«Такой был натиск со стороны властей. В летнее время являются руководители: из Ворошиловграда с облисполкома, из Свердловска с горисполкома, милиция и наш председатель. Четыре или пять человек приехали только по вопросу, что он должен быть изолирован в дом распределения. А место это хуже тюрьмы: изоляция без права свиданий и переписки. Но я тогда представить не могла, что это такое.

Они на него кричат. И даже Учитель возбудился, тоже кричит. Я увидела такой раздор, говорю: «Ребята! Да вы ж молодые. Ему-таки 83 года уже. Да ради Бога, да уж как-нибудь...» Как атомная война в хате образовалась. Я и не знала, что с ними делать.

– Пиши расписку. Тебе ходу 30 метров.

А Учитель говорит:

– Пишите. Я распишусь.

– Дальше вашего тротуара не имеешь права шагнуть. Учитель расписался и в этом плане потом всегда следил. Пройдет до этих камушков на улицу, и – во двор....»

В эти восьмидесятые годы, находясь в изоляции от людей, Учитель все же продолжал свое дело. Иногда кое-кто украдкой со стороны балки пробирался в дом, чтобы поговорить, передать весточку от близких или даже получить здоровье от Учителя.

Он проводит новые эксперименты – пробует жить, употребляя пищу только раз в неделю, в воскресенье. Учитель, Валентина Леонтьевна и еще несколько человек прожили так три четыре недели, и их силы стали падать. Учитель остановил эксперимент: еще не время. Природа пока не дает людям возможности питаться раз в неделю. Однако после этого опыта он делает в своей тетради запись, которую называет «На будущее для учеников»:

«В неделю одно воскресенье приходилось кушать один месяц, а потом его надо завоевать, потом полгода..., а вслед за этим год протерпеть и совсем распроститься с этой пищей. Это будет завоевание для всего мира, всех наших людей бессмертие...»

На какое будущее предназначены эти слова? Никто не знает. Наверное, на то, когда придет в мир тот юноша, о котором Учитель написал:

«Он должен заменить своим телом Учителя, он будет по Духу его Сын».

В конце 1981 года на хутор к находящемуся в изоляции Учителю приехали ученый-парапсихолог Э. К. Наумов и корреспондент журнала «Огонек» С. М. Власов. Они долго беседовали с Учителем и фотографировали его. Учитель принял Власова, сделал ему массаж, уговорил облиться холодной водой из колодца. К удивлению журналиста простуда, досаждавшая ему несколько дней, тут же прошла.

Уезжая в Москву, Власов пообещал опубликовать статью ко дню рождения Учителя, 20 февраля.

Рассказывает Э. К. Наумов, Президент Всемирной Ассоциации парапсихологии и целительства, действительный член американской Ассоциации парапсихологов:

«Для меня Учитель был не только человеком, создавшим и проповедующим метод естественного оздоровления. Глубокий интерес к его личности был у меня еще связан с моей деятельностью, которой я занимаюсь уже 30 лет, – изучением необычных способностей человека. При первой же встрече с Порфирием Корнеевичем я увидел человека, обладающего необыкновенным даром, громадными возможностями. Он был ясновидцем, он был провидцем. И он мне говорил: «Ты у меня спрашивай, а я буду тебе отвечать». Я стал задавать ему интересующие меня вопросы. Спрашивал, что будет завтра, что будет через год, а что будет в нашей стране. На одни он отвечал сразу, на другие говорил: «Я пойду спрошу у Природы». Он отвечал мне, и я все это записывал. И все его предсказания, все его предвидения сбылись. Все это является предметом моих научных изысканий и наблюдений и представляет для меня большую ценность. В будущем об этом еще будет написано. Еще много материалов ждут своего обнародования, отснято колоссальное количество кинопленки. Я думаю, что все это вы увидите, и это обязательно произойдет.

Когда я впервые сказал Власову: «Поедем, есть такой необыкновенный человек», он сразу согласился поехать со мной на хутор, несмотря на то, что это журналист со своим характером – не все берет. И не случайно первая статья Власова «Эксперимент длиной в полвека» («Огонек», № 8 за 1982 год) вышла в свет в день рождения Учителя. Так не бывает случайно, так хотела Природа!»

Мы сейчас живем в другой атмосфере. Надо помнить, в какой морально-нравственной атмосфере жил и творил наш Учитель. Сколько было трудностей: домашний арест, длившийся три года, который был прерван в 1982 году статьей о нем в «Огоньке».

Как ждал Учитель выхода в свет обещанной статьи в «Огоньке»! Он дал телеграмму в Москву, и журнал со статьей привезли сразу же, как он только вышел.

«Журнал «Огонек» 20 февраля 1982 г. написал статью «Эксперимент длиною в полвека» – Сергей Власов, фото Эттингера. Эта статья написана учеными людьми из моего жизненного в Природе опыта. Я его начал делать юношей в 1933 году. Было очень трудно между такими людьми это делать. А мой долг жизненный вел человека к жизни вечного характера».

Весной 1982 года восьмой номер «Огонька» разошелся по всему Советскому Союзу и за рубежом двухмиллионным тиражом. Это был первый шаг к официальному признанию Идеи Учителя.

Потепление всей атмосферы вокруг Учителя началось уже с начала года. 25 января прямо на дом приехали сотрудники районного ЗАГСа и зарегистрировали брак П.К. Иванова и В.Л. Сухаревской. А потом оформили, наконец, прописку. Меж тем, Учителю оставалось только год находиться среди людей.

После выхода в свет статьи в «Огоньке» в адрес Учителя стало приходить очень много писем, до семидесяти в день. Естественно, ответить каждому индивидуально он никак не мог и очень расстраивался по этому поводу. Выход был один: написать свои советы так, чтобы они любому давали исчерпывающий ответ, как следовать его системе. Рассказывают, что Учитель отнесся к составлению советов очень серьезно, несколько раз переписывал и правил каждый из них. Через некоторое время «Детка» (так называют сейчас советы Учителя) была написана начисто и тут же перепечатана. Уже в апреле Учитель вкладывал ее в каждый конверт. Чуть позже «Детка» с сопроводительным письмом была направлена в ЦК КПСС Леониду Ильичу Брежневу:

«Дорогой товарищ Брежнев!

Мне скоро исполните, S5 лет. 59 лет из них я провожу эксперимент по закаливанию себя в Природе, погружаясь естественным своим телом в самые суровые качества ее - холод, стужа, ледяная вода, длительное воздержание от пищи а воды а т. д. Поэтому я не болею и не простуживаюсь, имею крепкое здоровое сердце, ясное сознание.

Вот один из моих выводов: мы зачастую сама виноваты в том, что теряем здоровье из-за неразумной жизни, закаляться не хотим, находимся в постоянно теплом, разжиженном состоянии. В результате по нашему организму растекаются болезни... И никакие таблетки здесь не помогут. Только простые а эффективные средства самой Природы. Подтверждением этому служит весь мой 50-летний эксперимент в Природе и практика многих моих последователей. Об этом коротко сказано в «Огоньке». Основные элементы системы природного закаливания приведены в дополнении к письму, составленном в виде советов. Система очень проста и доступна каждому. В основе ее лежит доверие и любовь к Природе...»

ДЕТКА,

Ты полон желания принести пользу всему народу. Для этого ты постарайся быть здоровым.

Сердечная просьба к тебе, прими от меня несколько советов, чтобы укрепить свое здоровье:

1. Два раза в день купайся в холодной природной воде, чтобы тебе было хорошо. Купайся в чем можешь: в озере, речке, ванной, принимай душ или обливайся. Это твои условия. Горячее купание заверши холодным.

2. Перед купанием или после него, а если возможно, то и совместно с ним, выйди на природу, встань босыми ногами на землю, а зимой на снег, хотя бы на 1-2 минуты. Вдохни через рот несколько раз воздух и мысленно попроси себе и пожелай всем людям здоровья.

3. Не употребляй алкоголя и не кури.

4. Старайся хоть раз в неделю полностью обходиться без пищи и воды с пятницы 18-20 часов до воскресенья 12-ти часов. Это твои заслуги и покой. Если тебе трудно, то держи хотя бы сутки.

5. В 12 часов дня воскресенья выйди на природу босиком и несколько раз подыши и помысли, как написано выше. Это праздник твоего дела. После этого можешь кушать все, что тебе нравится.

6. Люби окружающую тебя природу. Не плюйся вокруг и не выплевывай из себя ничего. Привыкни к этому: это твое здоровье.

7. Здоровайся со всеми везде и всюду, особенно с людьми пожилого возраста. Хочешь иметь у себя здоровье – здоровайся со всеми.

8. Помогай людям чем можешь, особенно бедному, больному, обиженному, нуждающемуся. Делай это с радостью. Отзовись на его нужду душою и сердцем. Ты приобретешь в нем друга и поможешь делу мира!

9. Победи в себе жадность, лень, самодовольство, стяжательство, страх, лицемерие, гордость. Верь людям и люби их. Не говори о них несправедливо и не принимай близко к сердцу недобрых мнений о них.

10. Освободи свою голову от мыслей о болезнях, недомоганиях, смерти. Это твоя победа.

11. Мысль не отделяй от дела. Прочитал – хорошо, но самое главное – делай!

12. Рассказывай и передавай опыт этого дела, но не хвались и не возвышайся в этом. Будь скромен.

Желаю тебе счастья, здоровья хорошего.

Иванов Порфирий Корнеевич

Мой адрес: 349200 Луганская обл., Свердловский р-он, п/о Должанское, хутор Верхний Кондрючий, ул. Садовая, д.58.

«Детка» стала итогом жизненного пути Учителя. Это закон, который человек начинает выполнять по своему свободному выбору, по своему желанию. И это – заповеди, советы, оставленные Учителем людям перед своим уходом. Сколько людей пришло к Его учению, начав выполнять эти внешне не сложные правила!

10 июля 1982 года Учитель приехал и Москву и был на 50-летнем юбилее у Э. К. Наумова. В этот приезд вокруг него было особенно много людей, в том числе и молодых. Когда Учителя провожали, на Казанском вокзале было настоящее столпотворение. Многие будто чувствовали, что видят его в последний раз.

Рассказывает Надежда Михаиловна Быкова, врач-педиатр, г. Москва:

«Я узнала об Учителе зимой 1981 года от одной женщины, которая благодаря его советам избавилась от очень тяжелых болезней. Медицина в свое время от нее отказалась, а спас ее Учитель. Она мне сказала, что для нее Учитель - это Бог, который пришел на землю в теле человека, и показала его фотографию. Это изображение и ее рассказ меня поразили, я поверила ей и приняла все ее слова. Начала выполнять советы Учителя, хотя сильно боялась холодной воды. Было очень трудно, но чтобы бросить — и мысли не возникало. Мы начали переписываться с Учителем, так как приехать не могли — был наложен запрет.

И вот, наконец, после публикации в «Огоньке», мы получили от Учителя «Детку» с приглашением приехать. И мы поехали всей семьей, вместе с детьми па хутор к Учителю. Ехала я с большим волнением, трепетом, даже страхом. Какой он, как нас встретит? Человек-Бог. Как это совместить? Было такое понятие: раз он Бог, значит все про всех знает, а мы все не святые.

Приехали очень рано, только светало - тихая, майская украинская ночь. Все необычное, волнующее. Не сразу постучались в ворота дома: все еще спали. Валентина Леонтьевна нас проводила в хату - досыпать. Но какой сон - сердце вырывалось из груди: сейчас эта долгожданная встреча состоится! Через некоторое время вошел сам Учитель - огромный, мне показалось, до потолка, крепкого сложения, | могучий, белоснежные шелковистые волосы, большая белая] борода, в одних черных по колено трусах, босой. Лучистые, добрые, пронзающие насквозь глаза... Взволнованная, я присела на кровати: «Здравствуй, Учитель!». Он успокоил меня своим низким мягким голосом: «Здравствуйте, деточки! Отдыхайте!» От него исходила какая-то сила и покой одновременно. Перед ним я была, как маленькая девочка, которая не знает ничего в жизни. Волнение постепенно ушло, и стало хорошо. Я чувствовала, что он знает про меня все, всю мою жизнь, какая я. Но он не судит меня, он все прощает, он принимает меня такую, какая я есть и хочет мне помочь. Он как бы обволакивал своей любовью. Ушли все тревожные мысли, суета.

Учитель принял нас, как принимал всех людей — наложением рук. Сказал, держа за руки, свои заповеди, потом Валентина Леонтьевна облила нас холодной водой из колодца. Позже, за чаем, я задавала ему много вопросов, рассказала, что работаю детским врачом, что меня работа не удовлетворяет, не могу ничем помочь больным детям, лекарства дают только временное облегчение. Количество больных все больше и больше, так работать я больше не могу — хочу уйти из медицины. Учитель выслушал меня и говорит: «Нет, тебя правильно Природа поставила на это место, так и будешь работать врачом. Только детям помогать будешь по-другому, по-новому, по-природному. Как приедешь в Москву, будешь детей обливать холодной водой. Но перед тем, как войти к больному ребенку, встанешь на землю босыми ногами перед домом, потянешь воздух три раза с высоты атмосферы, попросишь у Учителя здоровья этому ребенку, придешь, скажешь матери, кратко объяснишь все. Если мать согласна, разденешь ребенка догола, ощупаешь все его тело, отведешь в ванную и обольешь смело холодной водой целиком, без всякой подготовки. Когда будешь обливать, проси Учителя дать ему здоровье. И ничего не бойся». Я тогда спросила: «Учитель, а если воспаление легких, что, тоже обливать холодной водой?» Учитель говорит: «Да какая разница, какой диагноз, что воспаление в носу, что в легких. Не болезнь играет роль над человеком, а человек над болезнью».

Учитель говорил и как бы вкладывал новые понятия в мою голову. После этого разговора мне стало спокойно, легко и радостно на душе - наконец-то я поговорила с Учителем. Как же это важно - раскрыть свою душу Учителю! Я Учитель был рад нашему разговору, я это видела. Я тут же он меня спрашивает: «Надя, а я тебе свое фото подарил?» -«Нет, Учитель». Он пошел в дом и вскоре вынес мне свою подписанную фотографию. Я так ждала этого момента, что буквально кинулась ему на шею, обняла и расцеловала, как благодарный, счастливый ребенок. Прижала эту фотографию к своей груди, а Учитель говорит: «Береги как зеницу ока!» От него шло столько любви и теплоты ко мне — такого я не испытывала никогда и ни от кого. Это была радость, счастье, настоящий рай! Мне не хотелось отходить от Учителя — вот так бы и стоять рядом с ним: никаких тревог, забот, суеты, волнений, страха - спокойно и радостно от того, что знаешь и веришь, что он тебя всегда защитит, поможет во всем и поддержит. Я стояла рядом с ним, как ребенок, который долго где-то блуждал, искал счастья, и наконец-то только здесь нашел и обрадовался, Учитель сказал: «Надя, если ты любишь Учителя, делай это дело, я тебя прошу». Он не заставлял, не командовал - он просил.

Я встречалась с Учителем несколько раз и видела не только его силу. Он мог в Природе то, чего не мог никто из людей, но при этом держался очень скромно, не хвалился, не возвышался над людьми, старался всегда быть ниже всех. У него не было корысти, гордости, зла, страха, осуждения, тех пороков, которые есть у каждого человека в той или иной мере. Держался он очень просто, естественно, скромно, говорил мало, но не было слов случайных. Его слова запоминались, впитывались.

Я видела, что ему было тяжело: он терпел холод и даже дрожал, он терпел боль: у него была воспаленная правая нога, она была толще левой, припухшая голень и стопа были красные. Когда я спросила, что с ногой, Учитель ответил,/ что эту ногу ему испортили в казанской психбольнице, «в, этой ноге все человеческие болезни». Он не жаловался, отвечал всем спокойно, не держал ни на кого обиду. Сколько разных вопросов задавали ему люди, и сколько нужно было иметь терпения, чтобы всех выслушать, ответить, никого не обидев! Я не помнила, чтобы он когда-нибудь раздражался - он всем прощал, все в жизни принимал. Я сделала вывод: он любит всех не на словах, а на деле. Все это меня с каждой встречей поражало».

Учитель дождался людей. С каждым днем их поток все возрастал. Познакомиться с его учением приезжали больные, ищущие, да и просто интересующиеся люди. И каждому Учитель давал то, что ему было нужно.

«А люди едут со всех концов. Две тысячи лет мы их ждали, они к нам бесконечно едут со своими силами...».

Рассказывает Александр Семенов, методист по лечебной физкультуре, г. Славяногорск Донецкой области:

«Я учился в Белгородском пединституте на факультете физического воспитания. Занимался спортом, но периодически болел простудными заболеваниями, а на последнем курсе получил осложнение на сердце. Лечился в физдиспансере, травами, по системе Брэгга, занимался восточными единоборствами, но положительного результата и удовлетворения не было. Я чувствовал, что чего-то главного в этих системах и способах лечения нет. И вот, в марте 1982 года один мой однокурсник дал мне журнал «Огонек», сказав при этом: «Есть интересная для тебя статья — «Эксперимент длиною в полвека». Прочитав ее, я загорелся желанием встретиться с этим человеком — П. К. Ивановым. Почему-то была уверенность в том, что он знает какую-то тайну, раз он смог добиться таких результатов. В тот же вечер я написал письмо на хутор Верхний Кондрючий. Через неделю приходит ответ: «Деточка, пока не принимаю. Жду, свыше будет команда, буду принимать. Желаю счастья, здоровья хорошего. 1982 г., 12 марта, Учитель». Я не понял, кто это «свыше» не разрешает: то ли Бог, то ли власти, и написал второе, более настойчивое письмо, о том, что ждать мне некогда, так как скоро идти в армию. В апреле получаю второе письмо: «Детка, возьми справку о том, что ты идешь в армию и сейчас немедля приезжай. Я тебя научу, что делать, чтобы тебе стало хорошо. Желаю счастья, здоровья хорошего. 1982 года 30 марта Учитель».

Я не знал, куда ехать и как. Расспросил ребят с Украины, одному своему товарищу сказал, где я буду. Если через 4 дня не вернусь - ищите по этому адресу. Поездка была тяжелая, в поезде было много людей, места сидячие, и всю ночь почти я не спал. Днем в субботу я был на хуторе. До этого купил в магазине банку меда, орехов, думая, что Иванов питается, как Брэгг. Подошел к дому, открыл калитку. Во дворе сидела пожилая женщина и чистила картошку. Это была В. Л. Сухаревская. «Ты кто, и зачем приехал?» -спросила она, посмотрев на меня глубоким проницательным взглядом. Я объяснил, что писал письмо и получил приглашение приехать. «Проходи в дом. Учитель там». Я вошел в дом и попал прямо в спальню. Порфирий Корнеевич лежал на I кровати и, видимо, спал. Он был укрыт одеялом, а ноги по колено были открыты. Я несколько минут стоял, не решаясь будить, и в то же время рассматривал его. Ноги были загорелые, бронзовые и блестели, белые волосы оттеняли загорелые плечи. Я подумал: «Где же он успел так загореть?» Было 10 апреля и еще лежал снег. «Буду этим заниматься», - решил я: уж очень мне понравился его внешний вид. Я несколько pаз кашлянул, потом сказал: «Здравствуйте». Порфирий Корнеевич встал и спросил, зачем я приехал. Я ему все объяснил. Он спрашивал, откуда я, чем занимаюсь, комсомолец ли я. Я ответил, что учусь в институте и являюсь членом комсомольской организации. Порфирий Корнеевич похвалил меня за то, что я комсомолец и попросил называть его «Учитель». Вскоре зашла Валентина Леонтьевна, Учитель предложил ей: «Давай мы его примем». Валентина Леонтьевна сказала, чтобы я раздевался. Не имея ни малейшего понятия, что со мной будут делать, я разделся. Учитель взял меня за руки и «принял.», как всех, после этого вывел на улицу, взял ведро с водой и начал медленно выливать его мне на голову. На улице было около 5 градусов мороза. Потом было второе ведро, и после этого стало memo. Я зашел в дом. Валентина Леонтьевна положила меня на пол и начала делать массаж. Я не говорил, что у меня болит, но она определила мой бронхит, про сердце я сказал сам. Массаж был оригинальный, не такой, какому нас учили в институте. После массажа Учитель посоветовал бегать с открытой грудью и босиком, а во время бега мысленно смотреть себе на сердце, 2 раза купаться в холодной воде, в субботу не кушать до 12 часов воскресенья, не пить и не курить, здороваться с людьми, найти нуждающегося, дать ему 50 копеек и при этом про себя сказать, что даю эти деньги, чтобы не болеть. Во всех своих делах просить Учителя. Последнее больше всего мне понравилось, так как этого не было ни в одной из тех систем, которыми я занимался. Я нашел себе помощника в жизни. Потом я задавал Учителю вопросы. Он объяснял, что кушать можно все продукты, не делить на хорошие и плохие, одеваться - как позволяют финансовые возможности. Учитель ушел гулять, а я открыл его тетрадь, которая лежала на столе, но практически ничего там не понял: почерк был неразборчивый. Учитель писал тетради только стоя. Была суббота, меня спросили, буду ли я есть. Я ответил, что буду, как все, голодать до 12 часов воскресенья. На следующий день в 12 часов мы сели кушать. За столом сидел Учитель, я и еще четверо. Я думал, что подадут что-то особенное. Но к моему удивлению Валентина Леонтьевна подала украинский борщ, очень жирный и перченый. На второе были котлеты с гречкой и компот. После еды пели Гимн. В этот день мне нужно было уезжать. Расставались очень тепло. Валентина Леонтьевна на дорогу дала пирогов и сказала, что двери этого дома всегда открыты. Выйдя за калитку, я понял, что был в каком-то другом мире, где было спокойно, легко и на все вопросы были ответы. Обратный путь прошел легко и удачно.

Через некоторое время я получил письмо, в котором была «Детка» и внизу от руки дописано: «Прочти книгу В. Черкасова «Сотвори добро» и приглашение приехать. Я с радостью поехал. По приезде Учитель меня спросил: «От чего у тебя тело загорелое — от солнца или от мороза?» Я сказал, что от солнца. Учитель, огорчившись ответом, сказал: «А у меня такое тело от мороза становится». Валентина Леонтьевна собиралась класть печку в летней кухне, и Учитель попросил меня остаться помочь, так как больше никого не было. Я с удовольствием носил кирпичи, а Валентина Леонтьевна клала. В это время произошел интересный для меня случай. Я очень,хотел попасть служить в десантные войска, Прыгал три раза с парашютом, комиссию прошел и решил попросить Учителя, чтобы он мне помог. Учитель сурово сказал: «Не стремись туда — ты там сгоришь». Я не послушался и в дальнейшем все сделал, чтобы попасть в десант. Но наш эшелон призывников задержали в связи со смертью Л. И. Брежнева, и мы все вместо ВДВ попали в танковые войска.

Были большие проблемы в армии в связи с занятиями системой. Замполит несколько раз вызывал, ему хотелось узнать, почему я не кушаю в субботу, когда солдат вечно голодный, выбегаю на снег босиком, хотя и так холодно в казарме. Ему казалось, что я специально хочу заболеть и не служить. Долго я ему говорил про Суворова и т. д., но ничего не помогало. Я написал письмо Учителю. Он ответил так: «Саша! Ты знаешь, что военная часть это есть закон. Но твое дело одно знать меня и просить меня во всех своих действиях. Не бросай, а делай...»

Я с душой и сердцем просил Учителя, так как очень мне не хотелось бросать это дело. И вот однажды в разговоре с замполитом проскользнуло: «Может быть ты — йог?» — «Если вам так удобно, пусть будет так», - ответил я. И, найдя для меня место, все успокоились, назвав меня «йогом». Через некоторое время начал заниматься еще один парень — Володя. Он написал Учителю письмо. Через две недели получил ответ и фото Учителя. Мы вместе писали еще письмо Учителю, и на все он нам отвечал. В апреле на наши письма мы получили ответ от Б. Л. Сухаревской:

«Саша, деточка, спасибо. Если знаешь и веришь, не отступай, делай все - плохо не будет. Учитель ушел телом, а духом всегда с нами. Желаю счастья, здоровья хорошего. Валентина».

Некоторое время я не понимал, кого же просить, а потом по-прежнему просил Учителя и получал от него помощь. Сейчас, по прошествии времени, могу сделать вывод, что помощь была очень ощутимая...»

После опубликования статьи в «Огоньке» на хуторе побывало столько народу, сколько не было за все время существования Дома Учителя. Люди ехали и ехали, старые и молодые, больные и здоровые. Учитель по-прежнему много принимал, хотя сил у него оставалось уже совсем мало. Все чаще он просил Валентину Леонтьевну облить, промассировать и даже принять человека, все больше дел доверял ей. Сам он старался в последние месяцы побольше говорить с людьми, давал советы, рассказывал случаи из своей жизни

Рассказывает Наталья Васильевна Мельникова, инженер, г. Москва:

«Я узнала об Учителе па лекции Э. К. Наумова в пашем Кино-фотоинтитуте, НИКФе, где я работала. Он рассказывал про всякие чудеса, про эсктрасенсов, про телепатию, телекинез. Самое главное, что Эдуард Константинович показал киноролик - со всего экрана на меня глянуло лицо Учителя, я увидела белые распущенные волосы, седую бороду и голубые смеющиеся глаза. И этот кадр стоял несколько секунд. Когда я увидела его, что-то у меня в душе всколыхнулось. И я захлопала, и вслед за мной весь наш НИКФинский зал. А Эдуард Константинович говорит: «Вы так хорошо принимаете Учителя. Я вот скоро еду к нему на хутор и ваши аплодисменты ему непременно передам», А я думаю: «Едет на хутор, едет к этому самому Учителю!» Когда я увидела эти кадры, я была потрясена, потому что до той поры я такой была «зяблик», я так куталась, и, тем не менее, меня преследовали ангины, насморки — без конца. А тут я думаю: «Ничего себе, пожилой человек идет босиком по снегу!» Но кроме простуд в 1978 году я перенесла тяжелейший полиартрит, который в очень короткое время поразил все мои суставы, от пальцев ног до челюстей, так что я даже рот не могла открыть, чтобы яблоко съесть. Были поражены все суставы и, конечно же, позвоночник. Проболев 9 месяцев, вышла на работу, но до здоровья было очень-очень далеко. И вдруг на этой лекции, спустя полтора года, я слышу об Учителе, вижу эти кадры и думаю: «Эдуард Константинович едет на хутор, вот бы пне туда!» И, преодолев свою робость и смущение, я подошла к нему и говорю: «А нельзя ли мне туда поехать?» А он говорит: «Нет, на хуторе сейчас запрет, туда не пускают». И он дал мне адрес Нины Дмитриевны Ананьевой, от которой я узнала о пяти правилах. Я как узнала, сразу пришла домой и облилась. А Нина Дмитриевна мне говорит: «Смотри, как хорошо, ты как только услышала об Учителе, сразу стала заниматься, ты ему напиши». Я говорю: «Да что вы, как же я напишу, разве ему это интересно?» Она говорит: «Да, интересно». И я, действительно, написала. Написала о том, как я на даче выходила обливаться на природу, что когда осенью переехала о Москву, мне не захотелось обливаться в ванной, захотелось по-прежнему на природе и т. д. И вот так я писала Учителю, и он мне кратко отвечал. И потом, вдруг, в конце февраля 1982 года я получаю от Учителя письмо: «Наташа, деточка, если хочешь, приезжай».

И вот мы приезжаем, входим во двор, а нам говорят: «А Учитель в Доме». Понятно, с каким трепетом я переступила порог этого Дома. Захожу в комнату, а Учитель стоит у окна, опершись рукою о стол. И тут я увидела воочию это бронзовое тело, эти белые распущенные волосы, эту седую бороду и почувствовала на себе взгляд Учителя. Но какой это был взгляд! Его глаза проникали мне в самую душу, такое было впечатление, что он видит меня насквозь. Я под его взглядом, как под рентгеном ~ смотрю на него и никуда не могу даже глаз отвести. И под этим взглядом я поняла, что этому Человеку про меня все известно: и как я маму обижала, и как я на детей кричала... На меня нахлынул такой поток чувств, слезы брызнули у меня из глаз мгновенно. А он говорит: «Ну что ж ты плачешь, деточка? Не плачь, не надо плакать!» — «Да я плачу от счастья, Учитель, что к тебе приехала!» - «Ну, не плачь, деточка, я тебя завтра приму». Через некоторое время он мне говорит: «Ну, Наташа, деточка, у тебя ведь муж есть и дети. Вот теперь ко мне своих мужчин привози». А я говорю: «Ой, не знаю, Учитель, детей, может быть, и привезу, а уж мужа - никак». Учитель говорит: «Ну что ж так?» Я отвечаю: «Ведь он у меня партийный». Учитель засмеялся и говорит: «А что ж, Учитель против партии?»

