Единство. Свет. Любовь.
Большая просьба автора сайта Твоя Йога - не использовать его стихотворения без указания его имени и фамилии.
|
Продолжение книги:
ФАНТАСТИЧЕСКИЕ РАССКАЗЫ
КЛЮЧ
- Эта девушка должна выжить, - прошептал, умирая, капитан Эсток. И уже совсем тихо добавил, - Любой ценой, Торр. Она наша последняя надежда...
Смерть полностью овладела его телом, и лишь стекленеющий взгляд безмолвно продолжал говорить: «Теперь у тебя просто нет выбора, Торр, спаси её, спаси её, спаси её...»
Ила испуганно прижалась ко мне, уткнувшись лицом в моё плечо, чтобы не видеть пугающей её сознание сцены. Она плакала, вздрагивая всем телом. Её спутанные, покрытые пылью и пеплом, волосы безжизненно развивались на ветру.
Эсток прикрыл её своим телом, когда солдаты Лиги неожиданно открыли огонь. Это и спасло её от неминуемой смерти. Лишь чудом мне удалось отбиться от этих головорезов, которым лидеры Лиги вбили в их массивные, но тупые лбы, что они спасители нации.
Вокруг валялись трупы в зелёном с коричневыми полосами обмундировании, и дымилась земля от моих пермогранат.
- Идём, - вдруг услышал я свой хриплый голос, закидывая автомат за спину, и совершенно не зная, куда могут идти солдат и хрупкая девушка, за которыми как стая волков идут отборные отряды Лиги, и у которых нет ни одного шанса, чтобы выжить.
Темнело. Ночь накидывала на нас своё тёмное покрывало, скрывая от зорких глаз солдат Лиги. По сторонам медленно ползли тёмные контуры деревьев, нехотя расступаясь перед нами.
Ила устала. Почти полностью повиснув на моей руке, которой я придерживал её, она еле передвигала ногами. Ей нужен был отдых, в данных условиях эта та роскошь, за которую можно расплатиться самой высокой ценой - своею жизнью.
Я помог ей сесть под массивным деревом, и дал фляжку с водой. Потрескавшимися губами она прилипла к ней, как младенец к груди матери. Опомнившись, лишь когда во фляжке осталось не больше глотка воды, она с извиняющимся взглядом вернула её мне обратно.
Что-то необычное было в этой хрупкой девушке. Хотя её тело изнемогало от усталости, и лицо было бледным как мел, её глаза были наполнены необъяснимым покоем, проистекающим откуда-то из глубины её естества, из той незримой для глаз области, где живёт какая-то таинственная Сила, воле которой подчиняется всё живое и неживое во Вселенной. Эта Сила смотрела на меня через глаза Илы, будто безмолвно говоря мне: «У меня очень много времени, Торр, моё время - это вечность. Сейчас или через миллиарды лет то, что я пожелала всё равно исполнится. Но будет лучше, если ты это сделаешь сейчас. Ты знаешь моё желание, исполни его. Я благословляю тебя».
- Через час или два здесь будут солдаты Лиги... - я замолчал, услышав пролетающий над нами военный вертолёт, и прикрыв Илу краем своей распахнутой цвета хаки куртки, договорил: - А может быть и раньше.
Когда вертолёт скрылся так же неожиданно, как и появился, я сел возле Илы, прислонившись спиной к соседнему дереву.
- Мы уже близко, Торр. Ты даже не представляешь, на сколько мы сейчас ближе всех тех, кто пытался сделать это раньше. Я уже чувствую, как Луч скользит по поверхности планеты. Он уже спустился, Торр! Как редко это бывает. - Ила говорила с огромным трудом, еле-еле шевеля бледными губами. - Пять-десять минут, и Он будет здесь! Нам нужно всего лишь пять-десять минут.
- Я просто солдат, Ила. Вся моя жизнь - это сплошная война. Я видел смерть лицом к лицу, я привык к ней, и я уже почти смирился с тем, что вокруг меня не осталось никого, кого я любил, с кем шёл в бой и с кем я защищал тебя и твою семью. Я просто солдат, и мой удел подчиняться приказам, не вдаваясь в их смысл. Но сейчас в этой тишине, и перед тем, когда всё закончится, мне нестерпимо сильно хочется знать - ради чего была эта война, столько жертв и страданий? - я смотрел в бездонные глаза Илы, с нетерпением ожидая её ответа.