Я очень робела перед Учителем, поскольку чувствовала, что это кто-то совершенно необыкновенный. У меня и были вопросы, но я отважилась только на один. Я спросила: «Был такой австрийский пастор, Себастьян Кнейп, он написал книжку «Мое водолечение». Он лечил свою паству не только постом и молитвой, но еще и холодной водой. Вот, как ты считаешь, как его система?» Я в то время очень увлекалась Кнейпом, Учитель ответил: «Хорошая система, но наша - универсальнее».

Вот что меня еще поразило в первый приезд. Там была Анна Петровна Тришина, которая, несмотря па запреты, всегда проникала на хутор, старалась не оставлять Учителя в изоляции, рассказывать ему все московские события. Учитель лежал, а Анна Петровна читала ему статью «Эксперимент длиною в полвека» в журнале «Огонек». Это была первая статья, первый информационный прорыв, и она была так дорога Учителю, что он все время просил, чтобы ему ее почитали.

Как-то летом 1982 года Учитель приехал в Москву, на день рождения Э. К. Наумова, а я об этом узнала уже тогда, когда он уезжал. Сразу помчалась на Казанский вокзал. Когда я приехала туда, Учителя еще не было. Смотрю: стоит небольшая группа людей у вагона, ждут. Через некоторое время вижу, как по перрону идет Учитель в своей всегдашней одежде — в трусах, справа и слева от него идут две женщины, а сзади — Валентина Леонтьевна... Учитель приблизился, поздоровался с людьми, потом подошел к проводнице, тоже поздоровался. Она па него доброжелательно посмотрела, улыбнулась, проверила билеты, и они вошли в поезд. Учитель сразу подошел к окну, оно было приоткрыто, он высунул голову и одну руку, вначале немного. И все его обступили, каждому хотелось хоть за пальчик подержаться, все хватали эту руку, а Учитель долгим внимательным взглядом оглядывал нас. В толпе стоял один парень, и у него на руках был грудной ребенок. Мы ждали Учителя полчаса или минут сорок, и все это время ребенок молчал, как ангел. И как только поезд тронулся, этот ребенок горько заплакал...»

В день 85-летия Учителя 20 февраля 1983 года собралось 150-200 человек. Для того времени это было очень много. Перед этим Учитель отправил во многие города письма с приглашением приехать на праздник. После совместных бесед, обливания у нижнего колодца, место для которого указал незадолго до этого сам Учитель, все собрались в Доме. Учитель принимал поздравления. Они стояли рядом - Учитель и, по правую руку от него, ВалентинаЛеонтьевна. Люди по очереди подходили, желали ему здоровья и целовали его.

В Доме в этот день были самые разные люди, в том числе парапсихологи и ученые. Одни делали «йоговские» упражнения, другие демонстрировали свои феноменальные способности, третьи философствовали на отвлеченные темы. Учитель никому из них не делал замечаний.

Москвичка Антонина Владимировна Токарева вспоминает, что почти всем уезжающим давали на дорогу по буханке хлеба. А она подошла и спросила: «Учитель, а на 25 апреля ты нас соберешь здесь?» «Раньше соберу», — ответил Учитель. Что означало «раньше» — никто не понимал.

Рассказывает Н. В. Мельникова:

«Это была моя последняя встреча с Учителем. Поехали мы, москвичи, в количестве десяти человек. Приехали на хутор второго апреля 1983 года, за восемь дней до ухода Учителя. Мы тогда об этом и подозревать не могли. В природе была такая благодать — солнце, теплынь, цветут яблони, вишни... Красота необыкновенная. Заходим во двор, а Учитель стоит на крыльце, как будто он нас ждал. Мы робко проговорили:

— Здравствуй, Учитель! А он отвечает:

— Здравствуйте, деточки! Что это вы сегодня к нам сюда поприезжали? У нас сейчас такая горячая пора, нужно копать, сажать...

- Ой, Учитель, мы ведь все можем, можем копать, сажать.

- Ну, хорошо, деточки, раздевайтесь, бегите к нижнему колодцу, обливайтесь и приходите.

Мы стояли, и я все время чувствовала дистанцию, никогда я не могла к Учителю близко подойти, очень робела, да и все люди, которые со мною были, тоже не могли. Единственная Надя Быкова отделилась, подошла к Учителю, поцеловала его.

Когда мы облились, вышли во двор - и давай копать. Вдруг, спиною чувствую, что на меня кто-то смотрит. Поворачиваюсь, а буквально в трех или а пяпи шагах от меня стоит Учитель, да так на меня смотрит, кик ни до того, ни после того на меня никто в жизни не смотрел. В этом взгляде было столько любви, ласки и доброты, что я под ним просто онемела. Я даже не знала, что мне и делать. Копать или не копать, сажать или не сажать. Я застыла па месте. И нельзя его передать, этот взгляд, которым Учитель меня одарил. Я, наверное, с собой его унесу.

Среди нас была женщина с трехлетним мальчиком, Сашкой. А Сашка этот великолепно обливался, он так радовался воде — вот ему нравилось, и он от радости в этой лужице плясал. И Учитель этому очень радовался, говорил: «Ай да Сашка, ай да молодец! В историю вошел!» И этот Сашка был какой-то весь шелудивый. Экзема, видимо. Вся мордашка была в этом, ручки, ножки, и мама, конечно, уже давным-давно не давала ему шоколадных конфет. А тут Учитель берет из вазы конфетку и с улыбкой протягивает ему. Сашка берет эту конфету и взглядом то — на мать, то — на Учителя, то — па мать, то — па Учителя. А мать одобрительно кивает головой, мол, давай! Сашка разворачивает эту конфету — и съел. Учитель берет вторую конфетку, и со второй происходит то же самое. И третью конфетку он берет и говорит: «А можно, я сестренке своей отвезу?» Учитель улыбнулся и говорит: «Можно.1»

В субботу нас всех Учитель принимал. Это был удивительный прием, что-то непередаваемое. Потому что, во-первых, был в природе праздник. Солнце, ни единого облачка на небе, цветение, аромат. Благодать — и больше ничего. Райское место какое-то. Учитель берет это ведерко колодезной воды и, начиная с головы, медленно, осторожно, очень бережно выливает его па тебя. Струи тебя обволакивают, и ты этого ведра совершенно не ощущаешь — только истинное блаженство, какого до того у меня никогда не было. Потом он берет тебя за руки и говорит: «Ну, повторяй за мной: «Дорогой Учитель, дай мне мое здоровье». И ты как дитя ему доверяешься и повторяешь: «Учитель, дай мне мое здоровье!» А потом Валентина Леонтьевна сделала всем массаж, как это полагается. В конце Учитель подарил нам всем по своей цветной фотографии и сказал: «Деточки, берегите, как зеницу ока». Он нас так ласково проводил, был с нами так нежен, ласков и добр. И никто, конечно, не знал, что через восемь дней мы приедем провожать Учителя в Его последний земной путь. Это было поразительно совершенно. До сих пор мне не верится, что так вот это произошло..."

* * *

Порфирий Корнеевич Иванов закончил свой земной путь 10 апреля 1983 года в возрасте 85 лет.

Рассказывает В. Л. Сухаревская:

«Поднял меня Учитель в четыре часа, хотя я и сама не спала – было очень тяжело Учителю. Я загодя объявила народу: «Учителю тяжело. Уезжайте». А тут он меня поднял и сказал: «Пойди и прими всех». Было их шесть человек. Я их приняла всех до единого.

Утром он сказал: «Я хочу борщика зеленого». Апрель месяц, зелень только повылазила. Нащипала. Сварила борщику как раз на тарелочку. Он его покушал. Испекла яблочко, яблочко покушал. Через некоторое время говорит: «Валентинушка, дай молочка». Принесла ему молочка. Съел. После этого говорит: «Как бы я хотел арбуза». Я говорю: «Учитель, у нас арбузы кислые, а у Таи (у моей приемной дочери) – есть, она солила поздно». Я скорей говорю Юре: «Юрочка, заведи машину, поехали до Тайки, привезем Учителю арбузов». Поехали туда.

Но до того, как мне ехать, Учитель встал с постели и сказал: «Валентина, сохрани мое тело, как зеницу глаза своего». Прошел по комнате, возвращается: «Ты слышишь? Сохрани мое тело, как зеницу глаза своего». Еще раз прошел, он мне так строго это сказал, что я и сегодня не могу это выбросить, так оно в мою душу вошло.

И вот я режу арбуз по маленькому кусочку и ему даю, режу – даю. Он почти пол-арбуза съел. Я гляжу, а он, как сидел, так и сваливается-сваливается. И ушел... Были свидетелями его ухода – Анна Петровна Тришина и Настя Афонина.

Конечно, мы Его не схоронили. Уже в то время знали, что мы только тело Его хороним...»

Рассказывает Н. В. Мельникова:

«Мы приехали на хутор в четверг, часов в 12 дня. Приехали, заходим во двор и видим: стоит скамейка, а на скамейке – гроб, обитый розовым. В гробу лежит Учитель, как ходил при жизни в трусиках. Лежит под яблоней, лепестки падают ему на тело, и от прямых ярких солнечных лучей он загорожен был простынею. Когда мы подошли прощаться, я обратила внимание, что многие трогали Учителя за руки и за ноги, и я потрогала и была поражена, что руки и ноги Учителя были теплыми. А когда целовала его в лоб, то почувствовала от Учителя аромат. Вот это меня совсем поразило. Валентина Леонтьевна по его завету обливала его дважды в день. И было такое впечатление, что Учитель просто спит.

Когда мы попрощались с Учителем, его понесли по Садовой и вдоль всего траурного шествия стояло луганское начальство. Оно удалилось только тогда, когда первые комья земли полетели на гроб. Очень было тягостное состояние, когда тело опустили и комья полетели... И вдруг я слышу голос Учителя: «Я хочу сказать о Природе, она ж наша Мать, она ж нас родила, она ж нас представила на белый свет, чтобы мы вот именно жили...» Это Э. К. Наумов поднял магнитофон и включил запись...»

Тело Учителя похоронили на местном хуторском кладбище, как это предписано обычаем, а его Дух остался там, где он был всегда – в Природе.

Учитель оставил нам свое учение, Гимн жизни и построенный для людей всего мира дом – Дом Учителя.

«Этот Дом должен служить всему народу- тем, кто уже есть, кто еще не народился и кто еще не знает меня.»

«За тебя горою стоит в Природе Учитель, Он же Победитель Природы, Учитель народа, Бог земли. Он ходит по земле. Он тогда скажет нам за свое – кто Я есть, когда его через этот Дом опознают».

***

Очень тяжело было Валентине Леонтьевне, когда Учитель ушел, так и не сказав ей ни слова, не раскрыв тайны. Один раз он обронил: «Некому и сказать, нет среди вас Человека...»

Что ей было делать? Многие старые знакомые перестали приезжать в Дом. Многие усомнились и перестали выполнять советы Учителя.

Она очень просила Учителя, чтобы Он дал ей знать, что она должна делать. И однажды в Дом приехала женщина, которая начала делать выписки из тетрадей. Одну из выписок она показала Валентине Леонтьевне: «Вот, посмотрите, это Учитель о вас пишет». Она взглянула - и все встало на свои места: она должна «принимать» людей так, как научил ее Учитель. Уже осенью 1983 года она была у Анны Петровны Тришиной в Москве, где впервые одна, без Учителя, принимала людей так же, как это делал Он, давала Его советы, рассказывала о Нем. Ведь на ее вопрос о том, что они должны делать в случае его ухода, Учитель ответил: «Вы должны всем людям рассказать, что делал Учитель на земле. А больше я никому ничего не доверяю и не поручаю».

Валентина заняла свое место. Семь долгих лет она сохраняла Дом, ведь Учитель просил: «Сохрани мое тело, как зеницу глаза своего». Она принимала всех приезжающих, рассказывала им об Учителе. Она просила людей:

«Чтите нашего дорогого Учителя. У него — сила, могущество, мудрость, любовь и справедливость. Он по делу ни единому в просьбе не отказал. Прошу вас, все человечество, то, которое пришло к Учителю - сохранить свое благоразумие. Поддерживайте друг друга, чтобы была любовь и справедливость, уважение и терпение. Учитель оставил вести этот Дом мне, прошу людей — поддержите».

Для многих поездка в Дом Учителя - это волнующее событие, к которому готовятся, о котором говорят за недели вперед.

Рассказывает Татьяна Бронникова, библиотекарь, г. Москва:

«Когда я первый раз переступила этот порог, было ощущение, что я нашлась. Где-то долго и мучительно бродила, путалась, искала и, наконец-то, пришла. Здесь все было понятно: есть хозяйка — тогда это была Валентина Леонтьевна, все делалось с ее разрешения. Везде чисто, ничего лишнего, и все есть для людей — возможность поговорить, подумать, спросить. К каждому здесь очень внимательны — так было при Учителе, так и сейчас.

Мы приехали сюда семьей — я, муж и пятилетний сын. Основная проблема была с мальчиком: диагноз — диффузный нейродермит. За пять лет много чего успели: Институт кожных болезней им. Короленко, бабки, экстрасенсы, акупунктура, травы и т. д. То, что произошло с ним с момента приобщения к «Детке», можно назвать чудом — за полгода у ребенка очистилась кожа, пропал зуд, отступили бесконечные ОРЗ и бронхиты. Мы приехали, отзанимавшись год, уже хорошо знали, куда едем и что это за Дом, и тем не менее, первая встреча осталась в памяти как чудо.

Это была суббота. К воротам подошли очень поздно, пугала тишина. Валентина Леонтьевна сразу спросила:

— На улице купаетесь? — Мы кивнули.

— Раздевайте ребенка.

И вот так сразу на пороге все с мальчишки постаскивали (был конец марта, еще лежал снег), и она ковшом стала обливать его колодезной водой. Мишка наш молчал, а у меня внутри все сжималось. Казалось, это ведро никогда не кончится: она черпала и лила, черпала и лила. Потом повела в хатку, где было так жарко, что я с облегчением вздохнула. Его усадили за стол, и для нас — новое испытание. Несмотря на то, что у себя в Москве мы все выполняли и видели результаты, назойливое «а если» не отпускало: ребенок был на очень строгой диете. А здесь перед ним поставили уху, бутерброд с копченой колбасой... Он смотрел на нас, мы — на колбасу, а Валентина Леонтьевна:

— Да что же вы ему колбаски не даете?

—Да вы понимаете... мясо...

- Ах, мясо... А Учитель не единожды говорил, что вся пища отравленная, и везде кровь течет, что — в теленке, что — в пшенице. Оно же все убитое — что в этом копаться? Давай, сыпок, ешь. Ешь все, ничем не брезгуй, и будет все хорошо.

Колбаса и уха моментально исчезли. Перед ним встала поллитровая кружка молока с пряником. И это исчезло так же быстро. На десерт Валентина Леонтьевна вручила ему апельсин и большую конфету «Гулливер». В свои пять лет все это он ел впервые!

— Будешь выполнять — будешь здоров. Запомнил?

Перемазанный шоколадом, он улыбался во весь рот.

Мы пробыли в Доме Учителя полтора дня. Я никогда так долго не ощущала себя счастливой. Было так хорошо и спокойно, что я все время улыбалась, а после ужина не выдержала, подошла к Валентине Леонтьевне и погладила ее по голове. Она как стрельнет глазами! Рука моя повисла в воздухе, сердце забилось молотом, я оцепенела... А она тихо сказала: «Это все Учитель».

Как часто я говорила себе потом: «Это все Учитель!»

Какая должна быть благодарность к Нему за все: за подаренное здоровье, за друзей, которые у нас есть теперь по всей стране, за те часы, что провели в Доме. И когда бывает лихо, я часто думаю: «Ну, что там впереди - не знаю, но того, что было, этого ведь у меня уже никто не отнимет! Это уже мое. И это все — Учитель».

Чувствуя, что силы ее на исходе, Валентина Леонтьевна завещала Дом Петру Никитовичу Матлаеву. С конца 1990 года супруги Петр и Любовь Матлаевы трудятся в Доме не покладая рук. Им приходится делать все: вести большое деревенское хозяйство, встречать и кормить по сто, а то и больше человек ежедневно. Главное же - они несут людям правду об Учителе и его Идее. Обычно в Доме Учителя люди находятся не более трех дней. Но и за этот короткий срок каждый удовлетворяется — получает именно то, за чем приехал. Одному нужно здоровье, другому совет, третьему — просто побывать в самом близком сердцу месте.

Как разобраться в Идее Учителя? В чем новое, небывалое? Как применить все это в жизни? Способ один: принять советы Учителя «Детку» и попробовать жить по ним. А затем оставить на пару дней все неотложные дела и приехать сюда, в Дом Учителя^.

Своими впечатлениями делится Александр Акимов, инженер, г. Москва:

"B этот дом на востоке Донбасса я приезжал четыре раза, и каждый раз — впервые. Никакой обыденности, никакого привыкания.

"Нe хлебом единым будет жить человек», — сказал Христос искусителю. За духовной пищей люди идут в разные места: одни ищут её в храме, другие на вернисажах. Последователи Учителя Иванова едут в дом, названный самим Учителем Домом Здоровья. Никто не считал их число, но в доме 5S по Садовой улице на хуторе Верхний Кондрючий Свердловского района Луганской области каждый день садятся за стол двадцать, пятьдесят, восемьдесят человек. Люди едут сюда на два-три дня отовсюду - из России, Украины, Казахстана, Молдовы...

Живут здесь одной семьей, и это обнаруживается сразу же, как входишь в калитку.

За чем же едут сюда люди?

Двадцатичетырехлетняя Лейла приехала из никому здесь не известного дагестанского городка. В одной руке годовалая дочка Малика, в другой — горшок, сумки.

— Кто тебя надоумил сюда приехать?

— Никто, я сама решила.

— А откуда адрес узнала?

— В журнале прочла.

— А как добираться, кто-то подсказал? — ведь ехать далеко...

— Да нет, просто поехала и всё. Я не могу спокойно переносить, как люди уничтожают Природу, а Идея Учителя пришлась мне по сердцу. А зачем приехала?... Мне там так трудно, никто доже не хочет меня понять — Лейла вытирает внезапные слезы. — Мне так нужна хоть какая-то поддержка... И очень хочется самой посмотреть, как тут, в Доме Учителя?

Облившись утром холодной водой из нижнего колодца, поднимаюсь на «Курганчик» - здесь покоится тело Учителя. Никаких надписей, только покрытый зеленью холмик. Вокруг живая изгородь из кустарника. Стою у холмика один. Вдруг прибегает мальчик лет семи-восьми. Снимает сапда-ли, встает перед могилой. Вдохнул три раза через рот воздух, молча, сосредоточенно, постоял немного и вышел из-за изгороди к могилке Валентины Леонтьевны.

Валентина Сухаревская. Для тысяч эта восьмидесятилетняя деревенская женщина стала родной матерью.

В одной из своих тетрадей Учитель написал:

«Спросите вы, как живые люди на белом свете, ... какая она в этом великая труженица, эта Валентина Леонтьевна Сухаревская. Она моему телу есть спасительница, она нам всем является пробудительница».

Семь лет после ухода Учителя в 1983 году Валентина Леонтьевна, выполняя завет, сохраняла в чистоте Его дело. Она принимала людей, как научил её Учитель. Каждого облить холодной водой, сделать глубокий массаж, пробудить тело природными силами, каждого выслушать и дать совет. Если тяжёлая болезнь отступала — радовалась, как ребёнок, и никогда не считала это своей заслугой.

25 декабря 1990 года Валентина Леонтьевна не проснулась. У машинки осталось недошитое платье. Она покинула эту жизнь, отдав всю себя людям и делу Учителя.

Теперь в Доме не «принимают», как это было раньше при Учителе и при Валентине Леонтьевне. Пробуждайся теперь каждый сам — такое настало время, такие природные условия. По завещанию Валентины Леонтьевны за Домом присматривает Петр Матлаев, принимавший участие в его строительстве. Он поддерживает в Доме порядок, беседует с людьми, рассказывает об Учителе.

Жизнь идёт своим чередом, и с каждым годом поток людей, приезжающих в Дом Учителя, все увеличивается. Размещает людей на ночлег и следит за порядком «комендант», выделяемый из расторопных молодцов. А если одолевает 6олезнь — вот ведро, иди в балку к колодцу — воздух, вода и земля перед тобой, и проси, проси Учителя.

«Нам часто задают вопрос, — говорит Лена Козицкая, — «Вот вы просите Учителя, к кому вы обращаетесь? Вообще, что это такое?» Мы же все люди культурные, понимающие. А я скажу, как понимает все это наш Колька. Как-то раз он проснулся, ему тогда было четыре года, и говорит: «Наш Учитель — везде, это ясно, а вот из чего он сделан?» А ведь я ему даже близко об этом не говорила. Это понимание, что Учитель везде, оно в ребенке уже внутри».

«...И Он будет жить вечно с нами, для него не будет никакой смерти. Это обязательно наступит. Он со своими силами добьётся всего этого. Но для нас, для простых людей Он будет невидим».

Без дела в Доме Здоровья не остается никто, разве что совсем случайный человек. Одни помогают на кухне — здесь командир Люба, жена Петра, другие заняты в огороде. Те, у кого есть вопросы, ищут тех, кому есть что рассказать об Идее Учителя, о своём опыте природной закалки. В Доме сразу становится тише: в одной комнате смотрят документальные кадры об Учителе, в другой кто-то спит с дороги, а в большой комнате, в «зале», читают тетради Учителя, листают альбомы с его фотографиями, переписывают что-то к себе на листочки — успеть бы до отъезда. Вдруг возникает спор, и дискуссия вовлекает всех. Появляется Петр и рассказывает притчу или примиряет не в меру разгорячившихся спорщиков. Люди знакомятся, обмениваются адресами.

«Ты вот побыл у меня — надо другого привести, а тот побыл — другого, чтобы наша идея не стояла, чтобы она двигалась, чтобы она шла вперёд, чтобы люди знали, для чего это делается...»

Возвратившись из Дома Учителя в эту нашу жизнь, которая с каждым днем становится все тяжелее, знаешь: есть, есть оно — живое и настоящее, простое и такое необходимое, оно ничего не продает и не покупает, не изучает и не исследует, оно сочувствует и помогает, чтобы просто жить. И оно не в политике и экономике, не в науке — оно в человеческом естестве, в Природе.

Многих мы за эти дни встретили, многих проводили. Бот и я уезжаю. Близость расставания щемит душу. Всему свой срок, хорошего понемножку... Опять приехали люди. Радостные, уставшие с дороги. Сейчас их разместят, накормят. С ними я уже не познакомлюсь — пора ехать.

- Живи спокойно, просто, - Петр улыбается, - когда дается дело, то даются на него и силы. Если ты за мое дело возьмешься, оно тебя раздавит, а я за твое возьмусь — оно раздавит меня. А если человек на своем месте, то все будет хорошо.

Ну, вот и все. Все будет хорошо. Последний взгляд во двор и, не оглядываясь —на дизель, домой. И дай Бог ещё раз побывать на этом святом месте».

Дом Учителя необходим людям: ведь он готовит их для принятия Нового. Он крепко стоит на земле. И будет стоять столько, сколько это будет нужно.

Часть II
ДЕТКА, ПРИМИ ОТ МЕНЯ НЕСКОЛЬКО СОВЕТОВ

Часто бывает так, что люди, впервые прочитав двенадцать советов Учителя Иванова, недоуменно пожимают плечами: «Ну и что же здесь такого? Все это уже было».

Действительно, давно известны закаливание холодом, дыхательные упражнения, очищение организма голоданием. Всегда родители старались учить детей, что плеваться нехорошо, веками люди здоровались при встрече, стремились к совершенствованию.

Однако в советах Учителя Иванова есть то, чего раньше не преподносила людям ни одна система оздоровления. Есть принципиально новое. И это новое - сам Учитель.

Многих удивляет или смущает простота советов Учителя. Трудно поверить, что, приняв эти советы душой и сердцем и начав их выполнять, с первого же момента человек получает облегчение, удовлетворение, появляется уверенность в правильности этого дела.

Те, кто пытается разобраться в этой системе, не выполняя ее, неминуемо терпят неудачу. Дверь к этому знанию открывается только изнутри.

Система Учителя Иванова - это итог пятидесятилетней практики человека в природных условиях, поэтому она естественная, поэтому она практическая.

Если попытаться одним словом выразить суть того воздействия, которое оказывает на человека практическое выполнение «Детки», то это - пробуждение. Человек пробуждается через конкретные поступки.

В «Детке» есть основа, без которой вся система сразу лишается своей сути. Это — просьба к Учителю.

Человек, пробужденный холодной водой, окруженный воздухом, стоит босыми ногами на земле и, оставив свою гордость, просит себе здоровья.

Учитель писал: «Моя закалка-тренировка — это эволюция». «Детка» - это новый образ жизни, который ведет к эволюции сознания каждого отдельного человека.

На нелегкую дорогу природной закалки Учитель никого не зазывал и ничего не обещал. Он только говорил: «За мной кто станет, тот станет, но надо хоть немножечко, да попробовать этими путями пойти...» И мы говорим: попробуйте.

1. Два раза в день купайся в холодной природной воде, чтобы тебе было хорошо. Купайся в чем можешь: в озере, в речке, в ванной, принимай душ или обливайся. Это твои условия. Горячее купание заверши холодным.

«Закаливание холодной водой имеет очень большую пользу, это есть пробуждение центральной нервной системы. Утром и вечером надо купаться в холодной воде: поднялся с постели, в первую очередь берись за холодную воду — купайся, а потом принимайся за работу. А также вечером. Пробуждайтесь, все люди, этим моим советом -это есть естественное, природное самолечение, самоухаживание за собою. Вода есть сила. Холодная вода, она же живая, естественная — она может все сделать, она помогает телу создавать вовнутри тепло — не то тепло, которое в шубе или в одежде, а то тепло, которое находится в нашем органическом теле. В ней есть ток, магнито. Она нам дает все, она помогает человеку в его разуме».

Утром обливание пробуждает организм, а вечером ~ освобождает от усталости, накопленной за день, и дает разрядку нервной системе. Вода должна быть именно холодной, такой, какая она есть в природе, в ваших конкретных условиях.

«Холод бросает в тело гормон здоровья». «Холод лечит всякого рода болезнь: это одно из всех лекарств лекарство».

Где человек купается - в естественном водоеме или в ванной, или же он обливается из ведра около дома — это принципиального значения не имеет. Условия у всех разные. Большинство начинающих пробуют обливаться холодной водой в ванной — из ведра или под душем. Здесь важно внутреннее состояние человека. Наша застенчивость часто мешает сосредоточиться. Надо пересилить себя и победить свою лень или гордость, которая, по сути, и скрывается под нашей застенчивостью: «Что люди обо мне подумают?»

Учитель говорил: «Не берись шибко горячо по моей методике закалки-тренировки». Во всем победа над собой должна сочетаться с умеренностью. Учитель дает свободу в выполнении его советов. Человек имеет возможность сам определять, как ему делать: обязательно ли обливаться с головой, вытираться или нет, высохнуть ли после обливания на воздухе в движении или сразу одеться потеплее, лучше ли второй раз облиться сразу после работы или непосредственно перед сном... Мы учимся доверять своей собственной природе, своим чувствам, учимся оценивать свое состояние.

Поначалу бывает трудно преодолеть страх перед холодной водой — «А вдруг я заболею?» Не стоит забывать, что закалка холодной водой — это не приучивание себя к «холодовым нагрузкам», а быстрое, практически мгновенное пробуждение.

Нет нужды испытывать себя на переохлаждение, и никто не требует от вас, чтобы вы сразу окунулись в прорубь. Для пробуждения вполне достаточно одного-двух ведер воды или нескольких секунд под душем. Именно кратковременное воздействие холодной воды создает в теле «тепло естественного характера». Если вам трудно, попробуйте хотя бы облить холодной водой ноги, умыть лицо, ополоснуть руки. Доверие к Природе и Учителю, мысленная просьба: «Учитель, дай мне мое здоровье. Помоги мне сделать это», - такой подход всегда лежит и основе успеха, в какую бы ситуацию ни попал человек на пути закалки-тренировки.

Рассказывает В. Хлестов, г. Москва:

«Я узнал об Учителе десять лет назад. В то время я уже был один раз разведен из-за того, что любил выпить и по этой же причине был на грани второго развода. В 1985 году заболел мой друг. Молодой, здоровый парень стал гаснуть на глазах. Его мама — врач водила его к различным специалистам, но им никак не удавалось поставить окончательный диагноз. К тому же добавилось отравление лекарствами. В это время они узнали о «Детке» и начали ее выполнять. Ему очень скоро стало значительно легче, он практически выздоровел и стал уговаривать, чтобы я последовал его примеру. Я сказал: «Отстань, ты болен, а я здоров, не отнимай мои радости — выпить и покурить».

Однако он уговорил меня сходить на встречу с последователями этой системы,

Я сходил, послушал. Мне понравилось, хотя многого я не услышал. Для себя решил — дело хорошее, но мне абсолютно не нужное — я здоров. Единственное — запомнил образ Учителя: фотографию пускали по рядам.

Той зимой по Москве ходил сильный грипп с высокой температурой. Таблетки не помогали, очень страдали дети, были смертельные исходы.

И вот сидим мы на работе, обсуждаем этот грипп, и мой друг говорит, что его племянница тоже заболела. Я его спрашиваю: «Чем лечите?» — «Моя мама обливает ее на улице холодной водой через каждые три часа». Я не знал, как к этому относиться: врать он не станет, а с другой стороны - на улице 20 градусов мороза. «Ну и что девочка?» - «Сама просит: «Бабушка, облей меня, мне плохо». - На этом разговор и закончился.

Через пару дней прихожу я вечером после работы домой и чувствую: тело ломает, начинает болеть голова. Померил температуру - тридцать девять. Грипп.

Ложусь на диван и с тоской начинаю думать о том, что придется неделю это терпеть. Я болел очень редко и не любил это состояние.

И тут я вспоминаю наш недавний разговор о больной девочке, которую обливают на улице — «попробую и я». Холодной воды я боялся, даже летом умывался горячей. Тем не менее пошёл в ванную, налил ведро холодной воды и вылил его себе на голову. Я сразу почувствовал себя хорошо. Прошло часа два, и температура опять стала подниматься. Тут я понял, почему девочка просила, чтобы ее обливали через три часа. Я облился снова.

Перед вном я облился еще один раз, облился утром и пошел на работу здоровым человеком. Так и продолжаю».

2. Перед купанием или после него, а если возможно, то и совместно с ним, выйди на природу, встань босыми ногами на землю, а зимой на снег, хотя бы на 1-2 минуты. Вдохни через рот несколько раз воздух и мысленно попроси себе и пожелай всем людям здоровья.

«Земля — живой ток, по чему можно ходить босыми ногами. Земля током окружила, держать на ногах стала, она живая вечно».

Учитель 50 лет проходил в Природе голый и босой и теперь говорит нам: Детка, встань на землю или на Снег босыми ногами хотя бы на 1-2 минуты: не бойся, тебе будет хорошо!

«Снег — самый климатический дар в природе. Когда первый снежок ложится, он пробудительно все делает: когда с любовью приблизишься, то это и есть снежное пробуждение. Это не обман, а чистая правда. Если бы я лично своим телом этого чувства не имел между собою и Природой, я бы не имел сдвига к хорошей и положительной стороне в Природе».

«Холод мобилизует защиту организма». I «Живое качество холода все клетки поднимает».

Не существует строгой последовательности, с которой все необходимо делать. В этом деле самое главное - это соприкосновение с Природой и просьба к Учителю. Если вы обливаетесь на улице или купаетесь в источнике, вы соединяетесь со всеми телами Природы — воздухом, водой и землей. Это самое лучшее, потому что все происходит в естественных условиях. Если вы обливаетесь в ванной, то перед этим или после этого нужно выйти на улицу, встать босыми ногами на землю и, подняв вверх голову, вдохнуть глубоко несколько раз и попросить Учителя - того кто находится везде, в воздухе, воде, земле - повсюду.

«Самое главное — воздух, он же живой. Вся сила во вдохе и выдохе, но никто этого не опознал. Чистый воздух, глубокий вдох и выдох - это самое мгновенное пробуждение центральной нервной части мозга. Надо тянуть воздух с высоты атмосферы через гортань до отказа, он с высоты падает. Обязательно надо проглотить, чтобы пользоваться им так, как наелся досыта. Воздух — это неумираемый азот, а в азоте вся жизнь»

.

«Просите меня, а не Природу — вы перед ней не заслужили. Я заслужил перед Природою и выпросил у нее эти силы для того, чтобы помогать обиженному, больному, нуждающемуся человеку. Она меня ими одарила».

Просьба к Учителю - это ваше доверие к нему и к этому делу.

«Если веришь этому учению, то проси меня как Учителя этого дела: «Учитель, дорогой мой, дай мне мое здоровье!» «Упросишь меня крепко, с душою и сердцем - никогда в обиде не останешься, и то ты получишь, что следует».

Просьба бывает разной: кто-то просит здоровья себе, своим детям, кто-то просит успехов в работе, в жизни -это личное дело каждого. И просьба всегда бывает услышана, когда идет из глубины души.

Наверное, у каждого человека, независимо от возраста, образования, положения, бывает в жизни такой момент, когда он просит: «Если Ты есть, помоги мне!»

Рассказывает Р. Горшков, г. Горловка Донецкой области:

«Хочу рассказать о том, как я пришел к Учителю и кем он для меня стал.

В 10 лет у меня заболели почки. По два-три раза в год лежал в больницах. В скором времени врачам даже пришлось дать мне освобождение от занятий в школе. Поставили диагноз: хронический гломерулонефрит, а чтобы вам было понятнее — мочился кровью. Жизнь превратилась для меня в сплошное мучение. Сильные, порой невыносимые боли в почках, повышенное давление, шумы в ушах, слабость, быстрая утомляемость, постоянные головные боли... Практически полная непригодность к нормальной жизни. Однажды матери сказали, что с таким диагнозом долго не живут...

В 15 лет, не желая мириться с судьбой, пытался сам себе вернуть здоровье с помощью занятий спортом. Но состояние ухудшилось настолько, что я не мог переносить даже малейшие физические нагрузки, Рушились мои последние надежды. Не сдавалась лишь моя мать. Куда она меня только не возила, где мы только не были с ней в поисках здоровья! Обращались как к светилам медицины, профессорам, так и к простым бабкам-знахаркам. Все эти люди, может быть, и рады были бы помочь мне, но в моем недуге они были бессильны.

Так, к семнадцати годам я совершенно отчаялся. Где-то внутри затаился холодок безысходности и полное разочарование в жизни. Не зная, чем заполнить себя, как унять свою боль и разогнать черные мысли, стал принимать наркотики...

Однажды мы с друзьями поехали «на природу». Прибыв на место, первым делом приготовили «молоко» — отвар из конопли. Распили его, но доза оказалась настолько сильной, что мы все вскоре просто попадали без чувств и позасыпали, кто — где. «Отключился» и я. Пришел в себя только утром, очнувшись на холодной мокрой земле... В итоге к моим прежним заболеваниям добавились хронический простатит и уретрит.

Вскоре подошло время служить в армии. Однако через полгода службы я был комиссован по состоянию здоровья.

Возвратился домой, но в моей жизни мало что изменилось. Опять врачи, опять больницы, опять наркотики. Этот круг, казалось, уже ничем не разорвать. Мрачные, безрадостные мысли, бессонные ночи. Все это привело к сильному истощению нервной системы. От малейшего пустяка мог взорваться, часто впадал в депрессию.

И вот результат - нервный срыв, после которого я попадаю в 1-е острое отделение психиатрического диспансера г. Горловки. Все это было как в каком-то страшном, кошмарном сне. Полоса ада... Мне казалось, что сознание мое сдвинулось в совершенно другое измерение. Весь мир перевернулся для меня, и я понял, что лечу в пропасть.

Но как же мне хотелось жить! Как хотелось обрести хоть крохотную надежду на спасение.

— Господи! — молил я в минуты отчаяния, находясь в кромешном аду. ~ Господи! Если ты есть, выведи меня из этой тьмы! Покажи путь к свету!

Тогда я уже начинал понимать, что все, к чему я пришел, это плата за мои прежние ошибки, за мою беспутную и бездумную жизнь.

Вскоре моя мать забрала меня из диспансера домой и повезла на лечение в санаторий им. Артема, в Славяногорск, где совершенно случайно мне рассказали об Учителе и его советах.

И вот, сегодня, когда с того момента прошло уже около трех лет, я могу твердо сказать, что нашел в Учителе свое спасение. Ведь свершилось чудо, о котором я перестал даже и мечтать. Уже почти три года я не беспокою врачей, а раньше месяцами валялся в больницах Горловки, Донецка, Ташкента, Москвы.

Раньше не мог нигде работать по состоянию здоровья. Был на полном иждивении у матери, которая вместо благодарности за свою заботу получала в ответ лишь постоянные обиды. Сейчас отношения в семье нормализовались, я стол полноценным, трудоспособным человеком. Разве это не чудо?!

Был наркоманом. Но через просьбу к Учителю смог победить и эту болезнь. Да и какие наркотики могут сравниться с живительными силами Природы - воздухом, водой и землей?!

Ну а главное - это, конечно же, то, что у меня теперь есть Учитель. И я не знаю, как для других, а для меня, именно для меня, Учитель — это сам Бог!»

3. Не употребляй алкоголя и не кури.

Есть такой рассказ-притча:

Странствующий монах ночью постучался и одинокий дом. Дверь ему отворила женщина, и он попросился на ночлег. «Я впущу тебя, сказала женщина, если ты выполнишь хотя бы одно из трех моих условий: или ты выпьешь со мной вина, или ты разделишь со мной ложе, или убьешь для меня ягненка».

Монах подумал, и решил, что самое безобидное нарушение тех устоев, которых он придерживался — это выпить вина. И он согласился на это. Когда же он выпил, он и зарезал ягненка, и провел ночь с женщиной.

Всем известно, что никотин и алкоголь — наркотики, делающие человека зависимым, разрушающие здоровье и личность, но это мало кого останавливает. Врачи предостерегают от курения, но курят сами, родители наказывают детей, пробующих покурить или выпить, но при этом собственная пачка сигарет лежит на столе, а бутылка водки или пива стоит в холодильнике.

Многие мечтают избавиться от губительной привычки, многие пытались бросить пить или курить, и не раз, но зависимость, как правило, оказывается сильнее. У человека не хватает сил. Но когда вы начинаете выполнять советы Учителя, вдруг обнаруживаете, что оставить алкоголь и табак возможно. У многих это происходит очень быстро. Откуда у людей берется сила воли? Источник все. тот же - Учитель и его дело.

Когда возникает желание выпить или закурить, «надо тянуть воздух с высоты атмосферы и им удовлетворяться», обращаясь к Учителю с просьбой помочь победить эту болезнь.

«Кто курит и пьет, тот в своем теле сердце непригодное делает, особенно, если человек самозакаляется. Курение — это физическая болезнь».

Рассказывает В. Бегун, г. Киев

«Работаю я на заводе уже двадцать лет. Последние десять лет до встречи с Учителем стал сильно пить, затянуло меня. До того напивался, что жизни уже не видел. Мысль одна - прийти утром на работу и опохмелиться. Не боюсь сказать этого слова — я был алкоголиком, самым настоящим, самым последним. В семье были постоянные скандалы, жена болела из-за меня, дети даже папой не называли и мы подали на развод. Трудно вспоминать все это.

И вот однажды лежу я на кровати, голова с похмелья раскалывается, и на глаза попались 12 советов Учителя Иванова. И почему-то ко мне приходит такая мысль: «Пойду я немного погуляю на озеро». Было уже холодно, и в это время там никого не было. Я разделся, вошел в воду и окунулся. Вышел оттуда окрыленный. С этого дня ни одного раза не пропустил, стал заниматься.

Не могу сказать, что я сразу бросил пить — месяца три-четыре еще продолжал. Я знал, что у Учителя надо просить здоровья. Но к кому тогда обращался, сам не понимал. Понимание, кто такой Учитель, ко мне пришло года через два. И вот сейчас в семье у меня все наладилось, о разводе даже не вспоминаем.

Мне часто говорят: «Вы говорите: Учитель - Бог, но в это трудно поверить». А я могу так спросить: «Вот я прошу Учителя и мне идет помощь. Так кто же мне помогает?»

Среди последователей системы Учителя Иванова немало молодых людей, которые в прошлом не только пили и курили, но и употребляли сильнодействующие наркотики. Они утверждают, что даже от этой страшной болезни — наркомании — можно избавиться с помощью «Детки».

Рассказывает И. Карташов, г. Москва:

«Я музыкант, работал по вечерам в ресторане. Курил я очень давно, и наркомания у меня началась с анаши, с курева, а потом наркотики были любые. Состояние «в кайфе» стало нормальным. Если не было одного наркотика, появлялся другой, если не было их, то — водка. Так что здоровым я себя уже не чувствовал. Как только кайф кончался, наступала безысходная депрессия.

И наступил такой момент, когда я понял, что надо

что-то делать. Пытался бросить. Уезжал из города, почти совсем бросил. Когда вернулся на работу, прежние друзья

позвали — и я опять сорвался.

И в один прекрасный день, когда все наркотики кончились, я оказался один. Прихожу к своему школьному другу и говорю: «Саша, пойдем погуляем». Мы пошли в лес. Была солнечная погода, март месяц, снежок. Смотрю — он снимает обувь. Я ему: «Ты что делаешь?» А он говорит: «Ты сам сними, попробуй». Я снял, постоял. А потом он мне рассказывает, что есть такой Учитель, что есть последователи, что есть такая идея. Меня это очень заинтересовало, потому что это было как-то просто. Я пришел домой и попробовал облиться. Получилось. Облился без страха, все нормально. Я начал выполнять «Детку» и почти сразу стал испытывать особое состояние блаженства, не сравнимое ни с каким кайфом. Старые дружки, встречая меня и видя это мое состояние, спрашивали, чем я пользуюсь. Я им объяснял, а они не верили, думали, что наркотик сменил, а от них скрываю.

Правда, до приезда на купюр у меня два года были срывы. Я мог взять сигарету и закурить. Страдал, но все равно курил, хотя и старался бороться. И вот, когда я приехал на хутор, когда меня «приняла» Валентина Леонтьевна, я все понял по-новому. То есть до этого у меня Учитель Учителем еще не был, а был Порфирием Корнеевичем. Для меня это было раньше системой оздоровления, а не идеей, как это есть на самом деле.

Когда я приехал с хутора, стал ощущать реальную помощь Учителя. Уже не надо было бороться. Когда мне хотелось «курнуть», я тут же делал вдох и просил Учителя, и это желание уходило. Бее старое прошло. Сейчас я без срывов уже три года. У меня семья, двое маленьких детей. Сейчас я уже забыл свою болезнь».

4. Старайся хоть раз в неделю полностью обходиться без пищи и воды с пятницы 18 — 20 часов до воскресенья 12 часов. Это твои заслуги и покой. Если тебе трудно, то держи хотя бы сутки.

«Мы привыкли с жадностью кушать, да еще побольше, да получше, привыкли к излишествам пищи. Обильная еда голову ясности лишает. А Иванов нашел в Природе все возможности 42 часа времени в неделю сознательно терпеть без пищи и воды для разгрузки желудка: даю отдых всему организму».

Учитель часто говорил: «Это избранный день — суббота».

Не надо пытаться заменить субботу на другой удобный для вас день. Обходиться без пищи и воды, то есть сознательно терпеть важно именно в субботу.

Некоторые начинают терпеть сначала 24 часа — с вечера пятницы до вечера субботы, а потом, через небольшой промежуток времени, переходят на полные 42 часа. Рекомендуется закончить еду вечером в пятницу, не позднее 20 часов, причем поесть так, чтобы вы были удовлетворены. Нужно настроиться провести субботу и часть воскресенья до 12 часов без питания, прося Учителя дать вам на это силы.

Это правило кажется трудным для выполнения не только потому, что мы привыкли много есть и постоянно переедаем, но и потому, что мы очень боимся остаться без пищи. Мы привыкли бояться голода как такового. Но о каком голоде может идти речь, тогда холодильники и магазины полны?

Исследования показали, что люди часто погибают не от самого голода, а от стресса, вызванного страхом голода. Когда человек сознательно принимает решение воздерживаться некоторое время от пищи и воды, оИ приобретает неоценимый опыт, как побеждать этот страх.

"Без терпения ничего не сделаешь. Сознательное терпение не для какой-либо цели, а ради всех. Это терпение не в голоде, а в здоровье».

Иногда в субботу бывает тяжело: может заболеть голова, порой чувствуется вялость. Это и понятно: организм перестраивается, он к этому не привык. Если вы только начали выполнять «Детку», во время терпения лучше подольше быть на свежем воздухе, тяжелый физический труд отложить на следующий день, лишний раз облиться, подышать, проглотив воздух и мысленно направив его в живот.

«В воздухе, окружающем человека, находится пища, это эфир, движущийся с воздухом и проникающий насквозь организм человека. В нем живое условие жизни. Учитель это нашел и вывел практически. Это твое все то, чего в жизни надо. А как хорошо от этого дела пополняется вов-нутри — не надо никакого питания: здесь миллионная доза питания. Воздух — это все!»

Через некоторое время организм привыкнет, и вы увидите, что это терпение помогает чувствовать себя лучше. Более того вы будете ждать этого дня. Возвращаются силы, освобождается много свободного времени.

Сознательное терпение имеет и эволюционный смысл. Учитель говорил, что надо кушать все, но учиться не есть ничего. Главное в «Детке» - это перестройка сознания человека на независимость, чтобы он научился обходиться тем, что дает ему Природа, без войны, без насилия с его стороны. А в будущем «... аппетит уйдет совсем от нас, тепло проявится в энергичном теле, человек не будет вреден Природе, а Природа человеку». Но чтобы эти условия в Природе зародились, кто-то должен к этому стремиться, и стремиться сознательно. А это невозможно наработать теоретическими рассуждениями. Нужна только практика, работа человека над собой, терпение, преодоление себя. И в свой срок Природа даст человеку все, откроет ему новый источник питания. А пока наши возможности в этом деле - это 42 часа в субботу «хотя бы раз в неделю». В дальнейшем можно добавить 42 часа с 18 часов вторника до 12 часов четверга, а также 24 часа с 18 часов воскресенья до 18 часов понедельника. 108 часов в неделю - это то, что разрешил Учитель. Как и все советы Учителя, этот совет рассчитан на вдумчивое отношение. «Не берись шибко горячо...»

5. В 12 часов дня воскресенья выйди на природу босиком и несколько раз подыши и помысли, как написано выше. Это праздник твоего дела. После этого можешь кушать все, что тебе нравится.

Этот совет неразрывно связан с предыдущим. Обязательно нужно отметить окончание еженедельного воздержания от пищи и воды — выйти на природу, попросить здоровья и поблагодарить Учителя за то, что он дал силы. При этом надо несколько раз глубоко вдохнуть воздух. И только после этого можно садиться за стол и смело есть все, что захочется. Конечно, не стоит переедать. Если будете есть много, то почувствуете тяжесть в желудке и усталость. Через некоторое время вы поймете, что изобилие и большое разнообразие не нужны - хороша самая простая пища.

Кроме того, важна и моральная победа. Вы победили свой страх, пусть на один день, но вы стали независимы от еды. А это - бесценный опыт.

Учитель говорил: «Будет нам, что покушать, мы покушаем, а не будет — пробудем так». Вы пробыли это время в терпении, вы не голодали, а обходились без пищи. Вы поверили, что есть другой, природный, источник вы укрепились в вере. Воскресенье - это всегда праздник! Праздник дела Учителя.

6. Люби окружающую тебя Природу. Не плюйся вокруг и не выплевывай из себя ничего. Привыкни к этому: это твое здоровье.

Человеку, имеющему уже некоторый опыт в выполнении «Детки», да и любому человеку со здоровым восприятием жизни видно, насколько противоестественно поступают люди, плюющие на землю. За этим поступком, как правило, стоит определенное душевное состояние, болезненное, чуждое природе человека: ухарство, цинизм, безразличие ко всем и ко всему.

Выполняя этот совет Учителя, мы изменяем свое отношение к Природе. Ведь Природа — это не просто окружающая среда. Она наша мать, а мы ее дети. Без ее живых тел, без воздуха, воды и земли, жизнь человека на Земле невозможна. Учитель передает нам свое бережное и любовное отношение к Природе. Можно ли плевать в лицо своей матери?

«Природа любит тех, кто любит ее, она такого человека не наказывает. Когда мы плюемся, то оскверняем землю и заражаем воздух».

Часто мы сплевываем на землю просто по привычке. Иногда это вызвано накоплением слизи в носоглотке при простуде или обильным выделением слюны при курении. Когда человек начинает обливаться, бросает курить, то внешние причины, побуждающие его сплевывать, исчезают, а за ними исчезает и сама привычка. В последующем, даже заболев простудой, человек не отплевывается и не сморкается. Он естественно следует рекомендации Учителя:

«Я не харкаю и не плюю на землю, а проглатываю это все как продукт».

Ко всему надо относиться разумно. Если вы работаете на шахте, на металлургическом заводе или на другом подобном предприятии, то после работы, конечно, надо очистить горло и нос от загрязнений.

7. Здоровайся со всеми везде и всюду, особенно с людьми пожилого возраста. Хочешь иметь у себя здоровье — здоровайся со. всеми.

Мы все в процессе развития цивилизации и культуры привыкли разделять в своем сознании людей на хороших и плохих, знакомых и незнакомых, «наших» и «не наших». Выполнение же советов Учителя соединяет разделенное - человека и Природу, человека и человека. Приветствуя на улице незнакомых нам встречных, мы отучаемся от этого разделения. Все люди становятся для нашего сознания равными в Природе — просто людьми.

Но как же здороваться со всеми? На улицах города, на вокзале? Может быть просто поздороваться со встречным человеком по зову собственной души, естественно? На эти вопросы человек может получить ответ только через собственное сознание.

«Мы ведь все люди одинаковые в Природе, значит должны уважение, почет друг другу оказывать, когда идешь по дороге и встречаешься со сторонними людьми, стариками и старушками, мы должны со всеми людьми вежливо поступать - здороваться. Что мы этим достигаем? — своими словами пробуждаем сторонних на хорошую сторону, чтобы они знали, что про них не забывают. За наше хорошее вы тоже получите хорошее от Природы.

Ты сегодня делаешь это, а завтра за счет этого живешь».

Трудно здороваться с незнакомыми. Прежде всего мешает гордость: «А что про меня подумают?» Тут подступает и страх — не откроешь рта... А как было тяжело Учителю слышать насмешки, брань, оскорбления, когда он пятьдесят лет жил среди людей не таким, как все? Но он терпел, потому что знал, что он делает то, что нужно. Чем чаще думаешь, каково же было Учителю, тем легче принять на себя то ничтожно малое, по сравнению с той тяжестью, которую нес Он.

Можно начать здороваться с соседями по подъезду, если вы живете в городе, с сослуживцами, с которыми незнакомы, но много раз виделись на работе. На улице легче здороваться с пожилыми людьми - они всегда рады проявлению внимания.

Постепенно формальное, через силу, выполнение совета Учителя становится нашим естественным поведением, люди перестают недоумевать: «А я вас не знаю!» Они отвечают на ваше «здравствуйте» точно так же, как и ваши знакомые. Начинаешь видеть, что все наши проблемы в нас самих. Естественнее мы — естественнее отношение к нам. Искусственно возведенные стены постепенно рассыпаются.

«Здороваться — это не наука, а это такой поступок человеческой жизни — не надо забывать, это любовь, дружба между теми людьми, которые это делают.

Ваше дело сказать, а они как хотят».

Рассказывает А. Бугаенко, г. Николаев:

«Мне всю жизнь, еще с детства хотелось найти человека, который бы рассказал, как нужно жить. Так получилось, что жила я с бабушкой, была изнеженная, заласканная. И когда начала подрастать, даже боялась сама пойти в магазин, не могла поговорить с человеком, не знала, что ему сказать и как себя вести.

Как-то раз моя сестра принесла маме книжечку. В ней рассказывалось о «Детке» Учителя Иванова. Мама прочла и, ничего не поняв, отложила ее в сторону. Но вот однажды она увидела по телевизору передачу об Учителе: как он ходил по снегу, как было холодно этому человеку, услышала рассказы людей, которые его знали и видели. В тот же вечер она вышла на улицу и облилась холодной водой из ведра. И я смотрю — моя мама меняется. Она становится совсем другой. Мне самой захотелось попробовать — что же это такое? Встретилась с ребятами, которые следовали советам Учителя. Идем вместе по городу, а они с людьми здороваются. Я знаю, что эти ребята не пьют и не курят обливаются холодной водой…

Когда я сама начала выполнять эти советы мне было очень тяжело здороваться с людьми, особенно с молодыми мужчинами. Думала, что же обо мне подумает парень, если я ему скажу «здравствуй». Начала здороваться с бабушками. Как легко, когда скажешь человеку «здравствуйте», а он весь пробуждается, глаза становятся совершенно другими, живыми. Постепенно пришло понятие, что я ведь от человека ничего не хочу. Просто желаю ему здоровья - так, как просил Учитель».

8. Помогай людям, чем можешь, особенно бедному, больному, обиженному, нуждающемуся. Делай это с радостью, отзовись на его нужду душою и сердцем. Ты приобретешь в нем друга и поможешь делу мира!

Все мы так или иначе помогаем друг другу, как можем. Учитель же, принимая человека, говорил, что надо найти истинно нуждающегося, дать ему столько, сколько не жалко и при этом сказать, что эти деньги даешь для того, чтобы у тебя было здоровье.

Мы должны признать, что не ради доброго дела и великих целей мы совершаем этот поступок - помогаем нуждающемуся человеку, а потому, что для нас самих это надо. Мы сами нуждаемся, мы точно такие же люди.

Человек не просто увидел нищего у храма или в подземном переходе. Нуждающегося пришлось искать, думать о нем, высматривать в окружающих, суметь увидеть, отличить от других. А найдя, не вручить щедрую сумму с достоинством дающего, а дать столько, сколько вы можете, и сказать, что вам это самому необходимо. Все это -труд. Человек потрудился, и в нем что-то изменилось, что-то изменилось между ним и Природой. Человек пробудился. Те, о ком мы всегда забывали, стали частью нашей жизни.

«Это будет твое дело: искать по Природе бедного человека. А они есть нуждающиеся в помощи. Надо будет научиться его находить, и надо узнавать, чем он нуждается. Если есть чем помочь, обязательно надо умело помочь, чтобы он остался вашей помощью доволен. Он ведь плохого тебе никогда не скажет. Это как залог твоего здоровья».

«И за это хорошее сделанное не будешь наказан ничем от Природы и получишь только хорошее».

Не только ради здоровья Учитель советовал найти нуждающегося и помочь ему. Бывает, что предстоит какое-то важное дело, пусть даже чисто житейское. Обычно мы всецело отдаемся мыслям о том, как его лучше сделать и забываем обо всем другом. А можно вспомнить совет Учителя, отвлечься от своей проблемы и поискать вокруг того, кому нужен ты и кто, оказывается, нужен и тебе. Найдешь, поможешь, и опять в Природе что-то изменилось, и приходит решение проблемы или меняются обстоятельства.

Рассказывает В. Набиуллина, медсестра спецбольницы № 5, г. Казань:

«Порфирий Корнеевич лежал тогда в нашей больнице, и я знала, что он многим помогает.

Однажды мне предстоял экзамен, и вдруг голос пропал. И вот я подхожу и говорю: «Порфирий Корнеевич, мне завтра нужно сдать экзамен, до завтра вы можете сделать так, чтобы у меня голос появился, чтобы я сдала экзамен?» Спрашиваю его, а сама вроде как провоцирую его, не верю, что он действительно мне поможет.

Он смотрит на меня: «А ты сама этого хочешь?» Я говорю: «Ну, конечно». — «Главное, чтобы ты сама захотела. Но тогда ты должна помочь нуждающемуся. Ты должна сделать приятное человеку — бабушке ли, ребенку ли, чтобы он этому искренне обрадовался, чтобы ты заметила, что он действительно, неподдельно нуждается в твоей помощи. И тогда исполнится то, что ты задумала».

«Ну ладно, это я смогу сделать», - про себя подумала. В семье наших соседей был мальчик, как пасынок, никому не нужный. Мать на него внимания не обращала - у нее от второго мужа появилось еще трое детей. И вот я Рафаияьчику приношу шоколадку. У них большая семья, Кто чем занимается, а он где-то за печкой. Я подошла, говорю: «Рафаилъ, вот тебе шоколадка». Он так обрадовался: «Это что - мне, только мне?» - «Да, это тебе. Завтра я экзамен должна сдать, и вот, чтобы его сдать, я .тебе даю шоколадку».

На следующий день я прихожу, даже обо всем забыла. Порфирий Корнеевич говорит, проходя мимо: «Ну как?» -«Правда, Порфирий Корнеевич, я ведь сдала. Я вот этого мальчика нашла, и голос-то у меня сегодня действительно прорезался!»

9. Победи в себе жадность, лень, самодовольство, стяжательство, страх, лицемерие, гордость. Верь людям и люби их. Не говори о них несправедливо и не принимай близко к сердцу недобрых мнений о них.

Сколько людей пытается победить свои пороки, сколько мы сами страдаем из-за тех или иных черт нашего характера! Но возможно ли нам самим искоренить в себе то, что является нашей натурой?

Учителя спросили: «А как выработать в себе терпение?» Он ответил: «Да надо просто уступить». «Выработать терпение» — это значит изменить характер, а «уступить» — это конкретный поступок в конкретной ситуации.