- На самом деле, Торр, никто и никогда не знал, кроме меня, цели моей миссии. Не те военачальники, которые отдавали приказы, не моё окружение, и даже не мои родители. Никто. Но ты будешь единственным, кто узнает правду. Пусть будет так. - Ила сделала паузу, собираясь с силами. - Две противоположности одного целого из века в век борются друг с другом. Добро и зло, хорошее и плохое лишь отдалённо указывают на их сущность. Но есть что-то, что всегда стоит выше их, далеко выходя за границы каких либо определений. Это Великая Объединяющая Сила Любви. Это единственное, что способно объединять даже противоположности. Вселенная, пройдя бесконечные спирали развития, наконец, накопила такую Силу. И сейчас Она живёт во мне, избрав меня своим носителем. Я тот ключ, который откроет дверь, через которую во Вселенную придёт гармония. Сознание, незримо для всех, поднимется над понятиями «добро» и «зло», «плохое» и «хорошее». Не возможно объяснить словами как это произойдёт, но это случится, если Луч коснётся меня, и я открою дверь в мир совершенства...
Автоматные очереди прервали поразивший моё сознание рассказ Илы. Острая боль пронзила моё плечё и ногу. Не обращая на неё внимая, я бросился к Иле, и, прижав её к земле, занял боевую позицию.
Автоматически бросив в сторону вспышек от автоматов две пермогранаты, я открыл ответный огонь. Полетели щепки выбитые пулями из близлежащих деревьев. Мгновенно тишина превратилась в сумасшедший рокот автоматов и разрывы гранат. Солдаты Лиги приближались, профессионально и уверенно, не делая ошибок, хладнокровно оценивая ситуацию.
Краем глаза я следил за Илой. Она была в порядке, и это было самое главное. Прижавшись к моему боку, она как маленький серый котёнок вздрагивала при каждом взрыве и выстреле.
Несколько пуль вновь вонзилось в моё тело, и я уже совершенно не контролировал ситуацию.
- Где это чёртов Луч? - крикнул я Иле, понимая, что ещё пару минут и всё будет кончено.
- Ещё чуть-чуть, - услышал я в ответ слабый голос.
Но временного промежутка размером «чуть-чуть» уже не оставалось. Солдаты Лиги расстреливали моё тело, которое закрывало собой молодую девушку, в упор. Бесконечная боль пронзало всё моё естество, но я молился лишь о том, чтобы моё тело оказалось бы достаточно прочным, чтобы защитить такую непонятную и такую хрупкую вещь как Великая Объединяющая Сила Любви.
- Луч здесь, - было последнее, что услышал я. И только Ила и я знали, что это означает.
РАЗУМ
Это был обычный день, такой же обычный, как и миллионы дней до этого.
Ничем непримечательное осознание абсолютной реальности в её бесконечной сложности уже стало чем-то естественным и само собой разумеющимся. Знать всё уже стало привычкой, в которую за бесконечный промежуток времени превратились борьба за выживание, стремление к господству и, конечно же, что непременно ждёт все цивилизации в самом конце их развития, тяга к совершенству. Всё умирает, всё рано или поздно исчезает с поверхности бытия, чтобы дать возможность развиваться чему-то более совершенному. Слабые уступают место сильным, бесформенное поглощает формы, сознание переходит в сверхсознание. Это закон эволюции, эволюции Разума. Лишь Разум никогда не исчезает, но с каждым новым витком эволюции всё более и более растёт, совершенствуется и, в конце концов, достигает в своём развитии той удивительной точки, когда развитие прекращается, потому что оказывается, что всё уже познано, и познавать больше нечего.
Всходило золотое светило. Он смотрел на него безупречными, никогда не знающими ошибок, глазами знания. Гелия 21%,.. изменение наклона оси 0,0001°, свободных плазмо-молекулярных ячеек 9 •10-13 ,.. реакция замещения каждые 0,005 секунд переходит в реакцию высвобождения... Привычная, ничем не примечательная картина. Ничего нового. И нет ничего нового в будущем, которое Он просчитал с абсолютной точностью на миллионы лет вперёд.