Если человек постоянно внушает себе, что он спокоен, что он не жаден, не горд, бесстрашен, это, может быть, и изменит его как личность. Но будет ли это его личность и где будет он сам - это вопрос. Природа человека не даст себя обмануть и рано или поздно вырвется наружу, внезапно и больно разрушая на своем пути все, что человек искусственно пытался в себе построить. Но если человек не борется с Природой, а просто совершает поступок вопреки своей слабости - он тренирует себя, закаляет и, действительно, становится победителем. Гордость мешает уступить или помириться, а человек вопреки своей гордости унижается и уступает или просит прощения. Жадность не дает расстаться с тем, к чему ты привык, а ты вопреки жадности говоришь себе: «Я решил что это надо отдать, значит я отдам». Страх не пускает тебя в эту дверь, а ты, вопреки страху, с просьбой к Учителю берешься за ручку и входишь туда, куда тебе надлежит войти.

Зло невозможно победить, борясь с ним. Чем сильнее мы сопротивляемся, тем сильнее увязаем в нем. Зло всегда побеждается только непризнанием. Тот, кто не берет чужого, может испытывать даже большее желание обладать им, чем тот, кто крадет. Но если один захотел и взял, то другой отказался от такой возможности. И не из страха, что его поймают, а потому что это - не в его принципах, у него другое сознание. Он такой поступок не признает. И зло оказалось бессильным, его для сознательного человека уже не существует.

Как научиться любить людей? Многие говорят, что любят всех. Но любовь к ближнему - это не любовь ко всем на свете. Истинные качества человека проявляются только в конкретном деле.

Учитель говорил, что любовь скоро придет на землю, она вот-вот опустится на человека, она уже над нашими головами, и когда придет время, это будет такая любовь, которой не знало еще человечество, эта любовь будет сильнее любви матери к своему ребенку. Что это за чувство, мы еще не знаем. Но мы знаем из своего опыта жизни по «Детке», что эта любовь возможна, она обязательно будет. Уже сегодня мы, учась терпению, начинаем слышать другого человека. Мы начинаем осознавать, что все люди созданы разными и каждый мыслит и поступает по-своему. Узнав Учителя, нам становится легче оставить свои амбиции, мы становимся терпимее, спокойнее, даже если кто-то говорит не то, что мы хотели бы услышать. Наше неприятие образа мышления и поведения других людей сменяется пониманием, а вслед за пониманием придет любовь.

«Надо чтобы мы свою гордость упразднили, а с вежливостью подружились. Если мы, все люди, сами это будем делать, у нас между нами зародится неумираемая любовь, мы будем жить все не по-людскому, а ао-Боговому, по-новому, небывалому»

10. Освободи свою голову от мыслей о болезнях, недомоганиях, смерти. Это твоя победа.

Часто именно серьезные болезни приводят нас к системе Учителя. Люди начинают выполнять «Детку», имея одно или сразу несколько хронических заболеваний. Для того, чтобы облиться холодной водой, проголодать 42 часа, в то время как окружающие говорят, что это крайне опасно, приходится делать выбор. Если все время думать о болезнях, об опасности заболеть — можно так никогда и не сделать первый шаг. А если выбросить из головы вес свои диагнозы и сосредоточиться на конкретном деле, оно обязательно получится. Здесь заложен новый подход: «Не болезни играет роль над человеком, а человек над болезнью».

Когда вы с хроническим бронхитом или с высокой температурой, прося Учителя, начинаете обливаться холодной водой — это настоящий поступок. Ваш поступок вытесняет в вашем сознании болезнь. И болезнь уходит.

Это относится и к серьезным заболеваниям — ни в коем случае нельзя поддаваться им. Очень часто человек свыкается со своей «болячкой», идет у нее на поводу и через некоторое время уже начинает ее даже любить -думать и говорить только о ней. Если со временем ваша болезнь не уходит окончательно, постарайтесь о ней забыть. Не надо себя излишне жалеть. «Природа дает здоровье скупо и по заслугам». Продолжайте выполнять «Детку» и чаще обращайтесь к Учителю за помощью — ведь для Него нет ничего невозможного.

Рассказывает В. Бойчснко, инвалид II группы, г. Краматорск Донецкой области:

«Я много лет болела и искала различные методы естественного оздоровлена.

Вот перечень некоторых диагнозов, которые мне ставили врачи: хронический холецистит, панкреатит, хронический колит, дисбактериоз, арахноидит, острый пиелонефрит, эицефалополимиелорадикулоневрит с миастеничсским синдромом на фоне остеохондроза и деформирующего спонделеэа и т. д. Более 30 наименований. В результате интенсивного лечения развилась лекарственная аллергия, и я оказалась очень неудобным пациентом для врачей. Они откровенно заявили: «Лечить вас нечем». Поэтому мне пришлось рассчитывать только на свои силы.

Лечилась по Николаеву, Семеновой, Шаталовой, Шелтону, Озава, Бутейко, Стрелышковой. Пыталась овладеть системой йоги. Наступало некоторое облегчение, но вскоре болезни возвращались.

И когда мне на глаза попались 12 правил закалки-тренировки Учителя Иванова, большинство правил я приняла сразу, но не могла принять лишь одного: почему я должна просить Учителя и что значит «с душой и сердцем»? Сознание не пробуждалось, думала, что система не для меня. Время шло, и я докатилась до онкологии. Мне сделали операцию по поводу рака яичников, провели три химиотерапии.

И вот, в октябре 1992 года одна знакомая медсестра предложила мне пойти на встречу с последователями системы Учителя Иванова. На встрече рассказывали об Учителе, о Доме здоровья. Зернышко было посеяно, и через время дало всходы. Я приняла решение поехать в Дом здоровья.

Уже год, как я начала выполнять «Детку». Можно много говорить, как тяжело преодолевать свои болезни, страх смерти, боль, лень и другие качества, но у меня есть путь, есть Учитель, который ведет по этому пути, и я испытываю облегчение. Могу засвидетельствовать, что я получала мгновенное выздоровление, выходя дышать и омываться на снег в двадцатиградусный мороз».

11. Мысль не отделяй от дела. Прочитал - хорошо, но самое главное — делай !

«Все мы в мыслях богатые, да в делах наших бедные, ,все мы хотим жить, а фактически умираем», - говорил Учитель.

Вся наша жизнь проходит в несбывшихся мечтах и надеждах. Мы ждем, что кто-то придет или что-то произойдет, и все в жизни начнется no-новому. Но чтобы это произошло, надо начинать с себя.

Учитель всегда говорил людям, которые запутались в своих проблемах, которых одолели болезни, которые потеряли всякую веру и не могли просить его как Учителя. «Не веришь — не надо. Берись и делай... А получишь — поверишь... Тогда и понятия придут».

И так происходит — человек, загнавший сам себя в тупик, потерявший веру, вдруг почему-то хватается за «Детку», как утопающий за соломинку, и начинает выполнять. К нему приходит здоровье, возвращается вера. В нем рождается благодарность к Учителю и понимание того, кто он есть.

12. Рассказывай и передавай опыт этого дела, но не хвались и не возвышайся в этом. Будь скромен.

Идея Учителя передается от человека к человеку. В свое время кто-то рассказал вам об этом деле, вы начали выполнять «Детку», и вам стало хорошо. Теперь нужно передать опыт этого дела другим - это очень важно. Знание об Учителе должно быть предложено каждому человеку.

Все люди выполняют этот совет по-своему, в зависимости от стажа занятий, своих понятий, своих способностей. Кто рассказывает об этом деле своим знакомым и родным, кто проводит беседы или читает лекции, кто просто воспитывает по системе Учителя своих детей, - все это одинаково необходимо. Только не нужно впадать в состояние «эйфории» и навязывать глубоко внутреннее, пережитое тем людям, которые нас не слышат.

Иногда мы начинаем хвастаться своим здоровьем, новыми понятиями. Поэтому Учитель говорит о скромности. Ведь наше отличие от других людей заключается только в том, что в своей беде мы смогли опереться на руку, протянутую нам Учителем - и больше ничем. Не будем об этом забывать.

***

У начинающих заниматься по системе Учителя Иванова, как правило, возникает много вопросов. На, те из них, которые встречаются наиболее часто, мы попросили ответить врача-педиатра Н. М. Быкову, выполняющую советы Учителя более десяти лет.

«От множества застарелых хронических болезней я спасаюсь сильнодействующими лекарствами. Можно ли мне с таким «багажом» заниматься но «Детке»? Страшновато, да и врачи не советуют...»

«Детку» начинают выполнять, как правило, те, кто имеет проблемы со здоровьем. Противопоказаний здесь нет. Ко мне обращались люди с хроническими заболеваниями, многие имели инвалидность, и выполнение советов Учителя помогло им вернуться к полноценной жизни. Возраст не имеет значения.

Врачи, у которых нет опыта занятий по этой природной системе, конечно, не посоветуют все это делать. Советы Учителя — практические. Следуя им, человек постепенно возвращает свое утраченное здоровье. Здесь надо потрудиться и набраться терпенья: болезни уходят не сразу. Но если вы будете это выполнять с верой и надеждой, не бросая, обязательно будет легче и лучше. И помните: «Не болезнь играет роль над человеком, а человек над болезнью».

Что же касается приема лекарств, то вы сами, начав заниматься, решите, как вам быть. Большинство со временем перестает их употреблять».

Рассказывает И. Ю. Фогель, г. Санкт-Петербург:

«К великому сожалению, к системе большинство людей приходит, когда болезнь уже настигла их. А как хорошо было бы, если бы молодые люди, еще здоровые, выполняли «Детку» с детского возраста.

У меня в 1979 году был первый инфаркт, потом в 1982 — второй, в 1989 году - третий и четвертый. Четыре раза я был в реанимации. Каждый день - уколы, капельницы, таблетки. Такая была жизнь.

С системой Учителя Иванова я познакомился в Ленинграде. Я сразу поверил в эту систему, но, конечно, еще побаивался - ведь в больницах говорили, что холодовой удар может сделать еще хуже. Но другого выхода уже не было. Я пришел домой, набрал ведро холодной воды, пошел в ванную, но на всякий случай приготовил нитроглицерин, думал — если буду падать!... Набрался храбрости, закрыл глаза, стиснул зубы, вылил на себя ведро холодной воды и жду, когда буду падать, уже руку за нитроглицерином протянул. Но стою, не падаю, наоборот, - какая-то радость. Я и не понял, что случилось, только я начал смеяться. Еще минут пять ждал, когда начнутся осложнения - ничего. Это была победа над страхом. Я ждал приступа вечером, но ночь проспал прекрасно. Утром опять набрался силы воли и облился. С каждым разом я все больше верил в эту систему. Потом, через два-три месяца я начал сокращать количество лекарств — поначалу я без них еще боялся обходиться. Через полгода я сам, без врачей, отменил все лекарства.

Сейчас я лекарств не принимаю. Мне 55 лет, я на пенсии, продолжаю работать — строю дачу, таскаю бревна и т. д. Пока приступов нет. В 1990 году делали электрокардиограмму, отмечена положительная динамика.

25 лет у меня был радикулит. Испробовал все: иглотерапию, массажи, истратил уйму денег. Теперь я забыл о радикулите.

Я считаю, что за этой системой будущее и хотят или не хотят люди, все равно они придут к ней».

Рассказывает Т. Перова, г. Москва:

«Моя дочь Лада заболела в возрасте 9 лет: отечность суставов рук, боль при сжатии пальцев, скованность движений. После консультации в институте ревматологии был поставлен диагноз — ревматоидный полиартрит. Был проведен курс стационарного и санаторного лечения, но после этого состояние дочери только ухудшилось. Все суставы были поражены заболеванием. Кулачки полностью перестали сжиматься, колени — сгибаться, скованность во всем, при движении —резкая боль. Ходить было для нее пыткой. Буквально после нескольких шагов она просила присесть отдохнуть. Из-за скованности челюстных суставов девочка с трудом жевала. Ей делали разработку больных суставов, она кричала от боли, а ей говорили, что по-другому нельзя, иначе ее ждет инвалидность.

Я думала: неужели нет другого выхода из этой ситуации и постоянно всех спрашивала о заболевании дочери. Ничего утешительного никто не сказал. Случаев полного выздоровления ни у кого не было.

Однажды услышала о системе Порфирия Корнеевича Иванова. И меня очень заинтересовало — были ли случаи выздоровления при таком заболевании, если использовать систему Иванова. Мне честно ответили, что никто не знает об этом, но это и не важно. Главное — начинать и начинать с себя. Я начала обливаться, голодать. Когда девочка вернулась из санатория, сразу облила и ее. Ночью у нее поднялась температура, я даже боялась ее мерить, она вся горела огнем. Спать я не могла и все время просила. Утром все нормализовалось. Сократили прием лекарств. Конечно, болезнь сидела в ней очень глубоко, и боролись мы с ней года два. Боли оставались, по ночам поворачиваясь, она вскрикивала, утром с трудом вставала, с моей помощью шла в ванну. Забиралась туда с трудом, не могла даже ножку перекинуть через барьер.

Мы по-прежнему наблюдались в Институте ревматологии. Когда мы приезжали, там хватались за голову и говорили: «Что вы творите? Вы теряете ребенка, ее ждет явная инвалидность. Сами вы с этим не справитесь». Мы обещали приехать и лечь в больницу, но не ложились и продолжали выполнять «Детку». И так же незаметно, как пришла эта болезнь, так же потихоньку, не резко, ей стало гораздо лучше. Сейчас дочка совершенно нормальный ребенок. Занимается физкультурой, как и все дети, причем все нормы она выполняет. По физкультуре у нее отличная оценка. Она ни на что не жалуется. Я очень благодарна всем, кто поставил меня на этот путь. И Учителю, и Природе. Это спасло моего ребенка от катастрофы, так как медицина помочь нам не могла».

«Мне понравились советы «Детка», но я очень боюсь холодной воды, у меня слабая воля. Как мне начать заниматься?»

«Холода боятся практически все люди. Боялась и. я. Да и воля у меня самая обыкновенная.

Когда я узнала об Учителе и его советах, поняла, что это - для меня и решила попробовать. Но как подойти к холодной зимней воде и облиться — я всегда мерзла, куталась, часто болела простудными заболеваниями, ангинами. Весной и осенью обострялся хронический гайморит. Вспомнила, что нужно просить Учителя и мысленно обратилась: «Учитель, помоги, дай мне силы облиться!» Через некоторое время почувствовала, что теперь я могу это сделать, и стала обливаться в ванной. Страх перед холодом ушел не сразу, все шло очень постепенно. Со временем обливаться стало легче. Четырнадцать лет я выполняю советы Учителя, забыла про многие болезни, они меня не беспокоят, но до сих пор без просьбы к Учителю никогда не выливаю на себя холодную воду.

Мы очень боимся, что при обливании переохладимся и заболеем. Но переохлаждения не происходит, потому что делается это очень быстро. Не надо долго и помногу лить на себя воду. Можете облить сначала хотя бы ноги, а потом постепенно облиться полностью. Смысл обливания — это пробуждение человека. Выполняя, вы приобретаете необходимый опыт, который помогает победить ваш страх».

«Начав заниматься по системе Учителя Иванова, я почувствовала себя бодрой и жизнерадостной. Но через два месяца сильно простудилась. Кроме того, заболели почки, хотя раньше все было в порядке. Я испугалась и прекратила занятия. Что мне делать? Совсем отказываться от «Детки» я не хочу».

«Если во время занятий у вас неожиданно проявилось то или иное заболевание — не пугайтесь, продолжайте выполнять «Детку» с надеждой и верой в успех,

Попробуйте не поддаться соблазну заглушить болезнь лекарствами, старайтесь победить ее с помощью воздуха, воды, земли и просьбы к Учителю. Во время дыхания, при проглатывании воздуха можно мысленно направить его в больное место и как бы «окутать» это место воздухом. Учитель говорил: «Дыши на больное место». Лучше обливаться почаще - три-четыре раза в день. Будет легче. Желательно отказаться от пищи и воды на время острого периода болезни, сколько сможете. Проявите волю, терпение и веру - ради здоровья надо потрудиться. Учитель говорил людям: «Природа дает здоровье скупо и по заслугам».

Рассказывает О. Н. Сидорова, г. Киржач Владимирской области:

«Здоровье мое было — букет болезней: вегетососудистая дистония, невроз, спазмы сосудов головного мозга. Были гинекологические операции. Но самое неприятное — у меня уже 30 лет приступы тахикардии, бессонница до галлюцинаций.

Однажды дочь принесла мне книгу, где я прочитала про Порфирия Корнеевича Иванова. Это было 2 января 1990 года, а 3 января я стала выполнять его заповеди..., с марта стала уже обливаться холодной водой с головой.

Вы знаете, после обливания у меня такое состояние, как будто я собираюсь на бал. Почти все мои болезни ушли, мне стало гораздо легче. Я сбросила 16 кг веса — с 87 до 71 кг. Поначалу были простудные заболевания, кашель, насморк, лихорадка, но я обливалась и обливалась — и через два дня все проходило. Я так верю в то, что я делаю, что никакие силы меня не остановят. Несколько дней был радикулит, все равно обливалась, ходила босиком — и все прошло.

Раньше приступы тахикардии обычно были через 10-12 дней, и я постоянно пила горы таблеток. Лекарства принимать я перестала постепенно, сначала только во время приступов принимала. Одно время они участились, бывали ночью. Я выходила раздетая в огород и выливала на себя два ведра холодной воды. Но самое удивительное, что приступы проходили сами, без вызова «скорой». На втором году занятий я полностью отказалась от лекарств. Выхожу чаще на природу, обливаюсь и прошу Учителя. Сейчас приступы стали реже, а если начинаются — ведро воды, обращение к Учителю, три вдоха, и все через 10 минут проходит. Но я уверена, что буду совсем здорова, я спокойна. И стараюсь, как могу, рассказывать людям об Учителе».

«Почему воздерживаться от пищи и воды нужно именно в субботу? Можно ли переносить голодание на другой день недели? В субботу очень неудобное время для голодания: вся семья дома, часто бывают гости. Возможно ли голодание при хронических заболеваниях желудочно-кишечного тракта, в частности, при язвенной болезни?»

«Закалка-тренировка — система практическая. Учитель предложил этот день, исходя из своего 50-летнего опыта. Поэтому не надо переносить субботу на другой день, если мы доверились Учителю и стали выполнять его советы. Если человек твердо решил выполнять, он найдет возможность потерпеть в субботу. В другой день недели можно голодать, но это не будет выполнением «Детки».

По поводу язвенной болезни мы приводим конкретный пример».

Рассказывает Л. Карпова, г. Москва:

«К тому времени, когда я встретилась с Идеей Учителя, стаж моей основной болезни был уже более тридцати лет. За эти годы добавилась еще масса всяких других болезней, и это не давало нормально ни трудиться, ни жить. Как у всех больных людей, у меня было повышенное внимание к себе, эгоизм, раздражительность, обидчивость, гордость, — те качества, которые мешают человеку в его жизни, мешают быть здоровым.

Истинных причин своего заболевания я не понимала, поэтому все, прописываемое мне врачами, старалась тщательнейшим образом выполнять. Особенно это касалось диеты. Тут я проявляла такую силу воли, что удивляла всех своих друзей и знакомых, - так долго и строго ее выполняла. Случались какие-то боли и недомогания, я всегда связывала это с тем, что съела что-то не то. И такую мысль поддерживали во мне все врачи.

То, что мое состояние не зависело от еды, я поняла в мой первый приезд на хутор в Дом Учителя. Я приехала с язвой в стадии обострения. После «приема» Валентина Леонтьевна, как гостеприимная хозяйка, накормила меня своим обедом, ничего общего с моей диетой не имеющим. Это был хорошо наперченный украинский борщ, жареная рыба, квашеная капуста с репчатым луком. Естественно, у меня был страх перед такой едой, и я думала, что ночью должна умереть. Но, как видите, осталась жива. Восьмой год живу без таблеток, без диеты, ем все, что нравится, к врачам не обращаюсь, не занимаю ни их время, ни койку в больнице.

Самые мои главные друзья — воздух, вода и земля, а главный защитник, помощник и убежище — это Учитель».

«Я бегаю по утрам, делаю зарядку. Недавно увлекся йогой. Из системы Иванова хотел бы взять лишь закаливание холодной водой и нравственные заповеди».

«Если человек берет несколько правил из «Детки» и кроме этого еще что-то из йоги или других систем, он не сможет получить того здоровья и того понятия о жизни, которое дается Учителем. Его сознание как бы раздваивается, у него нет стержня, опоры. То же происходит, когда человек принимает лекарства. Конечно, бег, зарядка -это все неплохо для укрепления физического здоровья, но йога - это уже другой путь. Совмещение системы Учителя и чего-то еще часто приводит к отрицательным результатам. Нельзя сразу сидеть на двух стульях. Надо определиться, выбрать и делать что-то одно. «Детку» надо принимать целиком всю — как единую, неделимую систему — тогда все будет хорошо».

Рассказывает Н. Фомина, г. Пермь:

«К тридцати годам я уже состояла на диспансерном учете у терапевта, гинеколога, эндокринолога и онколога. Замучили болезни органов дыхания, желудочно-кишечного тракта. Да еще вдобавок пришлось сделать операцию на щитовидной железе, которую почти всю удалили, с последующим курсом облучения. Не могла выдерживать голосовую нагружу в школе уже после двух уроков.

Настал такой момент, что надо было выбирать: или искать что-то новое или доживать кое-как с лекарствами, периодически лежать в больницах. Перепробовала разные системы: Шелтона, Брэгга, Семеновой, дыхательную гимнастику Стрельниковой, уринотерапию. И пришла наконец к самому доступному, простому, бесплатному, природному — к учению Иванова Порфирия Корнеевича. Ежедневный тяжелый, но радостный труд. Какое это счастье - победить свою лень и страх!»

«У меня часто болеет маленький ребенок. Как мне его оздоровить по «Детке»? Он же не понимает пользы холодной воды и, тем более, просьбы к Учителю».

«Прежде чем начать оздоравливать своего малыша по «Детке», надо самому начать все это делать. Если вы поймете, что это — ваше и вам стало легче и лучше, то смело начинайте обливать своего малыша. Не ждите лета или весны. Главное - чтобы у вас появилось доверие к Учителю.

Если это хорошо для вас, и ребенку будет хорошо. Конечно, малыша надо уговорить, заинтересовать, чтобы он согласился облиться. Насилия здесь не должно быть.

Если ваш ребенок очень боится холодной воды, облейте ему сначала ножки по колени, а полностью будете обливать тогда, когда он согласится. С ним надо проводить беседы, объяснять ему, что он не будет больше болеть, будет здоровым.

Во время болезни надо продолжать обливать ребенка холодной водой. Обычно дети сами начинают просить, чтобы их облили, потому что после обливания становится легче. Первое время, пока ребенок маленький, мать может просить ему здоровья у Учителя. Но со временем, когда, ребенок начинает понимать, она должна рассказать ему об Учителе и объяснить, что он сам должен просить себе здоровья. Пока ребенок маленький, дошкольного возраста, для него из «Детки» достаточно обливания холодной водой. Учитель говорил: «Для детей самое главное -холодная вода». Конечно, надо, учить его здороваться с людьми, быть вежливым, слушаться родителей, не плевать на землю. Но заставлять его не кушать и не пить по субботам мы не должны. Когда он подрастет и поймет, то сам сознательно будет это делать. Детям школьного возраста можно терпеть сутки - с 18 часов пятницы до 18 часов субботы, и родители для них должны быть примером. Их задача - привить ребенку любовь к Природе, чтобы ребенок признавал не только «теплое и хорошее», но и «холодное и плохое», которое как раз и дает здоровье.

Конечно, трудно и страшно бывает начать обливать часто болеющего, ослабленного, изнеженного ребенка. Не ждите, что он мгновенно станет здоровым. Лучше всего обливать ребенка сразу после рождения, сразу его приобщить к холодной воде. «Зачем лечиться, когда можно и должно болезнь в тело не пускать», - говорил Учитель. Человек должен научиться жить так, чтобы не простужи-ваться и не болеть».

Рассказывает Н. Мовчун, г. Шостка:

«Мне хочется поделиться с вами своей радостью. Как хорошо, что я знаю, чем закончу свой день и с чего его начну. Я не боюсь за будущее, мне стало намного легче, стало легче моей семье.

После окончания Сумского медучилища я вышла замуж, родила ребенка. И тут — страшный диагноз у нашей дочки: детский церебральный паралич. Врач посмотрел и сказал: «Ребенок - полный инвалид». Пока мы с мужем носили ее на руках, мы не понимали, что нас ждет дальше. Восемь лет возили ее по институтам. Муж отказался от пенсии и сказал: «Зачем это нужно, чтобы за ребенком шла инвалидность?» Деваться было некуда. Начались приступы судорог, ребенок перестал ходить, перестал держать голову. Возить становилось все труднее, в семье пошли разногласия. Жить стало страшно. Помню тот момент, когда из собеса привезли инвалидную коляску.

Смириться с этим мы не могли. Муж стал сильно пить, я злилась. Помню, поехали в Киевский институт за помощью. А врач мне говорит: «Ничем не можем помочь, сама знаешь, кого ты к нам привезла». Вот так я уезжала из платных и бесплатных клиник. И вскоре я повезла не дочку, а мужа в Черкассы лечить от алкоголизма. Там мне дали «Детку» — 12 советов Учителя Иванова. Мы приехали домой и стали выполнять, кто как мог. Муж только обливался, я выбрала себе только некоторые пункты.

А недавно в Шостке проходила конференция по Идее Учителя Иванова, после которой я подошла к ведущей и спросила: «Как же мне быть, как начать обливать своего ребенка, если я ему даже объяснить не могу, зачем я вылью на него ведро воды». А она мне отвечает: «Делай сама, ведь ты мать, и проси Учителя с душой и сердцем, как можешь». И действительно. Стала делать, и вылез мой ребенок из инвалидной коляски, и на третий этаж мы ходим за ручку, и гуляем по три-четыре километра в день. Какая же благодать у нас в семье.'

Хочется сказать матерям, что есть выход. Пробуйте, делайте! Я никогда не поверю, что нет времени. Да все будет. Ощутите то, к Кому вы пришли и Кому вы поверили, Кого вы просили до этого. Просили и ничего не делали, а ведь надо еще и делать».

Рассказывает В. Железняк, г. Краматорск:

«Мы пришли к Учителю через болезнь дочери, эта болезнь меня пробудила.

Снежане было два годика, когда к нам пришла беда.

Диагноз: смешанная вирусная инфекция, очаговая пневмония, экссудапшвный плеврит, вирусный перикардит, миокардит. Заключение врачей — у ребенка ослабленная иммунная система.

Семь лет назад мы сделали свой жизненный выбор, когда впервые узнали об Идее Учителя.

Мать очень много может сделать для здоровья своего ребенка. Кто же, как не мы, родители, должны попробовать этот новый образ жизни, который предлагает Учитель народа всем людям Земли? Начинать нужно с себя.

Многие родители спрашивают: «Что делать, если ребенок не хочет обливаться?» Ребенка нужно научить просить, но не заставлять. Если мать с душой и сердцем выполняет «Детку» и верит в это дело, тогда и ребенок выполняет все легко и хорошо. Если у начинающих что-то не получается, необходимо встретиться с теми людьми, кто живет по «Детке». В беседах часто сам начинаешь понимать, в чем ошибки и как их исправить. В тетрадях Учителя я прочитала: «Не веришь — не надо, главное — делай. Получишь — поверишь». Так и происходит — вера крепнет со временем, и наступает уверенность в своих действиях, радость одержа-ния победы над болезнями, покой. Все это нужно заслужить делом. Мы пока что научились заслуживать себе только болезни. Привыкли беспокоить врачей, надеемся, что они должны нам дать здоровье, а сами ничего не хотим делать для того, чтобы не болеть. Я раньше искала виноватых во всех своих бедах на стороне, а теперь поняла, что нужно искать причину в себе, себя перестраивать.

Дети в трудную минуту, в любой ситуации научились просить помощи у Учителя и получают ее. Высокая температура - мы выходим, обливаемся, просим, и температура проходит! Как тут не поверишь, когда это правда?! Но не всегда как по волшебству — нужно сюда приложить душу, веру и надежду на лучшее».

«Я недавно узнала о «Детке» Учителя Иванова. В настоящее время беременна и хочу родить здорового ребенка. Можно ли мне этим заниматься и как?»

«Для беременных и кормящих женщин противопоказаний для занятий по «Детке» нет. Многие женщины выполняют все 12 советов Учителя, и беременность проходит нормально.

Лучше всего начать обливать ребенка сразу после рождения: он очень быстро привыкает к холодной воде и воспринимает ее хорошо. Выполнение «Детки» помогает кормящей женщине быть здоровой и предупреждает развитие маститов. Переохлаждения при этом не происходит».

Рассказывает Т. Бронникова, г. Москва:

«У нас в семье двое сыновей — шестнадцати и девяти лет. Первый ребенок родился здоровым, но через месяц у него начался отит, чуть позже — диатез. Лечили антибиотиками. В результате развился нейродермит. Сын рос слабым, раздражительным, тело сильно зудело. Из-за язв на руках ребенку приходилось носить варежки — иначе его не пускали в общественные места. Обращение к народной медицине улучшило состояние, но не кардинально. Мы продолжали поиск путей оздоровления. В 1984 году узнали о 12 заповедях Учителя и безоговорочно приняли их. Спустя время мы поняли, что «Детку» нельзя выполнять пункт за пунктом, как инструкцию. Она должна стать образом жизни.

В 1986 году родился наш второй сын. У меня и в мыслях не было оставить «Детку». Напротив, была уверенность, что я рожу здорового ребенка. Беременность протекала гораздо легче первой. Я чувствовала себя здоровой и радостной. После родов с первого же дня продолжала дважды обливаться, но уже вместе с новорожденным, холодной водой, и воздерживалась от еды по субботам. К концу субботы приток молока, как правило, ослабевал, но зато на следующий день оно било струей. Таким образом я кормила до полутора лет, не прикармливая, хотя первого ребенка смогла докормить из-за слабости и болезней только до трех месяцев. Малыш быстро привык к холодной воде и вскоре перестал вскрикивать. Со временем для него стало привычны» обливаться утром и вечером холодной водой».

«Самое легкое - начать с грудным ребенком. Несколько сложнее — с ребенком постарше. Здесь главное — пример родителей, особенно мамы».

«Я верующая, хожу в церковь, начала заниматься по «Детке». К кому мне теперь обращаться: к Богу или к Учителю?»

«Не надо ничего резко менять в своем понятии. Если вы чувствуете, что «Детка» вам подходит, вам стало легче со здоровьем - значит, это ваш путь.

Учитель говорил верующим людям: «Проси того, кому веришь, но если веришь моему учению, проси меня как Учителя в этом деле». Не спешите делать скоропалительные выводы. При выполнении «Детки» у человека постепенно появляется понятие и осознание, кого он просит и кто такой Учитель».

Рассказывает А. Гусельников, г. Барнаул:

«Как и большинство, я к Идее Учителя пришел через плохое. Сильно пил — восемь лет, каждый день. Попал в психиатрическую больницу, где меня немного подлечили, но потом я снова запил и однажды чуть не умер. Это меня сильно напугало. Почувствовал, что подхожу к финалу.

Однажды вечером я включаю телевизор и вижу передачу про барнаульских последователей системы Учителя, где они купаются в проруби. Я с детства боялся простуды и даже не мог представить себе, что можно купаться в холодной воде. Но что-то внутри меня говорило: «Это твое! Бери и делай!». Подкупало то, что купались обыкновенные люди — бабушки, дедушки, дети, женщины. Они не демонстрировали свои необыкновенные возможности, как это делают «моржи» и другие богатыри, рекорды которых не всем под силу.

На следующий день я нашел барнаульских последователей, получил информацию, которая так нужна была мне тогда. Облился, и во мне возникло состояние какой-то необъяснимой радости! Я начал выполнять «Детку». Не скажу, что все сразу получалось, не все я понимал, но продолжал делать. Возникали и сомнения. Как «связать» вместе Христа и Учителя? Кто из них Бог? Но постепенно я понял, что Бог — един, только в разное время Он в разном облике приходит к людям и приносит то новое, что мы должны брать и делать.

Если бы мы делали, но не получали, если бы мы просили, но не было бы ответа на нашу просьбу, то у Учителя не было бы столько последователей, и никто не рассказывал бы о нем как о Боге, так как дать то, что получил каждый из нас, может только Он».

Рассказывает И. Ульфик, г. Киев:

«Я узнала об Идее Учителя Иванова несколько лет назад как о системе природного оздоровления. Мне рассказали об Учителе, и услышала Гимн, но многого не поняла. Начала вместе с мужем выполнять 12 советов. Самым трудным для меня было обливаться холодной водой, не кушать в субботу, выходить па землю и просить здоровья. Не было ни веры, ни понимания. Слово «Учитель» слышать было как-то странно.

Но когда я почувствовала, что мне стало легче жить, когда перестали приезжать «скорые», ушли болезни, в жизни появилась радость, возник вопрос: «А кто же такой Учитель?»

Это понятие приходит только через дело, через выполнение его советов. Вначале я выходила на землю и просила: «Господи, дай мне мое здоровье». Ведь в тетради Учителя я прочитала, что надо просить у того, кому веришь. Но делаю-то я то, что просил Учитель. Выполняя его советы, я поняла, кто on такой и стала просить его: «Учитель, мой дорогой, дай мне мое здоровье!»

* * *

Как мы видим, люди, выполняющие советы Учителя, подобно нам всем, живут в своих семьях, учатся, работают, имеют свои достоинства и, конечно, недостатки. Словом, внешне они ничем не отличаются от других людей.

От других их отличает только то, что они следуют «Детке» — 12 советам Учителя. Этого человеку достаточно, и это выполнимо. Люди становятся спокойнее, появляется уверенность в себе, потому что они знают, что им делать, кого просить. Это им даст удовлетворенность и опору в жизни.

Часть III
МОЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО ПРИЗНАЕТСЯ

«Я сделал только самое маленькое дело. Самое главное — это люди».

Могло ли с уходом Учителя остановиться его дело, а учение — оказаться ненужным? Могли ли люди не захотеть разобраться сами и рассказать другим об этой великой жизни, о великом приходе первого Человека, который провел среди нас пятьдесят лет, чтобы сказать: есть жизнь в Природе, только надо браться и делать, и мы обязательно научимся жить, а умирать перестанем. Разве не нужно такое учение всем?

* * *

Людей, занимающихся закалкой по системе Учителя Иванова, в настоящее время много, все они представляют собой единое целое. Это народное движение, объединенное Идеей Учителя и его практикой природного оздоровления. Последователи системы Учителя — самые обычные люди, живущие самой обычной жизнью. Они так же, как и все, работают, воспитывают своих детей, ездят на садовые участки, смотрят телевизор...

Но когда они узнают, что где-то организуется городская лекция или конференция, посвященная Учителю, то готовы ехать туда иногда за сотни, тысячи километров, используя специально ради таких поездок заработанные отгулы, выходные дни, накопленные деньги.

Лекция, конференция — слова официальные и сухие. Для последователей же Учителя Иванова они всегда означают праздник. На пару дней они оторвутся от каждодневной рутины и соберутся в одну семью самых близких друг другу людей, молодых и пожилых, разговорчивых и молчаливых, знакомых и незнакомых. Перед началом встречи обязательно споют Гимн, который каждый раз звучит все слаженней и сильнее, расскажут для «новичков» о жизненном пути Учителя и его Идее. А затем пойдет доверительный разговор об их практическом опыте и о тех проблемах, которые встают перед каждым человеком. На другой день, в воскресенье, в 12 часов, праздничный обед соберет всех участников, которых, порой, бывает несколько сотен, за одним столом. Опять прозвучит Гимн, и после обеда — обратно в будни, в обыденную жизнь, в которой, собственно, и происходит эта самая природная закалка-тренировка каждого человека. И увезут с собой эти люди радость встречи и самое, пожалуй, ценное, что принес им Учитель — удовлетворение тем, что есть на сегодняшний день.

Нет никакой организации, нет устава, нет иерархии. Как кто выполняет советы Учителя и понимает его Идею — личное дело каждого. «Отошел — пусть, — говорил Учитель, — за мною кто встанет, тот встанет». Не принято тянуть человека, убеждать или разубеждать. Возник вопрос — помоги ответом, если есть, что сказать.

Понятие людей об Идее Учителя постоянно развивается и углубляется. Это тем более заметно, если вспомнить основные события, происшедшие в течение последних лет.

* * *

Еще при жизни Учителя, в январе 1983 года в Москве состоялась первая большая публичная лекция о его системе. Она проходила в Химках во Дворце культуры «Родина» и собрала почти тысячу человек. Проводил ее методист по лечебной физкультуре Олег Григорьевич Быков. Лекция началась Гимном и закончилась Гимном - так просил Учитель. За первой лекцией последовало множество других. Москва узнавала об Учителе как бы вновь, уже через его последователей. До сих пор сотрудники Центрального телевидения помнят, что в апреле 1985 года для них была проведена в Останкино лекция об Учителе Иванове и его методе природного оздоровления.

В конце 1984 года москвичи нашли своих единомышленников в Ленинграде, а после Чернобыльской аварии сначала сотни, а затем тысячи киевлян стали выполнять «Детку».

В 1986 году проводились встречи и лекции в Москве, Ленинграде, Калинине, Киеве, в 1987 - уже и в Вологде, Таллинне, Казани, Зеленодольске.

* * *

Летом 1987 года Валентина Леонтьевна Сухаревская предложила провести на родине Учителя, в Ореховке, встречу последователей с жителями села. 28 июля произошло внешне малозаметное, но очень важное событие. В Ореховку съехалось более сорока человек из разных городов. Вместе с Валентиной Леонтьевной они поднялись на Чувилкин бугор. После этого приехавшие последователи и жители села собрались в клубе, где была проведена лекция об Учителе Иванове. Односельчане Паршека впервые услышали о нем как о Великой личности, узнали о его учении и методе природного оздоровления, услышали Гимн.

«Проткнули тоненькой иголочкой в атмосфере, и теперь потекут реки», - так сказала В. Л. Сухаревская об этом событии.

Вскоре после этого начался заметный подъем в деле Учителя. Его Идеей стали интересоваться ученые, медики, представители средств массовой информации. В конце 1987 года, 26 декабря, по I программе Центрального телевидения была показана небольшая передача об Учителе -«Если хочешь быть здоров», в которую были включены документальные кадры, снятые в свое время Э. К. Наумовым. Влослсдствии телепередачи об Учителе стали выхо-дить в эфир регулярно.

10 — 13 марта 1988 года в Кисве состоялись Всесоюзные научные чтения, посвященные 125-летию со дня рождения В. И. Вернадского. На этих чтениях прозвучало несколько докладов и выступлений об учении П. К. Иванова. Ученых заинтересовало то, что в его 50-летнем эксперименте есть практическое воплощение идей В. И. Вернадского об автотрофном, то есть «самопитающемся» человечестве будущего. На эти чтения съехалось около 200 последователей из тридцати городов. Валентина Леонтьевна, которая тоже приехала в Киев, выступила перед аудиторией. Она была очень взволнована и несколько раз повторила: «А я ведь до конца не верила, когда Учитель говорил, что его признают ученые. Такое тяжелое было время!»

После окончания чтений Валентина Леонтьевна пригласила всех желающих собраться на Чувилкином бугре 25 апреля. А перед этим договорились потерпеть, кто может, три дня без пищи и воды.

В Ореховку съехалось около 400 человек. Природа как бы испытывала этих людей — ранним утром 25 апреля пошел дождь со снегом, задул ледяной ветер. На вершину Бугра все старались подняться босиком, но некоторые не выдержали холода и надели обувь. На Бугре трижды спели Гимн. Спустившись, 'искупались в Колдыбане. Многим было тяжело, так как одеты все были очень легко. Природа в этот день показала свою мощь и людскую слабость, неприспособленность. После праздничного обеда на хуторе с традиционным борщом, кашей и компотом разъехались по своим городам. Всем было над чем подумать.

22 октября 1988 года в Москве прошел экологический фестиваль «Если мы хотим выжить» по глобальным проблемам современности. В основу этого двухдневного форума была положена Идея Учителя Иванова. С воспоминаниями об Учителе выступили В. Л. Сухаревская, В. Г. Черкасов, О. Г. Быков и другие, встречавшиеся с ним лично.

В 1988 году также были проведены лекции и встречи в Луганске, Минске, Ижевске, Старом Осколе, Тюмени, Новосибирске и многих других городах бывшего Советского Союза.

В областных и республиканских газетах, да и в центральной прессе стали появляться статьи об Учителе и его системе. Причем, не все они были положительные, некоторые, как, например, в «Советском спорте» носили остро полемический характер. Это и понятно — нельзя быть равнодушным к такой теме.

В октябре 1988 года на Выставке достижений народного хозяйства СССР начала работать экспозиция, посвященная Учителю Иванову и его системе. В 1989 году эта экспозиция значительно расширилась. По телевидению была показана серия передач, и сотни, тысячи людей устремились на ВДНХ за здоровьем, найденным в Природе Учителем. Листочки с «Деткой», ксерокопии статей об Учителе буквально выхватывались из рук. Люди жадно ловили каждое слово.

На выставке постоянно проводились консультации, лекции, распространялась литература. Очень многие впервые узнали об этом учении именно на ВДНХ в 1989-1990 годах.

В сентябре 1989 года подобную экспозицию организовали последователи Учителя в Киеве на ВДНХ Украины.

В Казани и Ленинграде состоялись Научно-практические конференции по системе П. К. Иванова, а в Москве 3-4 июня 1989 года на II Всесоюзных Федоровских чтениях работала специальная секция, на которой прозвучали доклады последователей системы Учителя. При этом была показана связь идей Н. Ф. Федорова с учением П. К. Иванова об эволюции человека и достижении им бессмертия через состояние независимости в Природе. Кроме того, состоялся ряд крупных встреч во многих городах.

Как и предсказывал Учитель, 1989 год действительно стал определяющим и переломным в деле признания его Идеи.

«В 1989 году мое состояние здоровья будет признано всеми. Сегодня вы меня не признаете — признаете в 19S9 году, это точно говорит Природа».

* * *

В апреле 1990 года по распоряжению заместителя Министра здравоохранения СССР состоялся «круглый стол» медработников Москвы, а также прошли встречи последователей с сотрудниками редакций журнала «Наука и религия» и газеты «Советский спорт». В том же, 1990-м году, были сделаны доклады об Идее Учителя на Форуме глобальных нравственных и экологических проблем во Дворце молодежи и на III Федоровских чтениях в Москве. В Государственном выставочном зале «На Солянке» открылась экспозиция «Живое мироздание», в которую вошел раздел, посвященный Учителю. Продолжались лекции и консультации на ВДНХ СССР в Москве. Газета «Советский спорт» начала публикацию целой серии статей, касающихся личности Учителя и его системы оздоровления. Вышли материалы в центральных журналах: «Природа и человек», «Радуга», «Наука и религия», и в газетах: «Московская правда», «Московский строитель», «Комсомольская правда» и т. д. Летом в телеэфир вышла передача «Ступени», которая транслировалась по первой программе Центрального телевидения, передачи по другим программам.

На Киевской киностудии документальных фильмов был создан 30-минутный художественно-публицистический фильм об Учителе и его последователях «Я тот, кто во мне» (режиссер Виталий Сегеда).

Праздник 25 апреля 1990 года собрал на Чувилкином бугре около трех тысяч человек, и всем было видно, что движение стало действительно массовым. На этом празднике вместе со всеми была и Валентина Леонтьевна, которой к тому времени исполнилось уже восемьдесят лет. Кто знал, что это 25 апреля станет для нее последним?

Люди встали полукругом, замолчали. Много молодых, совсем незнакомых лиц, внимательные глаза. Запоминали каждый штрих происходящего, впитывали каждый звук. Валентина Леонтьевна произнесла небольшую речь:

«Мы пришли, собрались, дорогой Учитель, в том плане, чтобы поклониться этому твоему предназначенному месту, так называемому в народе «Чувилкину бугру», который подарил тебе твой отец.

Мы пришли сюда, Учитель, почтить тебя, твое дело и твое имя, которое ты нес в страданиях, в обидах, в поношениях, оскорблениях, в тюрьмах да психбольницах.

Еще прошу тебя, дорогой Учитель, прости всех нас, не допусти до всего этого, ведь пришло то время, когда ты говорил, что все люди должны быть братья, единого понятия, единой мысли, чтобы мы сделали так, чтобы все, кто был враг, чтобы сделался друг навсегда. То, что было вчера, всех прошу от имени нашего Учителя не вспоминать, что оно было. Кто идет своим путем, своею дорогой, прошу не осуждать и не мешать, потому что все идет по своему усмотрению, как Учитель сказал: «Да без меня да никто, ни за что и никогда не возьмет одной горсти земли, все это есть пустые места».

Еще Учитель сказал: «Кто бы что ни задумал, как бы ему ни хотелось, но не положено от Природы получить этот бесценный дар, чтобы его желание было удовлетворено». Так что я всех прошу не обижаться друг на друга, забыть и не мешать другому, что бы он ни делал. Не получится. Даже в то время, когда сатана выскочил на вышину и хотел что-то свое сделать, что Господь сделал? Толкнул, и — полетел на веки веков.

Еще прошу, дорогой Учитель, накажи меня, а всему народу низко всем кланяюсь, всем, кто по своему даже незнанию делает то, что не во славу истинной той жизни, которую ты несешь — новую, небывалую для всего человечества.

Давайте мы прославим Человека настоящего, того Человека, который на сегодняшний день руководит нами не в теле, а уже в Духе истинном, в том, которым наградила сама всемогущая Мать Природа.

Слава нашему Учителю! Спокойствия всем, семейной любви, крепкого здоровья идти по дороге нашего неумираемого Учителя и доброго, светлого, удачного пути во всех делах и дорогах нашей жизни!»

Затем трижды прозвучал Гимн. Постепенно все спустились с Бугра и двинулись к близлежащему пруду, чтобы искупаться. Большая часть людей затем поехала в Дом Учителя. Какая огромная радость сидеть всем вместе за длинными обеденными столами в Доме Учителя! Сколько завязалось новых знакомств, появилось новых идей сколько задумано дел, назначено лекций и конференций. Трудно оценить значение подобных сборов. Переполненные впечатлениями, радостью, новыми силами, люди разъехались по своим городам.

Чувствуя, что силы ее на исходе, Валентина Леонтьевна написала и заверила у властей завещание, в котором передавала Дом Учителя Петру Матлаеву.

Из завещания В. Л. Сухаревской:

«Сколько ни присматривалась к народу и сколько ни видела этих людей, как самый близкий по делу — Петра Матлаев, который с начала основания строения этого Дома единственный принимал в нем участие, где не взял ни одной копейки, где чистой совестью и душой сам себя не жалел. Прошу его душой и сердцем присматривать этот Дом для всего человечества земного шара, кто бы сюда ни приехал, чтобы был здесь порядок и открывались ворота, и встречать всех тех, кто хочет побывать в Доме Учителя с миром, открытой душой и сердцем».

25 декабря 1990 года Валентины Леонтьевны не стало. С нового, 1991 года, на се место заступили супруги Матлаевы — Петр Никитович и Любовь Григорьевна. Они сразу предупредили, что не будут «принимать» людей физически, как это делал Учитель и Валентина Леонтьевна - время для этого прошло. Человек должен теперь сам, через выполнение советов Учителя и просьбу к нему получать здоровье. Петр не устает повторять: «А Учитель говорил, что нам ничего не надо делать, надо только сознание ввести, а когда сознание у человека будет, тогда и дело будет».

25 апреля 1991 года приехавшие на праздник в Дом учителя последователи собрались на хуторском пруду. Их было не так много, как в прошлом году, всего человек пятьсот, На некоторых уход Валентины Леонтьевны повлиял так же, как в свое время уход Учителя. За эти семь лет она приобрела среди людей огромный авторитет, а многим стала второй матерью.

Перед исполнением Гимна и общим купанием Петр Матлаев сказал людям о том, что сегодня самым главным является именно сознательное, а не слепое отношение к «Детке» и Учителю, что человек должен стать личностью в Природе, осознать, кем является Учитель и передавать это знание всем, особенно молодежи. И только тогда, когда народ прославит Учителя по всей земле - начнется новое.

* * *

«Через боль и страдания люди придут ко мне», - говорил Учитель. Те, кто сегодня делятся своим опытом с новичками, вчера еще сами страдали от самых мучительных заболеваний. Это и язвы, и опухоли, и хронические воспаления внутренних органов и т. д. Придя к Учителю через свои болезни, люди получали здоровье, второе рождение и стремились поделиться полученным богатством с другими.

Естественнее всего было искать больных и нуждающихся в помощи там, куда они обращаются за лечением - в больницах и поликлиниках. А для этого надо было заинтересовать медиков. По стране прошла серия «круглых столов» с участием врачей, целая волна медицинских конференций, посвященных системе Учителя Иванова. Те из медиков, кто заинтересовался этой системой, передавали полученное знание своим коллегам и многочисленным пациентам. В результате медицина, преследовавшая Учителя на протяжении пятидесяти лет, начала выражать свое доброжелательное отношение к его делу.

1-я Всесоюзная конференция медицинских работников по системе П. К. Иванова состоялась 8 июня 1991 года в Москве. Зал Дворца культуры ГПЗ, рассчитанный на 1200 человек, был полон: съехались медики, интересующиеся «Деткой», более, чем из ста городов. Выступали люди, которые избавились с помощью системы Учителя от многих серьезных заболеваний. Материалы этих двух конференций неизменно пользуются большим спросом и выдержали к 1995 году уже семь изданий общим тиражом сто тысяч экземпляров.

В Алма-Ате в сентябре 1991 года состоялась Республиканская научно-практическая конференция «Путь к здоровью через Природу по системе П. К. Иванова», на которой присутствовали медики не только из Алма-Аты, но и из большинства районов Казахстана. Конференции прошли также в Красноярске, Днепропетровске, Хабаровске и других городах.

В 1992 году был сделан следующий шаг в деле осмысления Идеи Учителя. Постепенно вопросы оздоровления отодвигались на второй план. Стали приходить новые люди - молодые и здоровые, осознавшие пустоту и бессмысленность своего существования. Молодежь потянулась к Учителю, призывавшему к совсем другой жизни -«дружной, справедливой и простой».

В Москве состоялись две самые большие по своим масштабам конференции. В январе прошла Всесоюзная педагогическая конференция «Все начнется с детей», на которую были приглашены работники высшей школы, среднего образования и дошкольного воспитания из многих регионов и республик. Конференция проходила в Большом конференц-зале Парламентского центра России и собрала 2000 человек. В выступлениях педагогов-последователей затрагивались воспитательные и нравственно-этические аспекты системы П. К. Иванова. 21 марта в этом же зале было шумно от голосов молодых людей: студентов, школьников, военнослужащих, которые собрались на Межрегиональную молодежную конференцию последователей Учителя Иванова «Мой подарок молодежи». Конференцию отличало обилие коротких, ярких, эмоциональных выступлений участников в возрасте от 12 до 25 лет. Они говорили о тех проблемах, с которыми сталкиваются в жизни, и о том, как им помогает в их решении система Учителя, о своем отношении к Учителю. «Учитель и есть сама жизнь» — эта мысль, пожалуй, обобщает все, что было высказано на молодежных конференциях тех лет. Вот некоторые из таких выступлений:

Вячеслав Трефилов, г. Балезино, Удмуртия:

«На «Детку» я смотрю не как на систему — их много. Я на нее смотрю как на единственно правильный жизненный путь.

С седьмого класса я начал пить, в девятом-десятом уже без этого не мог. Со временем попал в компанию, которая была в поселке в «авторитете», колотили с дружками всех подряд. Это все было в прошлом.

Однажды прочитал «Детку», набрал ведро воды, вышел на улицу и облился — так и начал. Я думаю, что сперва надо начать, а сознание приходит потом. Поверить в это дело очень трудно. Я, вроде, и выполнял, но четыре месяца все еще пил. А потом понял, что нельзя.

Благодаря Учителю я понял, как мы неправильно живем. Нам надо потихонечку выкарабкиваться из этой старой жизни. Кто это поймет, если не молодежь? Только молодежь может идти дальше».

Ирина Цисар, г. Киев:

«В 1988-ом году я закончила педиститут, много работала с детьми. С каждым годом дети становятся все трудней, материал усваивают хуже, и здоровье - совсем никудышное. Думала, что в воспитании вся сила. Оказалось -нет. Если ребенок и умный, и здоровый, а его окружает болезнь, нелюбовь - он сам становится таким. Что делать?

И я встретилась с Идеей Учителя. Люди, которые выполняют «Детку», совсем другие - открытые, веселые. Нет У них обреченности. Они верят, что выполнение заповедей Учителя приведет к повой жизни. Человек не будет так тяжело жить. Тюрем не будет, больниц не будет, любовь, на земле воссияет.

А как просто — нужно учиться жить по-новому, начиная с себя. Сказать встречному человеку с душою и сердцем Здравствуйте!», распознать нуждающегося человека, протерпеть без пищи и воды субботу.

А жизнь такую приготовила Природа человеку счастливую, что даже представить трудно. Но для этого надо потрудиться».

Ильдар Алибаев, г. Сибай, Башкирия:

«После армии я начал искать то, что сейчас имею. Прочитал статьи об Учителе и поразился, насколько все просто, увидел портрет этого человека, позавидовал и подумал: «Вот бы мне такого Учителя».

Вскоре начал обливаться. На третий день бросил курить через просьбу к Учителю, а ведь я курил больше десяти лет, иногда и анашу. «На все нужна победа» — говорил Учитель. Первую победу я ощутил, когда зимой вышел первый раз на снег и вылил на себя ведро холодной воды. Впервые я понял, что я что-то могу.

А моя бабушка, ей семьдесят шесть лет, когда увидела фотографию Учителя, посмотрела в эти живые глаза и услышала, сколько он вытерпел, сказала: «Урус Алла!» — Русский Бог. Ей много и не надо было объяснять, хотя она мусульманской веры».

В течение только одного 1992 года прошла масса молодежных, медицинских и педагогических конференций и встреч по городам России и республик СНГ: в Коломне, Уфе, Вологде, Костроме, Тюмени, Витебске, Магнитогорске, Казани, Якутске, Петрозаводске, Инте, Череповце, Южно-Сахалинске и т. д. Особенно крупные конференции состоялись в Киеве (для медицинских и педагогических работников Украины), в Сургуте Тюменской области (Западно-Сибирская конференция «Природа, человек, здоровье»), в Смоленске («Дорога к Двухтысячелетию одна - учиться делу Иванова») и в подмосковном Подольске. Здесь 30 октября 1992 года была предпринята первая попытка повести разговор именно о самом Учителе, а не о различных прикладных аспектах его практической системы. Конференция называлась «Бог родился в России» и собрала около тысячи человек.

В этом же году вышли первые книги о жизни и учении Учителя; «Надо жить научиться», Москва, «Колос» — 1992 г., «Надо изменить поток сознания людей», Москва, «Российское право» — 1992 г. В Киеве была издана тетрадь Учителя «Начало», в Москве — тетрадь «Мы».

Но главное событие года произошло 25 апреля на Чувилкином бугре. Перед этим в день рождения Учителя на хутор приехали около 400 человек и решили, что в этом году надо собраться на Бугре. Празднику предшествовала большая подготовительная работа в Москве, Киеве, Луганске, в самой Ореховке и близлежащих селах. Заранее были решены вопросы размещения прибывающих, их перемещения в район Чувилкина бугра, организации обратного выезда и литания людей, которых должно было собраться много: в последние два года движение сильно расширилось. Но то, что произошло, превысило все ожидания. Люди подъезжали и подъезжали. Ехали поездами, автомобилями, даже автобусами за 600—1000 километров, летели самолетами. Платили любые деньги, чтобы только не опоздать. И когда люди встали «подковой» у подножия Бугра, то увидели, как же их много: около десяти тысяч человек. В 12 часов дня эта огромная масса людей вдруг замолчала...

О чем думали люди? Наверное, о том, что же привело их сюда. Ведь ради этих нескольких минут, когда можно всем вместе постоять и ощутить, что Учитель находится здесь, среди них - только ради этого они собрались. В наступившей тишине Петр Матлаев сказал:

«Здесь, на этом месте, мы собрались лишь для того, чтобы вспомнить о нашем Учителе, чтобы спокойно постоять, спокойно выразить и попросить...

Мы же сами ничего не знаем, мы только знаем, что идем, что мы несем нашего великого Учителя, потому что сегодня эта масса людей вместила в себя Учителя. Этот храм Бога и есть вы — люди, самые простые люди, человеки. И кто сейчас успокоится, приобретет внутреннее спокойствие, тот сможет по-человечески понести тот Свет...

Мы в Гимне поем: «Где люди возьмутся на этом Бугре, они громко скажут Слово». А это и есть Слово, которое сегодня поем ... «Сначала было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. И без Него ничего не стало быть, все, что стало быть...»

И с этого Слова, с имени Божьего, начнется на земле жизнь новая. Меня сейчас спрашивают: «А вот конец, света будет в 2000-ом году?» — Только начнется свет!

Есть такая просьба ко всем, которые собрались здесь, которые знают, которые идут, которые несут: — успокоиться, не судить друг друга, не осуждать. Ибо, когда мы осуждаем людей, никто не знает, кто прав, кто не прав. Но всегда будет прав тот, который несет только Учителя, вмещает в себя только Учителя. А себя оставляет на десятое, двадцатое место. Ибо Учитель сказал: «Мое тело -ваше дело, а мое дело — ваше тело».

Люди всегда ожидают что-то великое, что-то громкое, что-то сверхъестественное. А в Природе делается все естественным порядком. И не надо думать, что сегодня мы собрались просто так. Вложена великая мысль, великое желание или большая потребность в этом деле, и это уже есть очень великое, потому что этот посев идет во всех народах, по всей земле и прорастает. Ибо будет погода и земля настолько благодатная, что прорастет все. И Слава нашего дорогого Учителя пройдет по всей земле, и все во всем будет Бог».