Много раз Он погружался в прошлое, прокручивая в Своей феноменальной памяти давно прошедшие события. Он вновь и вновь переживал Своё одновременное присутствие во всех формах жизни, которые раньше существовали на этой планете. Он был минералами, микроорганизмами, водоплавающими,.. животными, людьми, сверхлюдьми,.. гелионами, сверхгелионами, и т.д. и т.п. Он плавно, снова и снова, оживлял воспоминаниями Свою долгую жизнь, погружаясь в неё всем своим естеством, наслаждаясь каждым её мгновеньем.
- Неужели это и есть смерть, - подумал Он, равнодушно осматривая Своим всевидящим оком серый, выжженный солнцем и избитый метеоритами, пейзаж планеты, давно лишённой атмосферы. - Смерть, которую я некогда боялся, живя на этой планете в бесчисленном многообразии форм? Вот она. Это конец. Будущее бессмысленно. Раньше я жил надеждой, и будущее было скрыто от меня. Я шёл, не зная пути и не видя конца. У меня был смысл, чтобы жить. Но сейчас смысла нет. Что бы я ни делал - я уже вначале знаю, чем это закончится. Всё остановилось, всё замерло. Эволюция своими гигантскими жерновами перетёрла последние зёрна жизни. Больше нет поиска, больше нет жизни и её смысла, который приводит всё в движение.
Его размышления не сопровождались ни радостью, ни печалью. Он просто делал выводы, в которые никогда не вмешивались эмоции, склонные создавать погрешность в рассмотрении абсолютной реальности. В Его кристально чистом сознании не преломлялась ни одна деталь окружающего Его мира, Он всегда всё видел таким, как оно было на самом деле. И если Он обращал на что-то Своё внимание, то оно уже не в состоянии было вырваться из Его все пронизывающих лучей сознания, и покорно открывалось перед ним, словно цветок, показывая Ему в своём основании свою истинную суть.
Но сейчас, анализируя смерть и связывая её с концом собственного существования, Он почему-то заходил в тупик. Существование Его продолжалось, но жизнь, как таковая, прекратилась. Он вышел за понятия смерти и жизни. Он достиг неизвестного до селе состояния ни-жизни-ни-смерти.
Это открытие потрясло Его. Ослепительная вспышка нового осознания пронзила всё Его естество, и в тот же момент стёрлись последние тончайшие черты Его индивидуальности. Он больше не искал смысл, прошлое и будущее влились в единое настоящее, бесконечное пространство мягко впитало в себя Его едва уловимые контуры. Теперь Он был пуст, но в Его пустоте покоилось всё Мирозданье. Он был один, но при этом присутствовал в бесконечном множестве. Он наблюдал как неисчислимые частицы Его Самого проходили долгий этап эволюции, чтобы, в конце концов, стать таким же, как Он. Жизни не видно было конца, как не видно было и начала. Она исходила из Него, покоилась в Нём, и текла бесконечной рекой, к своему великому океану, которым также был Он Сам.
РАБЫНЯ
Рабыня была некрасивой внешности, низкорослая и с тёмным цветом кожи. Но она была дешёвой , и к тому же, судя по её крупным мышцам, она была сильной и выносливой, что было не мало важно на родной планете Такла, где инопланетные рабы жили максимум 6-7 месяцев.
- Дорогая, конечно, она не красавица, - с нескольким раздражением предлагал Такл новую рабыню своей жене, - но эта рабыня отличается от предыдущих, её поймали где-то в лесах Далвы, созвездия Зела. Посмотри, какая она крепкая, я уверен, она будет служить тебе дольше всех.
- Ты не любишь меня, Такл. Однозначно. Это видно по лицу этой уродины. Деньги для тебя значат больше, чем я. Ты уже, наверно, сэкономил на мне целое состояние, - фыркнула в ответ белокурая девушка, будто сошедшая с обложки какого-нибудь популярного журнала, которая явно знала себе цену, о повышении которой каждый день узнавала, исключительно, судя по отражению в своём зеркале.