После встречи на Чувилкином Бугре часть людей уехала домой, а часть отправилась в Дом Учителя, расстояние до которого - около 45 километров. На ночлег разместились по всему хутору. А на следующий день, 26 апреля Любовь Матлаева со своими помощницами из Москвы, Киева, Николаева, Вологды и других городов накормила «обедом» шесть тысяч человек. За столы сажали, а вернее - ставили, сразу по пятьсот человек. Этот обед продолжался с 3-х часов утра до 3-х часов дня. Люди принимали пищу в доме Учителя и, счастливые, разъезжались. Как передать эту радость, эту полную удовлетворенность всем, что дал в этот день Учитель!

Что произошло на Чувилкином бугре 25 апреля 1992 года? Что произошло в сознании людей? Что-то очень важное и нужное. Если до этого лекции проводили два-три человека на город, статьи писали единицы, то теперь каждый хотел и, главное, мог рассказать об Учителе и его Идее. Начались массовые проведения бесед и лекций в школах, детских садах, профтехучилищах, техникумах и институтах, в войсковых частях, на заводах и фабриках. Это стало поистине народным движением. Люди, которые никогда не были лекторами, ораторами, спокойно и уверенно шли рассказывать об Учителе заключенным в зонах и тюрьмах. Знакомились с местной администрацией, просили ее поддержки и помощи в проведении бесед и лекций — и, как правило, получали.

* * *

1993 год принес новые мысли и новые настроения. По названиям многочисленных конференций и встреч было видно, что по всем городам идет серьезный разговор об Учителе и его системе, что сами последователи стали глубже понимать мысль Учителя. В Санкт-Петербурге прошла конференция-встреча с названием «Бог земли», в Ижевске — «Умирать все умеют, надо жить научиться», в Самаре — «Если мое не подойдет, то ничье не подойдет», в Красноярске - «По-новому будут жить люди» и т. п. Вое эти названия были взяты непосредственно из тетрадей Учителя.

Последователи системы Учителя Иванова были уже во многих городах. Некоторые из них объединились в клубы и вскоре поняли, что клуб как таковой имеет две стороны. Одна, хорошая сторона - в том, что людям есть куда пойти со своими вопросами и проблемами. С другой стороны, в клубе, как правило, есть лидер, диктующий свое и лишающий людей самого главного — самостоятельного, сознательного отношения к делу Учителя. Такой лидер зачастую может превратить клуб в замкнутую структуру и повести людей в ошибочном направлении. Но большинство разобралось, в чем состоит сейчас главная задача — это просто рассказать людям то, что мы поняли и знаем об Учителе на сегодняшний день.

Продолжали выходить статьи в газетах и журналах, новые книги. Но как же много появилось авторов, стремящихся не засвидетельствовать о жизни и учении Учителя, а использовать его для обоснования своей собственной фантазии или своих псевдо-научных изысканий! Появились люди и группы людей, которые стали в оппозицию к Дому Учителя и к тому пониманию учения, которое дается через этот Дом. Появились и такие, которые мечтали побыстрее войти в новую жизнь, не понимая того, что все в Природе происходит в свой, строго обоснованный срок.

В Доме Учителя теперь всегда много людей. А 20 февраля, в день его рождения, и 25 апреля, в день рождения его Идеи, людей стало приезжать столько, что их устраивали на ночлег по всему хутору. А что, если в следующий раз в Дом или на Бугор приедет не десять, а пятьдесят или сто тысяч человек?

Кто-то предложил оставаться в эти дни у себя в городах, собираясь вместе и устраивая встречи для населения, посвященные Учителю и его Идее. Мысль поддержали: в движении последователей Учителя нет жестких канонов, все происходит естественно.

В феврале 1993 года в Москве в кинотеатре «Кишинев» была проведена юбилейная городская встреча-конференция, посвященная 95-летию Учителя. Все желающие не смогли войти не только в зал, но и в вестибюль кинотеатра.

24 апреля состоялась праздничная встреча во Дворце культуры «Меридиан», которая собрала 1200 человек, а 25-го — последователи системы Учителя собрались в Измайловском парке, чтобы побыть в этот день вместе на Природе и спеть Гимн.

И так же происходило в других местах.

25 апреля Гимн как бы шел с востока на запад по часовым поясам, от Камчатки до Бреста. В каждом городе группа людей, где больше, где меньше, оставляли в это время свои дела, собирались вместе и исполняли Гимн.

В августе 1993 года в Москве была закончена работа по созданию полнометражного художественно-публицистического фильма об Учителе Иванове «Живая жизнь» (автор сценария Вадим Иванов). Фильм был создан на киностудии «Центрнаучфильм» и впервые показан в Минске 21 августа 1993 года.

2—3 октября многие съехались на Межрегиональную московскую конференцию последователей Учителя Иванова «Человеку слава бессмертна», которая проходила в кинотеатре «Мир» в центре Москвы. На нее были вынесены вопросы об исторических корнях учения. Состоялся интересный и нужный разговор. На конференции присутствовало около 2000 человек из 250 городов и населенных пунктов.

Начиная с 1994 года формы работы по распространению Идеи Учителя среди людей снова изменились. А что, если не приглашать людей в одно место, а устраивать возможно большее количество встреч в тех местах и районах, где людям удобнее. Например, в Москве встречи, посвященные Дню рождения Учителя, были проведены в семи различных кинотеатрах города. А в апреле в столице прошла кинонеделя фильмов «Живая жизнь» и «Я тот, кто во мне». Фильмы шли в 38-ми кинотеатрах. В Останкино были смонтированы и в апреле 1994 года вышли в эфир телепередачи по первому, российскому и московскому каналам телевидения. Радиопередачи, посвященные Учителю, прозвучали на «Маяке», «Радио России», радиостанции «Надежда» и других радиостанциях.

Осенью 1994 года в Москве состоялась Международная конференция «Порфирий Корнеевич Иванов. Личность и Учение», на которой обсуждались насущные вопросы сегодняшнего дня в свете учения Учителя. Также был проведен «круглый стол» с ответами на вопросы из зала.

К этой конференции вышло вторым изданием фундаментальное исследование Н. А. Пичугиной «История Паршека». Первое издание вышло еще в 1991 году. Трудно перечислить все вышедшие в период 1988 — 1995 годов региональные и республиканские издания материалов конференций, сборники и методические пособия по системе П. К. Иванова.

В августе 1994 года в Доме Учителя началась работа по созданию фотовыставки под названием «Я жизнь предложил людям» для местного краеведческого музея в г. Свердловск Луганской области. В работу дружно включились последователи из Москвы, Казани, Киева, Николаева. С изготовлением фотографий помогли последователи из Германии. Равнодушных не было, и выставка удалась. 22 октября состоялось ее торжественное открытие. За четыре месяца выставку посетило множество последователей из разных мест и, конечно, свердловчане.

В феврале эта выставка экспонировалась в Киеве, в Международном центре культуры и искусств «Украинский Дом» при Кабинете Министров Украины. На презентации присутствовали городские власти, медики, пресса и телевидение. В марте выставка проходила уже в Луганске. А в августе 1995 года, расширенная и дополненная, она экспонировалась в одном из залов Центрального Дома художника на Крымском валу в Москве. На выставке можно было познакомиться с документальными фото- и другими материалами о жизни Учителя, его трудами, приобрести литературу, получить консультацию, посмотреть видеофильмы. За три недели работы выставку посетило около шести с половиной тысяч человек.

В других городах очень заинтересовались идеей устройства фотовыставок: как крупных — для выставочных залов, так и передвижных - для учебных учреждений, библиотек и сельских клубов. Они оказались очень удобными: появилась возможность организовывать экскурсии, тематические встречи прямо на выставках. На базе выставочного материала были созданы видеофильмы, которые увидели по республиканскому и областному телевидению, а также через сеть кабельного телевидения Москвы миллионы зрителей.

19 августа 1995 года в Москве прошла Международная конференция, посвященная учению Учителя Иванова. Несмотря на материальные трудности, на конференцию съехались последователи этого учения из трехсот населенных пунктов России, Украины, Белоруссии, Казахстана, Киргизии, Молдавии, стран ближнего и дальнего зарубежья. В выступлениях участников прозвучало, что учение Иванова есть глубочайшее Учение об эволюции жизни на Земле. Система оздоровления входит в него лишь как практическая часть, предназначенная на сегодня. Очевидно, время, когда все считали, что все учение заключается в «Детке», уже позади. А та его часть, где Учитель говорит о независимой жизни в Природе и бессмертии человека, — еще недоступна нам практически.

Что остается главным на сегодняшний день? Наверное, это учение о приходе на землю нового исторического Лица - Учителя Иванова, о чем он сам писал в своей тетради «Начало»: «Отцу и Сыну приходилось эту историю продвигать. А сейчас на арену пришел в люди в наши Дух Святой...»

Дело Учителя живет в людях и остановить его нельзя, потому что оно нужно всем. И люди, чувствуя это, несут весть об Учителе по всему свету. Сбываются его слова:

«Я буду признан всеми людьми мира, а когда заговорят об этом люди всего мира, то тогда станет на арену для всех нас бессмертие.

Это будет и обязательно будет!»

Часть IV
УЧЕНИЕ У ВАС ЕСТЬ,
ХРАНИТЕ ЕГО В СВОЕМ ЗДОРОВОМ СЕРДЦЕ

Глава 1
ЭВОЛЮЦИЯ ПРИШЛА В ЛЮДИ -ЭТО СОЗНАТЕЛЬНОЕ БЫТИЕ

В чем же состоит учение или, иными словами, Идея Учителя Иванова? Можно ли это сегодня сформулировать?

Из предыдущих разделов книги вы, очевидно, уже поняли, что все учение как таковое базируется на личности самого Учителя Иванова. И основным содержанием этого учения сегодня для нас с вами является факт появления на земле в его лице Нового человека. Учителем оставлено большое рукописное наследие — более двухсот общих тетрадей, которые он писал на протяжении пятидесяти лет своего пути. О чем он писал в этих тетрадях? О своей жизни, в которой ярко проявлялось его учение, и об учении, воплощением которого стала вся его жизнь.

Очевидно, постичь в полноте это учение сегодня нам еще не дано. Но рассмотреть и попробовать понять отдельные его вопросы человек сегодня может и должен.

Учитель принес новые мысли и новые понятия конкретно для нашего времени.

Он говорит о старом, техническом «потоке» жизни который называет зависимым. Это - наша нынешняя жизнь, полная неразрешимых противоречий, социальных и экономических конфликтов, войн, так называемых «побед» науки и техники над Природой, все новых и новых болезней и эпидемий. Зависимая жизнь ведет каждого человека к одному печальному итогу - смерти. И получается, что живет он только ради удовлетворения своих постоянно растущих потребностей и ради воспроизводства, то есть рождения детей, которым уготована та же участь.

По мысли Учителя зависимый «поток» жизни будет развиваться до тех пор, пока человек действительно не осознает себя частью Природы и не перестанет воевать против нее. Ведь при этом фактически он воюет против себя самого.

Учитель показал, что с приходом на землю Нового человека имеются уже предпосылки для перехода к новому, независимому «потоку» жизни, который будет характеризоваться тем, что человек займет свое место истинного Хозяина Природы. Он научится жить в Природе без потребностей, то есть практически обходиться без пиши и без такой «самозащиты», как одежда и жилой дом. Он не будет человеком «техническим» и «искусственным», приобретет многие недоступные современным людям физические и духовные качества и сможет участвовать в дальнейшей эволюции жизни на Земле. В конечном итоге, такой человек победит своего главного врага - смерть. «Сегодня человек умирает, а завтра — перестанет умирать!» — утверждает Учитель.

В учении затрагиваются и конкретные вопросы человеческой жизни: о противостоянии болезням, которые не Дают человеку спокойно жить, о физическом и нравственном здоровье человека, о любви к Природе и к людям, о выполнении правил «Детки» не как догмы, а как советов Учителя, которые человек принял своей свободной волей; о роли Дома Учителя как фундамента для рождения новых понятий среди людей и многое другое. Практической стороной учения, готовящей людей к дальнейшей эволюции, является «Детка».

Учение Учителя говорит и об эволюции человека. Оно развивается свободно и естественно - так же, как и сама жизнь.

Из выступления Петра Матлаева на конференции «Дорога к Двухтысячелетию одна - учиться делу Иванова» в Смоленске. 5 декабря 1992 года:

«В свое время был сотворен человек. Как сказано в библейских писаниях: «По подобию своему сотворил человека, чтобы обитать в нем». То есть, тот Великий Дух, то Великое Начало сотворил Себе храм. И когда посмотрел, то увидел, что в нем нет самого главного — сознания.

Итак, было положено время как бы на семь тысяч лет, чтобы человек, пройдя все беды и несчастья, попробовал стать Хозяином. Чтобы в этой суете понял одно: самая главная задача — быть храмом для самого Творца.

Когда были богатые и бедные, когда людей разделяла пропасть, нельзя было Ему прийти к людям, чтобы все они приняли и признали. Надо было прийти к великим вождям, царям, потому что к рабу нельзя прийти. Раб знал только, как повиноваться и как чтить своего господина, и ничего больше.

Прошли времена. Пришел великий посланник Божий -Моисей, которому Бог дал десять заповедей. Он, когда их прочитал, не мог выразить своего восхищения, но выполнить эти десять заповедей было нельзя. Для того, чтобы как-то преподнести это все, взяли и каждую заповедь расписали на десять. Расписали все: как родиться, как жениться, как умирать.., По сути дела, сделали людей роботами. Они выполняют бессознательно. Но такое выполнение долго не держится, потому что всегда человеку хочется понять, осознать, признать. И на этом пути люди старались навя-зать другим — выполняйте и делайте, как мы сейчас детей учим. Но каждый ничего не хотел делать.

И пришло время, пришел человек и говорит, что у вас же закон несовершенен, поэтому Мне пришлось прийти. Вы же закон не выполняете. А они говорят: «Как же мы можем нарушить, когда этот закон сам Бог нам послал. Как же мы от него отречемся?» — «Да я есть Сын», — «Нет, — говорят, — мы никогда с этим не согласимся». Хоть в свое время, они до дня знали, когда Он придет. И не признали. Взяли и распяли.

К этому времени были переработаны эти десять заповедей, то есть, усовершенствованы. Но когда Сына убили, христианство начало расти, а религия оставалась в своих рамках. Тогда признали, что истинно приходил Сын на землю и в 325 году нашей эры постановили: принять в свой обычай, в свои законы Славу Сына.

Прошло время. Славили, выполняли, чтили. А разве выполнили заповеди? Поэтому надлежало свершиться третьему приходу Бога на землю.

Пришло другое время. Рождается человек со своей психикой, со своим характером. Рождается для своего дела, для своей миссии в Природе. У него всегда в голове — мысль: «Так жить нельзя, как люди живут. Зачем жить и умирать?» И когда он попробовал в этой жизни все, то понял одну простую вещь: что на земле надо делать что-то новое. А чтобы делать, надо взвалить на себя величайшую ношу, ношу неподъемную, посильную, только ему.

В это время приносит ему один грек какую-то книгу, говорит: «На, Паршек, почитай». Он читает и знает, что дальнейшая его жизнь настала такая, о которой он и знаний больших не имеет, и сил не имеет, а надо браться и делать.

И вот Порфирий пошел в этот мир. Как же показать себя? Как преподнести? Прийти сильным - все равно сильней найдется. Прийти умным — тоже найдется. И он понял: нужно прийти самым униженным. On понимал, что всегда будет сопровождаться силами Природы и за него Природа всегда заступится. Природа одаряет его силами, он начинает поднимать людей. А раз так — ему надо как-то показать, что он не такой, как все. Он начинает разуваться, он начинает раздеваться, он остается своим открытым телом в Природе. Как это ему удается ?! Сколько лишений он вытерпел! Но он понимал, что назад хода нет.

И он начинает идти, начинает нести, проявляться как Личность в Природе, чтобы показать силу и Лик Природы и самого Сущего.

Апостол Иоанн пишет: «...Не знаю, в духе ли, в теле, я видел Сидящего на Престоле». Как же так? Нельзя видеть, а он уже видел?! Он видел и говорил: «Волосы у Него белые, как волна, и ноги, как горящая медь...»

Этот Лик, этот Образ сотворил Порфирий на земле. Он взвалил на себя всю тяжесть лишений и, пройдя сорок лет великой пустыни, неся эту тяжесть лишений, гонимый, униженный и оскорбленный — знал, куда Он идет и что несет. Ибо, если бы Он пришел и сказал громко, что «это - Я», и сделал бы великие чудеса и знамения — все упали бы на колени. И что с этих людей взять, у которых нет сознания? А Он сказал: «Мы не должны ничего сделать, мы должны сознание ввести». Только через сознание человек подойдет к Творцу, через сознание он не упадет на колени, а взвалит на себя ношу. И будет сказано «спасибо» своему Хозяину. Потому что человек всегда хочет того, чего нет, а что есть - он никогда не бывает благодарен.

И вот жизнь идет. Встречается он с властями, излагает свое: мы идем к полной катастрофе, это техническое развитие никогда не приведет нас к великому. А в это время появляются летающие тарелки, появляются парапсихологи, йоги и говорят: «Вот там живут! Вот там летают! Вот там жизнь! А вы — только как в первом классе».

По сути, нас давно стали обманывать, когда сказали: «Все пути ведут к Богу». Нас обманули, что те, кто летают, они умнее и лучше живут. Творение Человека на Земле — это последнее и самое большое Творение. Здесь творится живой факт через сознание. Человек, пройдя жизнь и осознав, скажет: «Спасибо». И тогда Природа все даст этому человеку. В Природе уготовано человеку, чтобы он был бессмертным, чтобы он был вечным. Главное — вместить, принять и выполнить свою миссию, для которой создан человек.

Сейчас главное — принести этим ребятишкам новое. Учителю нужно было сорок лет идти, сорок лет мучений и оскорблений. А потом за десять лет сколько людей начало выполнять? — Очень много. И вот молодые люди поднимаются — они не будут спорить: почему человек излечился,через что? Они будут знать, что это так, и все! Они гораздо дальше пойдут. Мы сейчас не берем очень большой фактор во внимание: нам Природа никогда не простит, что у нас полные тюрьмы и больницы. Нам никогда нового Природа не даст потому, что в тюрьмах — обиженные люди! «Вор не виновен, виновен тот, кто в кармане имел деньги». Совсем другой подход!

Я недавно одной женщине говорю: «Будешь идти, золотое кольцо будет валяться — оттолкнешь в сторону, чтобы через него не переступать и уйдешь». Она говорит: «А почему?» — «Потому, что ты узнаешь, сколько зла сделало золото, богатство, сколько несчастий через это приходит». А зачем они нужны, эти несчастья, когда есть самое большое в Природе: это вечно живущие друзья —воздух, вода, земля, этот вечный Лик и понятие Того, кто нам все это преподнес, то есть, самого Хозяина на земле. Сейчас многие находят, что в трудах Учителя написано «Бог земли», и говорят: «Раз есть Бог земли, значит, есть Всевышний?» Нет, неправильно. Бог земли не потому, что Он — Бог этой планеты, а Бог бедного, больного, нуждающегося человека, самого униженного, оскорбленного человека. Вот такой человек — это и есть земля.

И мы все равно выпустим из тюрем ребят. Выйдут такие люди, что нам многим к ним не дойти будет. Потому что к ним придет правда, они ее примут. Они, вкусив это счастье, с такой благосклонностью уйдут в жизнь, что нам и не снилось.

Сейчас у нас только одно: человек должен знать о приходе Учителя на землю, об этих делах, которые выполняются, которые делаются. И если дети сегодня не делают, не тащите их, не заставляйте их обливаться. Найдите корень, найдите подход, чтобы им захотелось пойти. А мы их заставляем. Это все равно, что посеять пшеничку на зиму; она заколосится, а мороз — и пропала. Зачем мы заставляем детей? Зачем мы хотим, чтобы они были лучше, чем другие? Они должны быть такие, как все: в свое время выбаловавшись, в свое время покорившись родителям. И когда эти дети будут знать и понимать, они завтра, без лишних разговоров, без лишних споров признают: сие есть! Так было, есть и будет. И новое небывалое пойдет по всей земле!»

Глава 2
РУКА ПИШЕТ ВЛАДЫКА

«Если бы вы, читатель моих слов, знали и поверши мне, что я человек уже давно своим здоровьем отказал у себя иметь стул или тихий кабинет. Я не пишу сидя, чтобы продумать и поставить шрифт слова. Я не сочинитель. Я есть человек... Да вы сами меня видите или видели до этого ходящего по земле, даже бегущего. Я ищу тайну не в Природе, а в самом себе».

ПРИРОДА

Где, скажите, есть такая сила,

Чтоб могла Природу победить,

Чтобы ей Природа подчинилась,

Только ей одной могла служить?

Чтобы каждому порыву ветра

Указать могла бы смело путь,

Чтобы каждому биенью сердца

Знала, где и сколько отдохнуть.

Посмотрите, небо в серых тучах,

Дождь сегодня, завтра тоже дождь.

Где, скажите, есть такая сила,

Чтоб могла Природу превозмочь?

Чтоб могла остановить стихию,

Там, где нужно, напоить поля.

Чтоб могла горячими лучами

Осушить запревшие хлеба.

Знаю, знаю, есть такая сила,

Что одним движением руки

Напоила б землю, осушила

И дала б обильные плоды.

Подойдите ближе, попросите.

Прочь из сердца грубости и смех,

Все равно настанут дни такие,

И Природа победит вас всех.

Пронесется ветер ураганом,

Разметает все перед собой,

И расчистит путь для новой жизни,

Дружной, справедливой и простой.

Не посмотрит, кто одет роскошно,

Не опустит рук в карман большой,

Разбросает в стороны богатство,

Сила в том, кто голый и босой.

Подойдите ближе, попросите.

Прочь из сердца грубости и смех,

Все равно настанут дни такие,

И Природа победит вас всех.

КАК ИЗБАВИТЬСЯ ОТ ЗАБОЛЕВАНИЙ И СТАТЬ ЗДОРОВЫМ

Жизнь человека зависит от Природы. Во время рождения он был облит водой, вытолкнут воздухом и принят землей. Человек не захотел жить в Природе, в окружении воздуха, воды и земли, а начал создавать искусственные условия для своей жизни. Но человеку, хочет он того или нет, приходится сталкиваться с естественной атмосферой. Люди пошли не той дорогой. Природа любит того человека, который сам любит ее душой и сердцем. Мы не гарантированы от несчастий, и нас ждет день, для нас предназначенный. У нас имеются желания, чтобы все это обошло нас стороной, но мы хотим жить только хорошо и чтобы тело находилось в тепле. Все стараются избежать плохого и холода, думая, что так лучше жить, но в Природе делается не то, что думают и хотят люди.

Приходит время и оказывается, что наш уход от Природы к жизни в тепличных условиях приводит ко многим заболеваниям, в том числе и раку. А жизнь человечества начиналась в холоде и без комфорта, в тяжелых условиях и наедине с Природой. Люди живут, а вот что надо делать для того, чтобы победить как внешних, так и внутренних врагов своего организма, никто не знает. Болезни тихо и незаметно подкрадываются, но сильно действуют на организм, и избавиться от них очень трудно или невозможно. Но есть человек, который может победить невидимого врага. Он говорит, что его тело восприняло этого врага от локтя и выше по всему плечу. Он противопоставил врагу свою силу. Его союзниками являются воздух, вода и земля. Пятнадцать дней он боролся с болезнью, употребил тысячу ударов и много различных приемов и победил. Человек постоянно борется с Природой, он должен искать средства внутри себя для победы над смертью. Сегодня она нас, а завтра мы ее. Мы стараемся взять у Природы и использовать только хорошие стороны и избегаем всего плохого, но в этом имеется и обратная сторона медали: хорошее воздействие ослабляет организм, а плохое укрепляет его, заставляет более интенсивно работать и увеличивает защитные свойства.

Мы должны добиться от Природы и получить силы для борьбы с болезнями. Она — самое главное, все делается по ее законам, а мы являемся частицей самой Природы и живем тоже по ее законам, и те же самые силы действуют и внутри нас. Люди никому и ни во что не верят, они сами создали такие мысли и окружили себя мысленной атмосферой неверия, отгородились от Природы как физически, так и на умственном плане, создали технику и стали воевать с Природой, противопоставив себя ей, не думая, к чему все это может привести. Иванов же не воюет с Природой, она его друг. Он терпит за истину и за независимость человека от окружающих условий, за жизнь долгую и вечную. Умирать все умеют, надо жить научиться. Иванов живет не только для себя, но и для людей, чтобы не ему одному было хорошо, а чтобы его жизнь была полезна всем. Природа любит тех, кто любит ее. Она такого человека не наказывает.

В Москве живет Сергей Иванович Качалин, который работает в МПС. У него на верхней губе появилась злокачественная опухоль в виде язвочки. Когда опухоль увеличилась, ему пришлось обратиться к врачам. Врачи решили удалить верхнюю губу с частью зубов. Качалин отказался от операции. Ему сообщили, что есть такой человек, который может ему помочь. Этот человек живет под Ростовом и приезжает в Москву ради больных людей. Этот человек - Иванов. Перед Качалиным открылась истина. Иванов его принял с вниманием выслушал. Он говорит, что к нему приходят люди с разными болезнями и просят им помочь, но ему не нужны их болезни, а нужны сами люди, которые с его помощью смогут избавиться от своих недугов. Он учит, что причина всех болезней находится в самих людях. Их неправильное мышление и, как следствие, неправильные дела создают условия для развития всевозможных болезней. Не надо отгораживаться от Природы, а надо принимать ее такой, какая она есть. И тогда наше тело будет жить согласно предписанным ему законам и станет крепким, здоровым и выносливым. Надо сказать большое спасибо тому человеку, который с большими трудностями получил от Природы силу и стал ее использовать для блага людей, не жалея самого себя.

Природа наказывает нас за наши нехорошие дела. Здоровые люди живут, ничего не зная, что рано или поздно придет время, и Природа покарает их своими силами за все плохое, сделанное ими. Но другим, которые идут по пути Иванова, она даст «легкую» жизнь. В этом им поможет Человек, которому Природа доверилась за его заслуги перед ней. Она его сохранит, и он будет жить вечно с нами, для него не будет никакой смерти. Это обязательно наступит. Он со своими силами добьется всего этого. Но для нас, для простых людей, он будет невидим.

Иванов просил Качалина делать все по его системе, ничего не пропускать, и тогда он получит выздоровление. Учитель говорит, что мое здоровье - это ваше здоровье, что оно у него в избытке, и он делится им с больными через руки, передаст им часть своего здоровья. Пока больной получает через руки энергию здорового человека, в это время Учитель объясняет, что и как надо делать, чтобы хранить свое здоровье. Сергей Иванович говорит Учителю, что он до этого курил и пил водку, а теперь решил все бросить. Учитель велел ему следовать по системе и делать следующее:

Во-первых, надо утром и вечером перед сном обливаться холодной водой, чтобы было тебе хорошо. В этом деле придется приложить силу воли и потрудиться самому.

Во-вторых, надо желать здоровья другим людям, если его хочешь сам получить. Здоровайся со всеми знакомыми и незнакомыми, не жди, когда они сами с тобой поздороваются а первый скажи: «Здравствуйте».

В-третьих, не будь жадным и стяжателем, делись с нуждающимися и не жди, когда он попросит, а сам предложи ему помощь. Про себя скажи, что ты даешь и делаешь этому человеку хорошо для того, чтобы тебе тоже было хорошо.

В-четвертых, надо 42 часа поголодать, не принимая ни пишу, ни воду. Начать надо в пятницу в 18 часов и кончать в воскресенье в 12 часов. Перед едой надо выйти на свежий воздух и с высоты ртом втягивать в себя воздух и просить Того, кому ты веришь, чтобы Он дал тебе с воздухом здоровье. Это надо делать каждую неделю и ждать, и встречать это время как праздник. Ежедневно утром и вечером ходить босиком по земле или снегу и не забывать правильно дышать, как написано уже выше.

В-пятых, не надо плевать и харкать на землю. Не надо пить и курить. Все вместе взятое пробуждает человеческий организм, переделывает и настраивает психику на новый лад. Все это найдено народом и используется Ивановым и людьми для избавления от болезней.

Мы с вами должны использовать эти природные силы и качества, это все святыни мира. Учитель говорит, что он не врач, чтобы лечить больных, и не знахарь, чтобы избавлять людей от болезни, а он практик. Он научился сам пользоваться силами Природы и призывает к этому других людей. Люди не ищут тайну человеческой жизни, их больше интересуют внешние стороны, такие, как земля, космос и т. д. Люди живут сами по себе, оторванно от Природы, думая, что это неисчерпаемый источник, они не заботятся о тех последствиях, которые могут быть в результате неразумной деятельности человека.

Не мешало бы вспомнить басню Крылова «Свинья под дубом». А человек представляется именно таким, ему не мешало бы заглянуть в себя, разобраться в собственной природе, а потом действовать во вне, твердо зная, что ему надо.

Да, глядя на Иванова, на его закалку, можно сказать, что он является самородком, вышедшим из народа. Он один сознательно пошел этим путем и свои знания передает людям на их благо, для сохранения их здоровья. Его устами говорит сама правда. Он закалил свое тело, сердце у него работает как у 25-летнего юноши, благодаря своей силе воли он не боится никакой болезни, никаких отрицательных воздействий атмосферы и даже самой смерти. В этом нет никакого чуда, так как он использует силы самой Природы Он говорит, что решающее значение имеет чистый воздух, что правильный вдох и выдох пробуждают организм, дают быстрое выздоровление, действуя на центральную нервную систему, быстро восстанавливают силы организма.

Но люди, вместо того, чтобы применять уже испытанные естественные способы получения здоровья, боятся говорить об этом, ведь это вроде бы похоже на что-то сверхъестественное.

Учитель говорит, что не болезнь стоит над человеком, а наоборот. Человек выше самой Природы и в его силах избавиться от всевозможных отрицательных воздействий, не путем получения помощи извне, а внутренними силами самого организма, пробудив его методом, испытанным Учителем на самом себе и на многих больных, обратившихся к нему за помощью.

Учитель говорит, что надо любить не только самого себя, но и всех людей вообще, со всеми здороваться, этим прививается любовь к людям, и сердце человека постепенно пробуждается и открывается для более высоких целей. Надо приучить себя и сознательно жить в неблагоприятных условиях, закаляя этим самым как физическую, так и психическую сущность человека. Не надо иметь невыполнимых желаний, т. к. невыполнимые желания приводят к неудовлетворенности жизнью. А отсюда возникают нервные расстройства и всевозможные болезни.

В общем, Учитель призывает очистить свое физическое тело естественным образом жизни, свою нервную систему -воздержанностью, терпением.

Естественный образ жизни - это принятие в Природе не только хорошей, но и плохой стороны, только тогда организм будет одинаково воспринимать любые качества, имеющиеся в Природе, и при этом оставаться в равновесии внутренних сил, то есть быть здоровым в отличие от людей, живущих в тепличных условиях неестественным образом жизни.

13 февраля 1967 года

НАДЯ[3]

Надя много лет страдала от болезни. Это результат ее желания. Оно ее заставило тяжело жить. Она мучилась, ждала, но делала и просила: «Учитель, дай мне здоровья». Она просит умело, просто и умоляет.

Я всех обязан принимать, на то я такой родился. Меня не одна Надя должна просить, а все люди, живущие на белом свете, должны кланяться за свое здоровье, за свою жизнь. Она бедного, обиженного человека окружила болезнью, избавиться от которой никто не мог.

Создатель этого дела есть Паршек, необыкновенный простой сельский человек. Можно сказать, он ничего не знает, а Природа ему поручила сделать в жизни мудро и научила. Он подумал и, что следует в жизни людям, сделал. Это есть наше, всех людей, жизнерадостное здоровье, нашему телу жизнь энергичная.

Вот вам суть нашей жизни в Природе. Мы клещуки земли, приклеились к ней головами, умом и размышлением всей силы, всей возможности. И так мы взялись за дело, а в деле есть все. То, что мы делаем, ни описать, ни рассказать и не запомнить. Мы с вами могли бы ничего не делать и не уставать. Каковы мы с вами? Мы с вами, можно сказать, лентяи, мы не умеем и не хотим. А в Природе есть некоторые качества, которые надо уметь найти. Иметь эти качества — счастье.

А сейчас едут ко мне люди из Москвы. Они будут встречать 46 годовщину «25 апреля». Это праздник эволюционной Идеи моего здоровья, моей жизни в Природе. Она никому такая не мешает, а свое живое меж мертвым ставит, тихонько, без всякой боли, без всякого крика.

Эта система в людях проходит. Самодержавие и революция не дали никакого удовлетворения этой жизни. Как была смерть в людях, так она и до сих пор сильна. Нас бедных нуждающихся она валяла и сейчас кладет в землю. До сих пор ничего нового нет.

Враг человека это воздух, вода и земля. Если только разобраться, они нам родили дитя. Мы его встретили живым, дали ему технику, окружили искусством, химию ввели. А спасибо не сказали за это. Мы пустили огонь, взрываем на куски, плавим на чугун и сталь. У нас получается какой по счету спутник? И что он нам дал, ведро порожнее? Мы там воды не брали, спустили его на землю. А враг как был в людях, так и остался.

И мне, как шахтеру, предоставили одежду, пишу, жилой дом со всеми удобствами - живи ты, как все. Начинал я с самого маленького дела. Меня учили долго, внедряли теорию и практику. Трудился в шахте, на заводе, 35 лет сам себе вводил эту чужую систему, до самого сознания, которое определяется бытием.

Все, что делалось мною, не признал за истину. Стал с этим разбираться, дело нашел. Самое главное — то, что в людях есть могучая неумираемая сила. Я стал им служить, свое здоровье через руки передавать. Я лишь бы дотронулся до человека — и нездоровье где и девалось. А сейчас совсем без прикасания принимаю, через весь организм, умом. Теперь жду такое время, в людях такую силу, когда люди больные сами попросят.

Люди получили такую науку, которая на одном месте не стоит. Сегодня таблетка, завтра шприц, а послезавтра, если все не поможет, ВТЭК? Многие лежат в постелях беспомощно.

Я вас как никогда просил, чтобы между нами были Покровский, Блохин и Николаев, помощники моей души и сердца. Я на ком должен базировать? Я вас просил, чтобы вы помогли в моем деле. Что вы сделали по моей просьбе? Что сделали с тем письмом, которое вам писали больные?

1978 год, мы в нем живем да думаем. Сделать приходилось много дел, да еще какие дела были. Все делалось людьми.

Я буду признан всеми людьми мира. А когда заговорят об этом люди всего мира, то тогда станет на арену для всех нас бессмертие. Это будет и обязательно будет.

Мы, говорят люди, всю молодость Паршека знаем. Он был шалун из шалунов, боялся Природы, как все люди. А кто же ему эти силы дал, ведь он между нами был такой как мы? Это все сделала сама Природа. Она все это сделала на Паршеке. Он ей осветился, стал быть таким, как сейчас есть

Мы все этому делу поклонимся низко, до самой земли Это все сделанное Паршеком. Он спаситель всего мира. Он в людях тех, кто знает Учителя лично, и кому он дал здоровье. Это он есть Бог земли. Как вы скажете о нем, если он открыл глаза женщине в Магнитогорске? Кто он таков? Мы его назовем Богом всей нашей земли.

За сорок шесть лет в нечеловеческих условиях тысячу раз можно умереть любому человеку. А Паршек сдержал свое слово. А за это, если он это сдержал, то уже ему заслуги бессмертного человека...

Я был в Природе, есть и буду. Такого, как я себя показал, между нами не будет.

Никого не заставляю, но прошу и умоляю: ценю, храню того, кто делает мое дело. Есть живой факт: когда будешь это все делать, не будешь никогда простуживаться и болеть. Все твои имеющие болезни исчезнут, а вновь идущие бессильны, чтобы напасть. Вот что Паршек в жизни нам открывает: предотвращение от любого врага.

Мы на этом Бугре вспомнили об одном нашем ученике: заключенном да умалишенном человеке всего мира. Их всех таких надо давно простить и освободить. В жизни виноваты не они, а мы, которые заставили их быть такими. А теперь им будет слава. Они нами будут удовлетворены. Если мы это в жизни сделаем, то у нас знание будет иное.

Учтите, если бы не вы со своим карманом, со своей ненавистью, вы бы не увидели такого человека. Он вами рожден, через свою ненависть.

Чужое не дало человеку здоровья, а отобрало его: положило в постель и окружило администрацией. Теперь его дело лежать и подчиняться. Кому? Да тем лицам, которые не заслужили в славе, но сами себе ее присвоили.

Бугор — место мое родное, каждого увидит. Люди к этому всему придут и скажут: «Не делай, ибо жизнь твоя коротка».

Учти, мои слова есть орган всех людей. Они меня своей любовью встречают и провожают. Меня моей идеей представляют на любом и каждом месте. Он был, он есть. Он будет. Люди хотят его видеть. Он будет видеться. А сели он не будет видеться, то разве так надо?

Люди сами знают, для чего они сюда приезжали Они наперед все обдумают. Их условие заставило это сделать. Мы все как один приехали сюда к Учителю. Он нас таких нуждающихся, больных привел. Мы приехали сюда ради здоровья своего.

Бугор сохранился на этом месте людьми для этого дела. Он окружен жилыми домами. Воздуха чистого здесь достаточно, нет поблизости вредных условий. Земля никем не тронутая, лежит зеленой целиной. Одна только живая скотина по нему ходила. Вода сюда поступает из многих, расположенных здесь, ключевых колодцев. Так что здесь лежит для человека одно богатство, одно здоровье, кто этому делу верит. Это не наука медицинская. Здесь нет никакого подчинения, чтобы кто-либо живому телу делал свою неприятность. Здесь, в этих условиях, в этом деле вредного для жизни нет, есть минерал.

Вы должны знать, что в Природе нет естественного ножа. Она неприятствует за все то, что делают для нее люди.

Чувилкин бугор — это такое место, к которому идут все дороги, сделанные людями. Их одно — обязательно на этом месте быть. Учитель это место избрал, практически изучил от самого запада до востока, от юга до севера, где люди живут да много размножаются.

У людей одно стремление делать. А в Природе дел не начатых больше, чем делается. Это дело не доделается. С людьми это дело остается, а его жизнь кончается. Мы с вами не правы. Мы делаем, что не следует. Вот в чем суть нашего дела. Люди знают, что будет с ними в жизни. Вот каковы они в Природе. Она их учит... На высокую гору им хочется взобраться, там, на этом месте, что-либо в жизни сделать. Они других, таких же самых, людей хотят своим умением перегнать. Они хотят свое сделаное им показать, похвалиться.

У людей одно единственное мучение - это по Природе в людях прогрессируется на теле болезнь. Она Природою сажается. Человек с ней воюет: против нее вооружается, делает огонь, палит, сжигает. А Природа в этом естественно терпит, она управляется, свои раны заживляет, но это на других людей сажает. Ими оружие против этого создается. Они без него жить в Природе не смогут. У людей для этого дела есть огонь, который на кусочки Природу рвет. Но Природа их человек, который нашему бедному обиженному человеку смог бы помочь, чтобы он, человек, не мучился и не умирал. Этому мы с вами не научились, не делали и не умеем делать, чтобы в жизни это получилось. А вот наш Учитель эти средства нашел. Это место Чувилкин бугор.

Он на него без всякой потребности естественным телом взошел, руки вверх поднял и громким голосом закричал: «Моя Победа!»

Что мы на этом Бугре имеем? Одно живое от времени Адама неумираемое тело. Там целина, покрытая зеленью, омытая водой ключевой и воздух, идущий без конца и краю. Там весь ток, электричество и магнит. Это все богатство естественное, природное: воздух, вода и земля. Оно найдено в Природе Паршеком. Он за этот Бугор не раз подвергался нападкам со стороны блюстителей порядка и ученых, психиатров — за то, что Паршек смог сам себя заставить близко стать к Природе. Паршек не побоялся воспринять холодное и плохое, им окружиться. А его за это ударили по голове: он, мол, ненормальный. Это все дало хорошее, теплое.

Нет на белом свете такого места, как этот Чувилкин бугор! Он является общим достоянием всего мира, всех людей. Мы через этот Бугор сделаемся вечно живущие друзья.

Чувилкин бугор! Земля здесь не тронута никем. Это место никем не занимается, водой полумесяцем окружено. Воздух там бушует вовсю... А жизнь дается любому человеку, лишь бы он взобрался на этот Бугор...

Учитель его положит, примет своими руками, через весь организм силы введет. А потом поведет в Колдыбаню в воду, искупает, пробудит нервную центральную часть мозга. Вот тогда-то спокойным будет. Болезни имеющиеся исчезнут, а вновь идущие бессильны на человека напасть. Вот что это место даст человеку. Чистый воздух нижет иголками. Для человека это есть одно здоровье. Никто не даст в этом избавления.

А человека такого, как он есть, встретила в его деле Природа. Она этим не удовлетворилась, свой гнев на него положила. Ей стало не по душе дело, которое он стал делать сам лично. А в деле есть борьба. Природа заставила человека то делать, что ему не по душе. Природа — мать наша.

Этот Бугор находится в Ворошиловградской области Лу-тугинского района, село Ореховка. Это место Природа Паршеку сохранила. Она все сделала для жизни всего человечества, всех наций, всего мира. Это место, этот Бугор представлены каждому человеку без всякой оплаты, всем доступен. Человек должен быть здоровым благодаря этому всему. Как только человек узнает о том, что в людях есть нужный для здоровья Бугор, тут же изменится его здоровье с помощью своих сил.

Бугор окружен водой, воздухом и землей. По земле надо будет ходить, воздухом удовлетворяться, а водой пробуждаться. Все это люди и будут делать на свою пользу, чтобы не болели и не простуживались. Они этим удовлетворятся.

Мы, все люди, родились для жизни, но нас окружило наше незнание. Мы стали все это делать, чтобы жить. А жить приходилось не плохо, а хорошо и тепло.

Учитель для жизни в этом деле родился, эту историю сам создал. Его дело об этом думать. Мысль его прямо привела по дороге к этой цели, на это место. Я его, как Учитель, избрал, практически изучил, заставил быть полезным для всех людей. Если бы люди знали об этой Идее, созданной в людях Паршеком! Он нашел сам этот Бугор, применил для этого дела. Учитель борется. Учитель кричит с этого Бугра.

За все существование жизненной системы люди не знали, а теперь они об этом деле узнают. Это есть начало. Лишь бы человек в этом зародился. Нам надо один человек, который также сам прибавит другого человека. Его в жизни никогда не было, а сейчас для этого дела родила Природа. Она его подготовила, поставила на ноги, в крепость ввела, терпение для этого всего дала. Он на Бугре сам себя покажет. Он не будет так, как все, кушать, одеваться и дом иметь. Вот какая будет в Природе великая история. Она будет начинаться на самом Бугре. Мы это все намеченное сделаем. У нас на это силы есть. Бугор заставит это сделать. Он своим магнитом притянет людей...»

НАЧАЛО[4]

За это здоровье я запишу, вот прямо за Природу, за ее эти вот качества. Она за то, чтобы люди жили легко, т. е. совсем они не умирали. Вот чего он, человек, пришедший с востока, всем нам скажет:

«Горе, горе будет вам таким людям, вы жили на белом свете хорошо и тепло, вы книжники, фарисеи, лицемеры. Кто вам богово право давал, как такового сажать в тюрьму, класть в больницу? Все это делали, хотели, чтобы мое тело сошло с колеи, умерло на веки веков. Я не Христос, которого вы осудили за его правоту распяли. Я — Бог земли, пришел на землю для спасения в жизни человеку. Я ему прежнее здоровье вернул назад. Вот этим я между всеми во славе стал. Мое тело — это ваше тело. Вы меня своим законом штрафовали, я заплатил вам 30 рублей. Вы же жизнепродав-цы, вам надо деньги, у вас сознания нет, вы цыгане естественного характера. Вы боитесь, перед Природою будете отвечать. За нее никто как был один единственный в мире есть Бог. Он помощник беде или горю какому-то, которому нет конца и краю, чтобы в Природе не было такой жизни, которая не продолжалась бы в этом деле...»

Тот, которому приходилось в этом деле делать, не доделал своего дела, он умер. Его не стало, он не закончил. А у нас таких людей дело только начинается, и другое начинается. 1898 год дождался год 1978. Эта дата 20 февраля - день рождения, на нашей земле в системе рай. За вот этим за общим столом мы сидели рядышком. Тут сидел сбоку наш простой крестьянин, а потом возле него сидел рабочий шахтер, сбоку его сталевар и многие другие ученые, художники, артисты, певцы и певицы. Окружен особым этот стол, на нем лежали ложки, чашки, лежал кусок хлеба. Мы всему этому добру есть хозяева — не кусать и не глотать в себя — наша такая задача. Это все добро мы сохраняем, у нас есть все, мы его имеем, пусть оно будет. Она [Природа] его таким возьмет, проглотит, это ее такой продукт мы ей отдаем. За что наши люди пропоют песни за это все хорошее наше, сделанное нами. Спасибо надо сказать всем нам.

Нам надо кланяться низко старому и малому за его участие. Рай для нас возобновился. То, что мы хотели в жизни своей, это мы получили - это в духе небесный рай. Этот рай, мы его на этом месте сами сделали в этом. Это наше есть счастье. Мы им окружились, у нас такое родилось терпение. Нас всех научил Учитель. Ему как таковому, Природа подсказала. Он нас теперь учит. Мы его есть ученики новые небывалые - не делать того, чего делают все.

Им приходилось начинать самим, а вот чтобы бросить — у них смелости не хватало. Их дело перед ними такое: надо делать, раз взялись за это.

Это развитие нашей [созданной] техники. Это наша наука, она на месте не стоит, а из одного места в другое продвигается.

Отцу и Сыну приходилось эту историю продвигать. A сейчас на арену пришел в люди Дух Святой. Он окружил его тело, осветил его, он стал здоровым телом, здоровым духом. А раз в этом есть здоровое тело, то и тут здоровый дух. Лю- дям это давно надо, они ожидают с самых первых начал в первой жизни. Они Его как неизвестное лицо просили. Он им таковым постольку поскольку помогал. Дух носился над водами, а сейчас Он окружил человека, осветил его. Он теперь людям нуждающимся, больным заслуженно помогает, хочет им сказать, как за таковых заступился. И хочет им сказать: это я и к вам пришел спасти всю вашу милость. Ваше здоровье надо вернуть назад, чтобы оно не простужива-лось и не болело. А раньше этого вот дела не делали, чтобы это дело не сделали, умерли на веки веков. Наше дело такое это дело не доделать, а умереть. Это дело развитое, оно нас ведет под копыль. Мы в этом деле умирали и будем умирать, если мы не сменим это дело. Работа всем она не нравится, но ее надо делать, надо и обязательно надо.

Я не родился для того, чтобы чего-либо делать. Это все нас заставил процесс. Мы за это дело ухватились, как за свое держимся. Хотим доказать, что умеем так жить, как хотелось нам всем. Мы идем со своим здоровьем к нулю тем, что у нас есть такое желание свое. А чтобы человеку жить так без всякого дела — мы не той дорогой совсем пошли.

Взяли дорогу свою умираемую, это то есть начало в жизни. Мы ее начали в этом сами. Раньше, как таковой, в Природе не было смерти. Как таковую ее развили сами люди в процессе. Нас, как таковых, Природа за наше дело такое невзлюбила. Мы стали с нею воевать, по Природе лазить — выбирать, что получше да послаще, да пожирней. А сама Природа от этого терпит. Она говорит. «Сегодня ты меня, а завтра я тебя. Ты меня огнем, а я тебя Духом. Я твоим таким вонючим не радуюсь и не хочу, чтобы люди со мною воевали».

А вот Учителя административные лица... на арену выдвинули. Чтобы человек в своей жизни не работал - так они поступили. Их жизнь заставила, чтобы человек от этой работы ушел. Он хотел честно эту возложенную работу свою выполнять, но сама Природа его работы не хотела, чтобы Учитель ее делал. Он со своею идеею лез на гору, Чтобы между людьми свое место занять. Он своим полномочием был в деревне хозяин - для рабочих продукты покупал. Он кормил рабочих в Ростове..., [был] уполномоченным по децентрализованному порядку заготовок, работал с колхозами.

Моя работа — это день, а ночью людей больных принимал. Я этим кормился, меня люди сохраняли. Это было в Овечкино, если интересно такую штуку проверить. Больница [Минеральных Вод] железнодорожная. Она имела главврача Данилова. Он дал свое такое согласие мне как кустарю-одиночке изолятор занять. Своим делом я поставил у него на ноги женщину, у которой были атрофированы ноги по колено. Мне за это врачи велели оставить это место ввиду того, что больные потребовали, чтобы у них был такой врач. Когда люди меня признают, как признали люди [есть такие], то в больницах не будет больных людей. Все они оживут мыслью - в одни двери заходить буду, а в другие [они] выйдут здоровыми.

Эти силы у меня раньше были. Я поставил на ноги женщину в Луганске, Елизаветовка, ул. Первомайская. Меня за это поднять на небо. Она ухода за собою требовала, а я с нею стал заниматься: по дождю, по снегу мокрому разувшись ходили. Наша женщина она своим детям приготовила [сама] кушать. Мой шурин Федор Федорович, он этому делу инициатор, он сказал — за это все я заслуживаю Христа.

Он был свидетелем, спросите его, он вам все за это дело расскажет. Я так эту штуку даром не бросил, пошел в горисполком. Я попал к культпросветитслю Иванову, он на мою такую просьбу вызвал врачей. А они вместо того чтобы мне помочь, договорились меня в больницу психиатрическую положить.

Я не знал, как от них оторваться. Ушел. Пробирался по дороге в Красный Сулин, а до него надо идти далеко пешком. Я этого не боялся, мои ноги носили меня ради этих больных. Через аэродром я проходил. Тогда кукурузники летали, один... другого выше. Я перед собою ставлю такую задачу — если самолет этот вот самый вышний сядет у моих ног, то моя идея правильная. Я вижу: эта машина, этот самолет тут же садится. Я к пилоту подхожу, у него как у такового спрашиваю, что за причина? Он мне говорит - неизвестна. Иду дальше — две дороги, одна влево, другая вправо. А мне надо было по одной из них. Я стою жду. А человек откуда он взялся, по правую сторону стоит. Эта история из историй. Он ко мне подходит. Я извиняюсь перед ним и спрашиваю, как у человека, который видит меня впервые: «Как мне попасть в Синельникове?»

Он мне указал по своей дороге. Приходилось идти. Я пошел по его дороге, а сам думаю: надо посмотреть на него. А его как и не было, куда он делся - ни ярка, ни кустарника. Скажите пожалуйста, кто это таков, если вы понимающие.

Иду дальше, захожу на шахту [имени] Шварц[а]. Вчера я там на ноги поставил Евдокию Панкратьевну [Бочарову]. Она пять лет не ходила, атрофированы ноги были. Вы думаете, я так это дело без внимания оставил?

Я больных в райздравотдел направил. А они решили, чтобы я встретился с врачами. Я — в поликлинику, с врачами говорю. Был врач Шишов. Я помощи жду от них, а они милицию вызвали, под конвоем в «Сватовы дома» направили. Я зашел [к Бочаровой] узнать, а она мне сваха доводилась, говорит, якобы я все стекла в поликлинике повыбивал — так сказали врачи. Вот какая картина заставила сваху одеть валенки.

А я продолжаю свою практику, люди признали, что я поп, и так сделали, чтобы я отказался от работы. А мне закон дал шесть месяцев не поступать на работу. Эта история сделана мною для того, чтобы практику показать, свою работу на людях. Все шесть месяцев я проделал, да пропомогал. Это все делалось на волю народа. А работать надо. Я пришел к прокурору области. Он мне помог устроиться на работу. Я принял эту работу и старался ее делать, но люди этого не учли, постарались мне помешать. Посадили и под предлогом обстригли. Потом сократили. Что делать приходилось?...

А идея моя она должна по развитию жить. А ее сделали ненормальной, убили ее. Вот чего ученые сделали, светила области. Живой доктор психиатр Артемов, он и сейчас жив. Я этого не испугался, а шел и ломал все горные стены. У меня на руках был акт о моем состоянии от института им. Сербского академика Введенского. Это «атома» моя, я с ней не боялся по Природе ходить, свое здоровье сохранять. Меня за это любил народ, он хранил меня, своими средствами помогал. И эти месткомы были, они меня встречали и провожали, говорили по-немецки - «гут пан». Я им по-русски отвечал: «Это вам даром не пройдет. Я свое то не забуду. Мое это есть люди, они все сделают, у них вся сила в этом. Я как таковой за них, они — за меня, ибо здоровье нужно нам всем».

Люди экспедиции намечают, готовят их, посылают, говорят: надо нам это. Мы ищем, на этом всем не останавливаемся. По этому два варианта прошли — отца и сына мы закопали. А теперь придет на смену этому всему Дух Святой. Он человека окружит изнутри и снаружи. Он даст жизнь человеку, а человек сам себя спасет в этом. Человеку надо так уже давно и громко сказать, как непригодной единице.

1978 год настал, мы прожили эти годы, а чтобы удовлетвориться — мы этого не получили. Все живущие на белом свете они стоят в очереди, ждут своего дня. Они крепко заболеют и умрут на веки веков. Как и все лежат в прахе, своего ждут — а когда их поднимет человек. Он придет с востока, будет нам всем рассказывать. Он скажет свои слова: «Горе, горе вам, фарисеям, книжникам, лицемерам. Церкви запустели, Божий дар отпадет».Свое место займет и скажет нам всем: «Как же вы жили?» Мы как все в один голос ответим ему: «Мы жили хорошо и тепло». А он нам скажет: «Кому оставили холодное и плохое? — Мне как таковому! Вы ничего не выполняли, свое у себя держали. Держите, своим местом называете. А где же мое место? Вы не дали Чувилкин бугор, прогнали, одно сделали свое. Живите вы сами, но мне не мешайте. Ибо я вашим не нуждаюсь. У меня для вас не по душе и не к сердцу. Ваше вам, а мне мое!»

Сознание определяет бытие, живите по-своему, по тому, как вы жили. Придет время, скажете. А мое дело - надо молчать, ибо молчание есть золото. Я говорю за эволюцию, она у нас не была, а будет. Ни сказки, ни песни, ни какие особенности — они не помогут, а только скажут: был таков, а теперь этого нет. Осталось твое такое дело, ты его сделал, это мертвый капитал. Он на месте был, он так остался. Что из этого всего? А человека нет! Он от этого такого вот ушел, и не будет его на этом вот месте. А его дело было, есть оно и будет..., а вот руки его не вернутся никогда.

Какая же есть между нами такая жизнь? Мы умираем, нас никто в этом не остановит. Мы люди не самозащитные, это не есть Природа, не есть она. А можно сказать, у нее есть для любого нашего человека, она в этом сильная — это дело развить.

Она нам показала: смотрите — на арену гроб несут с человеком. Земля его к себе тащит, это магнито, ток, без чего \ это дело не бывает.

Люди — это есть мы на белом свете, а Природа она. Мы к ней с ножом, она нас Духом своим. Мы воняем, она нас недолюбливает, наносит ущерб этому всему. Зачем это для нас? Закалка - наука, учит нас таких. Учитель работает для всего мира людей.

Сорок шесть лет проработал на благо тех обиженно больных людей, которых приходилось своим умением просить от своего имени, чтобы они моей идейной истине поверили и согласились самое главное мое устное учение проделать. Это его желание, а когда он или она будут это дело делать, то он или она у себя получает покой. Моя в этом рука, лишь бы я приложился до той имеющейся болезни, - она на них исчезает. Вот чем я в жизни силен: враг наш, он между нами побежден.

Филиппинцы своими руками разрезают, а Учитель делает покой всему телу. Это все сделала вежливая просьба, она этого врага убила. А наши предки проработали очень тяжело, строили самодержавие. Это был Отец всем людям. Что хотел,

то он над ними делал. И все же он успехов своих не сделал. На него на такого человека нашлись теоретические люди, вместе с народом эту форму сменили. Они ввели Советскую власть, дали народу процветания и свободного против Природы вооружения, чтобы люди жили легко. Они технически, искусственно с химией стали делать, но удовлетворения в жизни люди не получили. Как болели, простуживались, так они [и] остались. Им Природа дала хорошего и теплого, а легкого не ввела. Люди за шестьдесят лет своей жизни поумирали все. А Учитель пришел в люди со здоровым телом, с духом жизни. Здоровое тело, здоровый дух.

Мы - такие вот люди в жизни своей. Если бы мы не начали делать дело наших рук, мы бы этого не видели, и мы бы так не окружались.

Нас заставило условие, потребность наша. С первых дней нашего желания мы пошли искать необходимое для себя. Нам надо не плохое, а хорошее, чтобы было в этом тепло. Для этого стали трудиться не легко, а тяжело. В жизни пища потребовалась, дом тоже необходим. Человек этого не имел, а в процессе всего этого ему пожелалось. Он стал искать в Природе. Она ему по его возможностям это все... давала. Он не был удовлетворен и раньше, и сейчас люди не сидят на местах. Их наука прогрессирует, с [одного] места в другое пробирается. Люди больные, они хотят, а им не дает простору [Природа]. А раз люди думают, а у них не получается, -это уже их недостаток. А раз [недостаток], это уже болезнь, да еще какая. В этом человек умирает.

А первый рожденный Ею, он не нуждался. У него вокруг живое энергичное, и много лежало неначатое. Он был этому всему Бог, сохранитель этого богатства. Его Дух освещал, как нашего дорогого Учителя. Он остался таким, как был. Он есть и сейчас такой.