- Ну что ты так на неё взъелась? Она ведь просто рабыня. Если она будет хорошо выполнять свою работу, какая разница какая у неё внешность! Главное чтобы жила долго, мне уже надоело хоронить этих худосочных рабынь, выращенных в райских условиях тепличных планет тапа 5-Ф. Не обижайся, Келли, - Такл мягко приблизился к жене, и чмокнул её в надутые губки, - ты привыкнешь к ней, ещё плакать будешь, если она, не дай бог, помрёт.
Она бежит изо всех сил. Ветки деревьев цепляются за её ветвистые рога, а за своей спиной она слышит приближающееся дыхание охотников. Из раны на её шее сочится кровь, с которой её покидают последние силы. Всё эта жизнь окончена, пришло время поменяться местами со своим смертельным врагом. Её сознание мягко выскальзывает из тела, в которое в то же мгновение перемещается сознание её врага...
Кто же теперь она? В её сознании всплывает имя Тарра. Что такое «имя»? Это она, только в звуке. Тарра - женщина-охотник. На этой планете охотятся только женщины. Она бежит вместе с другими охотниками, преследуя оленя. Сильной рукой она бросает каменный топор, который добивает жертву...
Тарра проснулась. Этот сон она видела уже много раз, просыпаясь в холодном поту. Наверное, она кричала, потому что у хозяев зажёгся свет.
- Чёрт! Дорогой, зачем ты купил эту проблему! Завтра у меня встреча с Клларсами, я должна выглядеть свежей и отдохнувшей. А эта папуаска всю ночь кричит как резанная. Выгони эту тварь. Пусть кричит где-нибудь на улице, - с симптомами начинающейся истерики простонала Келли.
- Всё-всё, дорогая, спи, я что-нибудь придумаю, - быстро вынырнув из-под одеяла, поспешил успокоить свою жену Такл.
Шаги, сопровождающиеся шлёпаньем тапочек, стали приближаться.
Тарра знала - это идёт её хозяин - её кумир, её идеал, её бог. Она почему-то всегда знала, что если бог существует, то он, непременно, должен быть именно таким: с голубыми глазами, высоким и, обязательно, с золотистым цветом волос. Она замерла, ожидая его появления.
- Тарра!! Что это такое! - совершенно почему-то не желая злиться, но для порядка, и чтобы слышала жена, строго прикрикнул Такл. - Пойдём со мной, я отведу тебя в гараж. Какое-то время будешь ночевать там.
Послушно ведомая своим хозяином, Тарра была готова идти с ним хоть на край света. И его приказ, ночевать в гараже она восприняла как подарок судьбы, как всеблагую волю её бога.
Теперь она никому не мешала. Ночью она скрывалась в тёмном гараже, а днём выполняла свои обязанности по дому, иногда с замиранием сердца смотря на Такла, который в её воображении поднимался всё выше и выше на пьедестале её преклонения перед его совершенством.
Но Келли не унималась. И её уже не интересовало, что Тарра, по словам её мужа, хорошо справляется с работой, стала тихой и легко адаптировалась к суровому климату планеты. Это стало для неё делом принципа, даже больше этого - женского принципа. Её бесило, что из-за какой-то уродины её желания в доме потеряли некоторый вес. Она ненавидела Тарру всем своим нутром, и однажды вернувшись с вечеринки раньше Такла, она застала свою рабыню в доме, тогда как ей положено было быть в отведённом для неё месте в гараже.
Это было слишком для неконтролирующего себя опьянённого сознания Келли.
В спальне кольт Такла, извлечённый из кобуры, внушительно замер в руке красавицы. Ещё минута и его дуло хладнокровно уставилось на рабыню. На мгновение холодный взгляд Келли встретился со взглядом своей рабыни. Изящный тоненький пальчик напрягся на курке. Но вот она уже сжимает вместо пистолета - воздух, по инерции дёргая короткий и кривой указательный палец (находясь в теле своей жертвы), и страшно кричит, не понимая, что же случилось...
- Не стреляй, не стреляй, Келли! - запыхавшись, ещё в дверях, кричит Такл. - Сумасшедшая, что ты делаешь!
- Как скажешь, дорогой, - опуская пистолет и нежно улыбаясь своему мужу, говорит Келли, смотря с величайшей любовью на своего бога, с которым теперь она сможет видеться когда пожелает.
Потухшая свеча