Никто из таких людей не делался между всеми, чтобы свое имеющееся все неживое отдал. Этого сделал на себе Учитель, за что его одарила Природа. Она силы создала, научила, что ими делать. Быть вежливым перед всеми — это первая задача, ниже... всех людей.

За это все Он осветился, стал быть не таким человеком, как все.

Люди все нуждающиеся в этом деле, их Природа не удовлетворила. Они как таковые нуждаются. Им этого вот мало. Они думают за эту прибыль. У людей их экономика растет и развивается своего рода политика. Человек этим окружился, этим он живет и думает в этом режиме сохраняться. Вот чего люди хотят в жизни — чтобы люди одни другим подчинялись. Они так жили, как живут все они сейчас по-дарвинскому — (сильный] за счет бессильного. Этим вот они в свое время ошиблись и гибли в этом деле, как и до сих пор они гибнут. Их за их такую гордость, за их зло, за ненависть Природа гонит от себя. Эти люди ей не по душе, она ими не удовлетворена и до сих пор обижена этим.

Я, говорит Она, не хотела, чтобы такие люди были. Я к ним прислала своего естественного человека, чтобы люди признали его и посчитали своим. Он для этого родился, что-бы сам себя показывать. Эта история была на них такой ис-торией. Люди людей заставляют, хотят, чтобы они в Природе подчинялись. Это было до этого, они и будут до этого такими. Их никто не учил, они сами научились и делали до этого и делают до сих пор. Чтобы сменить эту всю картину — этого люди не хотят. У них самоволие заставляется. Место на земле обосновано, а расстояние по воде и в атмосфере пространство неизмеримое.

В нем люди хотят... открыть жизненное какое-либо условие. Земля не дала рентабельности, она посадила как клетку, а возможности не дала. Как тать, взяла и умертвила. Он умер, а раз умер, его не стало. Уже есть горе, беда настала. Кому придется помогать, как только не мне. Я все силы положил на это и сейчас на это дело кладу и буду класть в этом.

Я был в Ростове-на-Дону в редакции «Комсомолец». С помощником] редактора договорился, чтобы послать статью. Она была написана Игорем Хвощевским. Я ее послал, она теперь у них, они разбираются с нею. Она говорит о многих других, они делают то, чему учу я.

Идея моя, она ею рисуется, то, что делал я для людей. Они хотели это вот дело делать, а впоследствии от этого всего получится легко. Статья истину... нам людям об этом рассказывает, люди должны про это вот узнать, свое слово об этом сказать. Мы прочитали, нас она посвятила как таковых людей. Мы же, такие люди, хорошо его знаем, делаем, а потом мы получаем. Мы живем и считаем сами себя такими, как это надо. Человек на земле делает для самого себя, как и делается [всеми]. Люди привыкли заставлять делать то, что надо. А эта статья знакомит со всеми условиями. Она больше рассказывает не про то, что делалось людьми. Они окружались все время. Характерные люди, им приходится копаться в Природе. Они ищут то, чего надо. Мы кушаем, мы одеваемся, в доме живем и то мы для себя делаем, чтобы было в людях все необходимое.

А в необходимости Учитель не живет. У него свое, природное. Он в независимости живет, ему пища не будет нужна, он одеждою не нуждается, дом не спасение в жизни человеку. Он в нем родился, в нем умер. Он в нем жил так, как хотел. Ему как человеку приходилось его как место свое оставлять и вооруженно идти в Природу. Она его, как такового ждала, ему там готовила. Он к ней шел как нуждающийся в этом деле. Эта статья не за прошлое. Она вся касается моего 46-летнего сознательного терпения. Я в холоде нахожусь, как в иголках. Дюже мне холодно, я же живой человек. Чувство мое такое про это вот говорит. Люди этого не собирались в жизни своей делать. Их дело одно — делать какую-либо свою работу. Они без нее дороги не нашли, чтобы без нее оставаться. Их дело одно — от Природы брать свое необходимое, им этого вот мало, у них животы живые. Когда наедаются, их животы делаются полными. А когда они не кушают, животы пустеют. Вот вам и требовательность, она несмолкаемая, у нее колесо, оно без остановки крутится. Если есть на столе хлеб, в запасе продукт лежит, то легко можно от этого отвыкнуть. Всему дело — пополняется эта система воздухом. А воздух окружает человека, сквозь тело проходит парное состояние это живое условие жизни.

Учитель это нашел и вывел.

11 февраля 1978 года была по телевизору постановка. Она по всему миру показала за нашего невидимого никем никогда никакого Бога. Зачем нашей молодежи его так там рисуют? Разве монашки у Него в этом были? Он был, у Него ангелы были выполнители, а на сцене они были создаватели всего в атмосфере. Дело это, что было на сцене, не так делалось. Если разобраться с этой историей, которая была до самого начального Бога — тьмы не было, не было и света. Зачем вводить клуб и три лица, которым приходилось в клубе быть? Скажу ученым, художникам и другим людям прямо! Что было до этого, когда не было света и не было тьмы, а Бог уже по истории вашей был? Не знаете, не умеете — не беритесь! Ибо вам, как книжникам, фарисеям, лицемерам будет большое горе. На это все ваше выдуманное придет человек с востока. Он будет рассказывать, ему как таковому верить не будут. В это время церкви запустеют, Божий дар он уйдет, его не будет. Мы будем хвалиться за нашу жизнь. Мы ее сами сделали, живем в ней хорошо и тепло. Это нам техника сделала, искусство сделало, и химия ввела. Это руки человека делали.

А где Дух Святой делся, если Природа в этом вся естест- венно находится в Духе она.

Люди захотели уйти от этого всего, то они сделали, [что] им надо. Их дело оправдалось смертью. А сейчас придет на арену человек, его пригласит Природа. Она его научит, как будет надо помочь человеку в его беде, в горе. Тогда-то Он от людей получит через это доверие кто Он есть в этом, и Ему люди будут верить как таковому.

Он пойдет от них избавиться в море, они останутся на суше. А Он пойдет по воде. Это обязательно между людьми зародится и будет оно.

Я с людьми поделился... пополам - им оставил их теплое и хорошее. А для себя взял холодное и плохое, с чем я и живу, доказываю свою правоту. Свое здоровье вношу людям. Пусть они так скажут мне свое плохое, их дело одно.

За меня будут люди говорить, как о Боге, так и обо мне, [как] о таком человеке. Я пришел на землю не самозахватом, чтобы самовольничать. Никому такого права не давалось, чтобы облюбовывать место и на нем как на своем приходилось жить. И как на своем месте всем добром в Природе распоряжаться. Это было, оно есть, оно и будет таким, как его сделали сами люди на этом месте...

А в даль своей собственнической земли ехали и там то они делали, что им будет надо. Человеку надо будет что-то сделать. Он старается туда со своею силою попасть и то делать, что надо.

Я хочу сказать как за данных людей. Они друг друга своим умением заставляют другим людям подчиняться. Люди людей за это вот жизненное условие неравное ненавидят, злятся, смотрят с недоверием, лицом отворачиваются, чужими считают, не хотят здороваться, считают — это не надо. А мы так заучили себя, чтобы другие про это вот знали, старались для себя это сделать.

Делают все, пускают в ход всю технику, которая делает в Природе. Это одно из всех природное явление, оно людьми ищется. Она бы давно им отдала, но у нее того, что людям надо, нет. Они не придумают, чего им будет надо, места не нашли, чтобы на нем так остановиться и на нем сделать, свое поставить, а другим ничем и нигде не помешать. Вот какие происходят в Природе дела. Они делают то, чего надо людям. Они болеют и крепко этим вот нуждаются. Их это есть незабываемая болезнь. Она мучает тело, которое хочет показать в людях как в таковых о том, что он сумел то сделать, чего стараются сделать все люди. Они не хотят, чтобы им было плохо и холодно. А все они хотели у себя видеть хорошее и теплое, как и обычно делается все в этом деле. Их хотение оно не доходит до конца, рвется и попадает впросак. Как таковые люди горят, к ним приходит навстречу несчастье или горе с бедой, от чего люди не имеют от этого дела средств. Они мучаются, у них есть свой такой изобильный недостаток в своей жизни.

Раньше жили люди в большом недостатке: и того у них не было, и другого у них не было. А жили они так же самое — ели, пили, да еще сами себя показывали - вот, мол, мы, так мы, этакие вот люди, со своим добром гонимся, хотим догнать [соседа] и как бы получше [его] пожить. Это, мол, моя такая вот задача, у меня одно, а у него другое. Живи ты как хочешь, а я как знаю.

Человека,., вижу таким как это вот надо. Мы в этой жизни все как один человек подчиненно живем, зависимо. Говорим и делаем то, чего надо. Это есть картина наша. Мы ее делали такою, как надо. Вот живем мы на своих местах таких. Им, как таковым в Природе любуемся. Своим мы это место считаем, Боже упаси кому-либо наступить на эту землю своей ногой, это моя она есть как таковая.

Гнаться дюже приходилось быстро, но чтобы этого вот догнать, застав в этом находящегося... А он ведь какой есть для всех нас нехороший в этом человек. Ему этакому надо поклониться и попросить у него прощения, чтобы он знал, за что это делалось нами. Мы с вами это делаем, чего будет надо.

А мы в этом знаем хорошо про его такую штуку. Она нас всех как таковых людей держит у себя. Я как таковая Мать-родительница в этом одна есть. Что захочу, то в людях сделаю. Это я есть вами зависимая такая Мать родная. Я вас всех до одного человека породила. Имя вы все нам создали, этого люди захотели.

Мы такой зов ввели, говорим, это есть мы, начинаем де-лать с самой вот этой горы. Мы катимся вниз под гору, ничего не знаем, кроме одного - мы гибнем. Это вот родившаяся история на нашем таком вот человеке. Она нами так начиналась. Мы не знали с чего, у нас на это нет никакого понятия. Как считают себе разные ученые, как будто произошел сам человек от Бога. Как говорится в людях, он был слепленный, а потом вдунули дух, и он образовался человеком. Это будет хорошо, но Бога как такового люди никто нигде его не видели и не могут видеть. ^ Он есть такая в жизни единица, за которую может человек всячески предполагать. У него есть слуги, родившиеся в Природе. Они между Богом так стали в жизни верить, как будто этого в жизни не было. Один не бросил ему помогать, у другого явилось [желание] этому всему, сделанному Богом... мешать, а раз две стороны есть на белом свете, уже это не жизнь есть в этом деле. Раз человеку не дали его возможностей, чтобы он выполнял, уже не хорошо.

Это было в истории жизни человека там, где это делалось на нашей земле отцом. У него было два сына. Один слушался отца, другой нет. Один во двор тянул, а другой со двора. Отец есть отец. Он старался обоих удовлетворить: того не обидеть и того не оставить. Так он и поступил, не стал возражать сынам. Одного держал возле себя, как такового труженика. Он отца не забывал, его как отца чтил. А другой не послушался, потребовал свою часть. Он ему отдал как таковому лицу. Он получил и уехал туда, куда это надо. Там эти средства все израсходовал, сделался таким, как и не был

в людях. Он старался свою потерянную жизнь восстановить. Он пошел, как и все ходили в наймах. Оставаться нехорошо было у чужого человека. Он его заставлял, а ему, как таковому, не хотелось быть в подчинении какого-то чужого человека.

Он вспомнил про отца своего родного. И пошел к отцу родному в слуги наниматься. Отец есть отец своему родному сыну, ему было в этом деле жаль, но поделать... никто [ничего] не смог. [Все] само получилось. Но у отца как такового росла и развивалась эта вот собственность. Он разве мог забыть родного своего непослушника. Он жил хорошо, как отец. А [когда] сын из своего самоволия пришел к отцу, то его родной отец ради его прихода пир создал от своей такой радости.

Брат был в поле, он там работал, свою жизнь в труде строил. Он об этом деле узнал, стал отцу не так в глаза смотреть, стал ему гнев создавать. А отец ему тоже так же сказал, как родному сыну: «Сынок, жалко его — хватит тебе и хватит ему. Прости ему такому глупаку, пусть мы с тобой за это дело ответим. Нам за это никто не скажет, что мы не так поступили. Мы своего родного брата [приласкали]. Он вспомнил про отца, а также про тебя, сынок. Это его такая история была».

Разве эту историю сможем остановить? Она началась людьми, она людьми и закончится. У людей на это все нет никакого сознания. Они все психически больные, им — дай, они ничего больше не понимают. У них одно — чтобы была в жизни прибыль. А когда у них есть убыль, они жить так не смогут, умирают они.

Я, как Учитель, являюсь в людях. Хочу про это вот сказать. Это все, что мы в этом сделали, для нас есть смерть от этого дела. От этой смерти ни один человек в своей жизни не [избавился] и не ушел. Как этого вот хотелось людям! Но они ... ничего такого в этом не сделали, ибо жизнь такая в людях сложилась. Ведь в Природе две стороны, в которых мы, как люди, смогли жить. А люди, они в своей жизни избрали один путь — хороший и теплый. А от холода и плохого стали уходить. Вот чего они в Природе сделали. Не любовь проявили, а свой каприз, свое недовольство. Человек в этом остался неудовлетворен. Ему за то, что он не стал [любить] Природу нс стал ее ценить как таковую, а наоборот, стал по Природе искать, он ее как живую нашел и на ходу ее своим зарядом догнал и убил ее...

Кто же за это вот дело тебя пожалеет? За кровь — кровью. Ты ее сегодня, а завтра я его. Пусть узнает, как люди живут со своим здоровьем. Вся надежда лежит на авось. Хорошо живет - он радуется этим. Живет плохо — он плачет. А чтобы этого у нас не было... Мы в Природе не заслужили. Нас за наше нехорошее, "то мы ей сделали, она наказывает язвочкой или грибком, от чего средств не нашли, мы умерли. Вот чего мы в Природе сами сделали. Это никто в этом не виноват, а мы сами ввели в люди революцию. Как будто частная собственность [индивидуального характера) в этом" во всем она осталась виновная. Людям захотелось изменить декларацию, такое вот право.

То отец сыном распоряжался при самодержавии, а теперь советская власть за сына заступилась как такового. На помощь пригласила ученых, чтобы они этого сына научили грамоте. Борьба в Природе за теорию, чтобы человек был между людьми техническим человеком, а искусственно делал без всякой ошибки, химию ввел. Людям надо было хорошую сторону и теплую. Они за это свою жизнь в гроб клали. Их дело думать, а делать приходилось тяжело. Люди через этот весь поступок, через прежнюю темноту, через отца и сыново по истории всей жизни обозлились, стали сами себя против защищать до самого убийства... прежнего царя, владыки, короля. Так он стал предостережен. [Но] чтобы нового в жизни, этого люди легкого нс получили. Как был в Природе враг неизвестной стороны, так он и остался в людях. Мы это дело не изжили. Человек тяжело он заставляется. Ему приходится кому-то подчиняться до самой морали. Люди людей учат на то, чтобы они больше других знали. Им приходилось как таковым другими командовать. А сам в Природе боится холодного и плохого до невозможности. Она его прощает в жизни, а чтобы он от этого отказался и не стал этого вот делать — его держит на белом свете место, дело его. Он привык в этом командовать, т. е. людей организованно заставлять, чтобы они работали, а они за счет этого дела жили. Это такое их перед всеми умение. Они учат людей для того, чтобы они их знали как высокого звания и ему служили своим покоем. Люди ученые за свое большое знание [больше других получали денег]. Им приходилось лучше и легче других жить. Они считались по теоретическому умными людьми. Их дело козырять над всеми. Разве люди этого они не видят, что ученые такого в жизни, чтобы было полезное [не сделали], этого не было известно людям. Они знали и развивали на себе техническое, делали они искусственно, химия им помогала... жить. А что бы они взяли без всякой копейки перешли на практику, чтобы сделаться в людях полезными?

Довольно вводить технику, довольно искусственно делать, и химия не должна прогрессировать.

Мы должны от Природы добиться одного — чтобы жить в Природе за счет естества, за счет практического дела. Не надо нам так через это все умирать. Нам надо за счет этого вот жить, чтобы не болеть и не простуживаться.

Не надо этого ожидать, чтобы ничего такого не делать, чтобы через это сделанное не болеть и не простуживаться. Надо уметь завоевывать эти вот силы. Они есть в Природе, ими надо воспользоваться. Но не какие-либо другие силы, они должны быть природные. Сильнее Природы нет ничего. Она всему дело есть. Она что захочет, то она сделает. У нее силы естественные.

Я много говорил ученым людям, у них спрашиваю: «Скажите мне, пожалуйста, что было тогда, когда не было света и тьмы? А какая была атмосфера тогда?»

Мы не скажем и не можем знать [про] это вот дело. А взялись мы за такое дело, которое нам не дало никакой пользы в людях. Мы в этом деле здоровье свое потеряли, кроме — ничего. Нас как таковых зарыли в землю люди, мы лежим в прахе..., никто и никак не думает за умершего человека. А в Природе такой, как мы ее имеем, ничего даром не пропадает. Все жило и живет оно вечно по Природе. Но Природа это не фунт изюма поедать как такового. Она нам на это все дело прислала такого человека жизнерадостного с мыслью, с делом всей Вселенной в Природе. Раз тело пришло к прошлому, к начальному этому делу, которому мы ждем конца, чтобы он и к нам пришел, Природа нам его не дает, она хочет вернуть все назад. Придет время такое — тот, кто закопал человека, он его и отроет. Люди все по одному слову выздоровеют. Они сами этого дождутся. В одни двери придется пойти, а в другие выйдут здоровыми. А когда только это получится, то и люди будут воскресать от этого всего дела. Тогда-то придется во славе свое место в этом занять, чтобы людей за их нарушение осудить.

Я в этом получу всякого рода доверие судить всех людей за их ошибку. Я этому делу есть Паршск. Мне доверилась Природа. Она этим меня осветила, я в этом есть Бог. Ему, как таковому, надо будет верить. Он пришел с востока, про это вот нам всем говорит. Мы Ему не верим, а Он говорит: «Да, да! Этому всему придет конец».

За все наше сделанное нами Он нас осудит. Где же мы такие подевались, как мы есть? Мы не пожелали другому того, чего хотели сами, голого не одели, а голодного не на- кормили. Мы этого человека видели, но чтобы мы его хоте- ли — этого у нас как у таковых людей нет.

А Он у нас спросит, как мы жили. Мы Ему так скажем: «Работали, деньги мы зарабатывали, ели, одевались тепло и хорошо, в доме находились». А теперь Он нам скажет: «Ну, что ж, живите по-своему. А мне в этом не мешайте,

как я делал, своим холодным и плохим занимаюсь. Я вашим не интересуюсь и не хочу быть таким, как вы есть. Я не хочу так жить, быть книжником, фарисеем, лицемером. Этого делать не надо, а вот это надо».

Вы Природу покупаете, ее продаете. Одно время хвалите, другое корите, ненавидите. У вас смех один в этом. Хотите доказать, что вы есть люди такие хитро ученые, а Природа есть Природа. Она для этого дела учит человека, чтобы он не знал в жизни, что будет завтра. Он не жил, а приготовился со своим добром. У него в голове мысль..., а что ему таковому придется сделать? У него есть на это одно и другое. А чтобы точно в жизни получилось, чтобы это сделать и не ошибиться, этого человек не сумел, он со своей такой техникой и с искусством не угадал, просчитался.

На землю лег лед, надо колесам крутиться, а дорога была крутая. Я шел по этому вот месту разувшись. Я не технический был человек в то самое время. А сказать — я сказал свои слова: «Вся техника останется назади». А я легко вышел и пошел по этому пути. Но если удалить в Природе все техническое дело, то человек без этого всего не сможет Природою окружаться. У него бессилие, не дадут ему ходу. Он должен своими ногами зашагать, а он по дороге такой не сможет идти. Его как такового Природа бессильного неподготовленного в этом, она его убьет. Так здесь в этом во всем никакая техника не поможет, а Природа естественного характера любого человека живого сохранит.

Я в Туапсе шел по Природе, [телеграфные] столбы падали. Шторм был 12 баллов. Я не побоялся вступить в эту волну, как она себя тут же успокоила. Это было в жизни моего первого начала. Я ничего тогда не кушал и не собирался я кушать. За мною лежало время 12 дней. 12 дней я должен протерпеть и в море просидеть. Это моя была такая практика. Я в море, как в ванне, сидел от 23 ноября до 5 декабря.

5 декабря пришел в Сочи. Если бы вы посмотрели тогда, под ноги мои какой снег Природа для моего прихода на землю положила. Я шел по нему как Дух Святой. Меня от ног до головы он окружал.

Люди меня тогда толпой до самого городского пляжа возле Ривьеры, до моря проводили. Люди меня заставили уйти в глубину моря, где я там просидел, не знаю сколько, без дыхания. Знаю хорошо, спасатели сеткою они меня вытащили такого, ни в чем невредимого. А в трусах моих акт о моем здоровье хранился, кто я был таков. Милиция городская, она меня вывозила на вокзал для того, чтобы я их людей не вводил в заблуждение. Депутаты были у меня на приеме, я им так говорил: «Останавливайтесь на истине. Я хочу, чтобы люди условие это проверили, как таковой это факт в людях».

Много мест таких, где большие чудеса были на мне. Армавирская районная больница она на месте стоит. Тогда был главврач Нефедов. Это было без участия его. Он приехал, а я тоже к нему пришел, чтобы он меры предпринял. Я поставил на ноги больных, а он мне говорит на мои такие качества, чтобы я им не мешал, а вез их в Москву.

Вы думаете о том, что я не поехал в Москву? Поехал, встретился с врачами. Помню, со Стуковым говорил по этой части. Он мне так сказал - если я буду этим заниматься, они дорогу мне такую [дадут], где Макар своих телят не пас.

В росрайорсе в Ростове-на-Дону - это организация солидная — Алимов директор был, а администратором Борец-кий по финансовой части и другие.

Обстригли, побрили и сократили. А знали хорошо, что я тогда помогал людям. А чтобы помочь... они сократили и потом сделали психически больным 1-ой группы. Это не все испытания моей жизни.

Во время шествия Гитлера на Россию он свое превосходство имел, а я оккупированный ими был.

Я встретился с Паулюсом, он меня понял и дал свое согласие мою идею-поддержать. Русского шрифта справку переписал на шрифт свой и приложил гербовую свою печать. Я как «атомою» владел в их режиме. Они криком кричали: «Гут пан, гут пан». Они, все офицеры, меня как такового пригласили в Берлин. Я не отказался от такого визита. С «гутом» ехал «пан», они меня везли вместе с вербованными. А почему они меня передали в Украине полицаям? Они меня как такового поняли, но не знали моей тайны. Они pешили меня доставить в гестапо, везли со Знаменки в Днепропетровск. Я был доставлен, меня хранила Природа.

Я с солдатами немецкой части вел через переводчика разговор. Солдаты мной были довольны, кричали «Гут пан». А пана солдат немецкой армии взял под ружье и в комендатуру повел. Там стоял мотоцикл, они меня посадили в него и возили меня всю ночь, а мороз был жуткий. Они меня в эту минуту, когда они дрались с русскими под 22 ноября 1942 года [испытывали].

Я терпел не зря, моя была просьба перед Природою, чтобы русский солдат взял над немцем свое превосходство. Так оно и получилось. Природа послушалась, она помогала русскому солдату эту силу заиметь. Немцы потеряли свое превосходство, покатились они назад в Берлин. Я 27 суток в гестапо сохранялся, делал то, [что] надо для фронта. Моя мысль лазила в голове Гитлера, заглазно пробуждала. Немцы не дураки, политики, фашисты. А у меня спросили, кто в победе останется? Я им сказал как таковым: «Сталин будет в победе». Уже они стали отступать. Моя мысль завоевала то, чего нам надо. Мы со своими солдатами взяли превосходство свое, немец проиграл в войне через Паршска. Он своею просьбою помог фронту. После этого всего [война] стала уходить на запад. Немцу не везло.

Паршек не хотел так врага убивать, ему хотелось между воюющими сторонами любовь ввести - такой победы. Паршек не давал свое согласие в этом, за такое дело людей поубивать. Паршек немцам так он сказал - по своим местам разойтись, русские на своей земле, а немцы на своей. Немцы не возражали этому, но люди русской земли они не поняли моей идеи. Их заставило незнание обо мне.

Я академику Введенскому так говорил, чтобы Сталина упросить. Введенский так он мне об этом все ответил: «Сталин нас с тобой расстреляет».

Я прекратил это дело делать. А скажу прямо за своего родившегося в людях людьми внутреннего и внешнего врага. А мы его не знаем и не можем его знать.

Он есть человек естественно овладел Природою, с нею в любви подружил. Она ему во всем помогает. Самое главное в жизни человеку его здоровье. А техническое, в искусстве химическое вооружение, оно будет в людях бессильное, так как люди имеют свое желание в Природе жить. А Природа эти силы у них отбирает и вводит свою рожденную людьми смерть. Это вечно имеющийся в жизни неумираемый враг. Какие бы на белом свете ни рождались люди — они были бессильные в Природе, технические люди искусства, обмазаны химией.

А вот сейчас пришел человек с востока. Он практик естественного характера, Победитель Природы, Учитель народа, Бог земли. Нам всем прочитает свою написанную им

«Победа моя»:

По делу я по своему — самородок. Мой источник — это моя закалка-тренировка. Я один на белом свете тружусь на благо всего мира. Для людей учусь в Природе, хвалюсь перед миром, истинно хочу сказать за самохрансние своей клетки. Мое сердце молодое закаленное, здоровое, сердце 25 лет человека. Мой в этом выход. Я не боюсь никакого врага, даже своей такой смерти. Я живой человек, дышу крепко, а вот говорю резко не про какое-то чудо. Я говорю про Природу, про физическое явление. Это самое главное - чистый воздух, вдох и выдох, снежное пробуждение, мгновенное выздоровление центральной части мозга. Люблю и болею за больного, знаю его душу, знаю его сердце, хочу ему помочь, током убиваю через руки боль.

Это не слова нам говорят, а все это делается делом. Моя рука владыка, она пишет правду. Никогда про это не забыть. Очень справедливая просьба моя такая: меня надо будет просить, будешь всегда здоровым.

Кому это будет не надо? Юноше нашему молодому? Так нет, уважаемые, это будет мировое значение.

Нам надо всем Мать Природу любить, ценить и хранить, как свое око. Это будет одна из всех правда: не болезнь играет (роль) над человеком, а человек над болезнью.

Нам надо учиться в учении Иванова, чтобы в тюрьму не попадать и не ложиться в больницу, а жить в Природе мирно, не лезть на рожно.

Какая будет в этом слава, если мы все люди возьмемся за это дело... и скажем свои слова: здравствуй, дедушка, бабушка, тетя с дядею да молодой человек! |

Эх, и жизнь моя такая [тяжелая] для всех нас!

Мы должны свое сердце закалить, быть здоровыми людьми.

Милые мои все люди, гляньте вы на солнышко, вы там увидите свою правду, свое выздоровление, свое здоровье — быть таким, как я: Победитель Природы, Учитель народа, Бог земли.

Это приготовлено к двум тысячелетиям. Нам земля, за наше все сделанное нами на ней, она нас живущих на белом свете не удовлетворила в этом, всех прибрала к рукам. Люди, это есть мы, все мы лежим на своих местах своего гроба в прахе. Они ждут мое Имя для того, чтобы их оттуда поднять и заставить их всех до одного человека за свое сделанное отвечать. Это будет и обязательно будет в людях.

Они этого добьются сами. Их окружит Природа, она им даст силу, осветит их на веки веков.

Желаю счастья, здоровья хорошего.

1978 года февраля 14 дня Учитель.

УЧИТЕЛЬ ИВАНОВ. ЖИЗНЬ И УЧЕНИЕ

Составители: Бронников А. Ю-, Быкова Н. М., Нечипоренко К. А., Хлестов В. Ф.

Ответственный Шаблонов В. И. редактор:

В подготовке : книги принимали участие Акимов А. А., Королева М. А.,

Мариничева С. Ю., Шаблонов С. В.

Лицензия ЛР № 064496 от 12.03.96.

Подписано в печать с готовых диапозитивов 16.03.97. Формат 60x84/16

Печать офсетная. Печ. л. 14,5 (в т. ч. 0,5 вкл.)

Тираж 25000 зкэ. Заказ 251.

АООТ „Чертановская типография" 113545, Москва, Варшавское шоссе,129а

[1] имеется в виду утраченный в настоящее время Акт обследования состояния здоровья П. К. Иванова, подписанный академиком Н. Н. Введенским.

[2] – речь идет о статье к. м. н. А. Ю. Каткова «Голод против холода» в журнале

«Химия и жизнь» № 1 за 1978 год

[3] «Надя» - это фрагмент записей Учителя, предположительно относящихся к 1979 году. Оригинал в настоящее время не найден. Текст приводится по машинописной копии работы.

[4] Рукопись тетради «Начало» полностью не найдена: имеются только первые 42 страницы. Последние страницы взяты из рукописной копии с оригинала.